Глава 9

Серебристые лунные лучи освещали комнату, постель и Киру.

Мы лежали на боку, лицом друг к другу. Кожаный шнурок с обручальным кольцом свесился на бок, к плечу Киры. Потянувшись, я взял украшение, чувствуя холодную тяжесть на ладони. Его красота и значение восхищали меня.

— Я люблю тебя, Мэтт, — произнёс Кира. Он часто повторял это, без повода, но с полной серьёзностью. Признавался в любви, глядя мне в глаза, будто возможно было позабыть о таком. Ни в коем случае.

— Я тоже тебя люблю, — ответил я.

— Ты в порядке?

— Да.

Кира забрал меня с работы, за ужином я рассказал о планах записать Руби на учебную программу. Он предложил утром подвезти нас с мальчиком в колледж для оформления документов. Я невесомо поцеловал Киру и прошептал, что очень хочу его поблагодарить.

Мы остались поваляться на диване, и у меня закружилась голова. Не в приятном смысле. Но так или иначе, уже вечерело, поэтому Кира не спеша отвёл меня за руку в постель. Откинул покрывала, усадил на край кровати и раздел. Я медленно, не открывая глаз, лёг, и Кира, обнажившись, устроился рядом.

Он провёл пальцем по шраму над моей бровью, а я держал в руке его обручальное кольцо. Мы наслаждались тишиной. Иногда тихие моменты становились для нас самыми интимными.

— Тебе оно правда нравится, да? — спросил Кира.

Я покатал кольцо на ладони, ловя серебристые отблески лунного света, и взглянул Кире в глаза.

— Дождаться не могу, когда ты его наденешь.

Он улыбнулся и коснулся украшения на моей шее.

— Хочешь выбрать дату?

— Для чего?

— Для свадьбы, — уточнил Кира с усмешкой. — Думаю, мама и слова против не скажет.

Не смотря на кавардак в голове, я улыбнулся.

— Женился бы на тебе когда угодно, но, думаю, мы оба поймём, когда наступит правильный момент.

Кира округлил глаза.

— Ты отказываешься?

Я откинул простынь, сел и завалился на бок из-за головокружения. Кира поддержал меня и уложил обратно.

— Эй, ты чего творишь?

— Пошли найдём священника, или пастора, или кого-нибудь, кто может нас поженить.

— Сейчас?

— Сейчас же, — ответил я, пытаясь подняться.

Кира рассмеялся и прижал меня к постели.

— Нет уж. Ты даже сидеть не в состоянии.

Я отцепил его руки, но Кира навалился на меня и пригвоздил к матрасу собственным весом. Его улыбка не поколебалась.

— Ты никуда не идёшь.

Мне нравилось чувствовать тяжесть Киры на себе, хотя голова так и продолжала кружиться. Я прикрыл глаза.

Кира попытался сдвинуться, а я закинул ногу ему на пояс и удержал. Он положил ладонь мне на щёку и поцеловал веки. Его твердеющий член упирался мне в бок, и я толкнулся бёдрами навстречу.

— Мэтт, — шепнул Кира, касаясь моих губ. — Ты не в порядке.

— Теперь уже в порядке.

Кира двинулся, прижавшись своим членом к моему и вызывая у меня стон. Тихо рассмеялся и вновь поцеловал.

— Прости. Тело невольно откликается на тебя.

Не открывая глаза, я провёл руками по груди Киры, по шее и лицу. Вовлёк его в крепкий поцелуй.

Кира хмыкнул мне в губы, наши языки встретились, и мы растворились друг в друге. Он простонал, отстранился, и я, наконец, открыл глаза.

Кира перенёс вес на локти, одной ладонью зарылся мне в волосы, второй — погладил по щеке. Его тёмные глаза наполнились страстью и желанием. Кира облизнулся и низко, утробно простонал.

— Что такое? — спросил я.

— Ты плохо себя чувствуешь, — хрипло ответил он. — Не стоит.

Я качнул бёдрами, чувствуя, насколько Кира возбуждён. Провёл руками по его заднице, прижимая к себе.

— Мэтт, — запротестовал он вновь.

Я оттолкнул его, совсем немного, чтобы передвинуться, но не ушёл, а перевернулся на живот.

— Если хочешь, я — твой.

Кира снова застонал, и я добил его: приподнял талию и стянул брифы, обнажая ягодицы.

Он рассмеялся, склонился и провёл губами по моему плечу к затылку. Его колени опирались на постель по обе стороны от моих бёдер.

— Мэтт, — проговорил Кира и оставил очередной поцелуй на плече, — если голова закружится…

— У меня вечно кружится голова из-за тебя.

Его ухмыляющиеся губы прижались к моей шее, а следом рядом с ухом прозвучал шёпот:

— Обещаю, буду нетороплив.

Меня пробрала дрожь от его слов, от рокочущего голоса. Матрас просел, когда Кира потянулся снять бельё. А затем он прижался членом к моей расселине, и я простонал. Подумалось, что эта ночь может стать той самой; вдруг сегодня он возьмёт меня без презерватива, без лишней преграды между нами.

Я бесстыдно застонал, поднимая задницу и торопя Киру. Он провёл членом по моему входу, поцеловал плечо, шею, место за ушком. Мой разум потонул в тумане — и от головокружения, и от ощущений. Когда я толкнулся бёдрами назад, Кира заворчал, но вдруг отодвинулся. Встал на колени, снял с меня брифы. Я отчасти ожидал, что сейчас он вновь вскарабкается на меня сверху и закончит начатое, но нет, он слез с постели, раздеваясь сам. Послышался звук открытого ящика и знакомый шорох фольги.

Меня совершенно не заботило, что Кира хочет использовать презерватив, просто необходимо было почувствовать его внутри. Если он пока не готов — даже если никогда не окажется готов — мне плевать. Главное, чтобы он, наконец, оказался там, где сконцентрировалась моя нужда.

Я прижался бесполезным правым ухом к подушке и наблюдал, как в свете луны Кира растягивает презерватив по твёрдому члену. Он взял смазку, и я прикрыл глаза в предвкушении.

Улыбнулся, когда пальцы прошлись по моей заднице. Простонал, почувствовав холодные капли у входа. Кира начал меня готовить, и моя кровь вскипела.

Его тёплое дыхание коснулось уха.

— Хорошо?

— Боже, да, — протянул я. Голова по-прежнему кружилась. Комната накренилась, и даже лёжа казалось, будто я падаю. Но чёрт, как же прекрасно.

Я толкался бёдрами, насаживаясь на пальцы и горя от желания.

Вдруг рука Киры пропала, вскоре её заменила толстая, обжигающе горячая головка члена. Кира поставил ладони по бокам от моей головы, всем своим весом вжал меня в матрас, его член надавил на мой вход и медленно скользнул внутрь.

Кира губами коснулся моего затылка, его дыхание щекотало ухо.

— О боже, Мэтт. — Голос надломился, Кира протяжно и низко застонал, проникая дальше.

Я залез руками под подушку, хватаясь за край постели. Кира провёл ладонями по моим предплечьям, сжал мои кулаки, раскачиваясь. Медленно. Глубоко.

Я приподнял зад, вручая Кире всего себя. А тот отдавал каждый свой сантиметр, его мошонка касалась моих ягодиц.

При каждом толчке он покусывал моё плечо, следом оставляя лёгкие, сладкие поцелуи.

Движения стали быстрее, жёстче, и я с энтузиазмом на них отвечал. Кира натужно застонал, его руки сжали мои, мы вместе цеплялись за матрас.

Член Киры стал твёрже, увеличился — и с последним движением вперёд Кира вскрикнул, с дрожью кончая.

— Блядь, — протянул он мне в ухо, падая сверху. Провёл губами, носом, лбом по моему плечу и виску.

Я бы замер так навечно, но Кира, в конце концов, перекатил нас, одновременно выскользнув из меня. Крепко обнял, продолжая оставлять поцелуи по всему моему телу.

— Твоя очередь.

— Ну-у, — промычал я. — Не нужно. Это было для тебя.

— Мэтт, — проговорил Кира удивлённо и обеспокоенно. — Уверен?

— На сто процентов.

— Ты хорошо себя чувствуешь? Голова сильно кружится? Тебя ведь тошнит. Чёрт, Мэтт, тебе следовало меня остановить.

Я усмехнулся и уткнулся ему в грудь, положив его руки на себя.

— Отлично себя чувствую. В голове небольшой туман, но не страшно. Люблю, когда ты так делаешь.

Кира провёл пальцами по моей спине к затылку и зарылся в волосы.

— Но ты не кончил.

— И не нужно, — пробормотал я. — Мне просто нравится, когда ты меня трахаешь.

У Киры вырвался тихий смешок.

— Ты такой пассив.

Я отодвинулся, потратив секунду на то, чтобы сконцентрироваться.

— Верно, — согласился я, покраснев. — Только с тобой.

Даже в сумраке комнаты Кира заметил. Он чмокнул мою разрумянившуюся щёку.

— Давненько не видел, чтобы ты так смущался.

Я спрятал лицо, вновь уткнувшись ему в грудь. Кира сжал меня в объятии и удовлетворённо вздохнул мне в висок.

— Душ?

— Нет, останусь тут.

— Голова кружится слишком сильно, и ты не хочешь вставать? — серьёзно спросил он.

— Слегка кружится. Но мне очень удобно лежать.

— Принесу полотенце, — проговорил Кира, поцеловал меня в лоб и вышел.

Я услышал включившийся душ, но после, видимо, уснул. Проснулся от прикосновения тёплого мокрого полотенца и ласковых рук. Закончив, Кира лёг рядом. Меня убаюкало его горячее тело и запах мыла.

Я спал у Киры на груди, и через какое-то время меня разбудила его суетливость. Прижал его ближе, он вздохнул.

— Мэтт? Мэтт? — произнёс он, слегка похлопав меня по руке.

— М-м?

— Мэтт? Ты не спишь?

— Что случилось?

— Думаешь, они в порядке?

— Кто?

— Клоди и Руби.

— Эм… — Мой сонный мозг силился понять. — Что?

Кира приподнялся, опёршись на локоть.

— Спать не могу. В смысле, мы здесь, в тепле и безопасности, а они где-то там. Бог знает где.

Я сел медленно, не забывая о головокружении.

— Кира, детка, о чём ты?

— Ну, разве мы не несём какую-то ответственность? В смысле, мы же знаем, что они ночуют на улице или в помойке, но ничего не делаем. Мы здесь, а дети где-то совсем одни.

— И что же ты хочешь сделать?

— Не знаю. — Кира явно не находил себе места.

— Хочешь прокатиться? — поинтересовался я. — Можно проехать по улицам возле клуба, но не понятно, там ли ребята. Я посмотрел на часы на тумбочке. — Кира, детка, уже за полночь. Они куда-нибудь спрятались и крепко спят. Если мы сейчас поедем на поиски, это привлечёт к детям ненужное внимание.

С громким вздохом он снова лёг. Я тоже — положив голову ему на грудь.

— Просто беспокоюсь, — в конце концов, проговорил Кира.

— Потому что ты хороший человек. Внимательный, добрый, великодушный…

— Великодушный?

— Очень, — подтвердил я. Приподнялся, лёг на спину и притянул Киру к себе. Тщательно укрыл нас обоих одеялом и обнял Киру покрепче.

— Мэтт, — мягко произнёс он.