— Хорошо, — легко согласилась Стефани, не желая поднимать шум и рисковать упустить возможность побыть вдали от остальных. — Я принесу достаточно, чтобы вы могли присоединиться ко мне, если захотите.

— Я не подумал об окнах, — извиняющимся тоном сказал Харпер, оглядываясь по сторонам, пока Стефани медленно шла в дальний конец комнаты, осматривая окрестности.

Вероятно, днем отсюда открывался очаровательный вид, да и ночью тоже было красиво. Тем не менее, с включенным светом в комнате, они были выставлены на всеобщее обозрение для тех, кто осмелится взглянуть на окна.

— Все будет хорошо, — пробормотала Дрина. — Мы просто убедимся, что Стефани спрячет голову под подоконником, и, может быть, выключим свет, чтобы свет падал только с экрана телевизора. В любом случае, это весело, если мы будем смотреть ужастик.

— Ужастик, да? Ты за это голосуешь? — спросил Харпер у ее уха, и она удивленно обернулась, обнаружив, что он пересек комнату, чтобы присоединиться к ней. Когда он схватил ее за бедра и притянул к себе, она улыбнулась и обвила руками его шею.

— На самом деле, я одинаково люблю боевики, комедии и ужасы, — пробормотала она, когда он уткнулся носом в ее ухо.

— А как насчет порно?

Испуганный смешок сорвался с губ Дрины, и она отстранилась, чтобы посмотреть на него. — Боюсь, я никогда их не видела. Они просто казались неинтересными, когда я так долго не занималась сексом.

— Я тоже никогда их не видел, — признался он с усмешкой, а затем добавил, понизив голос: — Кроме тех, что крутились у меня в голове с того самого дня, как ты приехала в Порт-Генри.

— Неужели? — с интересом спросила Дрина, отодвигаясь от него и невольно прижимаясь бедрами к его бедрам. — А что происходит в тех порно, которые крутятся у тебя в голове?

— О, много чего, но в основном я облизываю, покусываю и целую тебя от кончиков пальцев ног до макушки, а потом переворачиваю тебя и делаю это снова, — прорычал он и наклонил голову, чтобы поцеловать ее.

Дрина сразу же открылась ему, ее тело нетерпеливо подалось вперед в ответ на его слова. Они возбудили ее, и она обнаружила, что образ, который он нарисовал, заполняет ее разум. Дрина провела руками от его груди до паха, чтобы найти растущую твердость члена.

Харпер зарычал ей в рот и прижал ее спиной к окну, его собственные руки прошлись по ее телу сквозь одежду, прежде чем опуститься на ее грудь и сжать почти болезненно, свидетельствуя о его собственном возбуждении.

— Я люблю твое тело, — пробормотал он, отрываясь от ее губ, чтобы исследовать ее шею и ухо, когда его рука скользнула между ее ног. — Ты должна все время быть голой.

Дрина, задыхаясь от смеха, убрала руку с его эрекции и поймала его за руку, напоминая: — Повсюду окна и возвращается Стефани.

Харпер застонал ей в ухо, но успокоился и обмяк.

— Кроме того, — со вздохом добавила Дрина, — ты просто разжигаешь огонь, с которым мы ничего не можем поделать, потому что сегодня вечером я снова буду со Стефани.

— Черт, — выдохнул он разочарованно.

— С другой стороны, — добавила она с наигранной бодростью, — если ты ляжешь спать в одно время со мной и Стефани, мы с тобой, возможно, наконец-то увидим те общие сны, о которых все говорят.

Харпер внезапно отстранился и с удивлением посмотрел на нее. — Почему у нас их еще не было? Дрина криво усмехнулась. — Ну, я думаю, потому что в первую ночь, когда я легла спать, ты, вероятно, не ложился спать до рассвета, как раз перед тем, как мы со Стефани проснулись. А потом мы были вместе в Торонто и почти не спали, если не считать коротких обмороков.

Она сделала паузу и подняла брови, прежде чем сказать: — И я не знаю, как ты, но я не спала всю прошлую ночь.

Она нахмурилась, осознав, что не знает, как долго была без сознания после аварии. С тех пор прошло двадцать четыре или даже сорок восемь часов, поняла она и сказала: — Я имею в виду, в ту ночь, когда мы вернулись из Торонто.

— Я тоже, — признался Харпер и улыбнулся. — Общие мечты. М-м-м-м. Это может быть очень интересно. Я могу одеть тебя только в твои сексуальные сапоги до бедер, или, может быть, соединить их с фартуком горничной.

— Фартук горничной? — недоверчиво спросила она.

— М-м-м-м, — его улыбка превратилась в ухмылку. — Очень маленький французский фартук горничной, который почти ничего не прикрывает, и ты можешь наклоняться над чем-нибудь, вытирая пыль, а я могу подойти сзади и изнасиловать тебя, как какой-нибудь злой лорд.

Дрина рассмеялась и покачала головой. — Ты старый извращенец.

— Да, — согласился Харпер, не извиняясь. — Печально, но факт. Однако в свою защиту скажу, что я не был таким, пока ты не приехала. Так что это должно быть какая-то озорная вибрация, которую я от тебя получаю.

— О, не вини меня, — сказала она со смехом. — Возможно, у тебя были такие же извращенные идеи в ваших общих снах с Дженни.

Харпер моргнул, и Дрина прикусила губу, осознав, что сказала. «Наверное, вызвать призрака — не самое лучшее решение», — подумала она со вздохом, но вместо того, чтобы разозлиться, Харпер нахмурился и признался: — У меня никогда не было общих снов с Дженни.

Дрина расслабилась, почувствовав облегчение от того, что он не сердится на нее, и пожала плечами. — Возможно, она спала недостаточно близко, чтобы вы могли их ощутить.

— Я не знаю, — медленно произнес Харпер. — Алессандро однажды упомянул о своих диких снах, которые он разделил с Леонорой, пока ухаживал за ней, а она живет через улицу. Ну, теперь они оба, — добавил он и отпустил ее, чтобы показать в окно. — Вон тот угловой дом.

Дрина повернулась и проследила за его пальцем. Заметив красивый пряничный домик, она спросила: — А где жила Дженни?

Харпер развернул ее и подтолкнул к крыльцу, чтобы она посмотрела на задний двор, затем указал направо, на ряд примыкающих зданий. Прямо за коттеджем Кейси стоял дом средних размеров, а рядом с ним белый дом поменьше, оба выходили на соседнюю дорогу. Это была тот, на который он указывал. Дрина уставилась на него. Задний двор коттеджа Кейси был длиной, возможно, в две машины или чуть больше, но расстояние было определенно меньше, чем между этим домом и тем, что через улицу. Дом Леоноры, с его дворами, тротуарами и улицами, находился на добрых десять-пятнадцать футов дальше, чем маленький белый домик, в котором, по-видимому, жила Дженни.

— Возможно, не все спутники жизни разделяют общие сны, — сказала она, не зная, как еще можно было это объяснить.

— Ладно, у меня достаточно подушек и одеял для всех нас, — радостно объявила Стефани.

Дрина повернулась к двери и расхохоталась, увидев, как Стефани выходит на крыльцо, волоча за собой большое, набитое подушками и другими одеялами одеяло. Она собрала концы и перекинула их через плечо, но мешок, который она сделала, волочился по полу позади нее. Она была похожа на тощего светловолосого Санту в джинсах и футболке.

— Давай я вам помогу, — хором сказали Дрина и Харпер и двинулись к ней.

— Нет-нет, я справлюсь, — заверила их Стефани. — Вы двое отодвиньте кофейный столик, чтобы мы могли начать строить «гнездо».

Улыбнувшись веселому настроению девушки, Дрина повернулась, чтобы помочь Харперу расставить мебель.

— Так ты посмотрел фильмы? — спросила Стефани, когда они закончили укладывать одеяла и подушки.

Дрина слабо улыбнулась, зная, что девушка, вероятно, уже знает ответ. Казалось, она знала все, о чем они думали и что делали.

— Дрина проголосовала за ужастик, — объявил Харпер. — Ужастик на полу и в темноте. Но мы всегда можем изменить это, если у вас есть другие предпочтения. Первый выбор должен быть за вами, так как вы должны были принести все для этой экскурсии.

— Это хорошо. Мой первый выбор — тоже ужастик, — радостно сказала Стефани, хватая фильм, о котором шла речь, и, открывая коробку с DVD, когда она подползла к телевизору и DVD на коленях.

— Я включу свет, — сказала Дрина, вскакивая и направляясь к двери, но затем остановилась, чтобы подождать, пока Стефани все заведет.

— Все готово, — объявила Стефани, закончив, и снова опустилась в «гнездо», которое они соорудили.

Дрина выключила свет и присоединилась к Харперу и Стефани. Стефани заняла ближний край гнезда, оставив место между собой и Харпером, который занял дальний конец, а Дрина устроилась рядом с ним, улыбаясь, когда он обнял ее за плечи.

— Как ты и говорил, Харпер, здесь довольно быстро потеплело, — заметила Стефани, когда предупреждение ФБР исчезло с экрана, и начались трейлеры к фильмам. С этими словами она откинула одеяло, которое машинально натянула на себя, и Дрина огляделась, отметив, что стало гораздо теплее, чем когда они вошли в комнату. Она чуть не отодвинула одеяло в сторону, но Харпер схватил ее за руку, чтобы остановить. Когда она повернулась к нему с вопросом, он просто улыбнулся и жестом указал ей на экран.

— Харпернус Стоян, если ты не можешь вести себя прилично, тебе придется сесть на диван, — отрезала Стефани тоном строгой учительницы.

Услышав преувеличенный стон Харпера, Дрина расхохоталась, внезапно поняв, что он задумал. Затем она откинула одеяло в сторону и устроилась на диване позади них, чтобы избавиться от искушения, и сказала: — Мне все равно некуда было поставить свою газировку, сидя между вами.

— О, я не подумала об этом, — сказала Стефани, глядя на банку, на полу рядом с ней. Жестянка Харпера тоже стояла на полу рядом с ним, так как они оба находились в разных концах «гнезда», но в середине у Дрины не было места, чтобы поставить свою, и ей пришлось бы держать ее до конца фильма. Сейчас, однако, она устроилась на диване в углу позади Стефани, подальше от искушающего Харпера, и поставила свою банку на край стола рядом с диваном.

— Ты можешь дотянуться до попкорна? — с беспокойством спросила Стефани, когда Харпер с помощью пульта дистанционного управления проскочил мимо трейлеров.