Вышли мы в районе обеда, а уже к четырём часам я едва плёлся, стараясь не отстать от своего проводника. Тот, впрочем, не особо спешил, то ли жалел меня, то ли соблюдал осторожность и старался увидеть опасность заранее.

К шести часам он всё же сжалился и объявил привал. Я, услышав команду, просто мешком рухнул на землю, ноги гудели, голова кружилась, а ботинки мои, казалось, скоро умрут. Развязав мешок, я обнаружил там запас всё той же картошки, к которой прилагалось сало и сухари. А сверху лежал узелок с отварной картошкой, специально на один приём. Её мы и стали есть, запивая водой из фляжки.

- Может, стоило поход до завтра отложить? – спросил я. – Скоро стемнеет, идти мы не сможем, а в темноте могут быть эти.

- Если они на нас в темноте выйдут, - Панцирь как-то неоднозначно хмыкнул. – То все тут и останутся. Ночь – наш друг, а потому пойдём и ночью.

- У тебя фонарь есть? Или ты в темноте видишь?

- Вижу, не переживай. Я, и правда, боец не из последних, недаром столько лет небо копчу, многие убить пытались, да только сами давно в земле лежат.

Мне бы его уверенность, вот кино будет, если его убьют, а я останусь. Собственно, мне тогда тоже конец придёт, а если и нет, то я всё равно не знаю, куда мне идти и что делать. В Москву идти? Ага, пешком, из Сибири. Дойду я до первой твари, которая мной и закусит.

- А что старик про реку говорил? – снова спросил я. – Может, сделать плот, да по ней сплавиться?

- У меня в одном месте даже лодка осталась, вот только сплавляться можно вниз по течению, а нам в другую сторону нужно. Сплавимся мы в Ледовитый океан.

- Понятно, - сказал я, решив больше ничего не спрашивать, неприятно выглядеть идиотом, да и ему, наверное, уже надоел.

Отдыхать долго он мне не дал. Но и те полчаса, что мы просидели, позволили хоть немного восстановить силы. Мы снова пошли сквозь лесную чащу, не знаю, как Панцирь определял направление, за всё время я не видел у него ни компаса, ни карты, но мы уверенно шли вперёд. Надо полагать, скоро куда-то придём.

Когда стало темнеть, проводник мой вдруг остановился. Я было обрадовался долгожданному отдыху, но тут заметил, что он поднял руку в каком-то странном жесте, оттопыривая пальцы. Потом понял, что я ничего не понял, поэтому просто указал рукой куда-то вправо, приказывая смотреть туда.

Я уставился на деревья, словно то самое животное на новые ворота. И что там следовало разглядеть? Некоторое время мы стояли молча, я уже собрался задать очередной дурацкий вопрос, но тут краем уха уловил какой-то звук. Кто-то шёл по лесу, довольно далеко. Потом звук повторился, Панцирь жестом велел мне залечь.

Звуки то замолкали, то звучали громче, вообще, складывалось впечатление, что кто-то осторожно приближается. Панцирь тем временем развязывал мешок. Он извлёк оттуда какую-то штуку, которую из-за наступившей темноты я разглядеть не смог. Потом стал прилаживать её к себе на голову. Тут до меня дошло, что это прибор ночного видения, стало понятно, почему он с таким оптимизмом ждал ночи.

Минут через двадцать, когда вокруг окончательно стемнело, он приказал:

- Сиди здесь. Оружие держи наготове, я, когда вернусь, тебя позову, если не позвал, значит, это не я, стреляй сразу.

- Понял, - сказал я и пристроился у корней толстого дерева, выставив винтовку перед собой, так хоть сзади не зайдут. Едва видимый Панцирь окончательно растворился в темноте.

Ожидание затянулось, я сидел, не в силах разглядеть собственные руки, над головой было видно небольшой кусок звёздного неба, но и только. В темноте мерещились монстры и бандиты, которые уже подбирались со всех сторон, чтобы меня убить и съесть. Или даже не убивать, а прямо от живого откусывать куски. Или ножами отрезать. От таких мыслей мне стало совсем тошно.

Потом в темноте послышался какой-то шум, но не с той стороны, что раньше. Последовал короткий крик, потом выстрел, за ним второй, а потом всё стихло. Что теперь?

Минут через десять я услышал тихий шёпот из темноты:

- Денис, не стреляй, я вернулся.

Передо мной выросла большая тёмная фигура.

- Ну, как? – тоже шёпотом спросил я. – Получилось?

- Живой, как видишь, - он пытался казаться весёлым, но по голосу было заметно, что не всё прошло гладко. – У них минус три.

- А ты цел?

- Плечо задели немного, но ничего, нашёлся один, умеющий ножи метать. Падла, даже в темноте едва меня не угробил. Если у них все такие, то туго мужикам придётся.

- Что теперь?

- Идём дальше, держишь меня за ремень, старайся не потеряться.

Так мы и поступили. Ходьба по густому лесу в темноте, даже при наличии зрячего проводника, - удовольствие весьма сомнительное. А я к тому же начал понемногу засыпать прямо на ходу, несколько раз даже падал, но он продолжал меня тащить за собой. Ближе к утру, когда в лесу стало понемногу светать, а Панцирь снял свой прибор, впереди послышался шум воды. Река.

- Теперь вдоль реки пойдём, так безопаснее, - объяснил он.

Я не знал, почему так безопаснее, но спрашивать не стал, голова уже напрочь отказывалась работать. Видя моё состояние, он сжалился и велел ложиться, я свалился на камни прямо на берегу реки и вырубился, обнимая мешок. Разбудил он меня почти сразу, то есть, мне так показалось, а часы отчего-то показывали, что проспал я шесть часов.

- Ешь, - приказал он, пододвигая ко мне мешок. – А потом пойдём дальше.

Я приступил к еде, а попутно рассматривал реку. Не знаю, как она называлась. Ширина была метров пятьдесят, но при этом глубокой она не выглядела. Течение было быстрым. А потом я разглядел на воде что-то непонятное. Какие-то фигуры, что находились выше по течению, они перемещались с места на место, почти скрываясь в воде, отследить их передвижения можно было только по брызгам.

- Слушай, Панцирь, - спросил я, указывая вдаль. – Ты на реке ничего не замечаешь? Вон там.

- Твари воду не любят… - начал он, прикладывая к глазам небольшой бинокль. – Твою ж мать!

Тут уже и я разглядел ясно, что это какие-то четвероногие, которые прыгают в воде и, вроде бы, ловят рыбу. Воду они не любят, но при этом некоторые, как оказалось, любят рыбу, которая в этой воде живёт. Ну, а что? Вкусная, полезная и сытная пища, которая к тому же не огрызается из всех стволов.

- Первый раз таких вижу, - честно признался он. – Бери ствол.

Два раза мне говорить было не нужно, я поднял винтовку и прицелился. Они постепенно спускались в нашу сторону, скоро подойдут на дистанцию выстрела.

- Бери того, что ближе к берегу, - велел он. – Самый крупный, кажется, вожак. Старайся завалить хотя бы его.

Я кивнул. Тварей было шестнадцать, теперь, когда они подошли поближе, появилась возможность подсчитать. У него в магазине тридцать патронов, да я пару раз выстрелю, будем надеяться, что по воде они быстро бежать не смогут.

- Огонь, - тихо скомандовал он, когда счёл расстояние приемлемым.

Я выстрелил, даже визуально было видно, что попал, вот только условного вожака стаи монстров-рыболовов это не остановило, он резво кинулся в нашу сторону, а чуть позже, когда стая сообразила, в чём дело, кинулись и остальные.

Я быстро, как смог, передёрнул затвор, выбрасывая гильзу, и снова прицелился, тут стало заметно, что самый большой из монстров стал заваливаться набок, а потом и вовсе ушёл под воду. Всё же пуля моя оказалась для него смертельной. Вторую я удачно потратил на следующего. Панцирь стоял рядом и стрелял из автомата, аккуратно отсекая очереди по два-три патрона. Твари, одна за другой, останавливались и уходили под воду. Одного магазина не хватило, он моментально вынул из разгрузки второй и заменил его. Пустой рожок упал на камни. Последних застрелили уже с расстояния в два метра, всего на моём счету было три, на его – все остальные.

Тех, что погибли на глубине, унесло течением, а эти двое остались лежать на мелководье, дав возможность пристально их рассмотреть. Страшилища были ещё те. Сложно было поверить, что когда-то они были людьми, а потом злобный вирус их изменил. Что-то, вроде больших собак без шерсти, огромные шишковатые головы, широкие пасти с акульими зубами, на лапах когти, способные легко располосовать человека надвое. А на плече одного я с ужасом разглядел сильно искажённую татуировку в виде скорпиона.

- Твари матёрые, - поведал Панцирь, нагибаясь за пустым магазином. – Вот этот точно из первой волны, да и остальные тоже внушают. Если такое будет часто, патронов на дорогу точно не хватит.

- А… купить?

- Купить довольно проблемно, когда до разлома доберёмся, попробую, но и качество у них будет не ахти. У меня по пути схроны имеются, там возьмём, только добраться бы. Кстати, я потом на бумажке напишу и тебе отдам, места этих схронов. На тот маловероятный случай, если я погибну, а ты останешься.

- Ты, пожалуйста, не погибай, - едва не слёзно попросил я, не отводя глаз от убитой твари. – Мне без тебя точно кирдык, я ведь ничего полезного не умею.

- Зря ты так, - сказал он с непривычной весёлостью. – Ты для новичка неплохо стреляешь, умеешь выполнять команды, а постепенно обучишься и всему остальному. Начать, думаю, стоит с физподготовки, ты на ровном месте выдыхаешься, а что будет, когда по горам пойдём?

- А мы что, пойдём по горам? – окончательно упавшим голосом спросил я.

- Не то, чтобы совсем по горам, по горной местности. Уральских гор сейчас почти что нет, там гигантский разлом чуть ли не до самого Океана. Через разлом тот нужно перебраться. Для этого есть мост, но до моста нужно дойти, а для этого пару десятков километров отмахаем по камням.

- Слушай, - непонятно зачем спросил у него я. – А монстров этих можно есть?

- Сам не пробовал, но, говорят, что можно. Ну, если не смущает тот факт, что это бывшие люди. По слухам, напоминает человечину, тоже гормонов много, а потому нужно хорошо проваривать или прожаривать. Пошли, что ли.