Стефан с улыбкой кивнул, а затем перевел взгляд куда-то за спину своей собеседницы.

— Я смотрю, вы нашли общий язык, — сказал незаметно подошедший Малфой-младший, который уже пару минут стоял там, прислушиваясь к горячему монологу Гермионы.

— Драко! — воскликнула она с облегчением и бросилась к нему, а оказавшись в его объятиях, окончательно расслабилась.

— Думаю, Гермиона могла бы сделать неплохую карьеру в администрации клуба, — Стефан тоже поднялся, улыбкой отвечая на благодарный кивок Драко за заботу о его нижней. — У нее весьма свежие взгляды на некоторые застоявшиеся Тематические мировоззрения. Думаю, она смогла бы внести немало полезных новшеств.

— Видимо, вы говорили о твоих Тематических предпочтениях, — догадался Драко, очевидно, уже не раз слышавший от Стефана о дискриминации свитчей. — Сожалею, но мисс Грейнджер ждет блестящая карьера в Министерстве магии. Сам Министр буквально умолял её занять одну из вакантных должностей.

— Это преувеличение, сэр, — смущенно возразила Гермиона, с тревогой разглядывая своего Верхнего. Драко выглядел расстроенным, хотя по первому взгляду сказать это было совершенно невозможно: слишком хорошо он научился прятать эмоции, находясь в мэноре бок о бок с Темным Лордом. Но она уже достаточно неплохо его знала, чтобы шестым чувством распознать истинное настроение за идеальной картинкой, которую он показывал миру. Однако сейчас было не время и не место расспрашивать его о том, что же такого сказал ему отец. Жесткий Верхний в Малфое не даст ей даже близко подступиться к его слабостям, и Гермиона решила подождать подходящего момента.

— Драко, напоминаю, вы оба завтра приглашены на завтрак к Кристофу, — сказал Стефан, собравшись уходить. — Нам нужно обсудить ход расследования. У меня есть несколько идей, но они требуют вашего непосредственного участия, твоего и Гермионы.

— Спасибо, Стефан, мы сегодня ночуем в клубе, поэтому будем непременно, — ответил Драко, обмениваясь с ним рукопожатием.

— Гермиона, мне действительно было приятно с тобой пообщаться, — искренне улыбнулся Стефан, целуя ей руку. Почему-то в его исполнении этот жест не выглядел ни старомодным, ни напыщенным.

— Спасибо, Стефан, это взаимно, — слегка покраснев, ответила она. Кажется, в последний раз ей целовал руку Виктор на Святочном балу миллион лет назад.

— Отец сожалеет, что был резок и груб с тобой, — сказал Драко, когда они остались одни, и в его голосе тут же проскользнул холодок, стоило ему упомянуть Люциуса.

— Он так и сказал, сэр? — недоверчиво сощурилась Гермиона, удивленная, что он решил всё же поднять эту тему.

— Не совсем, — Малфой наконец улыбнулся, и его лицо разгладилось, а напряжение, сквозившее во взгляде с момента, как он увидел отца, ушло. Взяв Гермиону за руку, он повел её к выходу из Белого зала, давая понять, что на этом разговор о Люциусе закончен. — Что ж, вернемся к тому, на чем нас самым возмутительным образом прервали. Нас уже давно ждут.

— Кто ждет, сэр? Кристоф? — с любопытством спросила Гермиона, но ответа услышать не успела, потому что прямо у дверей на их пути вырос человек, чье лицо она предпочла бы больше не видеть никогда в жизни.

— Малфой, — криво усмехнулась копия Джеймса, перегораживая им выход из зала.

— Уорвик, — Драко оскалился словно хищник, готовый защищать свою стаю. — Что тебе нужно? Ты получил что хотел, инцидент исчерпан. Уйди с дороги.

— Отличное шоу, Малфой, я даже был тронут! — полностью проигнорировав его слова, желчно проговорил тот. — Только мне показалось, что в твоих извинениях недоставало искренности. Что ж, этого следовало ожидать от наследника самой лицемерной чистокровной семьи магического мира! Но не переживай, крики твоей нижней бальзамом легли мне на душу и полностью скрасили отвратительное впечатление от твоей полной фальши речи. Мисс Грейнджер, как ваш прелестный задик? Побаливает? Надеюсь, Малфой не схалтурил и эта боль еще несколько дней будет напоминать вам обо мне.

Уорвик обратился напрямую к ней, и ответить ему не считалось бы нарушением правил клуба, но Гермиона молчала, хотя ей было что сказать. Она ясно видела, что Уорвик просто пытается спровоцировать её на грубость или новое нападение, что дало бы ему право снова потребовать возмещения морального ущерба через администрацию «Трискелиона», чтобы мелочно потешить уязвленное самолюбие. К тому же он явно что-то имел против семьи Малфоев, что-то личное, поэтому Гермиона, как послушная нижняя, лишь опустила глаза в пол, предоставляя Драко возможность ответить.

— Честь Малфоев давно пущена по ветру, и мне плевать, что ты несешь о моей семье, — сказал он голосом, в котором, казалось, сквозила Авада Кедавра, и повысь он тон еще немного, Уорвик свалился бы замертво на месте. — Но если я и впредь услышу от тебя что-то о моей нижней…

— Что, побежишь плакаться в жилетку к своему Кристофу? — саркастически усмехнулся Уорвик, небрежно скрестив руки на груди и оперевшись спиной о стену.

Драко сделал два шага вперед, подойдя вплотную и с ненавистью глядя ему в лицо:

— Нет, я не буду вмешивать сюда клуб. Это уже личное, и говорить с тобой я буду вне его стен.

— Ты мне угрожаешь, Малфой?

— Что ты. Просто веду светскую беседу. Так же как и ты, — Драко небрежно потер руку там, где под тканью пиджака пряталась давно выцветшая и навечно застывшая Темная метка. Кажется, Уорвик прекрасно знал, что именно там находится, потому что с его лица мгновенно слетело выражение наглого самодовольства, и он отлепился от стены и сделал шаг назад.

— Я лишь выразил восхищение храбростью мисс Грейнджер во время наказания. А ты параноик, Малфой.

— Как и ты. Я собирался пригласить тебя пропустить по стаканчику огневиски. Вспомнить прошлое.

— Ты не посмеешь, — лицо Уорвика перекосило от ярости, и он потянулся было к палочке, но вовремя вспомнил об охранных заклинаниях и передумал. — Рано вас, Малфоев, Визенгамот оправдал. Хорошего дня, мисс Грейнджер.

И развернувшись, он скрылся в толпе.

— Сэр? — нарушила молчание Гермиона, совершенно ничего не понимая. — Что произошло? Его так напугала Темная метка?

Повернувшись к ней, Драко улыбнулся, возвращая себе прежний спокойный вид, хотя давалось это ему, судя по всему, не так легко.

— Нет. На самом деле, я блефовал, но, похоже, мой блеф попал в точку. Уорвик не так чист, как хочет казаться, — задумчиво проговорил он, обнимая Гермиону за талию и продолжая свой путь. — Однажды мой отец и Макнейр взяли меня с собой на одно из заданий Темного Лорда… не спрашивай, сейчас это неважно. Было темно, и я не разглядел лица человека, которого они допрашивали. Но голос и общие черты запомнились очень хорошо. А после событий прошлой субботы мне не давало покоя, кого же напоминает мне Уорвик. И сейчас меня вдруг осенило. Я не был полностью уверен, но решил пойти ва-банк, намекнуть ему, будто знаю, что он сделал. Как оказалось, я угадал. Больше он нас не побеспокоит.

— Драко… — потрясенно проговорила Гермиона. В голове роилась тысяча вопросов, но Малфой понимающе усмехнулся и пояснил:

— Не переживай, никто не погиб из-за этого ублюдка, и его в принципе не в чем обвинить, кроме трусости, а за это в Азкабан не сажают. Но разрушить его репутацию и погубить карьеру в Министерстве мои знания могли бы. Ты мне веришь? — он посмотрел ей в глаза, и она поняла, что он сейчас спрашивает не как Верхний.

— Да, Драко, — без сомнений кивнула она.

— Тогда выброси его из головы и не позволяй портить нам остаток вечера. Это приказ, — добавил Малфой, снова переключаясь в режим Доминанта.

— Да, сэр, — кивнула Гермиона, и какое-то время они шли молча, но увидев, что стены коридора сменили свой цвет с белого на ярко-алый, а впереди виднеется огромная двустворчатая темно-бордовая дверь, она восхищенно, но вместе с тем испуганно ахнула: — Сэр, мы идем в Красный зал?

Красный зал клуба, в отличие от Белого, где был запрещен секс в любых его проявлениях, был, напротив, ему посвящен. Единственным, что не приветствовалось там, были всяческие редкие фетиши и извращения, для любителей которых этажом ниже был оборудован Черный зал.

— Добро пожаловать в мир буйства плоти, — с ироничной торжественностью произнес Малфой, распахивая перед ней дверь.

Первая же увиденная в зале сцена заставила Гермиону густо покраснеть и спрятать взгляд: стоящую на коленях закованную в колодки обнаженную девушку размашисто имели с обеих сторон в рот и задницу двое Верхних в масках, а собравшиеся вокруг зрители отпускали пошлые шуточки и комментарии, заставляя нижнюю краснеть, скрывая лицо за растрепавшимися волосами.

Драко подвел Гермиону поближе, хотя она с удовольствием убежала бы подальше или провалилась на месте просто от одной мысли, что все вокруг видят, на что она смотрит.

— Не отводи взгляд, — тихо, но строго приказал Драко, внимательно наблюдая за реакцией её тела на открывшуюся перед ними картину: член с влажным хлюпаньем вышел из натруженного, незакрывающегося ануса нижней, и оттуда хлынула тонким ручейком сперма, капая на пол. Видя, что его «коллега» отходит в сторону, второй Верхний ускорился и в несколько грубых толчков достиг пика, вытащив член изо рта девушки и обильно залив лицо и волосы. Толпа разразилась одобрительными выкриками, а нижнюю взмахом палочки освободили от колодок и теперь демонстрировали всем желающим потеки спермы на лице и развороченное толстым членом отверстие между ягодицами.

Гермиона закусила губу, чувствуя, что от участившегося дыхания пересохло во рту, и переступила на месте, чтобы впившееся между ног белье слегка потерлось об уже влажные чувствительные нижние губы и клитор. Руки Драко вдруг слегка ослабили пояс её платья, чуть приспустив его с груди, и напряженные горошины сосков явственно проступили сквозь черное кружево боди.