Глава 13

Руф и Соломон, как и обещали, сменили нас около восьми утра после завтрака.

Я была так измучена, но мысль о сне на моих простынях, будучи покрытой кровью и грязью, вызвала озноб. Я хотела смыть прошедшую ночь.

— Мне нужно в душ, — сказала я Дингану.

Его глаза немного расширились.

— О, хорошо. Я тоже собирался. Ты хочешь пойти первой?

— Нет, — сказала я ему. — Иди ты. Я соберу вещи.

— Ладно, — ответил он. — Я постучу в твою дверь, когда освобожусь.

— Спасибо.

Спустя пятнадцать минут Динган постучался, и я ответила.

Он просунул голову и его волосы были все еще влажными и прилипли к шее. Я могла почувствовать запах его мыла и вдохнула его.

— Душ твой, — сказал он, собираясь уйти, но резко остановился. — А, спокойной ночи.

— Спасибо, — сказала я, немного улыбаясь.

Я приблизилась к душу с сомнением, зная в это время там должны быть насекомые, но была удивлена снова увидеть, что там было совершенно чисто.

— Это странно, — сказала я вслух.

— Что странно? — спросил кто-то.

Карина проходила мимо.

— О, здесь нет насекомых.

Карина обследовала душ.

— Интересно, — она улыбнулась и поспешила к школьному домику.

Я быстро помылась, стирая события ночи, и оделась просто.

Мои ноги и глаза были такими тяжелыми, что я была не уверена в том, что смогу дойти до своей маленькой хижины, но каким-то образом мне удалось. Я отбросила вещи в сторону и практически нырнула в постель. До того, как моя голова коснулась подушки, я уже спала.

Странно, но я просыпаюсь сама. За окном все еще светло и это удивительно при том, что я была очень уставшей.

Я стряхнула насекомых с простыни и встала, чистя зубы и заплетая волосы в две косы, как я сделала в первый день. Я решила, что это будет моим стандартным стилем. Просто и при этом я оставалась собой. Я оделась как всегда: голубые джинсы, ботинки и рубашка.

Снаружи я слышала хихиканье девочек и хохот мальчишек, без сомнения наслаждающихся свободным днем. Когда я вышла из хижины, все было точно так, как я представила, за исключением одной маленькой красивой детали.

Девочки сидели под баобабом, пританцовывая и играя, мальчишки казалось несколько часов играли в футбол.

Я осмотрела всех игроков и задержалась на одном. Динган играл вместе с мальчиками, смеясь с ними, ведя мяч, и подтрунивая их из-за того, что они не могут перехватить его, от чего они смеются еще сильнее. Двое мальчишек так сильно хохотали, что свалились на землю.

Когда он заметил меня, его улыбка не исчезла и это приободрило меня. Он передал пасс мячом ближайшему мальчику, и они продолжили играть.

Динган не спеша побежал ко мне. Задыхаясь, он остановился.

— Карина приберегла для тебя еду.

— О, мне стоит поблагодарить ее.

— Перестань. Я покажу, где она оставила еду. Не думаю, что ты прежде когда-либо была на кухне, — сказал он, шагая в обратном направлении.

— Не была, — призналась я, когда он отвернулся. — Как дети из деревни?

Он замедлил шаг, чтобы приноровиться к моей скорости.

— Как они справятся с этим? С потерями? — я не могла не спросить.

— Как всегда. Им нужно время.

— Нет, им нужны их родители.

— То, что у них украдено, Софи. Никто не спрашивает разрешения.

Когда мы пришли на кухню, мы услышали топот босых ног по плиточному полу, но никого не было видно. Я прошла в столовую и осмотрелась. Обернувшись, я заметила Мандису, девочку, которая отказывалась есть. Она спряталась под линией раздачи.

— Мандиса? — позвала я ее. Она дрожала, слишком испугана, чтобы подойти, так что я пошла к ней. — Мандиса, милая, — произнесла я, пробуя слово. Я никогда никого раньше не называла «милая» из жалости. — Подойди.

Я протянула руки и почувствовала Дингана, осторожно подходящего ко мне сзади. Я подняла руку, чтобы остановить его, и он замер.

Мандиса покачала головой и зажмурила глаза. Я воспользовалась возможностью присоединиться к ней, и Динган присел на колени около нас.

Когда Мандиса открыла глаза, они были полны слез, так что я сделала единственную вещь, о которой подумала. Я схватила ее, посадила на колени и прижала к груди. Я гладила ее по спине и шептала в ухо. Это было против моих инстинктов, но все же я сделала это.

— Это не работает. Что мне делать? — спросила я Дингана.

— Продолжай держать ее, — прошептал он.

— Это не работает, — произнесла я и попыталась передать Мандису Дингану, но он поместил девочку обратно мне в руки, и я обняла ее.

Он положил руку на мое плечо.

— Ей нужна любовь.

— Я делаю это неправильно, — сказала я ему, запаниковав.

— Нет, правильно, — убеждал он.

Динган уселся около меня, напротив алюминиевой перегородки, и я сразу же успокоилась. Я знала, что смогу сделать это. Знала, если Динган тут, чтобы помочь мне, то я смогу помочь Мандисе. Казалось, на протяжении нескольких часов мы сидели в тишине.

Я задалась вопросом, смогу ли успокоить ребенка, который потерял маму, отказывался есть, был абсолютным чужаком. Будет ли ее жизнь всегда полна борьбы, с которой она очевидно сражалась? Продолжит ли она голодать из-за горя, или же мы сможем кормить ее через трубку? Станет ли она снова нормальным ребенком? Станет ли она нормальной во взрослой жизни или же будет навсегда потеряна в жестоком мире, о котором она уже узнала в таком возрасте?

Я задавалась вопросом о реальном и нереальном и, пока я размышляла, Мандиса успокоилась.

Она перестала плакать и крепко держалась за меня.

Я повернулась к Дингану и почувствовала облегчение с его стороны. Все мы трое спрятались под алюминиевой линией раздачи. Не важно, как нас видел мир, мы просто сдвигали гору.

Динган выскользнул из нашего уютного местечка, но мне мешал ребенок, поэтому он вытащил меня за мои бедра, практически в одно движенье подняв нас двоих над полом. От этого мурашки побежали по моему позвоночнику.

— Впечатляет, — сказала я невозмутимо.

— Спасибо, — все, что он ответил. Я улыбнулась.

Я пошла за Динганом на кухню, и он положил мою еду в кастрюлю, чтобы разогреть для меня.

Я попыталась запрыгнуть на стойку с Мандисой, но у меня не вышло.

Динган закатил глаза и с легкостью поднял меня и Мандису на стойку.

Мои щеки вспыхнули, когда он коснулся моей талии, но он, казалось, не заметил, словно был слишком поглощен перемешиванием. Я наблюдала за ним в это мгновенье и была охвачена притяжением. Так неправильно сосредотачиваться на парне, находившемся передо мной, когда я держала в руках нуждающуюся девочку, но ничего не могла с собой поделать.

Я отвернулась от него и прижала Мандису ближе к себе, положив щеку ей на голову, как мама Сав делала это тысячи раз ранее.