— Я против! Солнце, ты уже и так потерял своё зрение. Мы не можем позволить тебе лишиться ещё чего-либо.

— Но мы не можем позволить и Капитану Каре лишиться чего-либо! — взревел Сталь голосом, что по громкости ничуть не уступал восклицанию Пламени. — Что если он ослепнет?

— Солнце уже ослеп! Так что и Кара уж как-нибудь да сможет перетерпеть! — рявкнул Пламя в ответ и попутно вмазал Стали кулаком по физиономии. Более того, он хотел было продолжить драку, но Буря и Земля вовремя схватили его с обеих сторон, не позволив и дальше избивать Сталь.

Сам же Сталь, получив удар от Пламени, уже потянулся было к своим ножам с намереньем дать сдачи, но был также схвачен с обеих сторон Льдом и Камнем.

Но пусть, помимо Стали и Пламени, никто из парней не ринулся в драку, дружелюбными их лица также не были. Единая прежде группа раскололась надвое: на «хорошую, добросердечную» фракцию и «жестокую, хладнокровную» фракцию. Обе группы буравили друг друга напряжёнными взглядами. Даже Буря, Земля, Лёд и Камень, что удерживали Пламя и Сталь, выглядели так, словно они и сами уже готовы были вступить в схватку.

— Довольно! А ну рты позакрывали все немедленно! — рявкнул я в гневе. — Какого чёрта вы тут разорались?! Думаете, если победите в споре, я последую решению выигравшей стороны? Я что, правда похож на такого послушного человека?

Десять человек… нет, одиннадцать человек включая Папу, что по-прежнему корячился на полу, рисуя магический круг, дружно замотали головами.

— Пламя, извинись перед Сталью, — приказал я, отчего Пламя тут же недовольно нахмурился. Заметив его реакцию, мой гнев разгорелся с новой силой и я взревел. — Ты что забыл, как я обычно караю людей в таком случае? Тебе же я даю возможность загладить всё простым извинением. Или же ты возмущён излишней мягкостью выбранного мною наказания?

Пламя притих на несколько секунд, после чего покорно кивнул. Он сделал два шага вперёд, встав лицом к лицу со Сталью, и когда он уже было собрался извиниться…

— Прости, — Сталь опередил его, извинившись первым. — Не то чтобы я хотел, чтобы Солнце чего-то лишился, — в полном смятении затараторил он. — Про-просто…

— Я очень сожалею! — повысил голос Пламя, прервав тем самым панические метания Стали. — Солнце правильно сказал. Мне не следовало тебя бить! Теперь, когда я извинился, давай просто забудем о случившемся, ладно?

Сталь согласно кивнул и протянул вперёд руку, и Пламя тут же крепко пожал её.

После этого атмосфера в комнате стала немного спокойнее… И в этот момент Лист едва слышно пробормотал сдавленным голосом:

— Что бы мы ни сказали, ты всё равно намерен заплатить цену, не так ли?

И стоило мне утвердительно кивнуть в ответ, как лица всех окружающих меня людей мгновенно переменились. Даже лица членов «жестокой, хладнокровной» фракции, что минуту назад были готовы глотки рвать, лишь бы я заплатил цену полного воскрешения, выражали искреннюю обеспокоенность.

— Да расслабьтесь вы, ничего со мной не случится, — попытался успокоить всех я. — Вот погодите ещё немного, и Кара проснётся. А как только это произойдёт, мы все вместе пустимся на поиски преступника и непременно позаботимся о том, чтобы простой смертью он за это не отделался!

Как только я произнёс эти слова, все прочие члены Двенадцати Священных Рыцарей наконец-то окончательно успокоились… Но, хоть они и были теперь спокойны, выражения их лиц не утратили своей экспрессии. Просто теперь из невероятно обеспокоенных они трансформировались в предельно разъярённые. Подобными пылающими гневными взглядами можно без труда убить человека.

— Лист, сбегай ко мне в комнату и принеси Божественный Солнечный Меч.

Лист на долю секунды заколебался, но всё же послушно последовал моему приказу и вышел за дверь.

Моей же задачей сейчас было окунуться в мои воспоминания о Каре. Чем бо́льшим количеством воспоминаний я окутаю своё сознание, тем меньше будет шанс провала у «Воскрешения». А в моём случае, когда я готов заплатить любую цену в обмен на полное воскрешение, это условие обретает лишь ещё большее значение, так как предельно важно показать Богу Свету то, насколько именно я жажду возращения этого человека к жизни. А иначе с какой стати Бог Света должен прислушиваться к нашим мольбам?

Однако стоило мне лишь приступить, как я тут же осознал, что совершенно не представляю, о чём мне следует думать. И дело было не в том, что у меня не было связанных с ним воспоминаний, а в том, что их у меня было попросту слишком много, так что я даже не знал, откуда мне следует начать.

Если не ошибаюсь, с нашей с ним первой встречи прошло вот уже двенадцать лет, не так ли?

Не помню точно, когда это произошло, но однажды между нами приключился один весьма примечательный диалог. Это случилась во время очередного приступа тошноты у тогда ещё юного Рыцаря Кары. Вручив ему платок, тазик с водой и табуретку, я, как обычно, уселся на свой собственный табурет, после чего достал из бумажного пакетика для выпечки булочку с голубичной начинкой и принялся жевать.

По счастливой случайности именно в этот момент обнимающий унитаз юноша поднял свою голову, ненадолго оторвавшись от своего примечательного занятия.

— Ну ты… Меня же тошнит, — с лёгким недоумением пробормотал он.

— Я вижу, — отозвался я, спокойно закидывая последний кусочек булочки себе в рот. — Ну как, закончил уже? Ты сегодня довольно много из себя извергнул, так что наверняка проголодался! У меня с собой ещё одна булочка есть. Хочешь? — спросил я, доставая из пакетика ещё одну булочку.

Это была булочка с шоколадной начинкой, однако из-за того что я слишком долго таскал пакетик с собой, булочка выглядела помятой, а начинка вытекла наружу. Но она по-прежнему была съедобной!

Вот только стоило взгляду бедного мальчика упасть на булку, как он тут же вновь поспешно отвернулся и продолжил блевать.

Заметив его реакцию, я решил сам съесть эту булочку. В конце концов, я приобрёл её ещё позавчера, так что хранить её дольше не стоило, а то ещё чего доброго испортится.

В этот раз спазмы юноши продлились недолго, и вскоре он вновь смог отлипнуть от своего керамического друга. Должно быть, у него в желудке уже попросту ничего не осталось, чем его могло бы стошнить!

Мальчик поднял на меня свой взгляд, очевидно не представляя, как ему следует быть дальше.

— Меня зовут Лесус, — немного неуверенным голосом представился он, после чего, слегка поколебавшись, добавил. — Лесус Кара. Спа…

Однако закончить своё предложение он так и не решился и замолчал. И я прекрасно понимал, почему он остановился на полуслове; Рыцари Кары и Солнца не имеют права обмениваться любезностями друг с другом.

Но я лишь ухмыльнулся и, протянув вперёд руку, приветствовал его:

— А я Гришиа. Гришиа Солнце.

Лесус молча уставился на мою протянутую руку.

— Да не волнуйся ты так, никто же на нас сейчас не смотрит! Нам ведь вовсе не обязательно на полном серьёзе враждовать друг с другом, разве я не прав? Если согласишься сотрудничать, то нам достаточно будет просто притворяться враждующими сторонами на людях, и всё! Ну и как тебе такое предложение? Это взаимовыгодное счастливое сотрудничество! — в шутку предложил я, не особо-то рассчитывая получить от него положительный ответ. В конце концов, Рыцарь Солнца и Рыцарь Кары столь же несовместимы, сколь и вода с огнём! Откуда ж тогда взяться сотрудничеству между этими двумя?

Однако Лесус уставился на меня серьёзным внимательным взглядом, после чего тоже протянул вперёд руку и крепко сжал мою ладонь.

— Счастливое сотрудничество, — твёрдо заявил он, кивнув головой.

Помню, в тот раз я подумал, что у этого парня уж очень серьёзная манера речи.

Однако вскоре я осознал, что этот парниша по имени Лесус обладал не только серьёзной манерой речи, скорее он весь целиком и полностью являлся одним большим сосредоточением серьёзности. В тот раз он произнёс те слова не из простой вежливости ко мне; он на полном серьёзе давал мне обещание.

Счастливое сотрудничество, которое в итоге сделало из нас «лучших заклятых друзей».

Счастливое сотрудничество, после заключения которого он всегда в тайне поддерживал меня со спины. Даже когда совершённые мною поступки вынуждали его сто раз подряд обвинять меня в своевольничестве, он всё равно не прекращал меня поддерживать, а в сто первый раз мог даже одобрить и поддержать моё очередное своевольничество.

Счастливое сотрудничество…

Опустив свой взгляд, я вновь взглянул на Кару и от всей души порадовался тому, что умею накладывать «Воскрешение». Если бы Кара действительно сегодня скончался, разве смог бы я вынести груз всего Священного Храма лишь на своих плечах?

Если бы Кара исчез сегодня из наших жизней, разве смог бы я в одиночку удержать Священный Храм в рабочем состоянии?

Моя специализация лежит в поддержании баланса сил с королевской семьёй и нейтрализации всевозможных заговоров и интриг, направленных на нарушение работы Церкви, однако когда дело доходит до ежедневной рутины и всевозможной внутренней бумажной работы, то я никогда особо этим и не занимался. Почти всю эту ношу на протяжении вот уже нескольких лет тащил на себе Кара. Почти…

— «Счастливое сотрудничество», значит. Что за глупая шутка! — взревел я, глядя на него. — Это ты всегда в одностороннем порядке поддерживаешь меня из тени, в то время как я не имею ни малейшей догадки, почему ты настолько мне потакаешь. «Счастливое сотрудничество»… Я сам назвал это «сотрудничеством», а на деле лишь тебе одному приходилось день ото дня мириться с моими своевольными выходками…

— Это не так, Солнце.

Я вздрогнул от неожиданности, но вскоре понял, что эту фразу произнёс только что вернувшийся с моим Божественным Солнечным Мечом Лист.