- Я нахожусь в безопасном месте.

Холодная улыбка Анселя приобрела самодовольный оттенок. Это сделает его смерть болезненной. Скоро...

- Гораздо лучше, - сказал король. - Тысяча триста лет прошло без единого слова от тебя, Наблюдателя или любого другого воина. Впервые за всю Великую Войну. Нужно принять меры и установить новые правила на случай, если подобное когда-нибудь повторится.

Что-то в тоне короля...

- Какие меры? - спросил Нокс.

- Тебе нужно знать только то, что я встречаюсь с другими правителями и Высшим Советом, и мы решим, что делать с твоей войной. До тех пор... - Ансель махнул рукой, безмолвно приказывая оставить эту тему. - Скажи мне, почему связь оборвалась в день собрания, и ты вышел на связь лишь спустя столетия.

Слова лились из его горла, спеша усладить слух короля. Он подробно описал нападение викингов, роль, которую сыграл жезл Кэннона, и случайный крах тюрьмы, не упоминая о Вейл.

Если она выйдет из ванной до окончания конференции...

- С тех пор как ты обрел свободу, ты совершал новые убийства, - выжидательно произнес Ансель.

- Да. Шайло и Гуннар.

Холодный смех.

- Шайло, наш союзник. Интересно.

Чувство вины усилилось. "Игнорируй его".

- Его смерть спасла мне жизнь.

- Значит, ты поступил правильно. Если король Аснанфали будет протестовать, я с этим разберусь.

Жестокость, замаскированная под доброту. Ансель устроит убийство короля или похищение и оплодотворение одной из его дочерей, чтобы использовать ребенка как рычаг давления. Его специализация. Кулаки Нокса сжались.

"Ничего не говори".

- У тебя есть план, я уверен. - Ансель сделал еще один королевский взмах, безмолвный приказ поделиться подробностями.

- У меня есть план, и я очень хочу к нему вернуться. - До того, как мужчина столкнется лицом к лицу с Вейл.

Аксель прищурился:

- Нет другого мира, подобного Терре, и я буду им править. Я ждал достаточно долго. Слишком долго. Выиграй эту войну как можно быстрее. Ты забыл, что получишь, когда выйдешь победителем?

- Нет, - проскрежетал он. "Свобода. Отмщение".

"Мир".

На мгновение, на одно поразительное мгновение, часть его захотела проиграть. Умереть, чтобы закончился токсичный цикл, и прекратились страдания. Ему больше не придется отрицать мучительное чувство вины, которое сопровождает его после уничтожения других воинов, оказавшихся в подобной ситуации и имеющих семьи.

Напряжение и стыд от того, что тебя даже не считают недосуществом... В итоге, Ансель наслаждался своей жизнью и победами, которые другие люди одерживали от его имени, никогда не платил за свои преступления, в то время как миллиарды других людей страдали под его угнетающим правлением. Бремя всего этого... "Слишком тяжелое для меня, чтобы вынести". Слишком тяжёлое для кого-либо.

Но Нокс не проиграет. Ненависть ему не позволит.

Он знал, что Ансель хотел бы, чтобы у Нокса еще были дети. Знал, что король жаждет угрожать тому, кого он ценит. Именно по этой причине он решил, что детей больше не будет, пока Ансель и Высший Совет не будут уничтожены, даже случайные.

Но воздержание для Нокса недоступно; ему могли приказать лечь в постель с плодовитой женщиной. Он знал только один верный способ спасти себя от горя потери еще одного ребенка. Временная стерилизация.

Свою третью Великую Войну он выиграл в волшебном мире, населенном ведьмами, колдунами и другими мистическими существами. Ансель понятия не имел, что он раздобыл там зелье или что, пока Нокс не вернется и не найдет противоядие, то останется бесплодным.

"Ни один другой ребенок не будет страдать так, как ты, милая Минка".

Голос Анселя вернул его в настоящее.

- Мои шпионы подхватили болтовню среди других монархов. Адонис из Коллума использовал Рог Призыва, чтобы создать армию безмозглых смертных, готовых умереть, чтобы его защитить. Если представится такая возможность, ты убьешь его.

- Да, я так и сделаю. - По крайней мере, король не приказал Ноксу убить Адониса сейчас и не останавливаться ни перед чем, пока это не будет сделано. Но с другой стороны, король знал, что лучше не вмешиваться в боевой план воина; такое могло послужить причиной для проигрыша.

Ручка на двери ванной повернулась.

- Кто-то идет, - сказал Нокс. Правда, за исключением некоторых подробностей. Ему было запрещено лгать своему королю. - Я должен идти. - Он прижал большой палец к кольцу, свет померк, хмурый Ансель исчез.

Скрипнули петли. Облако пара сопровождало выход Вейл из ванной, и она казалось очнувшейся ото сна. Хотя ее глаза были красными и опухшими от слез, она все еще была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел.

- У нас был гость? - Ее брови нахмурились, когда она посмотрела вокруг. - Мне показалось, что я слышу два голоса.

- Со мной связывался мой король, - сказал он, поднимаясь на ноги.

Она переоделась в белую футболку и крошечные розовые шорты, которые он выбрал во время их феерического шопинга, ее безупречные ноги были обнажены, и это зрелище разрушало его сосредоточенность. Материал был достаточно тонким, чтобы можно было разглядеть под ним бюстгальтер и трусики. Черное кружево, расшитое малиновыми розами.

С кончиков ее волос капало, белые пряди были заплетены на макушке, черные пряди свисали на спину.

Он не просто хотел ее. Он хотел ее больше, чем когда-либо хотел другую женщину. Каждое чувство, которое она когда-либо вызывала в нем, вновь нахлынуло на него, его тело болело и пульсировало.

- Мы собираемся обсудить твоего мужа, - сказал он резким, как кинжал, тоном.

Она побледнела.

- А что с ним?

- Скажи мне правду. Ты его любишь? - Если это так...

"Не разрушай эту комнату".

- Гм. - Переступая с одной босой ноги на другую, она прошептала. - Нет. Почему ты спрашиваешь?

Ответ поразил его, как удар Зиона.

- Хорошо. Он больше не существует для тебя. Считай, что ты одинока.

Вейл прищурилась, но не раньше, чем он уловил проблеск заинтересованности и облегчения. Почему облегчения?

- Значит, я не замужем? Вот так просто? - Она щелкнула пальцами.

- Вот так просто. - Нокс шагнул к ней и остановился. Шаг. Остановка. Как с этим справиться? Дрожащей рукой он указал на кровать. - Сядь.

- Нет, спасибо. Легче убежать, если я стою.

- Садись, пожалуйста, - сказал он, скрежеща зубами. - Я уже объяснил, что глупо убегать от меня.

- Ты прав. Я с удовольствием присяду. - Она вздернула подбородок. - После того, как ты расскажешь мне, что происходит.

Разочаровывающая женщина! Как он объяснит свое намерение переспать с ней и то, что он ожидает после этого, не вызвав ярость?

"Ты желаешь меня так же, как я желаю тебя? Рискнешь ли ты всем, чтобы провести хоть одну ночь в моей постели?"

Ничего из этого не слетело с его губ.

- Твоя работа, - сказал он. - Чем ты зарабатываете на жизнь?

- Последние несколько лет я была профессиональной студенткой, работала официанткой и баристой, мечтая о том дне, когда мы с сестрой откроем магазин сладостей. Что насчет тебя?

- Профессиональный убийца, - пробормотал он и принялся расхаживать взад-вперед. Он чувствовал ее запах - мыло, жасмин и специи с легким привкусом жимолости. Аромат был таким же сладким, как и сама женщина. Голова его затуманилась, вызывая в крови голодный огонь, сжигая один запрет за другим, пока не осталось ни одного.

- Я знаю, что ты убийца, - сказала она. - Но кем ты хочешь быть?

Непрошеный ответ сорвался с его губ.

- Свободным.

- Ты сейчас не свободен? - Мгновение тишины, прежде чем понимание озарило эти прекрасные карие глаза. - Мне очень жаль, Нокс.

- Ты не будешь жалеть меня, - отрезал он. - Я сильный. Победитель!

- Я знаю, что ты сильный, и то, что ты победитель. Но ты не производишь впечатления человека, который бездельничает, поэтому спрошу еще раз. Кем ты хочешь быть, когда обретешь свободу?

- Я... не знаю. - "Сделай это. Скажи ей". - Я только знаю, что хочу, чтобы каждый дюйм моего члена был погружен в тебя.