Я поднимаюсь на ноги, хватая пиджак с края рабочего стола.

- Я еду к тебе, никуда не двигайся.

Она утрированно фыркает.

- Даже если я стою спокойно, все движется.

Никогда не видел ее пьяной, она всегда себя сильно контролировала.

- Оставайся там, Клаудия, чтобы… - Лна бросает трубку, и я никогда еще так быстро не выбегал из здания предприятия.

Незамедлительно звоню начальнику охраны бара.

- Сеньор?

- Кто сегодня на входе? Передай трубку.

- Секунду.

- Питер на связи, сеньор, – слышу через пару секунд.

- Питер, несколько минут назад в бар пыталась зайти рыжеволосая девушка, ты видел ее?

Сажусь в машину.

- Да, сеньор, но у них не было приглашений, поэтому…

- Знаю. Ты ее сейчас видишь? Она где-то на улице. Можешь найти ее и привести в бар, пожалуйста? Я в пути.

- Я попытаюсь, сеньор, на улице сейчас очень много народу.

- Хорошо, спасибо.

Еду так быстро, насколько это позволяет скоростной режим. Улица баров находится не очень далеко, но пробки в это время просто невероятные. Возможно, я утрирую, знаю, что Клаудия, женщина способная позаботиться о себе, но не могу ничего с собой поделать. Как я могу не волноваться, если она настолько важна для меня?

Паркуюсь перед баром и тут же вижу Питера, который заранее знает мой вопрос и отвечает.

- Они внутри, сеньор, в ВИП зале.

Облегченно выдыхаю.

Я вхожу в бар, который как обычно полон, и поднимаюсь по лестнице в ВИП зону. Когда я ее вижу, чувствую, как гора падает с плеч. Она в порядке, она в безопасности.

Клаудия сидит между двумя парнями, которые кажутся мне знакомыми, и рядом сидит еще одна девушка. Где я видел их раньше?

- Айсберг! – Клаудия кричит, увидев меня. Я приближаюсь, и они пытаются сделать серьезный вид. – Ты пришел.

Обязательно, глупышка.

Глаза Клаудии блестят, и она одаряет меня улыбкой, которая делает ее настолько очаровательной, что мне хочется похитить ее и спрятать от всего мира, чтобы она улыбалась так только для меня.

Пошатываясь, ко мне подходит девушка.

- Думаю, Клаудия выпила немного лишнего.

- Ты так думаешь?

Парни тоже поднимаются.

- Ну вот, пришел твой холодный принц, о котором ты говорила весь вечер, мы пошли, – они берут девушку за руку. – Идем, Джин. С Клаудией все будет в порядке.

- Ты присмотришь за ней? – спрашивает Джин, и я киваю.

Она хлопает меня по спине.

- Хороший мальчик.

Они уходят, и я возвращаю свое внимание к пьяной рыжеволосой девушке, сидящей в нескольких шагах от меня. Прикрывая рот, Клаудия издает смешки.

- У меня проблемы?

Сажусь рядом.

- Ты даже не представляешь.

- Я заслуживаю порки? – Спрашивает, краснея.

- Хочешь, чтобы я тебя отшлепал?

- От тебя, я хочу всего.

От этих слов жар приливает к шее и по груди спускается к животу. Трясу головой, она пьяна.

- Поехали домой.

Она обхватывает мое лицо руками.

- Ты такой красивый.

Не могу сдержать улыбку.

- Спасибо.

Он высвобождает лицо, чтобы провести указательным пальцем по его контуру, затем по губам и носу.

- Всего лишь того, что ты рядом, достаточно, чтобы я возбудилась.

Она наклоняется, чтобы поцеловать меня, и я встаю на ноги, поднимая ее за собой.

- Идем, – говорю, прежде чем она вызовет у меня эрекцию посреди заполненного людьми бара.

Спускаясь по лестнице, обхватываю ее за талию. Она спотыкается несколько раз, но я удерживаю ее рядом с собой.

Сажаю ее в автомобиль, пристегиваю и иду за руль.

Клаудия вздыхает.

- Я счастлива.

Бросаю на нее быстрый взгляд. Эти слова наполняют меня радостью.

Размахивая руками, она говорит.

- У меня всегда все разложено по полочкам, под контролем, я прекращаю пить после того, как начинаю чувствовать легкое веселье, никогда не напивалась. Но сегодня… я сказала… к черту все. Сегодня я проснулась рядом с мужчиной, которого любила всю свою жизнь, у меня был хороший день на работе, начальница похвалила меня перед всеми, так что, почему бы и не напиться? У меня тоже есть право потерять контроль.

Я знаю.

- Это утомительно, – признает шепотом, - … держать все под контролем очень… выматывает. Мне двадцать лет, не сорок, и я всегда жила с такой осторожностью, но я, – ее голос срывается, - … так устала. – Натягивает печальную улыбку, - … так что сегодня я напилась, и мне плевать, если я наделаю глупостей. Я никогда не делала глупостей, так что один раз в жизни не считается, да?

- Не считается, – протягиваю ей руку. – Можешь делать, что захочешь, я позабочусь о тебе. Ты больше не одна, Клаудия, я с тобой, можешь переложить немного своего груза на меня.

- Ты такой милый, – она хватает меня за обе щеки, щипая их, а потом растягивается на своем кресле.

Когда мы приезжаем домой, я сомневаюсь, что она может идти сама, не создавая шума и не будя всех вокруг, особенно, ее маму, а это не очень хорошая идея. Так что, я беру ее на руки, и она продолжает тихо смеяться.

- Такой джентльмен, – утыкается мне в грудь. – Ты так хорошо пахнешь.

Прохожу гостиную и направляюсь к гостевой комнате, потому что она вряд ли захочет спать с мамой в таком виде.

- Нет, – она хватается за мою рубашку. – Я хочу спать с тобой, пожалуйста, мне нравится просыпаться рядом с тобой.

Черт, эта женщина растопит мое сердце.

- Обещаю не соблазнять тебя, – бормочет, и я не могу сдержать улыбки.

Несу ее в свою спальню и кладу на кровать, накрывая покрывалом. Неугомонная, она садится. Знаю, нелегко будет уложить ее спать. Снимаю пиджак, рубашку и брюки, оставаясь лишь в боксерах. Подхожу к кровати и сажусь рядом с ней.

Клаудия нагло рассматривает мой торс.

- Мои глаза здесь, наверху, Клаудия.

Она прикусывает нижнюю губу.

- Могу я тебе рассказать один секрет?

- Конечно.

- Я в восторге от твоего члена.

Я давлюсь собственной слюной, кашляя и хлопая себя по груди. Не знаю, что сказать. Клаудия накрывает свое лицо подушкой.

Я отбираю подушку.

- Расскажи поподробнее.

Она качает головой. Это гораздо веселее, чем я думал. Как будто алкоголь снял с нее все фильтры и этот ее самоконтроль. Она придвигается ко мне, приобнимая сбоку, зарывается лицом мне в шею.

- Это всегда был ты, Артемис, всегда, – от ее шепота на моей коже бегут мурашки. – Если бы не она, мы бы давно уже были вместе.

В недоумении я хмурюсь. Если бы не она? Кристина?

- В то 4е июля я была такой счастливой рядом с тобой. Я хотела, чтобы это было наше первое 4е июля из всех, что мы проведем вместе.

Но она меня отвергла в тот день. О чем она говорит? Это напоминает мне о том, что меня как раз интересовало.

- Ты все еще хранишь этого поросенка, которого мы тогда выиграли на ярмарке, – говоря, вспоминая, как видел его на ее тумбочке. – Почему?

- Потому что я хотела быть с тобой, дурачок, я всегда хотела быть с тобой.

- Но в тот день ты… меня оттолкнула, – мне больно говорить это.

Она зевает, а я жду объяснений.

- Клаудия?

- Я оттолкнула тебя не потому, что хотела, а потому что мне пришлось.

Я наклоняюсь вперед и обхватываю ее лицо руками, заставляя смотреть в глаза.

- О чем ты говоришь?

Ее глаза едва открыты.

- Твоя мама, – она начала шепотом, - … она мне угрожала, сказала, что если я тебя не оттолкну, и не буду держаться подальше от тебя, она выставит нас с мамой на улицу.

Кровь стынет в жилах, и я сжимаю свой подбородок.

- Я не могла этого позволить, Артемис, мы с мамой не могла снова оказаться на улице. Ты ведь понимаешь, да?

Я притягиваю ее к себе и обнимаю. Конечно, понимаю, ее мать для нее все. Я бы никогда не стал злиться за то, что она выбирает ее. Я в ярости, но не на нее, а на тот факт, что она изначально не должна была стоять перед выбором. И от того, что моя мать поставила ее в это положение, у меня внутри все переворачивается.

И все теперь обретает смысл. Я всегда чувствовал, что нравлюсь Клаудии так же, как и она мне. Поэтому ее отказ так задел меня в ту ночь. Я не понимал, как я мог ошибаться, если было очевидно, что она ко мне неравнодушна. Я и правда ей нравился, но вмешательство моей матери все разрушило.

Сколько всего еще тебе надо разрушить, мама? Мы вообще тебя волнуем? Завтра ты меня выслушаешь.

Клаудия вздыхает, засыпая в моих руках, и я целую ее в висок. Полагаю, что нам суждено быть вместе, потому что, несмотря на препятствия и время, она сейчас здесь, в моих руках, на своем месте.