— Ты работаешь в ближайшие два дня? Арчи пристально смотрит на меня.

— Нет, у меня три выходных. — Он делает паузу. — Значит, ты хочешь, чтобы я пошел с тобой на свидания в День Святого Валентина, которые ты запланировал для другого мужчины?

Его тон бесстрастный.

Я прикусываю губу, а затем отвечаю.

— Знаю, звучит ужасно, но на самом деле вряд ли это действительно планировалось для него. Я просто подумал о том, чем мы с тобой хотели бы заняться, потому что с тобой мне всегда весело. В последнее время я по тебе сильно скучал, потому что мы редко виделись, и я ненавижу это.

Черты его лица смягчаются, в них присутствует какая-то грусть и нежность, затем Арчи улыбается.

— Ты будешь угощать меня вином, кормить и обращаться со мной так, как заслуживает такой милый мальчик, как я, папочка?

— Не называй меня так, — качая головой, отвечаю я. — Мне от этого не по себе, и ты это знаешь.

Я не свожу с него глаз, в ожидании ответа и чувствую, как на меня накатывает волна возбуждения.

— Так ты пойдешь?

Арчи кивает, и я крепко обнимаю его, вдыхая пикантный цитрусовый аромат. Он пахнет свежестью, чистотой и домом. Моя улыбка становится шире, когда он обнимает меня в ответ.

— Конечно, пойду, — шепчет он. — Ты и я. Чего еще можно желать?

Я отстраняюсь и улыбаюсь ему, счастливый от мысли, что держу его в своих объятиях. Лишь мы вдвоем, как это было задолго до того, как жизнь и работа вмешались в наше совместное времяпрепровождение.

— Чудесно! — восклицаю я.

— Так чем же мы займемся? —интересуется он, и я ухмыляюсь.

— Почему бы не оставить это сюрпризом для тебя? Я заеду за тобой в пять.

— Вечера? — с надеждой спрашивает он, и я смеюсь.

— Размечтался. В пять утра. Будь готов, надень теплую одежду и удобную обувь.

— Мы что, пойдем подрабатывать могильщиками? Я недоуменно моргаю.

— Нет. А ты этим обычно занимаешься на первом свидании?

— Мне нравится быть нестандартным, — чопорно улыбается он. — Это так интригующе и волнующе.

Я задумчиво хмыкаю.

— Согласен, но мой маршрут к свиданию гораздо интереснее — тесты на ЗППП и закрытие дела с моим боссом и Патриком.

Арчи сразу же выглядит обеспокоенным.

— Он будет втыкать тебе палки в колеса?

— Думаю, он обязательно попытается, — качая головой отвечаю я. — Поведется ли на это мой босс Гейб — уже другой вопрос.

Перед мысленным взором предстает суровый, но справедливый человек, которого я знаю с тех пор, как учился в университете и подрабатывал офис- менеджером в фирме во время каникул.

— Он не простофиля, это точно, так что может быть интересно. Арчи обнимает меня.

— Ну, думай о приятных вещах, проходя через все это. — Именно в этот момент меня зовут на прием. — Хотя, может, и не стоит думать о приятном прямо сейчас, — поспешно добавляет он.

Мысль о нашем разговоре и тех двух выходных, что я проведу с моим лучшим другом, помогают пережить большую часть встречи, которая проходит как я и ожидал. Гейб Фостер не медлит и не знает жалости. Он абсолютно великолепен, и это видно невооруженным глазом, ведь он известен всей компании как беспощадный управленец не без оснований.

Он всегда казался мне жестким, но справедливым, и сегодня я возлагаю на него все свои надежды так же, как цеплялся бы за спасательный круг посреди открытого океана. Потому что Патрик определенно пытается мне нагадить. Надо отдать ему должное он хитер, но выдает себя. Косит глаза, поднимает бровь, когда Гейб говорит обо мне что-нибудь лестное, вздыхает, стоит Гейбу похвалить исследования, которые я проводил, словно у него есть что сказать по этому поводу, но ему не дают возможности.

Патрик продолжает свой театр одного актера, как я вдруг осознаю, что обстановка в комнате слегка накалилась. Оторвавшись от чтения очередного документа, замечаю, что Гейб прищурившись смотрит на Патрика.

— Простите, Патрик, у вас что, астма? — спрашивает он, когда мой бывший снова шумно вздыхает.

Алистер, ассистент Гейба, делает глубокий вдох и склоняется над блокнотом, но Патрик лишь улыбается. Он читает язык чужого тела хуже, чем слепая белка, иначе сию же секунду спрятался бы в другом кабинете.

— Нет, — беспечно отвечает он. — Я совершенно здоров, спасибо, Гейб.

Меня передергивает. Нехорошо. Чувствую, что-то грядет, потому что Гейб слегка откидывается назад, лениво поигрывая ручкой и наблюдая за Патриком в манере, которую я однажды видел в программе «Природа», прежде чем кто-то кого-то выпотрошил.

— В таком случае, почему вы хрипите, как засоренный пылесос? — резко спрашивает наш босс.

Патрик на миг выглядит ошеломленным, а затем вспышка понимания освещает его лицо. Могу с точностью определить момент, когда он решает воткнуть нож мне в спину.

— Прошу прощения, — тихо отвечает он. — Я бы предпочел не делать этого здесь.

— Не делать чего? Не дышать? Вы уж попробуйте, потому что я не делаю рот в рот, и у меня есть гораздо более важные дела сегодня, чем вдыхать жизнь в ваш хладный труп.

Алистер издает вымученный стон и закатывает глаза, но Патрик, чуть поколебавшись, продолжает свои инсинуации.

— Нет. Я... э-э... нет. — Он выглядит слегка сбитым с толку. — Нет, я имею в виду, что не хотел бы говорить об этом в присутствии Майкла.

Гейб выглядит скучающим и немного раздраженным.

— Вы будете вести этот разговор здесь или нигде больше. Я тут устанавливаю распорядок дня, и я решаю кому, когда и где говорить. А теперь поторопитесь и выкладывайте.

Патрик пытается изобразить очаровательную улыбку и грустно вздыхает.

— Ладно, буду с вами откровенен. Вы хвалите Майкла за работу, которую сделал я. На самом деле большая часть исследований, которыми вы восхищаетесь, принадлежит мне.

Я уже открываю рот, чтобы гневно опровергнуть это возмутительное заявление, но Алистер поднимает на меня взгляд и мотает головой. Повинуясь предостережению, я откидываюсь назад.

Гейб смотрит на Патрика, пока тот не начинает ерзать.

— Так говорите, что всю работу проделали вы? Патрик кивает.

— И чем же был занят в это время Майкл? Пилил ногти? Писал сиквел

«Унесенных ветром»?

— Нет, я... э-э... Его не было рядом, — Патрик бросает на меня злобный взгляд.

— Его никогда нет рядом, когда наклевывается работа. Он печально славится этим.

На секунду я столбенею. Хочется закричать, что это он вечно отлынивающий лентяй. Стоило нам приступить к работе над каким-либо документом, как он уходил якобы за кофе, и появлялся вновь лишь через несколько часов, рассыпаясь в очаровательных извинениях и без кофе. А тем временем вся работа была уже сделана. Однако я будто онемел. Похоже, страх сковал мои голосовые связки. Поверит ли ему Гейб? И уволит ли меня? За последние несколько месяцев я понял, что Патрик умеет быть очень убедительным.

Гейб откидывается на спинку стула.

— Это ужасно. Почему же вы не сообщили об этом? Патрик очаровательно пожимает плечами.

— Я был слишком занят работой, Гейб. Исследование нужно было закончить, потому что вы нуждались в нем. Я знал, что время для взаимных обвинений придет позже.

Чувствую, как капли пота катятся по позвоночнику, ладони взмокли, а желание кричать становится просто непреодолимым. Я так вкалывал, посвятил все свое время этой работе, стремился стать лучшим, а этот человек, с которым я по недоразумению решил переспать, разрушит сейчас все только потому, что ему так захотелось. Я повелся на него, посчитав красивым и обаятельным, а теперь он собирается растоптать мою жизнь.

Гейб задумчиво проводит пальцем по деревянному столу для совещаний.

— Хм, вы, должно быть, изумительный многозадачник.

— Ну да, — неуверенно отвечает Патрик. — Все об этом знают. Гейб улыбается. А это не предвещает ничего хорошего.

— Вы славитесь многим, Патрик. — Почему-то это не звучит как комплимент. Он внимательно смотрит на моего бывшего. — В том смысле, что вы должны обладать сверхчеловеческими способностями, чтобы проделать всю эту работу, покуривая на улице с людьми из соседнего офиса, флиртуя с каждым мужиком в фирме или слоняясь по уборной, и треща о том, что собираетесь сделать с Дарреном Сандерсоном из отдела закупок. Это, конечно, звучало потрясающе, и я хвалю вас за ваше воображение и живость, но вряд ли это то, за что мы вам платим зарплату.

Патрик бледнеет.

— Откуда вы все это знаете?

Гейб откидывается на спинку стула и пожимает плечами.

— Я в курсе всего, что здесь происходит, — небрежно замечает он. — А если что-то пропускаю, то Алистер восполняет пробелы.

Алистер выглядит так, словно разрывается между чувством гордости и желанием спрятаться под столом.

— Причина моей осведомленности заключается в том, что я много работаю и часто здесь бываю. Поэтому я также знаю, что пока Майкл сидел в библиотеке, продолжая исследования, вы под ложным предлогом того, что идете за кофе, спускались к мистеру Сандерсону на склад.

Патрик мотает головой.

— Это негигиенично, и уверен, что противоречит правилам техники безопасности, особенно если кто-то порежется бумагой.

Алистер стонет, и Гейб подается вперед.

— Мне не нравится то, что вы только что сделали, Патрик. Не люблю лжецов и лентяев. Ненавижу людей, которые из-за личной обиды пытаются уничтожить чью-то карьеру. С этого момента я исключаю вас из своей команды, и на завтра у вас назначена встреча с отделом кадров. А теперь убирайтесь.

Патрик вскакивает и, сверкнув гневным взглядом, уходит хлопнув дверью, спустя минуту я понимаю, что это и есть завершение моих самых нелепых отношений из всех что у меня были.

Гейб откидывается назад, потягивается и удовлетворенно хмыкает. Он смотрит на часы, а затем на Алистера.

— Неплохо, — подытоживает он. — С этим делом покончено, теперь бракованная деталь в механизме моей фирмы устранена. И еще целая уйма времени до приезда Дилана.

Когда я учился на юридическом и работал здесь офис-менеджером, Дилан был помощником Гейба. Он великолепен и, возможно, единственный человек в истории этой фирмы, который никогда Гейба не боялся. Об их перепалках и язвительных шуточках в офисе слагают легенды, как и о том, что теперь они живут вместе.