Гетен стоял на носу, смотрел на воздух и воду у берега, где озеро соединялось с рекой. Потоки грозили кораблям так же сильно, как и патрули Налвики.

И он искал другого. Они проплыли в темноте, Гетен убедил Сеню, что безопасно проведет их по водам, но теперь жалел, что дал общение. Туман скрывал их от взглядов, но патрули и транспорт с припасами из Налвики, движущиеся в Янию, мешали плыть днем.

И он поддерживал чары тишины, ощущал окрестности в поисках движений.

Хоть его чары скрывали шум от ушей на берегу или на реке, это не мешало им слышать звуки. Зловещие вопли крикунов разносились эхом над рекой.

Сеня прошептал с большими глазами:

— Что это? — Галине, стоящей у плеча Гетена.

— Крикуны охотятся на души детей, — ответила она.

Корабли были достаточно маленькими, чтобы ее слова услышали гребцы внизу на главной палубе. Они бормотали. Кормчий тряхнул головой, и они утихли. Они нервно смотрели на туман, глаза были большими, как у испуганных ланей, словно они ждали, что крикуны поплывут к кораблям.

— Они не угроза, пока мы не причалим, — сказала громче Галина. — И даже так острый меч и отрубленная голова убирают чудищ.

Движение мелькнуло на воде, а потом возле Гетена на палубе. Гвин и Дуэш вернулись. Он посмотрел на зловещих блейдов, поднял правую руку, чтобы указать кораблям следовать по правому борту.

— Мы плывем на… что-то, — сказал он. Гетен дернул голову. — Стойте. Стойте!

— Зогс! — крикнул Сеня на янском, и гребцы сменили весла. Якоря были брошены. Корабли замедлились, стонали и скрипели.

— Что там? — Галина вглядывалась во тьму и туман.

— Волки нашли что-то над рекой. Бревно, веревку или… — Гетен посмотрел на блейдов. — Цепь.

— Кровь Семел, — выругалась она.

Он махнул рукой с севера на юг.

— Быки и погонщики по бокам.

— Умно, — сказал Сеня.

— Не достаточно умно, — ответила Галина. — Как много погонщиков и стражей?

— Двое погонщиков, с каждым по три стража.

— И мы ближе к южному берегу?

— Да, — Гетен знал ее разум и повернулся с ней. — Я буду дальше поддерживать тишину.

Она покачала головой.

— Уверена, у нашего мастера есть тихие солдаты, — она посмотрела на Сеню, он кивнул и вызвал четверых.

Она сняла свои сапоги, пояс и тунику, отдала Гетену брошь Янте и платок для хранения.

— Мы вернемся с кровью на руках.

— Привяжите себя, — приказал Сеня, веревки обвязали на поясах каждого убийцы, включая Галину, их жизни были соединены с кораблем во тьме и тумане.

Гетен мрачно посмотрел на нее, она оскалилась в ответ. Она хотела действовать, расхаживала по палубе, как зверь в клетке, учуявший кровь. Он не мог винить ее за использование шанса ударить.

— Только медленно, — сказал он.

— Медленный и уверенный побеждает в войне, — она скользнула за борт, сжимая узлы веревки, которую экипаж опустил в воду.

Тихие, как смерть, она и солдаты Телеянска скользнули в холодную Сельгу.

Блейды следовали за Галиной, а Гетен ощущениями был с ними. Вода мерцала вокруг нее. Она добралась до земли и выбралась на берег.

— Они нашли цепь, — шепнул он Сене, который вглядывался во тьму, сжимая перила. — Тише, — прошептал Гетен жене, хотя она его не слышала. — Не давайте цепи плескаться.

Они сделали, как он надеялся. Смятение душ охватило Гетена, когда погонщикам и стражам перерезали глотки. Движение цепи дрожало в нем, ее медленно опускали через упряжь, звено за звеном, она опускалась в воду, но не издала ни звука.

Он затаил дыхание, убийцы и его жена вернулись в воду и следовали за веревками к кораблю. Он не расслаблялся, пока Галина не забралась на палубу, мокрая и довольная.

— Тише, — прошептала она.

Сеня подал сигнал грести снова. Корабли направились вперед, рассекали воду, миновали место, где была цепь.

Крик донесся с берега:

— Эй! Провисает!

Гетен выругался под нос.

Сеня крикнул:

— Гребите сильнее!

Матросы прикладывали все силы.

Их корабль миновал черту.

Мужчина в тумане крикнул снова:

— Проснитесь, лежебоки! Вы упустили цепь. Если я переберусь туда, я сорву с вас кожу и отправлю королю Валдраму.

Галина прошла по палубе. Дуэш и Гвин двигались за ней, рыча.

— Разнеси мой голос, — сказала она Гетену. Их второй корабль еще не миновал черту.

Он кивнул и сосредоточился на звуке магией.

— Давай.

— Bit meg, stihle uor! — выругалась она на налвикском, звуча сонно и пьяно.

Стражи и погонщики засмеялись на северной стороне реки, пока их лидер стал ругаться. Они приняли Галину за мертвую женщину-погонщицу. Они грозили переплыть и показать ей, как мужчины тянули цепь. Она сказала им, что они не могли даже за свои концы потянуть, так что она сомневалась, что они впечатлят ее с цепью. К этому времени второй корабль миновал затонувшую цепь, гребцы старались, мышцы были напряжены на руках и спинах, когда она крикнула:

— Я найду настоящего мужчину. Я слышала, урсинианцы как жеребцы. Мне надоели крохотные овечки из Налвики.

Погонщики и стражи кричали, но они не стали плыть на лодке и выполнять свои угрозы. Видимо, им не хотелось перебираться через реку во тьме, даже если оскорбления были жестокими.

Она прислонилась к борту рядом с Гетеном и взяла полотенце из руки матроса.

— Тебе это слишком сильно понравилось, жена.

Она усмехнулась.

— Налвики — свиньи. Если есть шанс оскорбить армию Валдрама, я его использую. Они на моей земле.

Матросы и солдаты Телеянска рассмеялись. Им нужно было повеселиться, как и ей. Гетен заметил, как они обходили его, когда он шел по палубе, нервно поглядывали на Гвин и Дуэша, когда он призвал их быть его глазами и ушами в тумане.

— Экипаж понимает силу боевого мага, — сказал ему одной ночью Сеня во время ужина в каюте кормчего, — но у вас другая сила, некромант.

Галина спросила:

— Их пугает уровень силы или некромантия?

— Все сразу, — ответил Гетен. Он посмотрел на жену. — Даже тебе не по себе от этого.

Она опустила взгляд, вытерла рот салфеткой и сжала его ладонь.

— Неудобство с твоей магией не мешает мне любить.

Сеня продолжил:

— То, как вы изменили волков, близко к магии чонин, а она запрещена в Телеянске. Ваша сила дальше всего, с чем мы сталкивались, маг солнца. О такой магии говорят в легендах. Это заставило предков нашего императора создать магистрий и управлять магами.

— Что за магистрий? — спросила Галина.

— Офис, который следит за всеми магами и ведьмами в Телеянске. Они следят за их местоположением и действиями.

— И управляют ими, — сказал Гетен. — Потому что их сила считается угрозой династии Шин, — он пил эль, который подал Сеня, сносный напиток. Ему не нравилось обсуждать магистрий Телеянска. Люди, которые не понимали магию, не должны были пытаться управлять ею.

— Гетен использует свою силу, чтобы служить миру смертных в Кворегне, мастер Сеня, — сказала Галина. — Потому он участвует в войне, обычно некроманты, сторожащие границу Пустоты, так не делают.

Сеня обдумал это.

— Зачем участвовать в этом?

— Потому что управляет Бог смерти, — ответил Гетен.

— Ваш бог смерти приказал идти воевать?

Гетен пожал плечами.

— Он приказывает многое.

Кормчий хмыкнул.

— И мы должны слушаться богов, — прошептал он.

— Разве? — спросила Галина.

Кормчий пронзил ее взглядом.

— Вы не следуете указам своей религии, Красный клинок?

— Я служу народу Кворегны. Если решения богов им на пользу, то я их выполняю. Если от них народ в опасности, я против них.

Он приподнял кустистые брови.

— Думаете, ваше суждение наравне с богами?

— Я знаю, что лучше для народа, которые верят, что я защищу их, укрою их, дам им питание и совет, — ответила она. — Я видела много признаков, что Триумвират слабеет и принимает решения для своей выгоды, а не Кворегны, — она отодвинула тарелку и склонилась, уперев руки в стол. — Я все больше сомневаюсь, мастер Сеня, ведь мой мир разваливается, потому что Бог смерти подстегивает войну и хаос для выгоды своей и богинь, Семел и Хотырь.

Он обдумал это.

— Странно слышать, чтобы смертные сомневались в мотивах их богов. Почему вы говорите, что они работают для своей выгоды?

Гетен ответил:

— Потому что я много раз встречал Скирона. Наши боги хотят устроить разрушение, потому что это ведет к молитве. Без нашей веры богов нет.

Галина отклонилась. Она осушила чашку, опустила ее на стол со стуком и сказала:

— Мне не нужны такие боги, мастер Сеня. Как и моему народу.

Кормчий медленно покачал головой.

— У Кворегны странная и пугающая культура.

Она рассмеялась.

— Можно так сказать и о Телеянске и Одном боге.

Он улыбнулся.

— Ах, но некоторые из ваших людей тоже верят в Одного бога. Например, ваш брат, да?

— Да, — сказала она. — Но его обманул король, служащий проклятой мечте Скирона. Боюсь, ваш Один бог тоже не помогает нынче Кворегне.

Кормчий пожал плечами.

— Мы все несем ответственность за наши действия.

— Точно, — ответил Гетен. — Можете сказать матросам и солдатам, что я для них не угроза. Если придется забирать души в бою, уверен, Красный клинок направит души из Налвики к границе Пустоты и даст мне безграничную силу.

Сеня медленно кивнул, но не выглядел спокойно.

— Вы дали мне пищу для размышлений о богах и наших отношениях с ними.

* * *

Гетен прикрепил чары тишины к гребцам и ушел в каюту, которую делил с Галиной. Она уже спала в гамаке рядом с его, ее рука свисала с краю. Он убрал ее руку к телу, укрыл ее еще одним одеялом. Северная Сельга была холодной даже в конце лета.

Они добрались до залива и причалили у северного берега, не так близко, чтобы крикуны могли прыгнуть на палубу, но так, чтобы их не задели лодки, плывущие в тумане. Гетен хотел оставаться на палубе настороже, но не мог еще час терпеть без сна. Три дня постоянной слежки и магии сказывались на нем, и хоть он убеждал кормчего, он не мог игнорировать притяжении душ Телеянска вокруг него.

Он забрался в качающийся гамак, проверил силу чар, которыми он окружил корабли, и закрыл глаза. Отдых долго не давался, пока он унимал желания и дрожь в ладонях и спине.