Глава 16.

До полуночи выходить из дома было опасно, и поэтому Кэйтлин лишь оделась и принесла мешок с вещами, который все это время прятала около сарая. Она села на стул и стала ждать. Время тянулась медленно, а голову заполняли горестные мысли, от которых и правда хотелось выть на луну. Бартон будет в ярости, когда её побег раскроется, он не простит ей лжи и предательства, и возможно, только ради мести отправится в погоню. Дэрин тоже будет вне себя, злясь, что не смогла распознать обман, закрутившийся под самым её носом. А Милли, наверное, будет плакать или тоже злиться – в общем, нерадостная перспектива.

За несколько минут до полуночи она разделась, если все же не сможет преодолеть обращение, чтобы не рвать одежду. Когда полная луна вступила в свои права, и кожу девушки пронзил знакомый жар предобращения, Кэйтлин стала посылать телу лишь один приказ – оставаться человеком. Жар чуть пощекотал кожу и прошел, девушка не обернулась, а когда она услышала радостный вой оборотней, означавший, что они стали волками, быстро начала одеваться обратно.

Дорога да спрятанного тайника заняла немного времени, сложнее было добраться до лодки. Но преодолев острые камни и колючий кустарник, Кэйтлин наконец добралась до цели. Тащить лодку к воде было нелегко, тем более с раненой рукой, но адреналин прибавлял сил, и вскоре девушка вступила в прохладную воду. Она немного помедлила, обводя взглядом берег и цепляясь за дом на склоне, который успел стать родным. Его почти не было видно отсюда, но Кэйтлин знала, что дом там, потому что он как будто звал её обратно.

Но время шло, и пора было решаться.

Кэйтлин забралась в лодку и оттолкнулась веслом от дна. Океан принял её и, подхватив на свои волны, понес вглубь. Вскоре девушке пришлось грести весла, чтобы не терять из виду землю, заплывать дальше в океан опасно. Обогнув скалу, Кэйтлин совсем близко подошла к берегу, узнавая знакомые места. Она начала грести, забирая влево, когда услышала волчий вой. Сердце оборвалось, а взгляд быстро нашел маленького волчонка, он бежал по берегу параллельно её лодке.

Девушка сразу узнала Милли, оборотни чувствовали друг друга в волчьем обличье. Кэйтлин стала грести еще сильней, стараясь отстать от девочки, но та не сдавалась и продолжала бежать, иногда громко поскуливая. Скоро волчонка скрыл из виду кустарник, и девушка понадеялась, что он отстанет, тем более что берег уходил вверх и вскоре кончался небольшим земляным скатом. Дальше она не сможет её преследовать. Кэйтлин в последний раз обернулась и посмотрела на берег: у самого ската стояла Милли,  жалостно завывала, сердце девушки рвалось от этого звука, но она не могла вернуться. А когда Кэйтлин собралась с духом, чтобы отвернуться, Милли вдруг попятилась, а потом с разбега прыгнула в океан. Девушка замерла лишь на то мгновение, пока маленький волчонок летел в воду, а когда его поглотили волны, тело Кэйтлин уже было в воде.

Она всегда хорошо плавала и, вынырнув из воды, быстро погребла к берегу. Но океан как будто воспротивился ей, в отлив грести было тяжело, и луна как назло скрылась за облаком. Кэйтлин ничего не видела. Но она не останавливалась, боролась с волнами, чтобы спасти ребенка от воды. Девушка запрещала себе думать о страшном, а когда луна снова осветила воду, Кэйтлин наконец увидела небольшую волчью головку, которая спокойно приближалась к ней.

Вскоре Милли уже кружила вокруг девушки, умело перебирая лапами, а на Кэйтлин навалилась такая усталость, что она резко ушла под воду, наглотавшись соленой воды. До берега было далеко, и девушка повернула к лодке, которая покачивалась на волнах, волчонок поплыл за ней. Кэйтлин забралась в лодку, уцепила тело Милли, затащила и её. Волчонок быстро отряхнулся, обрызгав девушку, а потом быстро облизал её лицо шершавым язычком. Девушка крепко прижала Милли к себе, наконец страх овладел ею. Волчонок вывернулся из объятий и стал внимательно изучать лодку, обнюхивая её содержимое.

Кэйтлин посмотрела на берег, до него с таким сильным отливом не доплыть. Надо плыть вдоль линии берега в надежде найти хорошее место, чтобы пристать к земле. Девушка налегла на весла.

Через пару часов небо окрасил багровый рассвет, а берег все также был вне досягаемости. Мгновение – и на месте волчонка уже сидит сонная девочка и прикрывает ладошкой ротик в сладкой зевоте. Кэйтлин укрыла Милли одеялом, которое взяла с собой:

– Поспи.

– Куда мы плывем? – спросила девочка и улеглась в лодке.

– К земле, а потом пойдем домой.

– А зачем мы вообще уплыли из дома?

Хороший вопрос.

– Спи.

– Кэйтлин, я же не глупая, – сказала девочка, подавляя зевоту. – Ты снова хотела убежать. Но теперь никто не станет тебя ругать. Я всем скажу, что ты не пыталась сбежать, что мы просто с тобой решили поплавать. Я скажу так, и никто не станет сердиться, особенно папа.

Девушка прикрыла глаза, представляя какая буря разразится, когда они увидят Бартона. Но иного выхода нет, нужно вернуть Милли домой, тем самым подписав себе жуткий приговор.

Только к обеду Кэйтлин смогла достаточно близко подплыть к земле, она прыгнула в воду и вытянула лодку на берег. Милли подняла голову и сонно протерла глаза.

– Вставай детка, пора идти.

– Мы уже дома? – спросил ребенок, кутаясь в одеяло.

– Еще нет, но скоро будем. Давай руку.

Кэйтлин помогла девочке выбраться из лодки и достала свои вещи. Она надела на Милли свою рубаху и подпоясала ремнем, чтобы та не волочилась по земле, сверху рубахи обвязала детские плечи теплым платком.  Ботинки были девочке большие, но это лучше, чем идти пешком.

– Я проголодалась, – призналась девочка, и Кэйтлин отломила ей кусок хлеба от каравая, что взяла с собой.

Сама девушка есть не стала, чтобы растянуть запасы еды, ведь теперь их двое. Прежде чем уйти, Кэйтлин затянула лодку в камыши и прикрыла её ветками в надежде, что та еще может пригодиться. Она надела за плечи вещевой мешок и холщовую сумку с припасами, и скоро они были готовы отправиться в обратный путь.

Кэйтлин понимала, что если идти через лес, путь будет короче, но она боялась заблудиться, поэтому они пошли вдоль линии берега, так длиннее, но надежнее – океан приведет их обратно к деревне. На удивление девушки Милли оказалась подготовленным путешественником, она бодро шла рядом, задавая безмерное количество вопросов, не жалуясь на неудобства и усталость. Девочка даже предложила свою помощь в переносе вещей, но Кэйтлин отказалась, понимая, что скоро ребенок все равно устанет.

– Скоро мы придем?

– Не раньше завтрашнего вечера.

– Значит, будем ночевать в лесу?

– Не бойся, мы разложим костер, и дикие звери нас не тронут, – успокоила ребенка Кэйтлин.

– Я не боюсь. Я люблю ночевать в лесу. Папа летом часто берет меня с собой на охоту.

Вот значит, почему Милли в лесу как дома.

– Он говорит, что каждый оборотень, даже девочка, должны хорошо знать лес и уметь в нем выживать. Папа научил меня, какие ягоды можно есть, а какие нельзя, иначе тебе станет плохо. Научить тебя?

– Конечно. Если нам попадутся ягоды, ты будешь главным экспертом.

– А кто такой эксперт?

– Это такой человек, который во всем разбирается. Вот ты разбираешься в ягодах, значит ты – Ягодный эксперт, – улыбнулась Кэйтлин.

Девочка захихикала и повторила:

– Ягодный эксперт, мне нравится! А ты какой эксперт?

– Я? –  задумалась девушка, – Я даже не знаю.

– А я знаю! – воскликнула Милли. – Ты – Побегный эксперт! Вот!

– Какой?

– Побегный! Ты разбираешься в побегах, – объяснил ребенок с залихватской улыбкой.

Кэйтлин тоже улыбнулась, но радости в её душе не было. Милли, кажется, это заметила, и спросила:

– Почему ты грустишь?

– Тебе показалось.

– Нет, грустишь, я вижу. Потому что твой побег опять не удался? Ты злишься, что из-за меня тебе придется вернуться?

– Я не злюсь.

Милли опустила голову и сказала:

– Я специально прыгнула в воду, чтобы ты не уплыла. Я не хотела, чтобы ты нас бросила.

Кэйтлин не знала, что ответить на это, и поэтому молча шла дальше. Её остановил очередной вопрос Милли:

– Почему ты хотела нас бросить? Я же сказала, что не хочу больше, чтобы ты уходила, – сказала девочка и хлюпнула носом.

Кэйтлин присела возле ребенка на колени и заглянула ей в глаза:

– Я знаю это, Милли.

– Тогда почему? – спросила девочка и не сдержала слез. – Мы ведь не обижали тебя.

– Нет, не обижали, мне было очень хорошо у вас. Я ушла не поэтому.

– Тогда почему? Почему?

– Это сложно объяснить…

 – Я не маленькая уже, я все пойму! – крикнула Милли.

– Конечно, не маленькая, – вздохнула Кэйтлин и решила во всем признаться. – Понимаешь, Милли, я не обычный оборотень.

– Сказочный? –-  заинтересовалась девочка.

– Ну да, можно и так сказать, только из страшной сказки. Из плохой.

– Ты плохая?

– Да, Милли, я плохая. Помнишь историю о Джамие?

Девочка кивнула, она знала страшную сказку о плохом оборотне, который по ночам воровал из домов непослушных детей, утаскивал к себе в пещеру и заставлял носить тяжелые камни, не давая ни воды, ни сладостей.

– Я как и он, иногда становлюсь плохой и делаю плохие вещи.

–Ты утаскиваешь детей? – распахнула глаза Милли.

– Нет, детей я не трогаю, но могу обидеть взрослого человека.

– Ты сбежала, потому что не хотела обидеть папу и Дэрин?

– Да, именно поэтому.

Милли обхватила своими маленькими ручками лицо Кэйтлин и сказала:

– Но ведь в конце сказки девочка дает Джамие волшебные ягоды, и он становится хорошим. Если я Ягодный эксперт, значит, могу помочь и тебе стать хорошей.

Кэйтлин улыбнулась и обняла девочку:

– Конечно, можешь, только ягоды, которые помогут мне, у нас не растут.

– Значит, ты убежала, чтобы найти волшебные ягоды?

Девушка встала с колен и кивнула:

– Теперь ты понимаешь, Милли, что я не хотела вас оставлять, но мне пришлось это сделать. Ради вас, чтобы все были в безопасности.