Через несколько секунд Селина была в полубессознательном состоянии, а менее чем через пятнадцать минут в ведре у подножия стола оказалось несколько окровавленных тряпок. Я не захотела представить себе, каким было бы это вмешательство без анестезии, как оно практикуется почти всегда в схожих обстоятельствах. У меня так тряслись руки, что я не знаю, каким образом я справилась со шприцем. Закончив, я попросила разрешения сходить в туалет, и меня вырвало.

Через несколько минут, когда Селина проснулась, женщина отпустила нас, не дав ей времени прийти в себя, и вручила ей несколько таблеток, завёрнутых в лист бумаги. «Антибиотики, принимайте по одной таблетке каждые двенадцать часов в течение трёх дней. Если у вас поднимется температура или начнётся сильное кровотечение, вам придётся лечь в больницу, но с вами этого не произойдёт; я хороший специалист», — сказала она. И предупредила нас, что, если мы назовём её имя или адрес, последствия будут для нас очень серьёзными.

Я никогда не смогла забыть того опыта, пережитого шестьдесят лет назад. Я описала его в нескольких своих книгах, и он повторяется в кошмарах. Ради Селины и миллионов женщин, которые проходят через что-то подобное, я непреклонно защищаю репродуктивные права. Если аборт разрешён и проводится в соответствующих условиях, это не особенно болезненно, как показывают многие исследования. Бóльшую травму переживают женщины, которые не могут сделать себе аборт, и вынуждены до положенного срока жить с нежелательной беременностью.

Я уважаю тех, кто отказывается от абортов по религиозным или иным причинам, но неприемлемо навязывать такой критерий тем, кто не разделяет эту точку зрения. Этот вариант должен быть доступен тем, кто в нём нуждается. Противозачаточные средства должны быть бесплатными и доступными для каждой молодой женщины, как только у неё началась менструация. Если бы это было так, было бы меньше неожиданных беременностей, но реальность такова, что сделать аборт — дорого, часто для процедуры требуется рецепт врача, она не покрывается медицинской страховкой и может иметь очень неприятные побочные эффекты. Кроме того, не всегда гарантируется желательный результат.

Бремя планирования семьи ложится на женщин — многие мужчины отказываются использовать презервативы и эякулируют, не взвешивая последствий —, а виноваты женщины, если они забеременели «из-за неосторожности». У нас есть выражение: «Она позволила себе забеременеть», то есть она допустила это и должна за это заплатить. Те, кто выступает против абортов, не привлекают к ответственности мужчин, без участия которых оплодотворение невозможно. Они также серьёзно не задаются вопросом, почему женщина предпочитает прервать беременность, какие у неё практические или эмоциональные причины, что будет означать ребёнок в этот момент её жизни.

Мне повезло, потому что я никогда не проходила через то, через что прошла Селина, и я смогла спланировать свою семью — двоих детей — сначала с помощью таблетки, а затем прибегнув к внутриматочной спирали. Когда мне было тридцать восемь лет, я не вытерпела ни одного из обычных методов, и, в конце концов, мне пришлось перевязать маточные трубы. Это было решение, показавшееся мне неизбежным, но потом я надолго огорчилась, отчасти из-за того, что операция осложнилась серьёзной инфекцией, и отчасти из-за того, что я почувствовала себя изувеченной. Почему я должна была пройти через это? Почему мой муж не прибегнул к вазэктомии, что является гораздо более простой процедурой? Потому что я была не настолько феминисткой, чтобы потребовать этого.

Две мои внучки решили, что у них не будет детей, потому что они много работают, а планета перенаселена. С одной стороны, мне немного грустно, что они упускают тот опыт, который в моём случае был прекрасным, а с другой, я рада, что у этих молодых женщин есть такая возможность. И всё же я боюсь, что наш род прекратится, если только мой единственный внук не воодушевится и не найдёт себе в пару сговорчивую партнёршу.

Веками женщины могли управлять своей способностью к воспроизведению потомства, зная о менструальных циклах, травах и методах прерывания беременности, но эти знания были искоренены. В результате обесценивания женщин мужчины взяли на себя власть над женским телом.

Кто решает, какое у женщины тело и сколько детей она может или хочет иметь? Мужчины в политике, религии и юриспруденции, которые не сталкивались с беременностью, родами или материнством на собственном опыте. Если законы, религия и обычаи не возлагают на отца такую ​​же ответственность за беременность, как и на мать, мужчины не должны иметь права голоса в этом вопросе, это не их дело. Это личное решение каждой женщины. Контроль над собственной способностью к воспроизведению потомства является фундаментальным правом человека.

В нацистской Германии аборт карался тюремным заключением, принудительной беременностью для женщины и смертью для тех, кто делал аборты. Рейху надо было, чтобы рождались дети. Матери восьмерых детей получали золотую медаль. В ряде латиноамериканских стран законы по этому вопросу настолько драконовские, что если у женщины случился выкидыш, её могут обвинить в том, что она всё спровоцировала сама, и в конечном итоге посадить в тюрьму на несколько лет. В 2013 году в Чили одиннадцатилетняя девочка Белен, изнасилованная отчимом, забеременела, и ей не разрешили сделать аборт, несмотря на международный скандал и давление со стороны гражданских организаций.

Аборт нужно декриминализировать, другими словами, отменить за него наказание. Это отличается от легализации явления, потому что патриархат навязывает законы и, сделав аборт законным, власть по-прежнему остаётся в руках судей, полиции, политиков и прочих структур, отличающихся сугубо мужским руководством. В скобках могу здесь добавить, что по той же причине люди, предоставляющие секс-услуги, желают не легализации проституции, а её декриминализации.

В качестве анекдота в этой связи следует отметить, что конгрессмен США Стив Кинг предложил отменить право на аборт даже в случаях изнасилования или инцеста, потому что «что бы произошло, если бы мы проверили все генеалогические древа и удалили всех, кто был результатом изнасилования или инцеста? Останется ли что-нибудь от населения мира, если мы это сделаем? Принимая во внимание все войны и все изнасилования и грабежи, которые имели место в разных странах, я не могу заверить вас, что я сам не являюсь их продуктом». Проще говоря, защита от изнасилования и инцеста естественна и нормальна. Восемьдесят четыре конгрессмена от Республиканской партии подписали предложение.

Другой американский конгрессмен, Тодд Акин, сказал, что беременность из-за изнасилования случается редко, потому что у женского тела есть способы закрыться, чтобы предотвратить её. По словам Акина, матка волшебным образом знает разницу между «законным изнасилованием» (?) и другой формой секса. Этот гений был членом Комитета по науке, космосу и технологиям.

В Соединённых Штатах ежегодно регистрируется тридцать две тысячи случаев беременности из-за изнасилования.

Женщины хотят контролировать свою жизнь, а также свою способность к воспроизведению потомства, но это невозможно, если они страдают от домашнего насилия и их судьба находится в руках обидчика. Давным-давно, в конце шестидесятых-начале семидесятых годов, когда я работала журналисткой в Чили, мне пришлось сделать несколько репортажей об очень бедных слоях населения, семьях в картонных и дощатых домах, безработных мужчинах, алкоголиках, обременённых детьми женщинах, жертвах нищеты, жестокого обращения и эксплуатации. Обычная сцена была такова: мужчина приходил домой пьяным или просто расстроенным и избивал жену или детей. Полиция не вмешивалась, отчасти из-за безразличия, поскольку эти сотрудники нередко делали то же самое в своих домах, а отчасти потому, что они якобы не могли проникнуть в дом без ордера на обыск. Столкнувшись с этой реальностью, соседи договаривались между собой, и когда они слышали крики женщины или детей, то приходили с кастрюлями и черпаками, чтобы воздать разбуянившемуся по заслугам. Система была эффективной и оперативной.

Я со стыдом признаю, что Чили была и остаётся одной из стран с самым высоким уровнем домашнего насилия в мире, хотя возможно, это связано с тем, что у нас регистрируется больше подобных случаев, чем где-либо ещё, и ведётся статистика. Это происходит во всех социальных сферах, хотя в высших слоях общества об этом умалчивается. Иногда нет физического насилия, но психологические пытки и эмоциональное насилие могут быть одинаково вредными.

Каждая третья женщина в своей жизни подвергается физическому или сексуальному насилию в той или иной форме, независимо от её внешности или возраста. Я напомню вам песню, сочинённую четырьмя молодыми чилийскими женщинами в 2019 году, которая разошлась по миру, превратилась в феминистский гимн, переведена на многие языки и исполняется на улицах и площадях тысячами и тысячами женщин с завязанными глазами. Национальная полиция Чили, отличающаяся агрессивными методами, подала в суд на феминистскую группу LASTESIS за «угрозы в адрес учреждения, нападение на власть и подстрекательство к ненависти и насилию». Это вызвало международный резонанс в поддержку женщин, написавших песню.

В песне в нескольких строках говорится о том, что переживает или боится каждая женщина:

Патриархат-это судья.

Я родилась, виновна я.

И наказание для меня — насилие день ото дня.