— Тогда узнаем, — она пошла к Квидере, которая говорила с высоким мужчиной с коричневой кожей. На нем был впечатляюще сплетенный наряд лилового цвета.

Точно лидер.

Сирена склонила голову, признавая равного.

— Приветствую. Спасибо, что приняли меня и моего капитана, пока мы сопровождаем одну из ваших, — она посмотрела на мужчину, он взвешивал и оценивал ее. — Я — Домина Сирена. Я говорю от Дома. Я рада видеть столько Дома тут сегодня.

Мужчина поджал губы, словно не был согласен с Сиреной. Но сохранял манеры.

— Здравствуй, Домина. Я — советник тигийцев Далвин. Мы слышали о Дома и приняли некоторых в наших ряды много поколений назад, но тут нет Дома. Мы — мирное общество ремесленников и искателей воды.

Сирена улыбнулась ему.

— Мне радостно слышать, что вы хотите только мира, учитывая, в каком мире мы живем, где бушуют войны. И вы можете называться иначе, но все, кто может ощущать металл богов, — потомок Домары, значит, Дома. Как бы вы их ни звали.

Советник Далвин повернулся к Квидере с яростью на лице.

— Кто рассказал ей о холе?

— Как я и пыталась сказать, — резко сказала Квидера, невольно коснувшись шрама на ее лице, — Сирена… Домина… ощутила его, как только мы стали спускаться.

— Невозможно, — завопил Далвин. — Только искатели воды могут ощутить силу холя.

— Она — искатель воды, — сказала Квидера.

Дин кашлянул рядом с Сиреной.

— Простите, что перебиваю. Я — Дин, капитан Домины. Под холем вы подразумеваете тендрилл?

Далвин посмотрел на Дина без интереса.

— Что за тендрилл?

Сирена вытащила из — за спины Тенелом.

— Это тендрилл.

Далвин задрожал от гнева при виде меча.

— У кого ты это украла? Холь священный. Он не может быть не у тигийцев!

— Тендрилл — холь, по — вашему — металл богов Домары. Он прибыл из — за океана из Аландрии, где я получила его во время турнира драконов. Кузнец сделал этот меч для меня. Он зовется Тенелом.

Далвин задрожал от слова «океан», и история Сирены его не убедила.

— Квидера, разберись, чтобы воров прогнали.

Квидера скептически посмотрела на Сирену.

— Сэр, я верю ее истории. Она смогла притянуть воду из воздуха. Она — хотя бы искатель воды. Хоть она из мокрых земель. И она научила нас, как нашей силой найти…

Далвин прервал ее.

— Наши обычаи священны, Квидера. Мы не меняем то, как искали воду, и как мы собираем самый важный ресурс. Какими бы ни были ее методы.

— Но это сработало, — сказал Дженстад, впервые заговорив с мужчиной.

— Ты можешь идти, Дженстад, — сказал Далвин.

— Почему ты всегда отказываешься от того, что отличается?

Советник прищурился.

— Я сказал, ты можешь идти. И ты будешь заниматься распределением воды.

Дженстад мрачно смотрел на мужчину, а потом пошел мимо группы. Сирена проводила единственного союзника взглядом.

А потом перед советником появилась леди Которн.

— Здравствуй, Далвин. Давно не виделись.

Далвин смотрел на Риту. А потом что — то увидел, и его рот раскрылся.

— Ритания, это ты?

— Да. Я не знала, что ты стал частью совета, — она слабо улыбнулась, — брат.

Он шагнул вперед и обнял ее.

— Что ты делаешь в Алеуте?

— Совет отправил меня тридцать лет назад следить за появлением искателя, — сказала Рита. — Время пришло. Сирена несет перемены. Мы тут, чтобы ты узнал о хороших новостях. И я хочу увидеть внучку, если позволишь.

— Да, Изабилла, конечно, — пробормотал он. — Мы сразу же пойдем к Изабилле.

— А новости? — спросила она. — Ты созовешь совет?

А потом на улице появилась девочка четырнадцати лет. Новости донеслись до нее, потому что она подбежала к ним и обняла леди Которн.

— Бабушка, — сказала девочка, черные волосы ниспадали на ее спину растрепанной длинной косой.

— Изабилла, — охнула Рита. — Ты такая большая.

— Четырнадцать в прошлом лунном цикле, — сообщила Изабилла. — Прошу, скажи, что ты вернулась. Никто не пускает меня на поверхность повидаться с тобой.

— Да, я вернулась.

Далвин повернулся и быстро заговорил с Квидерой во время теплого воссоединения.

— Идемте, — сказала Квидера через миг. — Далвин разрешает вам остаться, пока солнце самое жаркое, и мы дадим вам порцию воды. Я поищу для вас место.

Сирена взглянула на Дина, тот кивнул.

— Мы ничего больше не можем без совета. Вам стоит пока отдохнуть.

— А что насчет тебя, капитан?

Он улыбнулся

— У меня есть другие идеи.

Ее щеки покраснели, и Сирена быстро пошла за Квидерой по лабиринту города Алеут. Каждый дюйм потрясал, как вход. Хоть потолки в жилом районе были нормальной высоты, они не казались низкими, и не ощущалось, что над ними были тонны камня.

— Вот, это подойдет, — Квидера указала им входить.

Сирена посмотрела на предоставленные покои. Маленькая спальня с двумя кроватями. Ничего вычурного, но вполне подходило им сейчас.

— Я заберу вас, когда созовут совет, — сказала Квидера.

— Спасибо, Квидера. Мы ценим ваше гостеприимство, — сказала Сирена.

Квидера кивнула и закрыла дверь. Сирена ощутила, а не услышала, как замок закрылся с другой стороны. Она нахмурилась. Это ей не нравилось.

— Дин, — сказала она, глядя на замок. — Они нас заперли.

— И? Мы можем открыть замок, — он скользнул ладонями по ее рукам. Его грудь нежно прижалась к ее спине.

— Да, но… — пробормотала она.

— Расстроена, что они нас заперли, или что тебя заперли со мной? — спросил он у ее уха.

Она невольно закрыла глаза. Его руки обвили ее талию и притянули Сирену ближе. Его губы нашли место за ее ухом, от которого она затрепетала.

— Думаю… они что — то скрывают, — сказала она вместо всего, что было в ее голове.

Он поцеловал ее шею.

— Даже не сомневаюсь.

— Дин… разве сейчас подходящее время?

Он поцеловал ее челюсть.

— А когда — нибудь будет подходящее время?

Она отклонила голову к его груди.

— Не знаю… потом…

— Нужно ловить момент, — он повернул ее в своих руках, прижал ладони к ее челюсти, отклонил ее голову, чтобы видеть лицо. — Если ты этого хочешь. Если не против.

— А как же «спасем мир, а остальное обдумаем потом»? — Сирена не могла произнести слова, которые он так хотел услышать.

— Я понял, что могу не пережить это. Я знаю наши шансы. И я не хочу упускать миг. Упускать наше время вместе, — его ореховые глаза не умоляли. Они не требовали. Но они были уверенными. Уверенными в ней.

Она встала на носочки и прижалась к его губам своими. Он попытался притянуть ее ближе, но Сирена оставалась на месте. Удерживала его и пробовала. Ее Дин. Тот, кто сделал ей предложение, чтобы удержать ее в Элейзии, и прошел по мосту, чтобы получить магию ради нее.

А еще он винил ее в смерти его родителей, отравил ее и не помнил ее, говорил жестокие слова в Аландрии. То тоже был ее Дин. Не другой, такой же. У него тоже были две стороны. Хорошая и злая. Не что — то одно. Вместе они были серыми.

И, может, она могла преодолеть то, что случилось с ними. Что они сделали друг с другом. Найти новое место для него. Для мужчины, стоящего перед ней — не принца Элейзии, а ее капитана. Ее.

Она, наконец, отодвинулась от него и улыбнулась.

— Я не хочу делать это в спешке. Малиса не заберет и это. Мы не упустили наше время. Это невозможно.

Он поцеловал ее еще раз.

— Ты просто хочешь взломать замок.

Она опасно улыбнулась.

— Еще никто не запирал меня и оставался безнаказанным.

16

Юность

Дин отпер дверь за пару секунд. Это не было впечатляющим умением. Но их кто — то недооценил. Что бы они ни говорили о своей культуре и искателях, они не восприняли ее всерьез.

Даже стража не оставили. Это даже оскорбляло.

— Хватит так смотреть, — Дин рассмеялся.

— Как? — спросила Сирена, шагая за ним по коридору.

— Как «да как они смеют не знать, кто я».

— Пф, — фыркнула она. — Я и не ждала от них, но с их недоверием к чужакам они должны быть осторожнее.

— Думаю, Квидера сделала нам одолжение. Она может сказать, что заперла нас. Она свою работу выполнила. Не ее вина, если мы сбежим.

Сирена пожала плечами.

— Я не знаю, что думать об этом месте. У них есть тендрилл и Дома, убежавшие от падения магии, — сказала она ему. — Но у половины их искателей воды почти нет магии воды, и они боятся говорить об этом холе. С такой силой они могли влиять на остальных. Чего они боятся?

— Похоже… всего, — он проверил следующий коридор и повернул к главной части города.

— Тут давно не было настоящих Дома. Может, магия в их роду иссякает. Кто знает, сколько их вообще сюда добралось.

— Думаю, мало. Уверен, как и у любого народа, они не хотят изменения. Даже Элейзия не хотела пускать Компаньонов в страну, — напомнил он ей.

— Ох, казалось, это было так давно, — сказала она, они завернули за угол.

— Точно.

— Постой, — она остановила Дина.

— Что такое?

— Тендрилл. Ты его так чувствуешь?

Он покачал головой.

— Я его не ощущаю.

Она удивленно взглянула на него.

— Но ты… заслужил магию Домары.

Он нахмурился, словно не хотел говорить о своем времени в Домаре. Он все еще не рассказал ей, что там произошло.

— Да. Но это не делает меня Дома. Думаю, я все еще человек.

— Ох, — прошептала она. — Я о таком не подумала.

— Дома — кровь Домары. Кровь богов дает тебе магию в твоих венах. А у меня, — мрачно сказал он, — кое — что другое.

— Дин…

— Дайджан, — выдавил он. — Они звали меня Дайджан. И это не комплимент.

Сирена нахмурилась. Что с ним произошло?

— Мне все равно, как они тебя звали. В нашем мире Дома не из Домары. Кровь, что течет в моих венах, от моих родителей, Гамидона и Герланы. Я — Штром. Потомок Анны и Серафины, потомок Бенетты. Магия была дана богами, но в Эмпории под моим правлением все, у кого есть магия в венах. Это делает тебя Дома из Эмпории.

Мышца дергалась на щеке Дина, а потом он склонил голову.

— Это честь для меня.

— А теперь пойдем за тендриллом и узнаем, что они скрывают.

— Это им понравится.

— Не нужно было нас запирать, — она пожала плечами и пошла к дрожи тендрилла. Ее меч пел в гармонии с песней.

Пульс вел в пустой коридор, и там звучали смех и звон стали.

Дин улыбнулся.

— Ах, это звучит как дом.

— Это должно быть интересно.

Она прошла в дверь и попала в большую круглую комнату, полную всевозможного оружия из тендрилла. Терпеть ощущения было сложно. Она сжала руку Дина на миг, пока не смогла совладать с чувством.