Глава 38

Императрица Исэ Рьоко вызвала их в тронный зал. Вороне не нравилось слушаться. Мстер мог ею командовать, ведь он был семьей, и он многое для них сделал. Но ее злило, что ее вызывал человек, которая думала, что она была лучше них.

Мастер шел впереди нее, его пернатый плащ шуршал за ним. Он снова был в тэнгай, скрывающей все, кроме его глаз, и слуги с солдатами пятились от него в коридорах замка. Он открыл двери тронного зала и вошел. Ворона парила за ним, темный дым задевал пол и стены, оставляя следы сажи. Это была мелочная месть, но ее это утешало.

— Вовремя пришли, — невнятно сказал голос. Ворона увидела своего брата, Зена, у стены. Низкий и наполовину лысый, с опаленной рваной туникой, которая не скрывала его толстое пузо, Зен был наименее любимым членом семьи Вороны. — Эта женщина была невежливой, — он показал зубы в улыбке, огонь слетел с уголка рта, как слюна, упал на пол и зашипел.

— Как ты смеешь, — прорычала императрица Исэ Рьоко. Она была не в себе с тех пор, как их новая сестренка испортила ее лицо и глаз. Но она снова была на троне, с прямой спиной, выглядела величаво, несмотря на бинты на левой стороне ее лица. Струйка крови потекла из-под бинтов по подбородку.

— Я смею куда больше, чем ты думаешь, императорша, — огонь стекал с губ Зена. — Хорошо, что ты милая, иначе я уже сжег бы другую половину твоего лица, — огонь слетал с его губ, как слюна.

Мастер махнул в его сторону ладонью с когтями.

— Хватит, брат. Мы пришли забрать свою часть сделки, императрица. Где Орочи?

Императрица скривилась. Ворона заметила, что в тронном зале было вдвое больше Змеиной стражи, чем в прошлый ее визит. Кира научила их страху и уважению. Солдаты весь день бегали по замку и разбивали зеркала. Для такой тщеславной женщины, как императрица, было ударом теперь бояться своего отражения. Ворона улыбнулась бы, будь у нее лицо.

— Ты еще не завершил свою часть сделки, тэнгу, — сказала императрица. — Ты должен был убить всех в семье Идо. Один еще жив.

Мастер повернулся к Вороне.

— Сифэнь сказала, что убила всех, — сказала Ворона. — Даже детей, — Сифэнь точно разобралась с детьми. Она всегда говорила, что они были самыми сочными.

Мастер посмотрел на императрицу и развел руками с когтями.

— Если моя сестра говорит, что убила их всех, то они мертвы.

— Идо Кацуо жив, — прошипела императрица. — Ваш оммедзи, которого я держала тут по вашей просьбе, помог ему сбежать.

Дым Вороны закипал в ее плаще, она пыталась успокоить его. Она не знала, что оммедзи сбежал. Он был опасен для них и плана. Может, Кира ему помогла.

Зен фыркнул, огонь вылетел из носа.

— Не наша работа — следить за твоими пленниками. Обвинишь нас еще раз в никчемности, и я научу тебя уважать нас.

Ворона знала, что Зен имел в виду. Он был развратным, и его внимание редким удавалось пережить. Хотя смерть была милосердной, учитывая, что он с ними делал.

Императрица Исэ Рьоко мрачно смотрела на Мастера, но он не стал останавливать Зена в этот раз.

— Думаешь, те солдатики защитят тебя от меня, императорша? — Зен указал на стражей, стоящих вдоль стен. — Я превращу их в золу. А потом сорву с тебя одежду и растоплю твои кости на камне, который ты зовешь троном…

— Хватит! — рявкнула Ворона. Ее дым кипел вокруг нее, извиваясь и ударяя по воздуху.

Зен оскалился.

— О, сештренка, ревнуешь? Если бы в тебе что-то было, мы бы повеселились, — он показал ей раздвоенный язык.

Ворона зарычала.

— Только из-за тебя я рада, что у тебя не тела, брат. Мне хотя бы не ощущается твоя вонь.

— Ха! — Зен шлепнул по открытому животу. — Ты не смогла бы ощутить мой запах на себе, сестра. Два века одна… конечно, ты всюду оставляешь след.

Брат или нет, Ворона ненавидела его. Он был гадостью, небесам и земле будет лучше без него. Она поднялась колонной дыма, нависла над ним, щупальца метались. Зен улыбнулся. Огонь капал с его зубов, носа, даже из глаз. Его вены сияли оранжевым на руках, и его живот сиял, как печь. Он был сильным, может, чересчур сильным для нее. Вороне было все равно. Она задушит его дымом, оторвет конечности от его уродливого тела, сотрет его гадкую душу…

— Прекратите. Оба, — тихо сказал Мастер, но угроза звенела, как топор палача.

Зен взглянул на Мастера и рассмеялся. А потом послал Вороне огненный поцелуй, сделал огонь тише.

— Это все равно не стоит усилий.

Ворона подавила гнев. Было нечестно, что урод, как Зен, знал, кем он был, как он умер, а Ворона не знала. Он был младшим из них, был ёкаем всего тридцать лет, а онрё — вдвое меньше, но он был ужасно сильным. Те, кто умер от самоубийства, были часто самыми сильными ёкаями. Зен так и умер. Он убил себя, чтобы переродиться кийо, змеем-ёкаем огня, чешуи и зависти. Зен был отвратительной мелкой сошкой при жизни и был еще более отвратительным в смерти. Ее злило, что он вспомнил свою смерть, а Ворона не могла. Разве Мастер не говорил Кире, что онрё должны знать, как они умерли, чтобы понимать себя?

Ворона опустилась на пол, колонна из дыма рассеялась. Она втянула дым в плащ и задумалась.

— Простите, императрица, — сказал Мастер. — Члены семьи часто ссорятся. Но вы это знаете лучше меня.

Императрица Исэ Рьоко приподняла правую бровь. Ворона гадала, осталась ли у нее левая бровь под бинтами, или осколки зеркала Киры испортили ее, как и глаз?

— Нашей сделкой было, что вы сотрете остатки семьи Идо, чтобы я могла воссоединить Ипию. Один из них еще жив.

Тэнгай Мастера покачнулась, он кивнул.

— Мы исправим это по своей воле. Зен, сможешь отыскать сбежавшего принца?

Зен показал раздвоенный язык, пробуя воздух.

— Конечно, могу. Я могу отследить кого угодно.

— Так сделай это, — сказал Мастер. — Отыщи принца Идо Кацуо и убей его, — он повернулся к императрице. — Больше никаких промедлений. Говорите, где Орочи, или я найду вашего сына там, где вы его спрятали, и сдеру с него шкуру на ваших глазах. Я разгромлю этот замок и этот город, сделаю вас императрицей пепла и горя. Не. Сомневайтесь.

Это была не пустая угроза. Ворона видела, как Мастер делал и не такое.

Императрица стиснула зубы и кивнула. Несмотря на ее солдат и ее власть, правда была очевидной: он был тэнгу, и в книгах по истории было много смертей тех, кто перечил этому ёкаю.