Глава 25
Быть счастливыми
Кэди
Наши дни...
— КАКОГО ХРЕНА?
Я не удержалась и хихикнула.
Курт посмотрел на меня, но кивнул в сторону кровавой бойни, только что произошедшей на экране телевизора.
— Это смешно?
Никто в мире не назвал бы Красную свадьбу из «Игры престолов» смешной.
Но реакция на нее Курта вызвала именно такие чувства.
Он снова посмотрел на телевизор.
— Почему мы снова это смотрим?
— Потому что это гениально, — заявила я.
Он взглянул на меня.
— Все умирают.
— Ну-у-у, — протянула я. — Ты еще до этого не дошел, но дело того стоит. Одно слово. Рамси.
— А я хочу это видеть?
— Впереди много трудностей, но итог того стоит.
Телефон издал сигнал о входящем сообщении, и я взглянула на экран, пока Курт, хмурясь, смотрел титры после кровавой бойни на Красной свадьбе.
«Спасибо, тетя Кэди, но у меня в эти выходные кое-какие дела. Передавай Курту и Джейни от меня привет!»
Глядя на телефон, я продолжала хмуриться.
— Отпусти это, — приказал Курт.
Я обратила угрюмый взгляд на него.
Он посмотрел на мой нахмуренный лоб, а затем продолжил:
— Что случилось со Швейцарией?
— Я абсолютная Швейцария, — заявила я.
— Кэди, ты уже третий уик-энд подряд подталкиваешь ее приехать сюда. Ее нет всего месяц.
— Месяц — это очень длительный срок. Достаточный, чтобы ей можно было приехать к нам еще раз.
— Нет. Достаточный, чтобы напомнить Элайдже, кто его единственная, поскольку он все еще встречается с той женщиной, которую ты не одобряешь, не говоря уже о том, что это уже третье приглашение Вераити за три недели, где ты настаиваешь на ее визите, — парировал Курт, а затем заключил: — Это не Швейцария.
— Та девушка ему не подходит, — заявила я, снова глядя в телевизор.
— Что с ней не так? — спросил он.
Она не Вераити.
Очевидно, так я Курту не ответила.
— Она хваткая, — констатировала я.
— Как это?
Я посмотрела на Курта.
— Он мне сказал, что она просила его узнать, позволю ли я переехать ему в студию. У них было всего одно свидание перед Рождеством, плюс ко всему история с Вераити. Их отношениям нет еще и месяца, а она уже просит его переехать в более приличное место?
— Квартира над гаражом, по сути, — одна комната. Когда пару недель назад мы вместе смотрели игру, я видел, что комната огромная и хорошая. Очень хорошая. С чертовски убийственным видом. Но она не такая красивая и большая, как студия.
— Элайдже нужен новый грузовик, и он экономит. Уолт мне сказал, какую арендную плату я могу брать за квартиру над гаражом, и она больше, чем платит Элайджа, потому что он убирает снег и помогает с рождественскими украшениями, которые развешивал, а теперь снимает, а летом он будет косить траву. Но я также знаю, какую арендную плату могла бы брать за студию, и не могу заключить с ним сделку, которая одновременно позволила бы ему накопить на грузовик, и не стала бы ударом по его мужскому самолюбию. Он пытается привести жизнь в порядок, — включая несколько плачевное финансовое положение, — после того, как обжегся со своей последней девушкой, которая тоже была хваткой и выгнала его, когда ему пришлось оставаться непреклонным в вопросе отсутствия возможности обеспечивать им тот образ жизни, который он не мог себе позволить, а она никак в этом не участвовала. Ему не нужна очередная женщина, которая нанесет ему еще один удар.
Я увидела, что Курт понял мою мысль, когда он снова посмотрел на телевизор.
Я опустила взгляд на телефон как раз в тот момент, когда Курт заявил:
— Скоро твой день рождения. Я ее приглашу, и мы сможем устроить грандиозный праздник.
— Э-э, нет, не пригласишь.
Курт держал телефон в руке, но все его внимание было приковано ко мне.
— Нет?
Он слегка склонился ко мне на моем большом диване.
Мне нравилось смотреть телевизор у Курта, особенно когда Джейни была вместе с нами или просто сидела неподалеку и раскрашивала.
Но мне больше нравилось, когда Курт оставался на маяке, пока я еще могла там находиться, проводя со мной — после отъезда мужчин и детей и когда у него не было Джейни — большинство ночей, (включая ночь, когда там были девочки; после того, как все разъехались, спальных мест хватало на всех, потому что Шеннон с Кэт не возражали спать на одной кровати, до рассвета болтая обо всем на свете).
И мне особенно, особенно нравилось обниматься с ним перед телевизором на моем большом круглом диване.
Я скучала по Элайдже, который приходил на ужин и развлекал Джейни, когда мы с Куртом устраивали ей от нас передышку (хотя в последнее время Элайджа часто встречался с этой новой девушкой, что мне не нравилось).
Но я обожала проживать с Куртом жизнь, делая что-то вместе, — вроде просмотра «Игры престолов», — уютно устроившись на моем диване (или на его, когда Джейни засыпала и перед тем, как я уходила домой).
Мы просто... были.
И мы просто... жили.
Когда мы снова сошлись после всей нашей драмы, казалось, что почти два десятилетия разлуки растворились как в тумане.
Это было прекрасно.
— Детка, это первый день рождения с тобой с тех пор, как мы снова вместе... Мне нравится Вераити. И мне бы хотелось узнать ее получше. Более того, я хочу увидеть ее собственными глазами и убедиться, что с ней все в порядке, потому что она уехала отсюда не в лучшем состоянии. И я хочу устроить для тебя день рождения.
Услышав его, я поняла, что он настроен решительно.
Все это шло с того времени, когда много лет назад я отмечала свой день рождения с Куртом, и, посмотрев на тот день сегодняшним взглядом, я увидела его таким, каким не видела тогда.
Курт пребывал в плохом настроении, хоть и пытался его скрыть, а я считала, что причина тому — то, что он не мог позволить себе купить мне подарок (хотя он старался изо всех сил: убедившись, что я взяла выходной на целый день, купил в магазине большой торт, украшенный множеством глазированных цветов, приготовил грандиозный ужин, а свободное от готовки время мы провели в постели).
Это все еще был лучший день рождения в моей жизни.
И это был лучший подарок, который я когда-либо получала, и хотела бы ответить ему тем же.
Я придвинулась ближе и положила руку ему на грудь.
— Хочу, чтобы этот день рождения был таким же, как и последний, что мы провели вместе.
Он усмехнулся.
— Завтра, когда приеду в участок, я возьму на этот день выходной.
— Курт, прошлый раз мне понравился. Постель, ужин, торт и никаких подарков.
На его лицо набежала тень, прежде чем он прогнал ее.
О да, он хотел купить мне подарок.
Я прижалась к его груди.
— Чтобы наверстать упущенное, все это не нужно. Дело не в подарках. Чтобы наверстать упущенное, достаточно вот этого. — Я вытянула руку, показывая на «Игру престолов».
Он поднял бровь.
— Марафон фантастического сериала, где всех, кто тебе нравится, сливают?
Я ухмыльнулась.
— Да. Именно. Повседневные вещи. Где мы такие, какие есть. Имеем только то, что должны иметь.
— Кэди, я должен был купить тебе подарок на день рождения.
Я отрицательно покачала головой.
— Неужели ты не понимаешь? Твои особенные поступки значили для меня больше. И это мой день рождения, так что я должна получить то, что хочу.
Он посмотрел мне в глаза, затем на губы, накрыл мою руку на своей груди и сжал пальцы, прежде чем снова посмотреть мне в глаза.
— Милая это твой день рождения, и ты получишь то, что хочешь, — ласково сказал он.
Я снова усмехнулась.
И тут мне кое-что пришло в голову.
— Но тебе я подарок куплю.
Он разразился смехом, который почти заглушил второй сигнал его телефона, напоминая о полученном сообщении.
Он тоже меня обнял и откинулся назад, увлекая за собой.
Я обвила его руками, а он пробормотал:
— И почему я не удивлен, что она пытается меня провести?
— Я узнала дату твоего рождения из отчета частного детектива, — сказала я его груди.
Его руки судорожно сжались, и веселье из комнаты улетучилось.
— В прошлом году я снова его пропустила, — продолжала я. — Он был в октябре.
— Кэди.
— У тебя тоже был день рождения. В то время, когда я была с тобой, только я ничего о нем не знала, а ты мне не сказал, потому что не мог. Теперь моя очередь. Я устрою его для тебя.
Он не сопротивлялся.
Но я знала эту черту Курта (или вспомнила).
Если Курт чувствовал, что я сильно чего-то хочу, то он редко сопротивлялся.
— Ты испечешь мне пирог? — вместо этого спросил он.
— Да.
— Воткнешь туда свечи?
Угадывая, он разрушал мои планы!
— Возможно.
— Тогда, Кэди, тебе лучше перестать постоянно печь пироги нам с Джейни. Иначе это перестанет быть особенным.
Я откинула голову и увидела, как он наклонился, чтобы поймать мой взгляд.
— Это всегда будет особенным.
Его глаза потеплели от грусти, ностальгии и благодарности, прежде чем он легонько меня поцеловал и отстранился.
Он снова посмотрел на телевизор.
— Договорились. Теперь, хочешь очередной час пыток или дашь мне передохнуть?
— Тебе, правда, не нравится?
Он снова перевел внимание на меня.
— Это гениально.
— Ты шутишь, — предположила я.
— Я был поклонником Робба, большим поклонником Кэт, — поделился он, имея в виду персонажей «Игры Престолов», — так что видеть их участь — было не так уж весело. Однако, поскольку Майка нет, кто-то должен жать на твои кнопки, иначе они постоянно будут выключены.
Я вздернула подбородок, проигнорировав подергивающиеся губы Курта. Когда он это понял?
— Я люблю Майка, но не скучаю по тому, как он жмет на мои кнопки, — сообщила я.
— Я просто рад, что у моей девочки есть настоящие старшие братья, которые по-разному к ней относятся, потому что любят ее, а не тот мудак, который обращался с ней как с дерьмом, потому что он мудак.
Я расслабилась около него.
— Я тоже очень этому рада.
И я пребывала в восторге от того, что он радовался тому же.
К сожалению, Курт продолжил:
— И приятно осознавать, что именно они сделали из нее вопиющую феминистку.
Все еще прижимаясь к нему, я напряглась.
— Я не вопиющая феминистка. Дело в том, что ты властный, деспотичный шовинист, и мой долг указать тебе на это.