— Снова я? Да. Шпион и все такое.

— Андерс… — в голосе Розы было предупреждение.

— Вы недооценили глубину ресурсов Пяти королевств. Немного, — Андерс поднял руки, когда на него хмуро посмотрели. — Не смотрите так. Он из Пяти королевств, — он указал на генерала. — Принц должен знать такое.

Генерал Верит зарычал.

— Сядь, монстр. Сядь. А теперь перевернись.

— Андерс! — Бетрим вмешался, пока генерал не разозлился.

— Что? Если он звучит и пахнет как зверь, то он — зверь.

— Он — принц.

Андерс покачал головой.

— Был какое-то время назад. Но, боюсь, не теперь.

Генерал Верит грозно шагнул к Андерсу, двигая мышцами плеч.

— Я заставлю тебя бояться.

Голос Розы прервал споры.

— Ты медлишь, Андерс. Если хочешь спровоцировать Курта, должно быть то, что ты не хочешь нам рассказывать.

Андерс вздохнул, пожал плечами и похлопал генерала по руке.

— Все наготове. И наша королева хитрая. Увидела меня насквозь. Пять королевств в союзе с Сартом, чтобы направить флот на пиратов.

— Я так и планировала.

— Да. К сожалению, это не все их ресурсы. Говорят, они посылают новые отряды к кровавым. И… — Андерс притих, бормоча.

— Говори! — прошипела Роза.

Андерс перевернул бутылку у рта, но она была пустой. Он горестно посмотрел на шкаф, где было больше бутылок.

— Я слышал, что люди уже могут быть тут. Работать в Солантисе, Коррале и Чейде. Пытаться собрать поддержку кровавых. Или… точнее… поддержку против вас.

Бетрим вздохнул.

— Сволочи.

Андерс пожал плечами.

— Думаю, нужно принять это как комплимент. Вы их напугали.

— У нас ресурсы на исходе, — Роза смотрела на карту на столе. — Кровавые вот-вот получат поддержку. И в моем городе шпионы, пытаются разбить все, что я построила!

Андерс пожал плечами, шагая к шкафу с выпивкой.

— Справедливые, хоть и не очень приятные выводы. Помните, гонец не виноват.

Роза вздохнула.

— У нас нет месяцев на осаду, генерал. У нас дни, может, недели. Я хочу встретить эти подкрепления с объединенной Пустошью, но мое королевство не будет полным, пока хоть один кровавый лорд дышит. Я прослежу, чтобы они умерли, а потом возьму корону. Я хочу, чтобы они умерли до того, как мой ребенок впервые откроет глаза, Генерал. Сделайте это.

Курт глубоко вдохнул и выдохнул. Он не собирался спорить, похоже. Бетрим заговорил бы, отметил бы, что стонать и медлить смысла не было, Роза была во главе. Но это не требовалось. Если кто и мог из женщин донести свою точку зрения, то это Роза.

— Дайте мне день, миледи, — сказал Курт. — Разведка доложила о пещерах на севере города. Им нужно проверить. И нам нужно найти некроманта, который сделал кровавую руну на земле.

— Некроманта? — голос Андерса дрогнул. — Кровавая руна? Похоже, я пропустил что-то важное.

Бетрим забрал бутылку у Андерса и понюхал ее.

— Клан Сузку догнал нас. Но что-то напало на них раньше нас и сделало мертвецами.

— Чудесно, — вздохнул Андерс. — А кровавая руна?

— Некроманты ими проклинают землю, — сказал Курт. — Три кровавые руны, вырезанные на земле телами и кровью. Если их правильно разместить, кхм, как говорят Арбитры? У линий силы, как-то так. Если их разместить так, земля между рунами становится проклятой. Связанной с Землей Мертвых.

Роза покачала головой.

— У нас раньше не было некромантов, генерал. Это точно трюк Брековича.

Бетрим взглянул на Андерса. Пьяница выглядел так, словно хотел что-то сказать, но сдерживался.

— А если нет, миледи? — сказал Курт. — Если некромант вырезает кровавые руны на земле, нам не нужно воевать. Мертвые поднимутся. Я это видел. Дайте время разведать все. Проверить пещеры, найти некроманта — или хотя бы уничтожить другие кровавые руны.

Роза смотрела в глаза генералу, а потом кивнула.

— Один день, генерал. Завтра я хочу, чтобы те стены принадлежали мне.

Курт кивнул и издал звук между смешком и вздохом. Он повернулся идти.

— Возьми Сузку, — сказал Бетрим.

— А? Вашего телохранителя?

— Он не… Ему нужно время, — сказала Генри.

— Он всю ночь провел как Андерс, — сказал Бетрим, глядя на Генри. — А нам одного такого хватает.

Андерс хотел возразить, но кивнул и смолчал.

— И я пойду, — заявила Генри.

— Нет, — Бетриму нужно было, чтобы Сузку пришел в себя, а для этого нужно было оставить его в мире без привычной поддержки. — Ты останешься со мной и Андерсом. Курт, найди Сузку и возьми его с собой. Дай ему занятие. Не давай ему горевать.

Генерал пожал плечами и вышел из палатки. Он был рад уйти подальше от Розы и ее требований. Все считали это почти безумием, но у них не было выбора.

— Поищи себе еды, Андерс, — приказал Бетрим. — Генри, точи ножи. Нам с Розой нужно поговорить.

8

Сузку

Солнце было слишком ярким, лагерь — слишком громким, и солнце точно было слишком ярким. Перн повернулся и ощутил, как что-то твердое впилось в его грудь. Он был уверен, что его глаза были закрытыми, но солнце было там, озаряло его веки, делая все странно красным. Он постарался подвинуть то, что впивалось в его грудь, и обнаружил, что это было соединено с ним. Ощущалось как рукоять его меча.

— Генерал тебя ищет, — резкий голос Генри. Перн видел, как люди кривились от этого голоса, но он так не делал.

Перн попытался открыть глаза, но было сложно. Он глубоко вдохнул и выдохнул. Пыль щекотала нос. Он не понимал, откуда пыль взялась в его койке.

— Что ж такое? — рявкнула Генри. — Вставай.

Перн ощутил пинок по ребрам, смягченный его кольчугой и изначально не очень сильный. Генри редко сдерживалось. Это должно было его радовать, но было сложно радоваться, когда внутри было отчаяние.

События прошлого дня вернулись к Перну, а с ними и рассеянные воспоминания ночи, алкоголя. Он был Хонином, учился как Хаарин. Его учили противостоять искушениям, всегда быть настороже. Перна учили быть одним из лучших телохранителей в мире. Но он выставил себя дураком прошлой ночью, глупые действия вместе с алкоголем, который обычно он так не пил.

Перн застонал и попытался открыть глаза. Свет лился, мир был слишком ярким, слишком громким снова. Волна тошноты накатила на него, и он тонул. Желчь поднималась, и его стошнило в пыль.

Генри фыркнула.

Перн зря пил с солдатами прошлой ночью, но теперь он терял уважение Генри, и это ранило его даже больше. Он знал, что стоило взять себя в руки, но он не мог. Не было сил. Его клан был мертв. Не просто мертв, истреблен. Их души не переродятся в следующем поколении Хааринов. У них не было клиентов в загробной жизни, они не переродятся. Они были теперь потерянными душами. Они станут призраками, проклятыми жить вечно. И это было его виной.

Его снова стошнило в пыль, желудок был пустым, во рту было гадко. Перн не хотел возвращаться в бездну сна.

— Вставай, дурак, — возмутилась Генри. Она склонилась и потянула Перна за руку, приподнимая его, закинула его руку на плечи и подняла. Перн думал о борьбе, он был вдвое больше Генри, мог легко остановить ее, даже утащить ее в пыль с собой, но он уже достаточно выставил себя дураком. Он уже потерял ее уважение.

С помощью Генри Перн смог устроиться на ближайшем стуле. Была середина утра, судя по солнцу, и он был в лагере. Маленький костер после ночи стал только пеплом и горькими воспоминаниями. Перн не знал, жил ли так все время Андерс. Он не мог представить такое разбитое состояние постоянно.

— Думаю, я потерял сознание, — медленно сказал Перн. Его речь звучала медленно и тяжело для его ушей.

Генри рассмеялась, глядя на него.

— Впервые напился. Такое не стоит продолжать.

Перн медленно покачал головой и подавил еще волну тошноты.

— Они мертвы, Перн, — Генри уже не стояла и села рядом с ним. — Это не утешает. Но они мертвы. Ты — нет. И ты не присоединишься к ним из-за капли вины.

— Капли? — Перн скривился от солнца, желал, чтобы лагерь солдат притих.

— Может, больше. Но это не стоит смерти. Андерс сказал бы тебе утешать себя бутылкой. Но Андерс ничего не знает. На дне бутылки можно найти только причину найти целую. Люди умирают. Порой это твоя вина, порой — нет. Нужно просто выпить за павших и продолжать. Однажды ты выпьешь за меня. Или я выпью за тебя. Но это не будет причиной останавливаться. Мир остается. И мы тоже.

Генри притихла. Крохотная женщина сидела с ним. Он посмотрел на нее, она глядела на небо. Некоторые мужчины боялись шрамов на лице Генри, но не Перн. Они восхищали его как сама Генри.

— Ты будешь на меня пялиться или поищешь генерала?

Перн поднялся на дрожащих ногах. Генри смотрела на него.

— Спасибо, — кивнул Перн.

Щеки Генри чуть покраснели, она фыркнула, склонила голову, чтобы шляпа скрыла ее лицо.

Слов больше не было. Или были, но Перн просто их не знал. Генри не подсказывала. Перн пошел прочь, подавляя тошноту и борясь с болью в голове.

* * *

Перн нашел генерала Верита, загружающего сумки на седле, его разведчики делали так же. Солдат было около пятидесяти, и все следовали за генералом из Пяти королевств после его изгнания. Они пошли бы за ним в ад, если бы он попросил об этом. Перн уважал эту верность, и он уважал, что у нее был повод. Если его солдаты умрут за него, то он умрет за солдат.

Солнце было высоко, но день был холодным. Обычно это не беспокоило бы Перна, но он был на взводе, словно терпение лопнуло. Не помогал голод. Он жевал четвертую полоску копченого мяса, но все еще ощущал пустоту внутри.

Генерал поднял голову, Перн приблизился, и улыбка озарила его широкое лицо. Генерал был крупным, с сильными чертами, пронзающими глазами. Его волосы были короткими, а борода — торчащей. Его аура была ярко-синей, цвета власти. Перн уважал людей с такой аурой.

— Ты выглядишь так, словно жалеешь из-за ночи, Хонин Сузку, — сказал генерал Верит, не переставая улыбаться.

— Я не помню, была ли она хорошей. Наверное, нет. Думаю, я себя опозорил.

Генерал Верит отмахнулся.

— Ни один солдат тут не был на твоем месте. Я как-то проснулся в кровати брата с четырьмя женщинами, но не помнил ни одного имени, — он пожал плечами, нахмурился, но продолжал улыбаться. — Мне сказали, что одна из них была его суженой, но… Полагаю, у них не сложилось. Странно, что он винил ее, а не меня.