11

— Цепи! — крикнул Харпер, когда Тайни забился в конвульсиях, и комната внезапно наполнилась суетой, когда группа разделилась на пары. Леонора и Алессандро бросились к правой ноге Тайни, Эдвард и Дон схватили его за левую, Мирабо и Андерс схватили за правую руку, а Харпер поспешил вокруг кровати, чтобы присоединиться к Дрине, державшей Тайни под левую руку, в то время как Тедди и Стефани пытались протиснуться между остальными, чтобы помочь.

Даже с двумя бессмертными на руках и ногах трудно было приковать Тайни. Его тело бешено колотилось, дергая конечностями. И только когда Тедди бросил попытки помочь ухватиться за одну из ног Тайни, они продвинулись вперед. Харпер увидел, как старый смертный выпрямился и обошел людей, столпившихся вокруг кровати. Тем не менее, он был совершенно не готов к тому, что мужчина внезапно схватит Стефани и бросит ее на грудь Тайни. Затем он быстро забрался на кровать и сел на Тайни рядом с ней. Эти двое цеплялись изо всех сил, когда человек-гора брыкался и бился под ними, умудряясь оставаться на месте и давить на него, ослабляя его движения достаточно долго, чтобы остальные успели надеть цепи.

В тот момент, когда Харперу удалось схватить запястье, с которым они с Дриной боролись, она протянула руку и схватила пакет с наркотиками, который уронила. Она быстро приготовила укол и воткнула его в руку Тайни, толкнув поршень шприца. И все же прошло еще мгновение, прежде чем сопротивление Тайни ослабло.

— Ну, вот, — вздохнул Тедди, вытирая пот со лба и слезая с Тайни. Засунув платок в карман, он повернулся и помог Стефани слезть, пробормотав: — Это было захватывающе. Как езда на диком мустанге.

Харпер слабо улыбнулся. — Ты быстро придумал, как сесть на него.

— Я не знал, что еще делать.

Тедди покачал головой и, переводя взгляд с одного лица на другое, сказал: — Наверное, уже поздно об этом говорить, но мне кажется, было бы разумнее сначала заковать его в цепи, прежде чем кормить кровью.

Дрина поморщилась. — По-моему, жестоко приковывать их цепями раньше, чем это необходимо, и обычно ты получаешь больше времени, чем сейчас. Как правило, они не начинают обращаться так быстро.

— Право… что ж…

Он снова покачал головой и направился к двери, бормоча: — Правильно, что ж, — он снова покачал головой и подошел к двери, пробормотав: — Мне нужно выпить.

— Она хорошая девочка.

Дрина оторвала взгляд от Стефани, которая заснула в кресле, и кивнула в ответ на слова Мирабо. Они решили разделиться на четырехчасовые смены. Харпер и Дрина дежурили в первую смену вместе с Мирабо. Стефани тоже была там, в основном потому, что подросток отказался уходить. Ей, похоже, нравился Тайни, и она с тревогой наблюдала за ним, пока не выдохлась и не задремала в кресле. Она сделала это за пять минут до того, как Харпер уснул в своем кресле рядом с Дриной.

Дон, Эдвард и Андерс собирались взять на себя вторую четырехчасовую смену, причем Андерс должен был отвечать за наркотики, которые Дрина давала Тайни каждые двадцать минут с начала испытания.

Леонора, Алессандро и Тедди должны были дежурить в третью смену. Леонора, которая, как выяснилось, была медсестрой, прежде чем двадцать лет назад уйти на пенсию. Поэтому она взяла на себя прием лекарств.

Мирабо должна была отдыхать во вторую и третью смену, но Дрина подозревала, что женщина будет настаивать на том, чтобы остаться с Тайни. Это было то, что сделала бы она, если бы там лежал ее спутник жизни.

— Кажется, она любит тебя и Тайни, — наконец пробормотала Дрина в ответ на замечание Мирабо. За последние несколько дней Стефани часто вспоминала другую пару. Он всегда это были Бо и Тайни…

— То же самое относится и к вам двоим, — тихо сказала Мирабо. — Я думаю, это потому, что она отчаянно пытается привязаться к кому-то. Она сейчас довольно одинока.

Дрина кивнула и снова посмотрела на девушку.

— У нее много вопросов, — пробормотала Мирабо, снова привлекая ее внимание. Встретившись взглядом с Дриной, Мирабо поморщилась и объяснила: — Она на самом деле мало что знает о том, кем она является сейчас. У нее была только сестра, и Дани пошла к Декеру, чтобы получить ответы. Но, так как они были новыми спутниками жизни, то неизменно отвлекались и никогда не удосуживались ответить ей, а потом она перестала задавать вопросы. Единственной другой бессмертной женщиной, с которой она до сих пор общалась, была Сэм, а Сэм и Мортимер тоже новые спутники жизни, так что…

— Сэм не обращена.

Обе женщины остановились и посмотрели на Стефани, когда она сделала это заявление, предупреждая их о том, что она уже проснулась.

Мирабо некоторое время тупо смотрела на девушку, а потом сказала: — Сэм и Мортимер вместе с прошлого лета. Мортимер тут же обратил бы ее.

Стефани покачала головой и потянулась. — Сэм отказалась, потому что не хотела через десять лет оставлять сестер.

Когда Мирабо нахмурилась из-за этой новости, Дрина с удивлением спросила, — Мортимер глава Североамериканских силовиков, верно?

— Да, под руководством Люциана, — пробормотала Мирабо.

— А ты? — спросила Дрина.

Мирабо кивнула.

— Так ты не встречалась с Сэм? Я имею в виду, если она живет в доме силовиков, то тебе приходилось ходить туда довольно часто. Конечно, ты бы встретила ее и поняла, что она смертная?

Мирабо нахмурилась, и вместо нее ответила Стефани, весело заметив: — Бо избегала дома с тех пор, как я приехала. Она шла прямо в гараж, когда ей нужно было встретиться с Мортимером. А Сэм появилась на сцене всего за несколько дней до нас с Дани, так что я сомневаюсь, что она встречалась с ней больше одного раза из-за того, что пыталась избегать меня.

Мирабо посмотрела, всполошились, и быстро произнесла: — Это не так, Стефани.

— Я знаю, — сказала Стефани, и ее юмор улетучился. — Это была просто моя ситуация. Потерять семью и все такое. Это напомнило тебе о твоей собственной потере, и поэтому ты старалась избегать меня, чтобы не думать об этом.

Дрина с любопытством взглянула на Мирабо. — Ты тоже потеряла семью?

— Это было очень давно, — тихо сказала Мирабо, ее взгляд вернулся к Тайни, когда он беспокойно зашевелился. Она протянула руку и провела пальцами по его щеке. Ее прикосновение, казалось, успокоило его.

— Родители Дрины были убиты, когда Рим вторгся в Египет, но у нее остались все ее братья и сестры, — продолжила Стефани.

— Откуда ты знаешь это? — удивленно спросила Дрина.

— Ты только что подумала об этом, — пожала плечами Стефани.

Дрина молча посмотрела на нее. Она была почти уверена, что не просто подумала об этом, хотя предполагала, что это могло быть в ее подсознании. — Ты читала мысли Харпера во время аварии? — спросила она, вспоминая несчастный случай. — Ты читала его мысли? Так ты поняла, что с тормозами что-то не так?

— Я же сказала вам, я действительно не читаю вас, ребята. Вы выкрикиваете мне свои мысли, — сказала она, выглядя смущенной. А затем призналась: — За исключением Люциана. Мне нужно немного сосредоточиться, чтобы прочитать его.

— Немного сосредоточиться? — спросила Дрина, прищурившись.

Стефани пожала плечами. — Да. Для большинства людей, как смертных, так и бессмертных, это как чертово радио, играющее на полную громкость, но я не могу ни выключить его, ни выключить. Но с Люцианом мне нужно сосредоточиться, чтобы услышать, о чем он думает и с Андерсом тоже.

— Андерс? — резко спросила Дрина, понимая, что ее голос прозвучал резче, чем она хотела. Люциан все еще был относительно новичком в игре «спутник жизни», а новые спутники жизни, как известно, легко читаются, что могло бы объяснить то, что говорила Стефани. Однако Андерс был стар. Даже Мирабо, вероятно, не могла его прочитать. А Стефани, которая была бессмертной всего шесть месяцев, могла.

Дрина взглянула на Мирабо и увидела обеспокоенное выражение на ее лице, отражающее ее собственное беспокойство.

— Ну, мы уже знали, что ты обладаешь сумасшедшими навыками, когда дело доходит до чтения мыслей, — мягко сказал Харпер, очевидно, разбуженный их разговором. Его рука накрыла руку Дрины и мягко сжала, предупреждая.

Получив сообщение, она попыталась избавиться от беспокойства и в уме, и в выражении лица, заметив, что Мирабо внезапно сделала то же самое. — Ты мастер читать мысли. Ты заметила какие-нибудь новые навыки после обращения? — продолжал Харпер.

— Какие, например? — спросила Стефани, чувствуя себя неловко.

— Любые, с тех пор, как тебя обратили, — легко ответил Харпер. — Некоторые неполнозубые имеют особые таланты, которых нет у других бессмертных. Может быть, ты один из одаренных.

Она прикусила губу, но затем призналась: — Ну, я знаю, когда рядом спутники жизни, и обычно, кто чей. Как будто я знала, что Дон и Эдвард были парой, и Алессандро и Леонора тоже.

— Неужели? — удивленно спросила Дрина. — Как?

— Между ними существует некое подобие электричества, и эта энергия исходит от них, — сказала она, а затем нахмурилась и попыталась объяснить: — Самое близкое, с чем я могу сравнить, это то, что исходит от мобильных телефонов, спутников и прочего. Я это чувствую… волны или потоки чего-то. Это то же самое, что есть между спутниками жизни. Как будто миллион наночастиц рассылают между собой текстовые сообщения.

Разочарование отразилось на ее лице, когда она добавила: — Я не знаю, как это описать лучше. Но в любом случае, как только Дри появилась здесь, я поняла, что она принадлежит Харперу, потому что ваши наночастицы начали жужжать.

— Интересно, именно так Маргарет пытается найти пар, — задумчиво произнесла Мирабо. — Может быть, она тоже улавливает эти волны.

— Но Маргарет может найти их и без того, чтобы они находились в одной комнате. Я была в Нью-Йорке, а Харпер был здесь, в Канаде, когда она решила, что я подойду ему. Она бы не почувствовала волн между нами, — нахмурилась Дрина.