— Позже мы перешли к другим делам, — продолжал Маркус, — и теперь у нас есть компания, которая объединяет несколько различных отраслей промышленности. Главная из них сейчас — международная строительная компания.

Дивина улыбнулась. Она видела его на стройке. Без рубашки, обтягивающие джинсы, прилипшие к бедрам, строительные ботинки, и его тело, мокрое от пота, когда он размахивал кувалдой. Фантазия, она знала. Если он помогал управлять компанией, то вряд ли владел чем-то большим, чем ручка, но она наслаждалась фантазией.

— Большая часть семьи работает или имеет долю в семейной компании, — продолжал Маркус, отвлекая внимание Дивины от ее приятных мечтаний. — Как и я на протяжении веков.

— Почему время от времени? — с любопытством спросила она.

Маркус пожал плечами. — У Джулиуса были моменты бунта на протяжении столетий, и с тех пор я должен был прикрывать его спину.

— Ты должен был пойти туда, куда шел он, — закончила она за него.

Маркус кивнул. — А потом, чуть больше пятисот лет назад, Джулиус встретил свою половинку, и у них родился сын Кристиан. А потом возникла похожая ситуация с Кристианом, угроза его жизни, и Джулиус попросил меня…

— Нет, — прервала Дивина с полуулыбкой. — Но он же не просил тебя присматривать за его сыном и прикрывать его спину?

— Да, — сказал Маркус с улыбкой.

— Что ты сделал? — с любопытством спросила она.

Маркус пожал плечами. — А что я мог сделать? Джулиус был уже взрослым, и какая бы угроза ему ни угрожала, она не проявлялась, но Кристиан был еще младенцем, и угроза для него была вполне реальной.

— Что ему угрожало? — с любопытством спросила Дивина.

— Джулиус был в отъезде, когда родился Кристиан, и мать родила его, когда он был далеко от дома. Затем служанка в панике привела мальчика обратно, заявив, что мать приказала его убить.

— Неужели? — спросила Дивина.

— Да, — серьезно ответил Маркус. — Она отдала приказ, хотя дело было не только в этом. Однако в то время мы этого не выяснили. Мы знали только, что она приказала его убить. Он нуждался в защите.

— От собственной матери, — покачала головой Дивина. Похоже, ее мать была не единственной холодной, бессердечной, сумасшедшей сукой. По крайней мере, в этом она не одинока.

— Значит, ты защищал и охранял его, — пробормотала она.

— Да, — серьезно ответил Маркус.

— Как долго? — спросила она.

Марк задумался над вопросом, а затем, казалось, что-то прикинул в уме. — Все было решено около трех лет назад.

— А что ты делал потом? — подсказала она. Они приближались к настоящему. Когда он начал работать на Люциана?

— Ну, примерно в это время Джулиус связался со своей подругой по жизни и немного отвлекся, так что я вмешался и взял на себя управление семейной компанией, пока он не справился с этим, что заняло пару или три года.

— А когда он вернулся к управлению компанией? — подтолкнула Дивина.

— Ну, на самом деле он вернулся не на полный рабочий день. Маргарет — его спутница жизни, объяснил он с нежной улыбкой, которая говорила о том, что женщина ему нравится, — она и ее семья живут в Канаде, поэтому Джулиус проводит много времени, путешествуя между Италией и Канадой.

— Италия, — выдохнула Дивина, откидываясь на спинку сиденья, и ее взгляд скользнул по его лицу. По его имени и внешности она должна была догадаться, что он родом оттуда. У него даже был легкий акцент, хотя он казался разбавленным и искаженным, вероятно, из-за того, что он жил в разных местах. Дивина сомневалась, что он провел всю свою жизнь в Италии. Казалось, он бегло говорил на французском, немецком, испанском и даже на английском языках… как и она. В таком случае она решила, что отнесла бы его акцент просто к европейскому происхождению.

Поняв, что он вопросительно смотрит на нее, она покачала головой. — Извини. Рассказывай дальше. Джулиус путешествует между Италией и Канадой…? Значит, ты управляешь компанией, когда его нет, и уходишь в отставку, когда он приезжает?

— Да, — криво усмехнулся Маркус. — Но благодаря развитию технологий сейчас все стало проще. Пока у него есть компьютер и мобильный телефон, Джулиус может управлять компанией из любой точки мира. Он может делать онлайн-банк, проводить конференции… — пожал плечами Маркус. — Ему понадобилось несколько лет, чтобы освоиться с новой технологией, но теперь, когда он освоился, я ему больше не нужен. А теперь и Кристиан встретил свою половинку… — Он пожал плечами и признался, усмешкой, — я практически не знаю, что делать.

Дивина серьезно посмотрела на него. Он не собирался признаваться, что шпионит для Люциана, и она не могла винить его за это. Какой шпион признает, что они шпионили?

— Зачем оставаться здесь, в Северной Америке? — резко спросила она, желая знать, как он это объяснит. — Почему бы не вернуться в Италию? Конечно, они могли бы найти для тебя место в семейном бизнесе?

— Я думал об этом, — тихо признался Маркус. — И, конечно, у них есть много дел для меня, но я слишком устал, чтобы вернуться в семейную компанию, когда Джулиус снова занял ее место. Это просто не выглядело привлекательно для меня.

— Значит, ты вдруг решил слетать в Америку и присоединиться к карнавалу? — тихо спросила она.

Маркус колебался, поигрывая столовым серебром и избегая ее взгляда. Через мгновение, однако, он поднял голову, чтобы предложить ей кривую улыбку, и сказал: — Пару дней назад я был в Канаде.

— Понимаю. Дивина встала и начала собирать тарелки. — Я думаю, мы должны забыть об этом.

Несмотря на то, что Дивина отказывалась смотреть прямо на него, она заметила, что Маркус внезапно нахмурился, поэтому не удивилась, когда он сказал: — Но как насчет объяснения Атлантиды?

— Это подождет, — сказала она, не в силах сдержать дрожь в голосе. — Мы говорили почти всю ночь, а уже почти рассвело. На карнавале утро наступает рано.

— Верно, — пробормотал Маркус и начал собирать салатные приправы, но затем остановился и нахмурился, спросив: — Я сказал что-то не так?

— Это то, чего ты не сказал, — пробормотала она, внезапно рассердившись. Он был ее спутником жизни. Он не должен был лгать ей, не так ли? Даже не договаривая?

— Что ты имеешь в виду? — сразу спросил он. — Чего я не сказал?

— О, я не знаю. Почему бы тебе не сказать мне? — сухо предположила Дивина, соскребая тарелку в мусорное ведро под раковиной. Затем она бросила тарелку в мусор и отчаянно отпрянула в сторону, пытаясь избежать его прикосновения, когда он схватил ее за руку. Без сомнения, он просто хотел повернуть ее лицом к себе, но она не могла рисковать. Одно прикосновение — и они оба взлетят на воздух, как трут. В этом она была совершенно уверена.

— Дивина, — раздраженно сказал он, сокращая расстояние между ними. — Я не причиню тебе вреда. Я никогда не смогу причинить тебе боль. Ты — моя половинка.

— Неужели? — спросила она, отступая от него. — Я в этом не уверена. Откуда мне знать, что ты не такой же, как моя мать? Ты можешь лгать о том, что ты моложе меня. Ты действительно можешь быть старше меня, читать и контролировать меня. Может, ты просто притворяешься моим спутником жизни, чтобы усыпить мое ложное чувство безопасности или что-то в этом роде.

— Как я могу солгать, что я моложе тебя? Я никогда этого не говорил. Я только сказал, сколько мне лет. Я не знаю, сколько тебе лет, — сказал он рассудительно. — А с чего бы мне хотеть внушить тебе ложное чувство безопасности?

«Потому что ты шпион дяди Люциана». Дивина так хотела это сказать, но сдержалась и уставилась на него.

— Кроме того, не может быть, чтобы то, что мы пережили там, рядом с трейлером, не было просто сексом, — твердо сказал он. — Я чувствовал каждую волну удовольствия, проходящую через твое тело, каждую дрожь возбуждения, которое вызывали мои прикосновения. И ты почувствовала мое. Не так ли?

Это был не вопрос, а утверждение. И он был прав, она испытала с ним удовольствие… или ей так показалось. Либо он действительно был ее спутником жизни, либо чертовски хорошо притворялся. А мужчина просто стоял там, такой чертовски красивый, с голой грудью, босыми ногами и обтягивающими джинсами. Его волосы уже высохли, но лежали взъерошенными вокруг головы. Она помнила, как чертовски мягко он ощущался под ее пальцами, так же мягко, как все остальное в нем было твердым.

Дивина вспомнила, как ей хотелось почувствовать всю эту твердость на своей мягкости. Она хотела ощутить его обнаженную кожу на своей. Она хотела, чтобы он наполнил ее эрекцией, которую она чувствовала рукой… и у нее не было шанса. Возможно, у нее никогда не будет шанса, если она найдет возможность ускользнуть сегодня, забрать свой мотоцикл и сбежать.

— Дивина?

Она перевела взгляд на его лицо и заметила, что его глаза скользят по ее телу скорее серебристыми, чем черными. Пробормотав: — Ах, черт, — она закрыла небольшое пространство между ними и практически прижалась к его груди. Ее руки потянулись, чтобы притянуть его голову к своей голове. Дивине не пришлось намекать на большее. Его голова нетерпеливо наклонилась, позволяя его рту завладеть ее ртом, и они снова оказались на тех прекрасных американских горках, которые назывались «секс половинкой жизни». Только эта поездка имела кучу взлетов и захватывающих поворотов и только один низкий, тот, который ждал, чтобы затянуть их в конце.

Дивина начала медленно пятиться назад, увлекая Маркуса за собой к двери спальни. Он сделал это достаточно охотно, но, не переставая целовать ее, начал прикасаться к ней так же, как и она.

Его руки скользнули вверх по ее рукам, на полпути вниз просто переместились, чтобы заявить права на ее грудь через хлопок блузки. Дивина в ответ прикусила губу, затем немедленно потянула блузку, стягивая ее вниз и из-под его пальцев, так что они оказались напротив ее обнаженной плоти.

Как только она это сделала, Маркус остановился, наклонился и лизнул сначала один сосок, потом другой. «У этого человека очень талантливый язык», — подумала она, вцепившись одной рукой в его голову, а другой — в плечо, чтобы удержать ноги под собой.