Сражайся я с сидхе, мне понадобились бы целые самосвалы железа. И еще самосвалы. Плюс любые механизмы и инструменты для загрузки их кузовов. Не удивительно, что Корб снарядил свои войска соответствующе.

Мэб как раз развернулась, готовясь снова броситься в атаку, когда по воздуху прокатилась глубокая нота уродливого гула, почти на границе слышимого. Тот звук, который вы слышите в фильмах-катастрофах, раздающийся во время обрушения большого количества зданий, или, может быть, землетрясений.

В этот момент, мои чародейские чувства были потрясены нешуточным, мощным импульсом магии земли.

Не было времени выкрикивать предупреждение. Я воззвал к силе и скорости Зимней мантии и бросился к Мэб. Единорог в последнюю секунду повернулся, пытаясь удержать ее подальше от меня, но оказался недостаточно быстр, и его движению помешали несколько окаменевших тварей.

Я уже находился в воздухе, когда увидел приближающуюся атаку — зазубренные металлические копья, сделанные из чего-то похожего на арматуру, извлеченную из обломков разрушенных зданий.

Там было не одно копье.

И даже не дюжина.

Сотни.

Если бы Зимний единорог не был натаскан на защиту Мэб, полагаю я бы погиб прямо там. Но вместо этого, тело существа приняло на себя около дюжины копий. Я прыгал таким образом, чтобы моя спина и укрепленный заклятиями пыльник поверх нее оказались между копьями и Королевой Зимы.

Я врезался в Мэб и стащил ее со спины обреченного единорога.

Два копья угодили в меня. Одно из них попало мне в поясницу, а другое прямиком в центр моей правой ягодицы. Проклятые штуковины оказались достаточно тяжелыми, чтобы нестись со значительной силой, и хотя мой пыльник и не позволил их зазубренным наконечникам прошить меня насквозь, он мало что мог поделать с болью от столкновения с ними, и половина моего тело растворилась в пелене осязательного белого шума, которым Зимняя мантия маскировала боль.

Я навалился на Мэб сверху и внезапно, горячая, алая кровь брызнула на меня.

Я отстранился от ее обмякшего, как тряпичная кукла, тела, и в этот миг почувствовал еще одну могучую волну использования магии земли.

Королева Воздуха и Тьмы смотрела на меня широко открытыми, стеклянными глазами, зелеными, словно трава.

Три фута окровавленного холодного железа торчало прямо из середины ее разорванного, брызжущего кровью горла.

— Баттерс! — заорал я.

Я схватил Мэб за ее ближайшую руку и волосы и потащил в укрытие, которым стало тело визжащего единорога, слабо бьющегося на земле, и тут очередное цунами металлических копий полетело в нашу сторону.

Я прикрыл ее собой, как только мог и услышал, как копья вонзились в единорога, который перестал биться и кричать, и в землю вокруг нас.

Кольцо тумана внезапно сгорело вокруг нас, когда ожил меч Веры, его огонь запел гневную ангельскую песнь. Баттерс порвался вперед, размахивая мечом в стиле ронделло, рубя копья в воздухе под вопли протестующего металла.

Он добрался до меня, бросился за мертвого единорога и метнул взгляд на Мэб.

— Иисусе, — выпалил он. — Опять?

— Заткнись и вытащи это из ее шеи, — попросил я.

— Гарри, в этом нет смысла.

Зеленые глаза Мэб, следящие за Баттерсом, сузились.

— Она бессмертна, дурачина, — рявкнул я. — Вытащи из нее арматуру и с ней все будет в порядке.

С востока подул промозглый, зловонный ветер, пахнущий болотами и разложением. Мгла вокруг нас начала проясняться.

— Черт возьми, — прорычал я. — Не миндальничай. Просто вырви эту хрень из ее шеи.

— Мне бы здесь не помешала помощь.

Я повернул голову назад. Перед мои глазами предстал бамбуковый лес из холодной стали, земли, ощетинившейся торчащей из нее острой арматурой. Двадцать или тридцать сидхе были убиты на месте. Остальных нигде не было видно. Я даже не мог ощутить через знамя тех Зимних, что находились под моим командованием. Стальной лес отрезал меня от них.

Со стороны укреплений раздалось еще больше свистов и взрывов. Мы несли тяжелые потери, я чувствовал это по тем смертным, что последовали за мной. Их осталось пятьсот одиннадцать мужчин и женщин, и все они были в ужасе, опустив головы и молясь о спасении.

И я мог видеть длинные, долговязые фигуры, приближающиеся сквозь дым, мерцающие пузыри магии светились вокруг них.

Дюжина фоморских колдунов шла прямо на нас.

— Мне нужно кое с кем потолковать, — сказал я. — Ты сам по себе, мужик. Поторопись.