Впрочем, здесь, похоже, никого это и не напрягало?

– Времена меняются, детка, – длинные пальцы Хэйла погладили стройное загорелое девичье бедро.

Они вообще обнаглели?!

Не то, чтобы Рэйвен ревновала. Хотя и не исключено. Но такого неуважения к себе и своему статусу она терпеть точно не станет.

Но что делать? Закатить нахалке сцену, уронив себя до уровня женщины, способной приревновать к уличной потоскушке?

Хэйл раскрылся для Рэйвен с новой, не очень приятной стороны. Она считала, что в отношениях с девушками опыта у него ненамного больше, чем у неё с парнями. Но имея в подружках такую, как эта Тина…

Отец был прав! Эти бедняки из трущоб и трейлеров, они другие. Совсем. Это два разных мира. Ни один парень из её круга никогда не позволил бы своей любовнице вести себя столь вызывающе при жене. Не то, что мужчины её круга не имели скандальных связей, но правила приличия и субординация соблюдались всегда.

А эти люди ведут себя, как животные. Совокупляются при людях. В грязи.

Неожиданно для себя Рэйвен поняла, что две недели очень-очень долгий срок, что в мире Хэйла ей становится ужасно тесно и скучно.

Тем временем толстяк поставил перед ними бутылки с пивом. Потом принёс тарелки с тем, что здесь называли пастой. На вкус вполне терпимо, хотя далеко не деликатес.

Впрочем, разражённой Рэйвен сейчас что угодно показалось бы лишённым вкуса. Она не сводила выразительного взгляда с Хэйла.

Тот, кажется, решил правильно истолковать её взгляд.

– Тина, дорогая, ты бы с моих колен сошла. Моей жене такое не нравится.

Тина фыркнула:

– С каких это пор меня должно волновать мнение какой-то курицы?

Рэйвен решила, что с неё достаточно. Унизительно как сидеть, игнорируя подобное положение дел, так и закатывать скандал. Поэтому она молча поднялась и, не говоря ни слова, направилась в сторону барной стойки. Если Хэйл не желает окончательно испортить и без того непростые отношения, он сумеет поставить вульгарную уличную девицу на место. А если нет, то очень об этом пожалеет. В самом скором времени. Или она будет не она.

Настроение было испорчено, но, к облегчению Рэйвен, Хэйл последовал за ней. Теперьи можно было без свидетелей высказать ему недовольство.

Но главное было не это. Раз он пришёл, значит, её мнение и чувства ему небезразличны.

– Рэйвен? – легко коснулся он её плеча. – Всё в порядке?

– Мне не нравятся твои друзья, – не стала отпираться она. – Или кем они там тебе приходятся?

– Мы жили вместе.

– В каком смысле?

– В прямом. С родителями не всегда удавалось ладить.

– Они не впервые тебя из дома выставляют?

– Впервые, – скрестил руки на груди Хэйл. – Раньше я сам от них уходил. А вчетвером выжить на улице было легче. Мы приглядываем друг за другом.

– Тина не похожа на «просто соседку»? У тебя с ней что-то было?

– Рэйвен, когда парни и девушки в нашем возрасте живут вместе, у всех что-то было. Гормоны и всё такое, знаешь ли?

– Понятия не имею, – холодно фыркнула она.

Вот откуда противное чувство, будто её обокрали? И вдобавок ещё и испачкали.

– Ты ведь не планируешь ночевать в этой ночлежке? С этими твоими... друзьями, – с подчёркнутым презрением выплюнула Рэйвен.

– Вообще-то…

– Сам как хочешь. Но я к ним и на пушечный выстрел больше не подойду.

– Так нельзя.

– Ты сказал, что мы пришли сюда за деньгами? Тебе, кажется, не по вкусу пришлась моя идея с тем, чтобы выручить их вполне нормальным способом, продав моё кольцо? И вот теперь мы здесь, среди сомнительных личностей.

– Они не опасны.

– Грязь, Хэйл, опасна тем, что имеет тенденцию пачкать.

– Я такой же, как они. Так что, сиятельная мадонна, сильнее чем запачкались, испачкаетесь едва ли.

– Ты пользуешься моим беспомощным положением, ведь без тебя я даже в исходную точку к порталу вернуться не могу! Какая же ты… – Рэйвен смолкла, стараясь подобрать правильное слово.

– Кто? Кто я? Давай, скажи уже! Тебе ведь с самого первого часа здесь не терпится это сказать?!

– Нет.

– Что нет?

Рэйвен неопределённо пожала плечами:

– Я не хочу говорить гадости или ссориться, но ты меня и вправду сегодня разочаровал. Мой брат считал тебя умным, а умный парень с такой компанией не водится. И наркотиками не торгуют.

– Я наркотиками не торгую. Я собирался толкнуть пару эйфорический средств собственного производства. Питер знает парней, с которыми это будет проще провернуть.

– Ещё скажи, что демонстративные обнимашки с красавицей Тиной вовсе не пришлись тебе по вкусу?

– А тебе-то какая разница?

– Как – какая?! Ты мой муж, вообще-то! – искренне возмутилась Рэйвен.

– Хочешь сказать, что для тебя это что- то значит?

– А что, по-твоему, я здесь с тобой делаю, если это ничего для меня не значит?!

Оба шипели, как змеи. Будь они не у всех на виду, возможно, уже сорвались бы на крик?

– Глупо делать вид, будто наши отношения настоящие! Между нами только договор! – взмахнул он рукой.

– Я тебе не нравлюсь?

Хэйл смолк, глядя на девушку с таким выражением, словно пытался просочиться сквозь её черепную коробку и понять, что стоит за сорвавшимися с губ словами.

– Нравлюсь или нет? – шагнула она к нему ближе. – Или для тебя я только балласт, навязанный случаем?

– Звучит так, словно для тебя ответ что-то значит, что-то значат мои чувства, – с горечью вымолвил Хэйл. – Но мы оба знаем, что это не так. Я для тебя ничто – больше, чем ничто. Зеро. Ноль. Ты играешь со мной, как зверёк, пробующий остроту коготков. Не пойму только, зачем?

– Почему ты злишься?

– Потому что ты ведёшь себя так, словно у тебя есть право ревновать меня! Словно между нами нечто большее, чем просто совместное путешествие!

– А кто в этом виноват?! Может быть всё дело в том, что ты предпочитаешь держать дистанцию, ныть да обжиматься с Тиной?!

Выражение лица Хэйла в этот момент было описать трудно, но его чувства Рэйвен считала отлично. Тут была и ярость из-за подозрений в том, что она над ним подтрунивает, и желание доминировать, раз и навсегда расставить приоритеты, и опасения задеть девушку, оттолкнуть её от себя.

Стало совершенно ясным, что, какие бы чувства Хэйл не испытывал в отношении к Рэйвен, безразличным к ней он совершенно точно не оставался.

– Ладно, Хэйл. Заканчивай свои дела и давай уже… как тут у вас говорят? Свалим отсюда?

Оба с напряжёнными лицами вернулись к столику.

Питер хохотнул:

– Семейная сцена, приятель?

– Семейная жизнь она такая. Именно потому я и выступаю за свободные отношения, – поддержала Тина.

– Заглохните оба. Питер, что там по делу? – хмуро спросил Хэйл.

– Будут ждать нас на месте.

– Отлично. Тогда погнали. Не вижу смысла здесь задерживаться.

Во взгляде Тины промелькнули досада и раздражение, что несказанно порадовало Рэйвен.

Какое странное оно, человеческое сердце? Почему мысль о том, что твой парень нужен кому-то ещё, кроме тебя, сразу удваивает его акции в цене?

В Академии место Хэйла было где-то на задворках, да иначе там и быть не могло. Но здесь, среди своих друзей, он вёл себя как лидер.

С другой стороны, оборачиваясь на прошлое и пристальнее вглядываясь в смутный образ, едва держащийся в памяти, Рэйвен вынуждена была признать, что при всей бедности и невзрачности, Хэйл никогда не перед кем не заискивал, не искал сильного покровителя, не играл по чужим правилам. Он держался особняком, словно стремясь стать невидимкой.  Не имея шансов сыграть короля, Хэйл предпочёл роль волка-одиночки, но в шестёрках не при ком не ходил.

***

– Что это? – с удивлением оглядела Рэйвен странное двухколёсное чудо, на которое Хэйл уселся верхом, как на лошадь.

– Мотоцикл, – пояснил он, протягивая ей шлем.

– А это ещё зачем? – полюбопытствовала она.

– Ну, чисто гипотетические для того, чтобы в случае аварии твои мозги аккуратно заполнили пространство шлема, а не разбрызгались по всей дороге.

Она нахмурилась, пытаясь сообразить, что к чему.

Хэйл закатил глаза:

– Чтобы полиция не приставала. Такие правила. Давай, надевай.

Мотоцикл взревел, словно зверь, набирая скорость.

Ощущения были классные! Будто летишь над землёй на минимальной высоте. Хотелось раскинуть руки и обнять весь этот странный город из прямоугольных домов, лишённый красок и всё же заполненный солнцем. Хотелось радостным криком озвучить всю полноту жизни, переполняющую Рэйвен в этот момент.

Без шлема, наверное, ощущения были бы полнее? Не хватало бьющего в лицо ветра.

Вскоре они влились в общую реку быстро движущегося в разном направлении транспорта, а через четверть часа остановились у какой-то тупиковой улочки.

Из тёмных провалов арок несло сыростью и мокрицами.

Предчувствие чего-то очень нехорошего накрыло резко, словно волна, с головой.

– Ты уверен, что мы приехали по правильному адресу? – спросила Рэйвен, срывая шлем с головы.

Заглушив мотор, Хэйл поставил мотоцикл. Острым взглядом окинул пустующую улочку.

– Конечно, уверен, – тихо проговорил он. – Да вот и они.

От одной из арок будто отпочковались две сутулые фигуры.

– Привет, парни, – начал, было, Хэйл, запуская руки в карманы.

– Привет, пацан. Товар с собой? – осиплым, сорванным голосом спросил один из них.

– С собой.

Рэйвен не нравилось, как те прятали лица за поднятыми воротниками куртки, то, как они упрямо держались в тени.

Её подвело две вещи. Она была слишком самоуверенна – раз. И ждала опасности от тех, кто стоял перед ней.

То, что мир взял и погас, как лампочка, стало полным сюрпризом.

Последнее, что увидела Рэйвен, это недоумение на лице Хэйла.

Потом всё откатилось словно на роликах куда-то назад и мир задёрнуло темнотой.