Теперь по вопросу Джуниора и взгляду Мика стало ясно, что Джейк им ничего не рассказывал.

Ему пришлось ждать, пока мужчины закажут выпить, чтобы ответить.

Когда официант ушел, он начал:

— Восемнадцать, теперь уже почти девятнадцать, лет назад, Кэди начала осознавать, что ее школьные друзья, — не те люди, кого бы ей хотелось иметь в жизни, очень не хотелось, потому что они были связаны с бандой наркоторговцев. Про это она не знала. Она только начинала понимать, что грядет нечто дурное. Я работал под прикрытием над ликвидацией этой банды. Ситуация была хуже некуда, и ее в значительной степени усугубил тот факт, что я собирал улики, доказывающие, что ее лучшая подруга, в знак лояльности к главарю, убила своего бойфренда, — другого друга, с которым Кэди дружила много лет. Об этом она тоже не имела понятия, а мне приказали ничего ей не говорить. И, как вы, вероятно, догадываетесь, когда правда раскрылась, все пошло кувырком.

— Твою мать, — пробормотал Мик.

— Да, — согласился Курт. — Ни я, ни Кэди не справились с этим как должно. Она была молода, я не намного старше, ситуация была запутанной, а уродливость тех событий все усиливалась. Некоторое время, пока я работал под прикрытием, мы были вместе. Было очень тяжело, мы оба знали, что это у нас навсегда, но, в конце концов, произошло слишком многое, и мы не смогли справиться. Мы оба совершили чудовищные ошибки. Включая и эти восемнадцать лет.

Курт замолчал, и когда он больше ничего не сказал, Джуниор заявил:

— А теперь она вернулась.

Курт посмотрел на него.

— Как только мы решим, что Джейни справится, Кэди переедет к нам, мы поженимся и заведем ребенка. Хотя, учитывая наш возраст, не уверен, что последние два пункта будут в таком порядке.

Джуниор, огромный лысый мужчина, больше похожий на бандита-мафиози, чем на преданного семьянина, каким он был на самом деле, широко улыбнулся.

— Значит, она вернулась.

— Она была единственной тогда, и за прошедшее время ничего не изменилось, — сказал ему Курт.

— Рад за тебя, мужик, — сказал Микки.

— Спасибо, — пробормотал Курт.

— О боже, Курт, это как в любовном романе! — воскликнула Алисса.

Курт посмотрел на нее, на сидевшую рядом Кэди, которая улыбалась, хоть и закатывала глаза, и почувствовал, как дрогнули губы.

— Теперь они принялись за тебя, — пробормотал Джуниор себе под нос.

— Есть вещи и похуже, — ответил Курт, и Господь знал, что это правда. Он посмотрел на Джуниора, потом на Микки, а затем перевел взгляд на Джейка. — Нам нужно кое о чем поговорить.

— Что такое? — спросил Джейк.

— Вы знали, что Бостон Стоун стоял за переделом земли вокруг маяка? — поинтересовался Курт.

Он почувствовал исходящее от мужчин напряжение, и не только потому, что все они знали: Стоун — настоящий мудак. Дело в том, что Стоун очень усложнил жизнь Джози, а также насолил Амелии, не так сильно, но Стоун постарался.

Так что они не были его большими поклонниками.

— Нет. Это проблема? — спросил Джейк.

— В прошлое воскресенье Терри Багински звонила Кэди. Сказала, что Стоун хочет купить маяк, чтобы построить там курорт, — объяснил Курт.

— Он может хотеть, что угодно, — сказал Мик, Курт посмотрел на него, и тот пожал плечами. — Если маяк принадлежит ей, — а он ей принадлежит, — то Стоун ни хрена не сможет сделать.

— Сначала я тоже так думал, — сказал Курт. — Но я тут немного покопался, и обнаружил заявку, поданную Багински от имени каких-то корпораций, о которых я никогда не слышал, но мне, вероятно, не придется слишком усердно искать, чтобы выяснить, что они служат для Стоуна прикрытием в партнерстве с другими заинтересованными лицами, чтобы лишить парковую зону вокруг маяка защиты и вывести ее для коммерческой застройки.

— Ты что, шутишь? — спросил Джейк.

Курт покачал головой.

— Когда я это обнаружил, то сделал еще пару звонков и выяснил, что Стоун и все остальные уже заключили контракт с архитектурной фирмой на разработку проекта отеля, нескольких магазинов и ресторанов.

— Это бы изменило весь облик Магдалены, — заметил Джуниор.

— Учитывая, что Стоун и двое из его четырех партнеров входят в совет директоров, управляющий этой некорпоративной землей, если не будет предпринято никаких шагов, чтобы это остановить, облик Магдалены изменится, — поделился Курт.

— Одобрение нечто подобного попахивает конфликтом интересов, — вставил Джейк.

— Не уверен, что они готовы отступить, но уверен, что некоторые из их приятелей, имеющих членство в клубе Магдалены, тут же не подключатся, чтобы протолкнуть одобрение всего этого без участия кого-либо в Магдалене, — сказал Курт.

Джейк не сводил с него глаз.

— И ты, правда, ничего не можешь предпринять по этому поводу.

— Как человек, я могу высказать свое мнение, и как гражданин, могу отдать свой голос, но как шериф я не могу предпринять никаких шагов, особенно в отношении этого вопроса, учитывая, что владелец собственности, которая больше всего пострадает, если начнется стройка, — моя будущая жена.

Джейк кивнул.

— Я поговорю с Уивером.

— Арнольдом Уивером? Адвокатом? — спросил Джуниор.

Джейк посмотрел на Джуниора и в подтверждении своих слов кивнул.

Это был хороший знак. Курт знал Арни Уивера. Он родился, вырос и обосновался с семьей в Магдалене, но не так давно потерял жену, а еще, являясь членом городского совета, он упорно стремился сохранить город таким, каков он есть. Вероятно, не потребуется много времени, чтобы уговорить его возглавить решение вопроса по преодолению любых юридических трудностей, с которыми им придется столкнуться, чтобы потянуть время с тем, что происходит с парковой зоной, прежде чем удастся внести новый референдум в бюллетень, аннулировав старый.

— Можешь попросить его связаться с Джеки из исторического общества, — предложил Курт. — Кэди пояснила Джеки звонок Терри, и та обезумела. В совете исторического общества Магдалены есть несколько влиятельных людей, и если объединить их возможности, тогда как Уивер займется городским советом Магдалены, можно продержаться достаточно долго, чтобы в ноябре выбить еще одно голосование.

— Завтра же ему позвоню, — ответил Джейк.

— Микки, — проворковала Алисса. — Думала, любимчиком этого вечера будет Курт, не говоря о тебе, мой прекрасный здоровяк, — сказала она мужу, послав ему смачный поцелуй, и оглянулась на Мика. — Но ты его обставил!

— Теперь они взялись за тебя, — без всякой надобности сообщил Курт Микки.

Мик положил руку на спинку стула Амелии.

Амелия повернулась к своему мужчине и посмотрела на него почти так же, как несколько минут назад Кэди смотрела на Курта.

Да, она была хорошенькая.

И судя по тому, как смягчилось лицо Мика, когда он поймал ее взгляд, Курт получил подтверждение тому, что дела у его друга идут не просто хорошо, а потрясающе.

Курту это нравилось.

Бывшая жена Микки была порядочной женщиной, но алкоголичкой, которая относительно нормально существовала в этом мире, не считая тех случаев, когда помощники Курта останавливали ее за вождение в нетрезвом виде. И ей это сходило с рук, потому что Мик столько раз спускал на тормоза ее проступки, особенно перед их детьми.

Но дети подросли, и Мику стало все труднее и труднее сглаживать ситуацию, он выставил ей ультиматум. И когда она предпочла бутылку мужу и семье, Микки пришлось признать, что все кончено.

Ситуация была хуже некуда, и было дерьмово наблюдать, как Мик справляется с решением разделить семью в попытке обеспечить детям нормальную жизнь с ним, и улаживает последствия по возвращении их от матери.

Он не знал, что сейчас происходит с бывшей женой Мика.

Он только знал, что Мик не из тех мужчин, кто заставляет своих детей проходить через подобное с матерью только ради того, чтобы найти себе другую женщину, которая могла бы принести в их жизнь что-то, кроме нежности, появляющейся на лице Микки при виде ее улыбки.

Подошли официанты с уставленными бокалами подносами.

Курт взглянул на Кэди, которая с улыбкой принимала бокал вина, и ему не захотелось рассказывать ей то, что он еще ей не сказал. То, чем только что поделился с мужчинами о Бостоне Стоуне.

Это бы свело ее с ума.

Она потянулась за бокалом и подняла его, — видимо, Пэм произносила тост, в котором мужчины не участвовали, — и Курт позволил счастливому удовлетворению на ее лице поселиться у него внутри.

Эта женщина в шикарном платье была частью его жизни. Ее собака была частью его жизни. Ее семья была частью его жизни. И все это было частью жизни его дочери.

Он не хотел иметь дел с Бостоном Стоуном.

Более того, он не хотел, чтобы ей пришлось иметь дело с Бостоном Стоуном.

Но если они смогли пройти через то, что уже прошли, и в итоге она сидит за столом (далеко от него, но все же рядом) со своей семьей и его друзьями, одетая в это платье и с таким выражением лица, то они пройдут через все, что бы ни планировал этот мудак Бостон Стоун.

Без проблем.

Поэтому, когда Курту подали пиво, он взял его и сделал глоток.

А когда к нему подошел официант, он заказал еду и сунул ему свою кредитную карточку, чтобы оплатить четверть счета.

Официант уже уходил, когда Кэт воскликнула:

— Не может быть! В гардеробе? Бог мой!

Сидевший рядом Микки напрягся и не расслабился после того, как Алисса объявила:

— Джуниор, после закусок мы тоже попробуем. Микки и Эми не могут заполучить все лучшие места для обжиманий.

— У нас оно одно, — пробурчал Мик. — Всего одно гребаное место для обжиманий.

Именно тогда Курт заметил широкую улыбку, которую Кэди послала ему, и устроился поудобнее, чтобы насладиться превосходным ужином в «Навесах» со своими друзьями.

Даже, несмотря на то, что Кэди в этом платье сидела чертовски далеко.

— Что? — практически взвизгнула Кэди.

Полночь зарычала.

Курт вздохнул, восприняв это как намек на то, что ему придется ждать еще дольше, чтобы снять с Кэди платье.