Пролог

Несколькими столетиями ранее…

Над замком в затянутом облаками ночном небе медленно кружил ворон. Его хриплое карканье, врывавшееся в тишину, нависшую над бойницами, казалось, предвещало смерть.

В узких окнах, вырубленных в толще замковых стен, не светилось ни огонька, и лишь часовые мерили шагами крепостную стену. Ворота были крепко-накрепко закрыты, как и каждую ночь. Но людям, кравшимся вдоль крепостной стены, и не нужны были ворота.

Три человека, закутанных в чёрные плащи с надвинутыми на лицо капюшонами. Ни у одного из них не было факела, но, похоже, эти люди в них не нуждались. Они прекрасно находили дорогу в кромешной тьме.

- Сюда, – прошептал один из них, остановившись у едва заметной маленькой дверци в крепостной стене. В это мгновение луна вышла из-за туч, и на миг осветило бледное лицо мужчины, скрытое под капюшоном. В уголках губ блеснули длинные острые клыки, а затем на его лицо снова упала тень.

- Король велел поспешить, – шёпотом сказал второй мужчина первому. Тот кивнул и, отыскав под плащом связку ключей, отпер дверцу. Та отворилась бесшумно, показывая, что её петли каждый день тщательно смазывались, и двое мужчин проскользнули внутрь. Третья фигура запнулась о высокий порог и чуть не упала, но один из её спутников почтительно поддержал её за локоть.

Три тёмные фигуры пересекли широкий двор и остановились у ещё одной неприметной дверцы, на сей раз одной из башен замка. Первый мужчина отпер дверь и почтительно пропустил третью фигуру вперёд. Гуськом они стали подниматься по узкой винтовой лестнице с настолько низким потолком, что приходилось сгибаться.

Лестница закончилась, и три фигуры очутились в круглой комнате, освещённой пламенем прикреплённых к каменным стенам факелов. Из мебели здесь стояла только одна огромная кровать под тяжёлым балдахином, и потому комната казалась голой, холодной и неприютной. Откуда-то из-под потолка монотонно капала вода.

Балдахин был отдёрнут, так что видно было лежавшего на кровати человека. Черноволосый и бледный, он казался совсем молодым, но его ярко-красные, словно кровь, глаза говорили о том, что перед ними промелькнуло немало столетий. Тяжело дыша, человек с трудом приподнялся на одном локте и уставился на посетителей.

- Мы привели её, ваше величество, – почтительно сказал первый. Оба сдёрнули капюшоны и опустились на одно колено, как и подобает верноподданным. Третья фигура тоже откинула капюшон, обнажая очаровательную женскую голову. У неё были длинные чёрные волосы, рассыпанные по плечам, и, хотя в них уже мелькали седые пряди, лицо женщины по-прежнему отличалось красотой. Её яркие, словно звёзды, голубые глаза гордо взирали на лежавшего мужчину.

- Рад видеть тебя снова, пани Ворона – улыбнулся он. Женщина не ответила на его улыбку.

- Зачем ты звал меня, Штефан? – холодно спросила она. Улыбка на лице мужчины стала печальной.

- Ты по-прежнему прекрасна, – прошептал он. – А я, вот видишь, умираю. Я хотел попросить тебя о последней услуге, пани.

Суровое лицо женщины смягчилось.

- Я догадываюсь, чего ты хочешь, – мягко сказала она. Король вампиров жестом прогнал своих слуг за дверь.

- Я уже слишком стар, – пробормотал он. – Боюсь, мне не дожить до рассвета. А когда я умру, от меня ничего не останется, кроме, быть может, легенд и сказок. Я хочу оставить кое-что в этом мире, чтобы вампиры никогда не забыли своего короля Штефана.

- И это кое-что – твоя кровь, – кивнула пани Ворона.

- Ты догадливая женщина, – хмыкнул король. На что женщина ответила:

- Ну, я же ведьма.

- Тогда не будем тянуть, – король достал откуда-то из-под кровати серебряный нож и хрустальный сосуд. Твёрдой рукой он резанул ножом по своим венам и даже не поморщился, когда на простыни закапала кровь.

- Серебряный нож? Смело, – хмыкнул ведьма, подставляя под рану сосуд. – И почему вампиры так боятся серебра?

- Мы сами этого не знаем, – пожал плечами король. С кривой усмешкой он наблюдал, как кровь перетекает из его вены в сосуд. Когда сосуд наполнился, ведьма заткнула его пробкой и спрятала в складках своего плаща.

- Нужно перевязать руку? – спросила она. Но Штефан только отмахнулся от неё.

- Мои раны быстро заживают, – сказал он. – К тому же я всё равно скоро умру.

- Тогда мне пора идти, – ведьма уже обернулась к двери, за которой начиналась лестница, но король вдруг окликнул её:

- Как тебя зовут? Я имею в виду на самом деле…

- У меня нет имени, – ответила ведьма. – Меня зовут пани Ворона.

- Тогда прощай, пани Ворона.

- Прощай, Штефан.

Ведьма вышла за дверь, где её ждали двое провожатых. Все трое опять скрыли лица под капюшонами и стали спускаться по винтовой лестнице. Они пересекли двор и исчезли за неприметной дверью в крепостной стене.

Замок спал глухим сном. Лишь часовые мерили шагами крепостную стену, да двое молодых парней играли в кости на перевёрнутом бочонке рядом с конюшней. Рядом с ними на земле лежала молоденькая девушка в крестьянской одежде. Её глаза неподвижно уставились в небо, а на шее запеклась кровь. Если присмотреться внимательнее, сразу становилось ясно, что девушка мертва.

- Эх, ни капельки больше не осталось, – вздохнул один из парней, русоволосый и голубоглазый, глядя на бледную девичью шею. Он ещё раз вздохнул и бросил кости.

Когда три тёмные фигуры, среди которых была пани Ворона, пересекали двор, парни отвлеклись от костей и проводили их заинтересованными взглядами.

- Эти трое возвращаются от Штефана, – произнёс второй парень, сверкая в темноте глазами, чёрными, как бездонные колодцы. – Интересно, зачем он их звал? Как ты думаешь, Тадеуш?

Ночь I

В первое мгновение Лин просто не поверила своим глазам. Но перед ней действительно стоял Малыш и утверждал, что именно он предал Альберта и передал её Тадеушу.

- Я оглушил Тони ударом по голове и спрятал его на дне мусорного бака, – довольно сообщил Малыш. – А сам отправился к Тадеушу. Кстати, думаю, ты уже догадалась, что именно я рассказал Волкам о нашем переезде сюда.

- Но этого не может быть. Малыш, скажи, что это неправда! – взмолилась Лин.

- Меня зовут Григор! – взорвался вампир. – Григор, поняла?! Малыш – это дурацкое прозвище, которое придумал для меня Альберт! Это я предал его, и я не сожалею об этом!

- Но почему? – прошептала Лин. – Альберт же доверял тебе!

- Доверял? – усмехнулся Малыш. – Да он просто не держал меня за равного. Он думал, мной можно помыкать, как угодно, а я всё стерплю. «Малыш, принеси то, Малыш, принеси это», – зло передразнил он. – Я устал быть его дрессированным медведем! Альберт – высокомерная скотина, и свою участь он заслужил!

- Да как ты смеешь! – прошипела Лин. Всё напряжение последних часов вылилось во всепоглощающую ярость, и её оцепенение как рукой сняло. – Я тебя заколдую так, что ты навеки покроешься бородавками, – выкрикнула она свою любимую угрозу. Малыш в ответ лишь расхохотался.

Его смех стал последней каплей. Лин буквально взорвалась от гнева. Как же она ненавидела Малыша в эту минуту! В её воображении он уже покрылся бородавками, нет, не бородавками, а уродливыми фурункулами – каждый величиной с пятак!

Внезапно смех оборвался. Малыш изумлённо уставился на свои руки, а затем медленно поднёс ладони к лицу.

- В чём дело? – резко спросил Влад. Лин тоже не прочь была это узнать.

- Моя кожа! – взвизгнул Малыш. Он бросился к зеркалу, висевшему на стене, и издал отчаянный вопль. – Что с моим лицом?! Откуда эти фурункулы? И на руках тоже… Что ты со мной сделала, ведьма?!

Вампиры недоумённо смотрели на Малыша: кожа на его лице и руках была совершенно гладкой, без единого прыщика. Лин же наблюдала за всем этим со скрытым удовольствием. Каким-то непонятным образом она действительно его заколдовала!

- Григор, с твоим лицом всё в порядке, – попытался успокоить его Влад. Но Малыш не пожелал успокаиваться. Он в ужасе смотрел на своё отражение.

- Но я же их вижу! – простонал он. – И чувствую пальцами! Эта ведьма наслала на меня отвратительные фурункулы!

- Григор, успокойся! – рявкнул Тадеуш, и Малыш мгновенно замолчал. – Нет у тебя ничего на лице. Она просто наслала на тебя иллюзию и внушила, что ты покрылся фурункулами.

- Но… – начал, было, Малыш, вновь поворачиваясь к зеркалу. Неожиданно он осёкся, и на его лице отразилось сначала недоумение, а затем облегчение. – Действительно ничего нет, – пробормотал он. Когда же он повернулся к Лин, его лицо перекосило от гнева.

- Ты ответишь за это, ведьма! – прошипел он, молниеносно оказавшись рядом с Лин. Схватив её за волосы, Малыш резко запрокинул ей голову и нагнулся над беззащитным горлом.

- Григор, стой! – заорал Тадеуш.

- Почему? – клыки Малыша остановились в сантиметре от кожи Лин. На его лице появилось обиженное выражение. – Почему, Тадеуш? Я так мечтал впиться в горло этой девчонке с той самой ночи, как увидел её.

- У тебя ещё будет такая возможность, если она не станет слушаться, – мягко сказал Тадеуш. – А пока отойди от неё.

Малыш недовольно ругнулся, но не осмелился ослушаться и выпустил волосы Лин. В его глазах девушка отчётливо прочитала обещание закончить начатое.

- Сейчас меня больше интересуют твои слова об участи Альберта, – заметил Тадеуш. – Ты рассказал нам, что на вас напали охотники на вампиров, подосланные Вассой, но не упомянул подробностей. Что ты имел в виду под участью Альберта, Малыш, извини, Григор?

- Пусть Лин расскажет, – злорадно предложил Малыш. – Расскажи ребятам, что случилось с твоим драгоценным Альбертом, маленькая ведьма.

- Он… – голос Лин пресёкся, и она с трудом выдавила следующее слово, – мёртв.

В приёмной стало очень и очень тихо.

- Повтори, что ты сказала, – попросил Влад. Лин удивилась тому, как дрожал его голос.

- Его убили, – повторила она. – Охотники на вампиров сожгли его в гробу.