Через мгновение Натаниэль поставил стул рядом с Келли. Вместо того, чтобы сесть, Келли только взялся за спинку, для равновесия.

– Можешь устроиться поудобнее, – сказал Натаниэль. – Светофор горит как обычно, а значит, на всех этих фотографиях, которые мы только что сделали, свет будет красным.

– А зелёный лучше действует на потребителя, так как означает деньги и разрешение движения.

Натаниэль похлопал его по плечу, как ученика, который правильно ответил на вопрос. Конечно же, Келли почувствовал нелепый восторг от физического контакта. Он смотрел на Натаниэля, когда тот пошёл поговорить с одним из городских рабочих. Как только проблема решилась, он поднял руку, кивнул, и команда вернулась на места. Очевидно, он был строгим руководителем.

Остаток дня Келли пытался вызывать у него гордость. К счастью, для этого не потребовалось всё время имитировать фламинго. На некоторых снимках он дерзко отдыхал на стуле или держал костыли как крылья, перекрывая поток пешеходов. Они опробовали все идеи и некоторые повторили, из-за смен костюмов.

Когда наступило время ланча, несмотря на то что желудок Келли урчал от голода, он избегал фургона с едой. Вместо этого он небрежно направился к углу улицы, где стоял Натаниэль, закрыв одно ухо пальцем, а к другому прижимая телефон. Келли хорошо выбрал время, так как звонок завершился, как раз когда он приблизился.

– Лучше поешь что-нибудь, – сказал Натаниэль. – Это был город. Мы получили меньше времени, чем думали. На ланч сегодня только десять минут.

– Я не голоден, – соврал Келли.

Натаниэль ещё раз взглянул на свой телефон. Затем убрал его в карман. – Ты отлично справляешься. Я знаю профи, которые и в половину не так сильно стараются.

– Я тоже не буду, когда стану известным, – сказал Келли. – Команде придётся приходить для фотосессий к моей кровати. Какой смысл подниматься выше, если всё равно придётся работать?

– Если тебе нравится твоё дело… – произнёс Натаниэль.

– Хорошая мысль, – взгляд Келли на мгновение метнулся к нему, замечая сильный лоб, обтягивающую рубашку – с закатанными рукавами – и щетину на подбородке, который всегда слегка выступал. Всё это накрыло его как наркотик, и стало тяжело думать. Или говорит. Боясь очередной неловкой тишины, он попытался найти какую-нибудь тему для разговора. – Как Зеро?

– Хорошо, – кивнул Натаниэль. – Очень хорошо.

– Отлично.

– Да уж.

Уф, теперь было похоже, что они уже встречались, расстались и случайно оказались в одном лифте. Келли пообещал себе – на самом деле, пообещал Бонни – что если Натаниэль сегодня будет здесь, Келли пригласит его на свидание. Простое свидание куда-нибудь в кино или на ужин, или даже в собачий парк. Не велико дело. Нужно было только спросить.

– Собачий ужин, – удалось ему сказать. Затем он поморщился. – Прости. Я хотел сказать, что подумал, может, ты и я могли бы… Эм. Что ты делаешь на этих выходных?

Натаниэль посмотрел на него, его губы дёрнулись.

– Собачий ужин? – повторил он.

Келли бросил на него мрачный взгляд.

– Я ничего не делаю, – сказал Натаниэль. – Кроме того, что кормлю Зеро завтраком. И обедом. И…

– Заткнись, – сказал Келли, прежде чем рассмеяться. – Я хотел сказать, может, мы могли бы сводить Зеро в собачий парк. А потом перекусили бы что-нибудь. Если ты не занят, конечно.

– Нет, я не занят, – улыбка Натаниэля померкла, чего было практически достаточно, чтобы у Келли остановилось сердце. Затем зазвонил его телефон. Натаниэль закатил глаза, достал его и прижал к уху. Затем прикрыл динамик. – В субботу, – прошептал он. – Собачий ужин.

Келли кивнул и как можно быстрее пошёл к фругону с едой, по большей части чтобы Натаниэль не увидел дурацкую улыбку, которая растянулась на его лице.

***

– Давай, давай, давай!

Келли завис у окна в гостиной, ожидая, пока приедет его спутник. Не то чтобы он был один. Его мать всё продолжала находить поводы к нему присоединиться. Сначала она вытирала пыль, затем вернулась пропылесосить. Как и следовало ожидать, он не слышал, чтобы пылесос работал в какой–либо другой комнате. После этого Келли прогнал её, огрызнувшись. Он знал, что это не поможет надолго, поэтому ему нужно было, чтобы приехал Натаниэль. Сейчас. Несмотря на желания матери, Келли намеревался встретить его на подъездной дорожке, где она не сможет его смутить. Если только не выйдет за ним на улицу.

Скр-скр-скр.

Келли развернулся, пытаясь определить источник скрипа. Это не похоже было на мышей. Кто-то протирал бокалы? Или мыл окна по обе стороны входной двери. Устало вздохнув, Келли пошёл в коридор. Конечно же, его мать рассеянно протирала одно окно тряпкой, глядя через стекло.

– Мама!

– Ох! – опешив, она принялась за своё занятие с обновлённой энергией. – Так тяжело избавиться от этих разводов.

– Я съезжаю, – сказал Келли. – В общежитие колледжа, на диван Бонни или куда-нибудь под мост. Где угодно лучше, чем здесь.

– Ты не можешь себе этого позволить, – отмахнулась его мать. Затем передумала. – Ох, подожди, наверное, можешь.

– Это верно, – сказал Келли, – так что либо уйдёшь ты, либо я. Навсегда.

– Ты и дня не переживёшь, – нахмурилась мама. – Если хочешь быть независимым, можешь начать со стирки собственной одежды.

– Мам! – умолял он.

– Ладно, – она взяла стеклоочиститель и разворачивалась, чтобы уйти, когда что-то на улице привлекло её внимание. Затем уставилась туда, что не было хорошим знаком. Келли поспешил к ней, глядя через окно поверх того, в которое смотрела она. Натаниэль как раз подъехал к дому.

– Кто это? – спросила его мать.

– А ты как думаешь?

Она снова посмотрела на улицу, прежде чем повернуться к нему. – Твой отец говорил, что он симпатичный.

– Так и есть, – сказал Келли.

– Ну, да, но я представляла… – она сжала губы и покачала головой. – У тебя развился вкус к белому шоколаду.

– Виновен по всем пунктам, – сказал Келли. – А теперь, пожалуйста, можешь уйти? – Позволь мне сначала кое-что тебе сказать. Чем старше ты становишься, тем больше ценишь комфорт. Ты всё ещё молод. Ты пробуешь всё, что может предложить мир, и это хорошо. Но когда ты повзрослеешь, ты захочешь маминого яблочного пирога, а не какое-то подгоревшее крем-брюле.

– Мы говорим о мужчинах или о еде? – спросил Келли. – В любом случае, от этого разговора мне крайне некомфортно.

– Я просто говорю…

Её слова сомнительной мудрости прервал лёгкий стук. Выражение лица Келли отобразило чистое мучение, что наконец заставило его мать отступить. Она поцеловала его в щёку и поспешила в конец коридора. Были шансы, что она всё равно выглянет из-за угла, но лучше так, чем она будет стоять и информировать Натаниэля о том, что он за десерт.

К счастью, его спутник, кажется, не собирался знакомиться с родителями. Как только Келли открыл дверь, Натаниэль дёрнул головой, зовя его выйти. Возможно, это казалось грубым или контролирующим. Без сомнений, позже его мать найдёт, что сказать об этом, но ему было всё равно. Натаниэль был крутым и ровным. Как молочный коктейль, наверное.

– Тебе придётся побороться с Зеро за переднее сидение, – говорил Натаниэль.

– Я могу сесть сзади, – сказал Келли. – Не хочу, чтобы он подумал, что я разлучник.

– Ты действительно это сделаешь?

– Конечно!

Натаниэль улыбнулся ему.

– Спасибо. Но ты не будешь сидеть сзади. И почему я снова заезжаю за тобой? Ты не умеешь водить?

– У меня одна нога, – сказал Келли.

– Последний раз, когда я проверял, столько и требовалось. Так ты умеешь?

– Да.

Натаниэль протянул ключи.

– Идеальное решение. Ты за рулём, Зеро останется на своём месте, а я сяду назад.

Келли почувствовал вспышку дискомфорта от этой идеи, но это долго не продлилось. Технически, у него всё ещё были права. Привычка не водить осталась после отношений с Уильямом. Теперь Келли ничего не сдерживало. Конечно, его основной ноги давно не было, но использовать вместо неё левую не должно было быть сложно.

Как только они сели в машину, Зеро обнюхал его лицо, несколько раз выдохнул через ноздри, а затем понюхал ещё. Из-за этого лицо Келли стало мокрым, но потом пёс охотно высунул голову в пассажирское окно.

– Думаю, мы готовы, – сказал сзади Натаниэль. – Ты знаешь, куда мы едем?

– Ага, – сказал Келли, поворачивая ключ.

К жизни пришло радио, играя что–то танцевальное и более чем немного гейское. Келли хотелось сделать потише, чтобы лучше сосредоточиться, но вместо этого он оставил всё как есть. Авария была точкой на радаре, которую он оставил позади. Сейчас пришло время снова садиться за руль. Келли включил заднюю передачу, выехал на дорогу и усмехнулся. Может быть, это был один из способов почувствовать скорость, которой ему не хватало. Он бросил взгляд в сторону и увидел ремень безопасности поперёк груди Зеро. Затем переключил передачу и нажал на газ. Сильно.

– Иии, мы никогда больше не будем этого делать, – сказал Натаниэль, как только они добрались до пункта своего назначения.

– Я буду, – сказал Келли, всё ещё улыбаясь, пока они выходили из машины. – Передай Марчелло, что мне нужна фирменная машина. Что-нибудь, где побольше лошадиных сил.

– Как насчёт старого осла вместо этого?

– Или Зеро может тянуть мои сани, – сказал Келли, наблюдая, как Натаниэль открывает для пса пассажирскую дверь. Затем он схватил Зеро за ошейник и пристегнул поводок. После этого они были готовы. Сцена, в которой они оказались, была беззаботной, собаки вежливо обнюхивали друг друга или скакали под дневным солнцем. Их хозяева собирались в маленькие компании, звуки дружелюбных разговоров доносились вместе с лёгким ветром. За большим открытым полем располагались деревья и два маленький пруда, хотя ни одна утка не была достаточно глупой, чтобы там приземляться.

Келли сделал глубокий вдох и снова выдохнул.

– Здесь мирно, да?

– Ага. Очень, – Натаниэль вытянул руку, держа поводок, разжал кулак и отпустил. – Смотри на это.