А затем кое-что происходит.

Меня изумляет не шипение, которое доносится сквозь стиснутые зубы Кирана, и не стон, вырывающийся у него из груди. Он двигает бедрами в такт скольжению моей ладони, а значит, моя теория была верна с самого начала.

Рейн нуждается во мне так же отчаянно, как и я в нем.

Усмехаясь Кирану в шею, я издаю тихий смешок, прежде чем приблизить свой рот к его уху, продолжая поглаживания рукой.

— Я полон решимости снова прикоснуться к тебе губами. К твоей груди. Твоим бедрам. Твоему члену. Я так сильно тебя хочу, что схожу с ума, — заявляю я, покусывая мочку Рейна. — Не могу дождаться, когда ты окажешься в моей власти. — Мой язык скользит по раковине его уха. — Я не шутил, когда сказал, что поставлю тебя на колени. И когда это случится, мой член будет у тебя в горле. А ты знаешь, что так и будет. Рано или поздно.

Киран издает стон, когда мои пальцы впиваются в ткань — настолько сильно я сжимаю его длину.

Черт.

Этот звук забирается мне под кожу, направляясь прямо на юг. Я ужасно близок к тому, чтобы кончить штаны, как подросток.

— А когда трахну и прольюсь в тебя, наступит твой конец. Ты никогда не захочешь никого другого. Клянусь…

Отстраняясь, я обнаруживаю, что Рейн стоит с закрытыми глазами, прислонив голову к стене. Выражение на его лице — чистое блаженство, которое говорит о том, что парень близок к оргазму.

Как я и хотел.

— Просто знай, что я не стану ничего делать, пока ты не будешь меня умолять. — Наклоняясь, я убираю руки с его паха и обхватываю его лицо своими ладонями. Киран протестующе стонет, его глаза распахиваются, чтобы встретиться со мной взглядом. Я прижимаюсь к нему еще сильнее — наши члены скользят друг о друга, вызывая восхитительное трение. — Потому что, детка, в отличие от тебя, я не беру людей силой.

Наши губы так близко, что я испытываю искушение поцеловать Кирана. Но знаю, что, если поцелую его, есть огромный шанс, что мудак уедет без меня. А это совсем не тот риск, на который я готов пойти.

Отстраняться от Рейна, всё равно что оторвать себе руку, но это всё, что ему достанется.

Пока он не поймет, что наше поле для битвы не такое ровное, как ему бы хотелось. Рейн не превосходит меня силой и не может унизить, а потом сбежать.

Больше нет.

Пришло время напомнить ему об этом.

Отстраняясь, я впиваюсь в Кирана взглядом. Его глаза фокусируются на мне, превращаясь в озера застывшего янтаря.

Он даже не оглядывается, когда проносится мимо, запрыгивая на квадроцикл и поворачивая ключ в зажигании. Я почти ожидаю, что он уедет, поэтому меня удивляет фраза, которая слетает с его губ:

— Садись, поехали домой.