ГЛАВА 7

— Ты когда-нибудь хотел уехать из Монтаны? — Голос Джейсона был еле слышен, но Бен всё равно подпрыгнул в темноте.

— Что?

— Ты сказал, что вырос здесь. Прости, я просто… — Джейсон судорожно выдохнул. — Не могу уснуть. Схожу с ума от ожидания. Поговоришь со мной? Пожалуйста.

Бен тоже постарался говорить тише.

— Конечно.

Он продолжал обнимать Джейсона, но сохранил между их телами мизерное расстояние, хоть и хотелось пододвинуться ближе, особенно когда парень дрожал от пронизывающего ветра. До рассвета оставалось ещё два часа, но никто из них не спал.

— У тебя здесь много родственников? — спросил Джейсон.

— Нет. Мама умерла, когда я учился в средней школе, а папа — несколько лет назад. Но это единственный дом, который у меня когда-либо был.

— Он… он знал? Твой отец. О тебе. Что ты… — пробормотал Джейсон через несколько секунд.

— Что я гей? Да. От Брэда он никогда не был в восторге, но никаких проблем не было. Ну, после периода привыкания. Мама не знала. По крайней мере, никогда ничего не говорила. Я был ещё ребёнком, когда она умерла. Десятый класс. — Бен пошевелил рукой, на которой лежал Джейсон, пытаясь избавиться от покалывания. — Иногда мне интересно, знала ли она меня по-настоящему. Жаль, что я не сказал ей об этом до несчастного случая. Мама врезалась в дерево, когда каталась на лыжах. — С матерью Бен не был честен, поэтому постоянно чувствовал внутри пустую дыру, которая никогда не наполнится. — Тогда я был слишком напуган. Слишком труслив.

Джейсон молчал, и Бен пожалел, что не видит его лица. Парня хотелось снова поцеловать, но на этот раз нежно, успокаивающе и сладко. Потом Джейсон заговорил:

— Мне жаль твою маму. И ты не трус.

— Иногда я себя им чувствую, — проворчал Бен.

— Ты здесь, со мной, посреди леса, в полной тьме, преследуешь убийцу.

— Я не об этом… Не в этом трус. Это больше о моей жизни. Моих решениях. Я мог бы перевестись в другой парк и иметь гораздо больше возможностей. Возможностей, которые заслуживаю после всех своих лет и тренировок.

— И почему не переведёшься?

— Хороший вопрос на миллион долларов. Но вместо этого живу один в старом коттедже отца. И остаюсь на работе, где босс — мой бывший, который со своим мужем-кинозвездой устраивают передо мной демонстративный показ их общего ребёнка. И что? Что тогда изменится? Я вряд ли хотел, чтобы Брэд вернулся. Но до сих пор живу здесь, потому что боюсь уходить. Я знаю только Монтану. Из штата я почти не выезжал, если не считать поездки в Альберту по Дороге к солнцу.

— Здесь очень красиво.

— Да. Но я несчастлив. Уже давно. — Сказав эти слова, Бен понял, что это абсолютная правда. — Мне нужно начать что-то менять. Чего я боюсь?

— Дал бы я тебе совет, но сам боюсь всего. — Джейсон пошевелился, слегка втянув воздух.

— Ты в порядке?

— Ногу сводит судорогой. Нужно перевернуться.

Бен вытянул руку. Джейсон под одеялом заворочался, повернулся к нему, и лицо обдало тёплым дыханием. Как же хотелось снова дотронуться до парня, но мужчина сложил обе ладони под щёку. Не похоже, что Джейсон собирался бездумно нестись куда-то сломя голову, поэтому причин держать его не было.

Хотелось бы видеть его лицо, но стояла темнота хоть глаз выколи.

— Джейсон, таких храбрых как ты я не встречал. Это же какую смелость нужно иметь, чтобы просто подумать: растить ребёнка в одиночку. В любом возрасте, не говоря уже о подростковом.

— Я не был храбрым. Я до чёртиков тогда испугался. — Несколько долгих мгновений парень молчал и тихо дышал. — Иногда я не могу вспомнить, как она выглядела. Эми. Мать Мэгги. Конечно, у меня есть её фотографии, но в памяти она как-то… поблекла.

— Прости. — Бену ужасно хотелось узнать больше, но он прикусил язык.

— Мы были лучшими друзьями со средней школы. Затем в подготовительной, потому что Эми получала там стипендию, да ещё были в одной команде по плаванию. Мы всё делали вместе.

— В том числе и… — после нескольких мгновений молчания подтолкнул его Бен.

Джейсон шумно выдохнул:

— Нужно было сказать «нет». Но было любопытно. Эми хотела потерять девственность с тем, кому доверяла, и решила, что я подхожу больше всего. Даже несмотря на то, что у меня никогда не было девушки, кроме Реджины Поттер во втором классе. В общем… Мы использовали презерватив, но, кажется, я неправильно его надел, или, может, он порвался. Не знаю, что пошло не так. Всё было как-то странно и неловко, да и закончилось почти не начавшись. И конечно же, Эми забеременела.

— Наверное, это был шок. Что сказали твои родители?

— Сказать, что я их разочаровал, было бы эпическим преуменьшением. Сначала они хотели, чтобы Эми уехала, родила ребёнка и отдала его, чтобы никто не узнал. Даже предлагали ей деньги, любую сумму.

— Ого.

— Родителям Эми такое и в голову не пришло. Они, конечно, не были в восторге от ситуации, но по крайней мере её приняли. Они разрешили мне приходить и участвовать во всём. Мои же родители почти не видели Мэгги с дня её рождения. Они так меня стыдились. Хотели сделать вид, что ничего не произошло.

— Мне очень жаль. — Прямо до чесотки хотелось обнять Джейсона за плечи, но Бен упорно держал ладони под щекой. Не стоило спрашивать, но всё же хотелось знать. — Что случилось с Эми?

— Несчастный случай. Я поехал к ним домой побыть с Мэгги несколько часов, пока Эми с родителями поужинает в ресторане. Это был день рождения её отца. Их сбил поезд на железнодорожном переезде. Полиция так и не сказала, был ли неисправный светофор или мистер Саммерс каким-то образом его не заметил. Не важно. В любом случае они умерли. Эми прожила несколько дней, но ни разу не пришла в себя.

— Господи. Какой ужас. — Выразить сожаления в очередной раз казалось совершенно неприемлемым.

— Мэгги тогда исполнилось всего шесть месяцев.

— Даже представить не могу каково это. Раньше ты говорил, что родители пытались забрать у тебя Мэгги?

В голосе Джейсона послышались колючие нотки.

— Сначала они сделали всё возможное, чтобы заставить меня отказаться. В конце концов родители решили, что будет лучше, если Мэгги вырастят они. Хотели сделать вид, что она их дочь, хотя все друзья из загородного клуба знали правду. Я был бы просто её братом в колледже. Незнакомцем.

— Наверное, заманчиво? — спросил Бен, а затем добавил: — Ты же был очень молод. Я не имею в виду…

— Знаю. Да. Наверное, на минуту. У меня бы появилась вторая попытка. Я снова стал бы ребёнком. Но это невозможно. Мэгги — моя дочь, и я не мог притворяться, что это не так. У неё был только я. Я не мог её бросить. Видеться с ней только на Рождество и летом, а весь контроль отдать родителям? Они сказали, что хотят воспитать её должным образом, потому что я вряд ли смогу. Для этого я слишком молод. У меня есть младший брат, и они сказали, что для него было бы идеально иметь сестру.

— А что ты?

— Я был неудачником. Казалось, будто меня больше не брали в расчёт. Я отказался. Слава богу, мне тогда исполнилось восемнадцать, поэтому они ничего не смогли сделать. Я ушёл и забрал Мэгги. Но родители наняли адвоката и попытались добиться опеки. Сказали, что я не гожусь в отцы.

— Господи.

— Ага, но это было для моего блага и для блага Мэгги. — Джейсон фыркнул и тёплый воздух коснулся кожи Бена.

— У Эми был ещё кто-то в семье, кто мог бы помочь?

— У неё осталась тётя и двоюродные братья, которые поначалу немного помогали, но ты же знаешь, как бывает… У всех своя жизнь. Они желали добра, но были заняты. Они присылают открытки на Рождество, мы дружим в «Фейсбуке», но на этом всё. В конце концов, всегда были только я и Мэгги.

— Где ты работаешь?

— На фабрике печенья. Ничего интересного, но платят достаточно, и есть профсоюз. Детский сад в конце квартала в YMCA². В основном я работал только, чтобы оплачивать счета. Первые несколько лет мы жили в крошечной однокомнатной квартире, но это того стоило.

— Откуда ты знал, что делать? Я имею в виду, как заботиться о ребёнке?

— Много гуглил. Читал в библиотеке книги по воспитанию детей. Действовал по обстоятельствам и молился, чтобы не навредить.

Бен в темноте улыбнулся:

— Полагаю, так поступают многие. Встретился с родителями в суде?

— Очень ненадолго. Судья встал на мою сторону, и на этом всё. С тех пор я их не видел.

Бен хотел сказать: «Скатертью им дорога», но вместо этого ответил:

— Большинство людей сдались бы. Я восхищаюсь тобой.

— Мной? Во мне нет ничего особенного, — фыркнул Джейсон.

— Ты вообще понимаешь, как трудно растить детей? По крайней мере, мне так говорили. Я всегда думал, что у меня будут свои, но, видимо, не суждено.

Джейсон взял предплечье Бена и сжал, запустив в мужчине дрожь даже через куртку.

— Ты был бы потрясающим отцом. Ты отлично ладишь с Мэгги. Ты ей действительно нравишься. — Он резко втянул воздух, усиливая хватку. — Боже, я не могу…

— Мы её найдём. Обещаю. — Рейнджер знал, что нельзя бросаться такими словами, но хотелось всем сердцем верить, что так и будет.

***

Когда Бен зашевелился, сквозь густую листву уже пробивался слабый свет. Мужчина дремал около часа, да и Джейсон, обессилев, наконец успокоился. Осторожно приподнявшись, рейнджер смог разглядеть лицо парня, осунувшееся и выглядевшее во сне ещё моложе. Приоткрытые губы, торчащие во все стороны волнистые волосы песочного цвета.

Не успев подумать, Бен протянул руку, собираясь их пригладить, но вовремя её отдёрнул. У него не было на это права.

Отойдя подальше, мужчина помочиться у дерева, а затем умылся в ручье, окончательно проснувшись от брызг ледяной воды. По крайней мере теперь его лицо казалось нормальным, и сыпь исчезла. На всякий случай он принял ещё несколько антигистаминных таблеток и снова плеснул водой в лицо. Нахлынули воспоминания и, несмотря на дрожь от утреннего холода, Бен залился румянцем.

Не нужно было отвечать на безумный поцелуй Джейсона. Парень был на грани отчаяния. Но вместе с вожделением — а Бен не мог отрицать, что внутри всё до сих пор бушевало и тяжелело в паху от мыслей о том поцелуе, — резко обострилась потребность защищать и утешать.