Глава 13

Дни после встречи в мотеле, Лорен проводила словно завёрнутая в кокон. Она чувствовала лёгкость, и всё больше осознавала своё тело, внимательно к нему прислушиваясь. То, что игнорировала долгие годы, теперь стало властно выходить на поверхность. Девушка чаще смотрелась в зеркало, пытаясь уловить, что видел он, касалась себя, чтобы почувствовать, что ласкал он. Он, он, он. Безликий мужчина с голосом способным её подчинить, расплавить внутри, пробудить в ней тёмные желания. Закрыв глаза, она нежно проводила по изгибам тела, в тщетной надежде воскресить в воображении то безумное возбуждение, в которое её погружали эти встречи. Но её прикосновение не имело ничего общего с тем нежным касанием и твёрдой одержимостью, которые похищали Лорен в направлении новых и гипнотических эмоций.

Лорен поразили те резкие и презрительные слова, которые мужчина адресовал ей, едва они остались одни в номере мотеля. В темноте слова казались угрожающими, как шальные пули. Она не понимала, почему он озверел, чем вызвано внезапное изменение поведения по сравнению с предыдущей встречей, характеризуемой мягкостью и терпением. Мужчина дёрнул её за волосы, заставил встать перед ним на колени, унизил, а потом снова изменил своё отношение.

Перемена произошла внезапно, но была настолько мощной, что Лорен почувствовала, как она распространяется по воздуху, подобно волнам энергии. Он спешно освободил её от стягивающей причёски, раздел и вымыл ей лицо. Он вновь поклонялся ей и доставлял удовольствие. Но даже на этот раз оставил нетронутой, хотя она умирала от желания отдаться ему полностью. Своей фантазией Лорен придумала ему лицо и тело; глубокий баритональный голос идеально сочетался с человеком, которого видела в своих снах с открытыми глазами. Отпустить себя получилось не сложно, и принимать его поцелуи снова было легко, потому что в воображении она помнила это особое лицо.

На работе Лорен всё делала как робот. С потерянным взглядом и сердцем, ускоряющим ритм от одной лишь мысли о смелом языке, который проникал в запретные места. Она выполняла свои обязанности лишь благодаря привычке; погруженная в воспоминания, девушка бродила по закусочной с ошеломлённым взглядом. На постоянные вопросы Гонсало и Бет отвечала односложно, и вызывала у них обеспокоенность таким изменением.

— Если бы не знал тебя достаточно, то сказал бы, ты влюблена — предположил коллега во время обеденного перерыва.

Лорен подняла глаза, чтобы встретить скорбный взгляд Гонсало. Она поняла слишком поздно, что парень не видел в ней больше друга. Лорен корила себя, возможно, розыгрыши и шутки, которые они постоянно друг другу дарили, зажгли в нём надежду, которую она не могла осуществить.

— Я волнуюсь за своего брата, вот и всё, — ответила она, уставившись на тарелку, где лежали остатки салата. Это, правда, Кларка должны госпитализировать через три дня, и если всё пройдёт, как предполагают врачи, то спустя три или четыре недели он вернётся домой с уверенностью, что сможет жить нормальной жизнью.

— Ну же, дорогая, вот увидишь, всё будет хорошо! — Бет сжала ей руку приободряя.

— Доктор тоже нас заверяла. Кларк молодой, сильный, других заболеваний не имеет, не принимает наркотики. — Лорен фыркнула, закатывая глаза. — Факт остаётся фактом: врачи вскроют ему грудь, и только Бог знает что сделают.

Гонсало сел рядом с Лорен и, подражая Бет, постарался её утешить как мог. Он обнял девушку за плечи так сильно, что Лорен сбил запах парня, который ещё несколько недель назад казался приятным, но теперь, по сравнению с его запахом, вызывал у неё раздражение.

Сопротивляясь искушению отодвинуться, она быстро повернулась, чтобы поблагодарить Гонсало.

— Спасибо, ваша поддержка очень важна для меня.

Гонсало неохотно снял руку и вскоре вернулся к своим обязанностям.

Лорен с нетерпением ждала, когда брат окажется вне опасности. Ожидание её истощало: ей хотелось ускорить время, чтобы оставить операцию позади, но иногда она хотела остановить его, опасаясь, что это будут последние дни, которые они проводят вместе.

Несмотря на заверения, проценты и благоприятную статистику, именно её Кларк подвергнется операции, единственный член семьи, человек, с которым она делила прошлое и настоящее и с которым хотела жить в будущем.

Вернувшись домой, Лорен застала брата спящим на диване, перед беззвучным телевизором, по которому транслировалась программа о продаже приборов — чудесных и делающих всё по дому. Выключив телевизор, она улыбнулась и пошла переодеваться в свою комнату.

— Привет, старшая сестра!

До неё долетел сонный, но весёлый голос, пока она снимала потёртые джинсы.

«Нужно обновить гардероб», — подумала Лорен, бросая на пол свою одежду и натягивая безразмерную футболку брата.

— Как ты себя чувствуешь? — принялась расспрашивать, едва вернулась в гостиную.

Кларк уверенно поднял вверх большой палец, но всё же не смог полностью скрыть беспокойство по поводу того, что его ожидало.

— Хорошо, я не могу дождаться, когда избавлюсь от этой фигни. — Он облокотился о подлокотник и постарался придать себе дерзкое выражение.

— Да, конечно. Как же иначе, — ответила Лорен, вытягивая торчащую из шва нитку.

— Не води меня за нос. Если беспокоишься или боишься, тебе не нужно держать всё внутри.

Я здесь ради тебя.

Вздохнув, Лорен несколько раз сильнее втянула воздух, обнюхивая и оглядываясь вокруг.

— Какой необычный парфюм, ты чувствуешь? — Лорен выглядела как собака, осматривая маленькую комнату. Кларк несколько раз потёр ладонью по голове, избегая смотреть ей в глаза.

— Э-э, заходила твоя подруга Аида, чтобы посмотреть всё ли у меня в порядке. Ну, знаешь, короче говоря, из-за операции.

Лорен холодно посмотрела на него, пока её горло и живот обвивала ревность.

— Кларк… — она не могла произнести что-либо ещё. Все упрёки застряли у неё в устах.

— Она хороший друг, Лу.

Лорен покачала головой.

— Ей двадцать восемь, она старше тебя на десять лет. Ты думаешь, из этого выйдет что-нибудь хорошее?

Брат фыркнул.

— Ничего, это просто секс, в чём проблема?

От удивления Лорен чуть не упала с дивана.

Она уставилась на него, словно не узнавала, изучая белокурые кудри, глаза цвета льда, резкие и мужественные черты лица. Куда делся мальчик, который всегда держался за её ноги?

Кто постоянно её искал, и так боялся мира, что не ступал без неё ни шагу?

— Ты её трахнул? На этом диване? — Лорен не сумела контролировать тон голоса, и её ошеломлённые вопросы сквозь трещины наполнило отвращение.

— Пожалуйста, не делай трагедии.

Лорен вскочила, указывая на него пальцем.

— Ты ненормальный, вот ты кто. Через несколько дней тебя должны оперировать.

Здоровый образ жизни и абсолютный покой, помнишь, что сказала доктор?

— Конечно, я помню! Но что, если случится худшее? Это хирургическое вмешательство, и оно имеет свои риски. На пороге появилась Аида и успокоила меня. Она дала мне кое-что приятное для раздумий, пока буду прикован к больничной койке. Хватит быть такой суровой!

В последнем предложении слышалась ненависть и какое-то обвинение, как будто она душила его, по крайней мере, так это услышала Лорен.

Изо всех сил стараясь сдержать слёзы, она повернулась к брату спиной и направилась на кухню, где принялась готовить чай.

— Окей. Извини, больше не вмешиваюсь в твою жизнь.

Налила в чайник воды, пока злость смешивалась с обидой, угрожая её задушить.

Двойная работа, лишения, чтобы отправить его в школу, наконец, решение продать своё тело, чтобы дать ему возможность сделать операцию, — все жертвы, с которыми она столкнулась, были готовы выскользнуть из её уст в ответ на его неблагодарность. Но вот сильные загорелые руки брата обняли её, и Лорен опустила голову, освобождая слёзы, которые потекли по щекам.

— Прости меня, Лу. Я осел.

Кларк поцеловал сестру в макушку. Они так и стояли некоторое время, созерцая кипящую воду.

— Ты можешь делать что хочешь, Кларк. Но знай — Аида не обычная женщина, она старше нас, более опытная... — Лорен не знала, как ему сказать, или правильно ли вообще сообщать брату о настоящей работе Аиды.

— Мне всё равно, кто она и чем занимается. Мы провели вместе пару часов, и, скорее всего, я никогда её больше не увижу, — успокоил он сестру.

Лорен горько засмеялась.

— Боже, но как ты можешь трахаться, ни о чём не беспокоясь?

Кларк засмеялся и выпустил её из объятий.

— Лу, мне восемнадцать, я красивый, и женщины падают к моим ногам!

— А также ты скромный, — поддразнила она его, опуская пакетики чая в кипяток, а затем села на диван, где к ней присоединился брат.

— Ты меня ненавидишь? — спросил он обеспокоено.

— Конечно, нет, дурачок. Но я всегда буду смотреть на тебя глазами матери.

Они замолчали, при упоминании женщины, которая родила их, а затем бросила.

— Ты помнишь её? — нерешительно и тихо спросил Кларк.

— Очень нечётко, мне было всего пять лет, когда она ушла.

— Ты когда-нибудь думаешь о ней? — продолжил допрос Кларк, и Лорен позволила ему это делать.

— Иногда. Интересно, где она, жива ли, помнит ли о нас? — Она упрямо посмотрела в пол. — Я пытаюсь понять, почему она ушла, почему не забрала нас у него.

Отец был темой, которую они избегали большую часть времени, но сегодня казалось невозможным избежать прошлого.

— Потому что ей было наплевать на своих детей, — коротко отрезал Кларк с дрожащими от гнева ноздрями.

— Джон всегда повторял, — она была просто эгоисткой и шлюхой, которая зацепила его сексом, а затем убежала с другим.

— Не упоминай его. — Из голоса парня сочилось страдание. — Не упоминай нашего отца.

— Малыш… — Лорен ласково погладила его светлую шевелюру. — И всё же, ты так похож на него.

Кларк иронично выгнул бровь.

— Вот это удача, а?