– Наверное, тебе стоит подождать здесь, – сказал Натаниэль после того, как они припарковались. – У него есть привычка сбивать людей с ног, когда он взволнован.

Пожалуйста, пусть это будет пёс, а не гиперактивный ребёнок или социально неловкий бойфренд. Не то чтобы Келли имел что-то против детей или людей в отношениях. Просто когда-нибудь он хотел этого и для себя.

– Если собираешься оставить меня в нагретой машине, – сказал он, – не забудь оставить окно приоткрытым.

– Я не настолько жестокий. За углом есть зона для пикников, – Натаниэль кивнул в сторону конца здания. – Там должно быть много тени. Скоро встретимся.

Келли вышел из машины и пошёл за угол, находя несколько уличных скамеек, металлическую урну и сборище деревьев. Он встал под одним из них и пытался выглядеть неприметно. Через несколько минут, возвращение Натаниэля подсказало тяжёлое дыхание. То ли он был действительно рад видеть Келли, то ли...

Пёс. Келли облегчённо выдохнул. Или волк, судя по серой шерсти, серебристым глазам и огромному размеру. Пёс его заметил. Они мгновение смотрели друг на друга. Затем пёс вырвался, мчась по двору к нему. Келли заскучал по своим натренированным ногам как никогда, беспомощно стоя на месте. Он полагал, что может отмахнуться от пса одним из своих костылей, но Натаниэль уже бежал за ним с чистым беспокойством на лице.

Вздохнув, Келли постарался подготовиться как можно лучше. Это не особо помогло. Пёс подскочил в воздух, толкнул Келли передними лапами и уложил его на спину. Затем обошёл вокруг, обнюхивая каждую часть его тела так быстро, что чуть ли не задыхался.

– Зеро! – кричал Натаниэль. – Место! Сидеть! Стоять! Уф. Чтоб тебя, чёртов ты пёс!

Это привлекло внимание пса. Он повернул голову и побежал обратно к своему хозяину.

– Прости, – сказал Натаниэль, подходя вместе с псом. – Когда он был щенком, его тренировали вынюхивать наркотики, но в итоге только создали монстра.

– Никаких проблем, – сказал Келли, отмахиваясь от руки Натаниэля, с трудом вставая. – Хотел бы я увидеть его в действии в аэропорту. Толпы стали бы меньше.

Поднявшись, Келли с опаской посмотрел на пса, который теперь счастливо задыхался и выглядел так, будто хотел повторить всё это заново.

– В любом случае, что это за порода? Цербер?

– Почти, – хохотнул Натаниэль. – Сибирский хаски. Это ездовые собаки. У меня есть соблазн прицепить Зеро к своей машине и включить нейтралку. Может, такое упражнение, наконец, поможет ему остыть.

Будто отвечая, пёс умчался, бегая по парку широкими дугами, которые в итоге возвращались к Натаниэлю, прежде чем Зеро убегал снова.

– Обычно я гоняюсь за ним, – объяснил Натаниэль.

– Во всех смыслах, – сказал Келли, но Натаниэль покачал головой.

– Пусть сделает свои дела и немного выпустит пар. Затем мы можем сбежать внутрь, под кондиционер. Я даже что-нибудь тебе приготовлю.

– Звучит многообещающе, – сказал Келли, направляясь к одной из скамеек и присаживаясь. – На сегодня мы закончили с работой?

– Ах, верно, – Натаниэль поднял камеру, висящую на его шее, и сделал ещё пару снимков.

Келли приподнял бровь.

– Почему-то я не думаю, что эти произведут впечатление.

Камера щёлкнула снова.

– Этот произведёт. Ты выглядишь горячо, когда язвишь.

Что отличалось от слов о том, что он действительно горячий. Натуралы могут сказать, хорошо ли выглядит другой мужчина. Особенно, если они фотографы. Келли ждал и надеялся. Он хотел узнать прямо сейчас.

– Что подумает твоя девушка, когда придёт домой и увидит, что ты готовишь для другой женщины?

– Хитро, – с усмешкой произнёс Натаниэль. – Если какая-нибудь из моих девушек придёт домой, лучше, чтобы это был переодетый парень, потому что я не так настроен.

И слава богу!

– Наверное, ты умираешь от желания узнать, натурал я или нет.

– Нет, – сказал Натаниэль, отвлекаясь. – Зеро, если ты догонишь эту белку, и особенно если ты её съешь, я замотаю твою чёртову пасть проволокой!

– Боже, – пробормотал Келли, – ты действительно любишь своего пса.

– Больше всего на свете, – сказал Натаниэль, окидывая его взглядом, чтобы доказать, как серьёзен. – Кроме того, он по-своему мне отвечает. Если я слишком сильно его раздражаю, он жуёт один из моих дисков с фильмами, пока я на работе. Но только коробку. Если бы он не любил меня в ответ, то сломал бы и диск тоже.

– Ты любишь кино? – спросил Келли.

– Мою собаку зовут Зеро, так ведь?

Келли ломал мозг, пытаясь уловить отсылку.

– «Кошмар перед Рождеством»?

– Очень хорошо. Я и не люблю фильмы. Я увлекаюсь кинематографией.

– А есть разница?

– Кто угодно может навести камеру и начать снимать, так же, как любой может измазать краской холст. Но мало кто способен на настоящее искусство.

Келли слегка улыбнулся.

– Я сам большой фанат Майкла Бэя.

– Я тебя ненавижу.

– Или поздние фильмы М. Найта Шьямалана. Это настоящее наслаждение.

– Уходи. Сейчас же. Я серьёзно.

– Эм, но ты обещал мне ланч, – сказал Келли.

Натаниэль драматично вздохнул.

– Полагаю, обещал. Идём, Зеро. Пора открыть банку собачьего корма для нашего гостя.

Келли было интересно, есть ли в квартире второй этаж или крутая мебель. Войдя, он увидел коридор, который вёл мимо спальни с одной стороны и ванной с другой. В гостиной был балкон с видом на поляну, которая заканчивалась стеной деревьев. Слева располагалась маленькая столовая зона и узкая кухня. Не считая огромного телевизора и окружной звуковой системы, дом казался обычным. Диван – на который быстро запрыгнул Зеро – был потёртым, деревянный кофейный столик с засечками, украшений почти не было. Может, Марчелло не очень хорошо платил. Опять же, сколько зарабатывает фотограф? Тот, который временами организовывает благотворительные мероприятия.

– Чем именно ты зарабатываешь на жизнь? – спросил Келли.

– Тем, чего хочет от меня Марчелло, – Натаниэль открыл холодильник и наклонился, чтобы в нём покопаться. Затем его голова снова появилась над дверцей. – Подожди, это звучит извращённо. Я не это имел в виду. Марчелло очень успешный человек, который занимается сразу несколькими делами. Это бывает сложно, и когда ему нужна помощь, он знает, что может положиться на меня.

– Значит, обычно ты не фотограф.

Натаниэль бросил на тумбочку пачку фарша, прежде чем продолжил копаться.

– Нет. У меня хороший глаз, и я умею обращаться с камерой, но на Марчелло работает множество профессионалов.

– Так как получилось, что я сейчас стою у тебя на кухне, а не у Рика?

Натаниэль закрыл холодильник, с полными руками продуктов.

– Я сам над этим думал. У меня есть несколько теорий.

– Например?

– Помнишь, когда Рик попросил, чтобы ты представил его горячим парнем?

Келли кивнул.

– Да уж.

Улыбка Натаниэля растянулась медленно.

– Со мной тебе не нужно притворяться.

Келли быстро восстановился.

– На самом деле, нужно.

– Что?

– Ага. Весь день. Не перестаю представлять милого азиата. Низкого, худощавого, с робкой улыбкой. Такой очаровательный!

Натаниэль сузил глаза.

– Такие в твоём вкусе?

– О да!

– Твоя потеря, – Натаниэль нахмурился. – Не то чтобы было важно, в твоём ли я вкусе.

– Конечно, нет.

– Верно.

Келли улыбнулся.

– Помочь тебе нарезать этот лук?

– Было бы отлично.

Они начали готовить вместе, Натаниэль занялся салатом. Подтвердив, что к салату у них будут бургеры, Келли помыл руки и начал готовить котлеты.

– Как ты стал правой рукой Марчелло? – спросил он.

Черты лица Натаниэля стали веселее.

– Я вытащил его задницу из пожара. После этого ему не понадобилось много времени, чтобы понять, каким я могу быть полезным. Эй, не клади лук в две котлеты. У Зеро от него газы.

– Я не знал, что мы готовим для собаки. И в любом случае, прекрати менять тему. Как именно ты спас Марчелло?

– Прошлое остаётся в прошлом, – отмахнулся Натаниэль, включая одну из конфорок. – Ты не против накрыть на стол?

– Конечно, – Келли чувствовал себя озадаченно, открывая ящик за ящиком, чтобы найти столовые приборы. Почему прошлое стояло за гранью? Как он должен был узнать Натаниэля, если им разрешено было говорить только о настоящем? Его голод к знаниям вскоре превратился в традиционный, когда воздух заполнил запах готовящейся еды. Он наблюдал, как Натаниэль переворачивает бургеры, при этом ещё занимаясь винегретом. Внизу раздалось ворчание, слишком низкое, чтобы это оказался его живот. Келли опустил взгляд и увидел рядом Зеро, который сосредоточил внимание на Натаниэле, пока тот готовил.

– Он то ещё шоу устраивает, да? – пробормотал ему Келли. Как только они сели – Натаниэль и Келли; Зеро остался есть на полу – он решил снова полюбопытствовать. – Тебе нравится работать на Марчелло? – спросил он. – Я не уверен, что о нём думать.

Натаниэль кивнул, жуя и глотая еду.

– Марчелло очень хорошо умеет давать людям то, чего они хотят, и ещё лучше умеет искать людей, которые хотят того же, что и он.

– Так что он дал тебе из того, чего ты хочешь?

– Дело. Я знаю по личному опыту, каким разрушительным может быть свободное время. Ещё мне легко становится скучно, так что мне нужна работа и нужно разнообразие. Марчелло понимает это, и, наверное, это настоящая причина, по которой он заставил меня сегодня играть фотографа. Иначе он нашёл бы очаровательного азиата, чтобы удержать твоё внимание.

Келли улыбнулся.

– Думаешь, я поступаю правильно? Как и ты, я искал, чем заняться, но не знаю, хочу ли я быть моделью. Я не знаю, смогу ли.

– Правда? – Натаниэль встал и взял камеру. Вернувшись, он сел рядом с Келли, а не напротив него. Притянув ближе свою тарелку и съев ещё ложку, он начал нажимать на кнопки на камере, время от времени поворачивая экран, чтобы увидел Келли.

Келли не был высокомерным. По крайней мере, он этого не чувствовал, но фотографии были хорошими. По большей части это было из-за навыков Натаниэля. У него был природный инстинкт в том, что касалось освещения и композиции объектов. Но ещё, для кого-то, кто наполовину залез на дерево, с вспотевшим лицом и несколькими царапинами от коры на щеке, Келли должен был признать, что выглядит довольно хорошо. Он пытался вспомнить, когда последний раз думал так о своей внешности. Даже те фотографии, где у него явно не хватало ноги, не сбивали его уверенность.