Лорен содрогнулась, ответив всхлипом на череду сокращений, которые, казалось, никак не закончатся, спровоцированные постоянными прикосновениями парня, который точно знал, куда надавить и помассировать, чтобы не дать ей передышки. Наконец Адам отпустил Лорен, встал и отошел от кровати. Даниэль догнал его, их руки встретились в ту же секунду, медленно и томно, словно этот жест для них привычен. Лорен была загипнотизирована этой сценой: Адам голый и при полной эрекции обнял Даниэля, одетого с головы до ног. На лицах обоих она заметила выражение страдания и увидела, как руки её мужчины медленно заскользили по гладкой спине Адама, достигая ягодиц и возвращаясь вверх. Лорен показалось, что она увидела, как они легко потёрлись бёдрами и наполнилась их возбуждением, запятнанным тёмными секретами. Она не смогла разобрать ни одного слова, которые мужчины шептали, но была уверена, что видела, как кончик языка Даниэля прошёлся по уху Адама.

Затем мужчины разомкнули объятия, и Адам вернулся к Лорен, которая до сих пор лежала. Он нежно поцеловал её в лоб и слабым голосом попрощался.

— Прощай, принцесса. Всегда помни, ты замечательное создание.

Оставшись в комнате одна, Лорен не двигалась, она дала сердцу время восстановить сносный ритм, а разуму понять смысл всего, что сейчас произошло. Удовольствие, которое она только что испытала, сохранялось у неё в костях, оставляя истощенной, но в состоянии глубокого покоя.

Даниэль вернулся почти сразу же, разделся, не сводя с неё глаз — выбрался из одежды во всём своем величественном великолепии, — король показывал себя без меха горностая, но с остатками мощи, отпечатанными на его коже и в могучей эрекции. Он положил ладони на внутреннюю сторону бёдер, раздвинул их и посмотрел на сияющее от соков и слюны лоно, с похотью, которую не демонстрировал слишком долго. Он приблизил лицо, и прежде чем прикоснуться губами к блестящим складкам вдохнул запах, потом лизнул — медленно, с оттенком сладости, более созвучного поцелую в губы. В Лорен возродилось возбуждение, усиленное подозрением, что такая пылкость со стороны Даниэля спровоцирована вкусом рта Адама, его слюны, которая всё ещё сохранялась на ней, смешиваясь с её женской сущностью.

Она ухватилась за покрывало и запрокинула голову, охваченная волнами удовольствия, которые распространялись медленно, множественными всплесками.

Даниэль не дал Лорен времени успокоиться и накрыл её своим телом, закинув ноги себе на плечи. Он вошёл в неё без всякого следа деликатности, опустился, издавая хрип, который казался болезненным. Лбом упирался в её лоб, закрыв глаза и скривив рот в дьявольской ухмылке. Не заботясь об удовольствии Лорен, он быстро кончил, хлестнув ей по животу горячим семенем, и когда последние толчки растворились полностью, ушёл в ванную, оставив её в одиночестве.

Лорен, в который раз задалась вопросом (как это часто случалось с ней в последнее время), о том, где в эти моменты блуждают мысли Даниэля, с той разницей, что сегодня она могла сама себе дать ответ.

* * *

Даниэль бросился под каскад тёплого душа, подальше от Лорен, подальше от того, что только что произошло, подальше от грязной волны, которой явно ошеломил её. Вечер принял другой оборот — не так, как был запланирован, — Даниэль просто собирался показать, что секс может быть абстрагирован от любви, и чтобы Лорен поняла — она может найти удовольствие с кем-то ещё, а не только с ним.

Даниэль выбрал Адама за их связь, за чуткость, с которой они превратились в пару совершенных циничных любовников, всегда готовых доставить удовольствие или получить его. Воспоминания об оргиях, в которых они участвовали, о женщинах, которыми обладали, хлестали Даниэля, обжигая сильнее, чем вода, стекавшая по его коже.

Возвращение к старым привычкам не принесло ему никакого утешения: он пил всё чаще и чаще, опять начал нюхать кокаин (тайком от Лорен), а что касается секса… Грязная потребность в распущенности, в разных телах, незнакомых глазах и лицах, в которых можно было бы потеряться в возвышенном моменте удовольствия, возвращалась и охватывала его стойким искушением, которому он рано или поздно поддастся. Капитуляция уже состоялась; этим вечером Даниэль сделал первый шаг к ожидавшему его аду с раскалённой ямой извращений.

Только архаичный, звериный инстинкт обладания, который он питал по отношению к Лорен, убедил Даниэля остановить Адама. Кивнув, Даниэль дал понять, что этого может быть достаточно; и вид разочарования на лице друга воспламенил его. Осознание того, что Лорен оказывала такое влияние и на других, вселило в него ревность и возбуждение. Она была только его, это он стал первым, и никто другой не осквернит её тело.

Даниэль обнял Адама, провёл по его гладкой, упругой коже спины, убеждённый в своей решимости не поддаваться желанию просунуть палец между твёрдыми ягодицами. Он вдохнул запах, который вернул его в горячие ночи, проведённые на простынях, пропитанных спермой и потом. А затем, слизывая с ушной раковины Адама солёный привкус желания, Даниэль отпустил его, поблагодарив, и пообещав скоро увидеться.

Потом вернулся к Лорен. Она, всё ещё расслабленная, лежала на кровати и смотрела на него с тоской, любопытством и лёгкой завистью. Он приблизил лицо к её лону, прикоснулся языком и губами к тому месту, где задерживался Адам, уловил его вкус, смешанный с самым интимным и острым вкусом Лорен. Даниэль поглощал её, позволяя смеси соков скользить по горлу, а затем овладел, не глядя, не сказав ни слова утешения, потерявшись в тепле киски и в грязи собственных мыслей.

Лорен на четвереньках сосет член Адаму, пока он проникает в её неприкосновенную задницу. Лорен, зажата между их телами, наполнена им, и вопит от удовольствия. Лорен с лицом между бёдер Адама, голова двигается, он её содомирует, а зубами царапает ей обнаженную шею. Это была последняя картина, которая развязала оргазм, и одновременно дала новую эрекцию. Он вышел из душа с сердцем в неразберихе, а между дрожащих ног быстро бежала кровь. Ему чертовски хотелось испачкаться. Обнажённый и мокрый, Даниэль вернулся в спальню; Лорен сидела на кровати, скрестив лодыжки, тонкими руками касаясь стройных бёдер, а взлохмаченные волосы ласкали ей плечи. Она смотрела с такой жалостью, что вызывала у него одновременно гнев и чувство вины.

— Что такое? Не говори мне, что тебе не понравилось, я не поверю.

У неё дрожала шея, когда сглатывала, не решалась ответить.

— Зачем? Это было испытанием? Способ узнать, совместима ли с твоим миром?

Даниэль подобрал белье и одежду, надевая их бешеными жестами.

— Ты никогда не будешь совместима с моим миром.

Он вложил в ответ столько яда, сколько мог, выжимая его из собственного разочарования. Вспышка боли, мелькнувшая в глазах Лорен, стала ему отплатой.

— Куда ты идешь?

Лорен потянулась вперёд, пока он шёл к двери.

— Тебя это не касается. Можешь остаться здесь, если хочешь.

Закрыл дверь, оставляя после себя шокирующую волну разочарования и страданий, которые причинил ей. Он должен избавиться от неё, отправить домой, к своей посредственной жизни. Тем не менее, даже когда об этом думал, Даниэль осознавал, что присутствие Лорен было единственным слабым тормозом в безумной гонке к разрушению.

Он должен выдержать, вскоре французы подпишут с ним контракт, и тогда он продемонстрирует всему миру свою реальную ценность.

Но сейчас ему не хотелось думать ни о чём, кроме того, навстречу чему направлялся.

Даниэль взял айфон и отправил три сообщения, одно из них — своему водителю. И когда сел в лимузин, от возбуждения у него дрожали колени. Поездка была короткой и привела на виллу в нескольких километрах от его собственной. Когда вышел из машины, ему пришлось поправить ширинку на брюках, так болезненно эрекция давила на ткань. Дверь распахнулась, демонстрируя обои из шёлка, освещённые мягким светом. Даниэль вошёл в вестибюль, обставленный с излишней роскошью, и там, у двери, на него уставился Адам с кривой улыбкой, которая охлаждала жажду взгляда.

— Ты приехал — прошептал ему в губы и поцеловал. — Она присоединиться?

Даниэль погладил другу линию волевого подбородка.

— Она делает то, что я ей приказываю. Всегда.

Адам обнял его, уткнувшись лицом в изгиб шеи. Потёрся бёдрами о его бёдра, их эрекции задрожали. Тяжело дыша через нос, Даниэль закрыл глаза.

— Ты заставишь меня кончить вот так.

Они услышали, как подъехала другая машина, и, предугадывая личность водителя, направились в спальню, уверенные, что скоро у них будет компания.

Мужчины быстро поднялись по лестнице, торопясь снять одежду, горящую на их коже, желая побыстрее оказаться обнажёнными, чтобы касаться друг друга без препятствий.

Когда через несколько минут их застало врасплох деликатное покашливание, они лежали на кровати, с руками между бёдер друг друга. Оба подняли головы, чтобы перехватить тёмный жадный взгляд Аиды, уже привыкшей олицетворять эту роль. Она подошла к ним, снимая скудную одежду.

— Добрый вечер, мои господа.

Женщина легла набок, прямо за Даниэлем, и гибкими руками принялась ласкать твёрдые члены. Как озорная девочка, она нежно царапала по набухшим влажным головкам, положив поцелуй на плечо своего короля.

— Что я могу для вас сделать?

Это был вопрос, который не включал ответ. Она должна была подчиниться их желаниям, точка. Однако Даниэль точно знал, что ждёт её этим вечером: всё, что он представлял сделать с Лорен.

И к дьяволу эту девчонку.