Глава 12

Как только Бракс с Ксарном привели ее к ее собственному оружию, много времени, чтобы вооружиться, ей не потребовалось, хотя сначала они попытались затолкнуть ее в комнату и запереть. Из этого ничего не вышло.

Ксарн по-прежнему бросал на нее похотливые взгляды, обхватив свой пах, — слабое место в их телосложении, которую Эйли не прочь была использовать в своих интересах.

Однажды они поймали ее, застигнув врасплох, и из-за их родственной связи с Джаро она обошлась с ними мягко, но сейчас, когда он в опасности, она не могла позволить себе терять время. Беспокойство за ее фиолетового воина терзало ее наряду с мучительным страхом, что она прибудет слишком поздно.

Это сбивало ее с толку. Она не могла представить, чтобы Пантаристу или кого-либо из ее сестер из племени беспокоило, пострадают ли отцы их детей, и все же, вопреки себе, она была не в силах сдержать эмоции, которые ее переполняли. Эти не-зониянские чувства казались предательством всему, чему она научилась в удочерившем ее племени, и все же она не могла заставить себя перестать беспокоиться о том, что с ним случилось.

Не обращая внимания на внутренние заморочки, она сосредоточилась на поиске Джаро, и на этот раз эти фиолетовые дурни, его родственнички, оказались полезными. Оказалось, что Бракс умел управлять компьютерами, и он взломал центральный компьютер города, в котором они оказались пристыкованными. Просматривая камеры видеонаблюдения, он обнаружил записи кадров, на которых пара охранников борделя бесцеремонно тащат Джаро в окружении как минимум дюжины других мерзавцев и парой особых убийц. Она внимательно изучала здание, куда его доставили, — одно из дюжины в городе, и ее пристальный взгляд сосредоточился на охране у главного входа.

— Нужно придумать, как пробраться внутрь, — размышляла она вслух. — Все его входы хорошо охраняются?

— Это же бордель. Разумеется, они и трещинки не оставили, чтобы ублюдки-скупердяи не пробирались внутрь. К счастью для тебя, у нас есть план.

Их идея ей не понравилась — она ни за что не станет голышом строевым шагом подходить к борделю и требовать проведение кастинг-отбора, к их великому разочарованию. Тем более, что у нее был лучший план, и ее план был сопряжен с насилием и кровопролитием, что всегда было более подходящим решением.

Пока Бракс и Ксарн подходили к двум парадным входам поприставать к их охранникам — типа пьяными и нарывающимся на драку, что было не так уж и сложно для них выполнить — она ​​прокралась к выходу на кухню. Установив пистолет на оглушение, она выстрелила в работников, которые стояли снаружи, посасывая трубки, из которых бурлили клубы дыма. Странное времяпрепровождение, которое почему-то нравилось многим инопланетянам.

Накинув на себя капюшон своего тяжелого плаща, она, опустив голову, направилась вниз по главному коридору, который в это время дня был пуст, так как плотские утехи в основном происходили в темное время планетарного цикла. В любое другое время она бы остановилась, чтобы осмотреть первый бордель, в который она попала, с разинутым ртом поглазела бы на высокие потолки, позолоченные драгоценными камнями и другими сокровищами, погладила бы полированные деревянные стены и обтянутую парчой мебель, однако ей нужно было быстро найти Джаро, до того, как они обнаружат ее присутствие и поднимут тревогу.

То, каким именно образом они с Джаро сбегут, когда она его найдет, все еще не приходило ей на ум, но она надеялась, что они вдвоем найдут решение — или умрут, пытаясь это сделать. Пантариста всегда говорила, что самая большая честь — умереть в бою. Лично она предпочла бы сначала дожить до глубокой старости, прежде чем заняться проверкой этой теории.

«И я была бы не прочь побольше поединков плотской радости с моим фиолетовым воином».

Через некоторое время блужданий ей пришло в голову, что она не имеет ни малейшего понятия, где искать Джаро, и чем больше времени у нее уйдет на поиски, тем больше вероятность, что ее разоблачат. К этому моменту она несколько раз едва не столкнулась со слугами и не могла рассчитывать, что ее везение будет длиться вечно.

И вдруг, словно некий божественный дух прислушался к ее мольбам, она услышала грохочущий ропот его голоса, проходящий сквозь занавес, задернутый над аркой.

Но как проскользнуть внутрь, не будучи замеченной?

Отголоски ее скользящих шагов могут выдать, как она двигается, чтобы спрятаться за витиеватой статуей инопланетянина, у которого членов больше, чем у нее отверстий — и это по меньшей мере вызывало беспокойство. Заглянув за край пьедестала, она увидела слугу, толкающего тележку на воздушной подушке, нагруженную серебряными тарелками под куполообразными крышками. Он остановился перед крытым входом. Сначала поправив сюртук, краснокожий одноглазый трехножец отдернул занавес и вошел в комнату.

— Освежающие напитки с закусками в соответствии с требованиями доставлены. — Пока он обращался к обитателям комнаты, Эйли спешно прокралась к тележке и нырнула под ее драпированную ткань. К счастью, на той полке внизу, где она скрылась, были только салфетки, и она съежилась калачиком и затаила дыхание, чтобы слуга ее не заметил, пока вкатывал сервировочный столик в комнату.

— Доставь их сюда. — Этот женский голос пронизывала стальная нотка, которая странно напоминала ей Пантаристу с ее серьезным подходом к делу.

Тележка, дрейфуя по полу, тихонько гудела, и прежде чем остановиться, медленно двинулась вперед. Эйли, затаив дыхание, прислушивалась, выискивая подсказки, которые помогли бы ей понять численность врагов в этой комнате и где находится Джаро.

С тарелки было поднята куполообразная металлическая крышка, этим распространив резкий запах, проникающий даже сквозь ткань, за которой она пряталась.

— Могу я соблазнить тебя пирожными кигар? — спросил раньше звучавший стальной голос.

— Я правда не могу здесь задерживаться, — ответил Джаро грубоватым голосом.

Она достаточно хорошо узнала его нрав, чтобы, судя по голосу, понять, что он недоволен. Эйли задавалась вопросом, что ему пришлось выстрадать в то время, пока она вооружалась и с его кузенами планировала его побег.

— Но ведь мы еще даже не начали. Несносный Джаро. Как только до меня дошли слухи, что ты пристыковался в доках, мне с трудом верилось, что ты не пришел тут же ко мне. Тебе стоило хорошенько подумать, прежде чем пытаться от меня увиливать.

Брови Эйли нахмурились от этой едва заметной угрожающей интонации в голосе.

Она все еще не могла четко определить точное количество находящихся в комнате, так как звон посуды и шорох тканей могли вводить в заблуждение.

Осмелиться ли ей попытаться хоть одним глазком выглянуть из-за ткани тележки, или такое движение привлечет внимание к ее укрытию?

— Рекслия, я был занят другими делами, от выполнения которых твои охранники меня и уволокли.

— Да-да, слышала я о той рабыне, с которой ты резвился в переулке, — в голосе женщины сквозило явное отвращение. — Вообще-то я считала, что ты самец уровня посолидней. Зачем развлекаться на улице с сопротивляющейся варваркой, если и так можешь всем этим насладиться? Ну же, Джаро, дай я тебе напомню, почему я единственная самка, которая тебе нужна для объезжания твоего члена.

«Что?» У Эйли аж глаза округлились от разбушевавшейся в ней ярости.

Она не стала заниматься предварительной проверкой; она просто выскочила из своего укрытия, вытянув вперед руки, удерживающие кинжалы, ошеломив обнаженную трехгрудую женщину, нависшую над Джаро — «над моим мужчиной».

Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы, будучи слишком ошарашенной, переварить это разворачивающейся перед ней зрелище.

Одетый лишь в малюсенькую набедренную повязку, с блестящими, намазанными маслом мускулами и уложенными волосами, окруженный множеством обнаженных шлюх, не считая той, что прожигала Эйли взглядом, ей улыбался Джаро.

— Тоже пришла объездить мой жезл, да?

— Охрана! — завизжала самка со стальным голосом.

Разозлившись и, пожалуй, слегка ревнуя, хоть и не признавая этого, Эйли отбросила капюшон.

— А я-то уж подумала, что тебя похитили и ты нуждаешься в спасении.

Он пожал плечами.

— Меня похитила стая красоток, пришедших в бешенство из-за того, что я вынуждаю их ждать, когда соизволю их ублажить. Ну что тут скажешь? Мои выдающийся способности простираются от сражений вплоть до спальни, как тебе хорошо известно. Или ты уже забыла тот переулок?

Его подмигивание и слова тут же вызвали в ее памяти кое-что из того, что он с ней вытворял. И проделывал с… этими шлюхами!

В то время как от его напоминания о ее собственной слабости относительно него у нее щеки залились густым румянцем, свое смущение она скрыла под маской гнева. Задача не из сложных, учитывая, насколько она была взбешена.

— Поверить не могу, что я так тряслась о твоем благополучии! — выкрикнула она, развернувшись, чтобы выбежать из комнаты именно в тот момент, когда в комнату посыпались охранники.

— Я не при чем, что мое мастерство востребовано. Разве это не одна из причин, почему ты меня выбрала?

— Да пошел ты на хрен! — бросила она через плечо.

— Пристрелите ее! — прокричала Рекслия.

Прежде чем трехгрудая самка перестала кричать, Эйли подняла пистолет и открыла огонь по охранникам, но в конечном итоге ей пришлось покончить со стрельбой, так как перед ней возникло практически обнаженное фиолетовое тело.

Он прорычал:

— Только посмейте тронуть хоть один волосок на ее голове! — Джаро набросился на оставшихся охранников, не замедляя скорость, даже тогда, когда они выстрелили в него несколько раз из шокера для оглушения.

Эйли пришло в голову, что она могла бы ему помочь, но по-прежнему будучи очень разозленной, она врезала кулаком одному из охранников, не поглощенному потасовкой с Джаро, и гордо вышла из комнаты борделя. «Подлый, гребаный придурок, пусть сам себя спасает». Она добралась до парадного вестибюля целой и невредимой, после перестрелки с несколькими охранниками, которые встретились ей на пути, а в одном случае и обезглавливания, прежде чем Джаро догнал ее и развернул.