Глава седьмая

Circuit di Chicago была огромной автострадой, которую построил Дон Пьеро, когда впервые приехал в страну. Раньше это была нелегальная грунтовая дорога, но теперь трасса превратилась в огромный многомиллионный бизнес, на котором ежегодно проводятся тысячи гонок. На арене могло разместиться около 600 тысяч человек, здесь было организовано более десятка кубков.

Папа разрешал мне следовать за ним на трек несколько раз в год. Он помещал меня в один из отсеков, пока занимался делами. Я сидела там и смотрела с легким ужасом и удивлением на машины. Они так быстро ездили.

Я не возвращалась много лет, но трек не сильно изменился.

Оскуро провел меня через здание, окружающее трассу. Большинство офисов располагались ниже сидений, за исключением главного офиса, который находился наверху личных лож и выходил на всю скоростную трассу.

Я была удивлена, что они ехали по автостраде. Зима сделала гонку невозможной, так как трассу покрыл тонкий ледяной покров. И было бы слишком холодно сидеть на улице долгое время. В коридорах было тихо, были слышны только шаги Оскуро и меня.

«Капо наверху, мэм».

«Зимой так тихо». Я смеялась. «Когда мой отец приводил меня сюда, он всегда был очень занят».

«Автострада снова откроется в марте».

Оскуро привел меня на верхний этаж. Офис представлял собой огромное помещение с окнами, выходящими вдоль задней части, открывая дорогу внизу. Посередине стоял деревянный стол, а перед ним стояли два шезлонга. Полупустые книжные шкафы покрывали стены, все остальное пространство украшали сотни фотографий автомобилей.

Алессандро сидел за столом, все его внимание было сосредоточено на компьютере.

«Ты можешь идти, Сеско». Он сказал.

Оскуро склонил голову. Он взглянул на меня с намеком на жалость и исчез за дверью.

На мгновение воцарилась тишина. Затем Полпетто рявкнул на Алессандро, явно узнав в нем хозяина дома.

— Тише, — прошептала я.

Алессандро проигнорировал Полпетто и обратил на меня пристальный взгляд. "Садись."

Я сделала, как мне сказали.

Мое тело не хотело приближения к нему, но я заставила себя скрыть свой страх. Он только на это отреагирует.

«К тебе обратилась Федеральная резервная система». - сказал он спокойным голосом, но меня это не обмануло.

"Да." Я старалась говорить ровно. «Я пошла в общественные туалеты в парке, пока мы с Оскуро гуляли с Полпетто. Он вошел через служебный вход и подошел ко мне».

Алессандро откинулся на спинку стула. Подозрение появилось в его глазах. «Ты знала, что он был там?»

"В туалете?" Я нахмурилась. "Конечно, нет."

"О чем ты говорила?"

Я пригладила Полпетто волосы. «Он предложил предоставить мене защиту свидетелей, если я буду работать с ним. Он сказал, что собирается уничтожить все преступные организации в Чикаго, и я могу помочь ему, рассказав то, что знаю».

"А как ты ответила?"

Что-то в тоне Алессандро меня раздражало. Конечно, он не думал, что я предала Наряд? Если бы он это сделал, я была бы в большой опасности. «Я отрицала, что знал о каких-либо преступных организациях в Чикаго, и попросила уйти».

«А ты? ушла?" — спросил Алессандро.

«Нет. Он заблокировал дверной проем. Тогда я позвала Оскуро».

"Я вижу." Он смотрел на меня. «Почему ты не позвала Оскуро, когда впервые его заметили?»

Я изучала его лицо, пытаясь понять, что происходит у него в голове. Но выражение его лица ничего не показало.

«Я была поражена, но не хотела вызывать подозрений. Моя первая тактика заключалась в том, чтобы попытаться убедить его, что я ничего не знаю о мафии и не имею к ней никакого отношения. У нормальных женщин обычно нет телохранителей».

«Я уверен, что он уже знал, кто ты».

"Он знал. Он называл меня Софией Падовино, но знал о нашем браке. Он упомянул об этом». Я нахмурилась. «На самом деле он, похоже, много знал об этом».

«Федералы проводят свои исследования». Был холодный ответ Алессандро. "Что-нибудь еще?"

Я смотрела на окна. Падал снег. Я думала, что в феврале будет меньше снега. Ясно, что я ошибалась. «Это было странно. Как будто он меня знал? Он ожидал, что я приму его предложение. На самом деле он очень рассердился, чем больше я прикидывалась».

«Теперь ты Роккетти. Он бы знал, кто ты». - коротко сказал Алессандро. «Я полагаю, что это делает вся группа по борьбе с организованной преступностью».

Этот факт заставил меня почувствовать легкое головокружение… и немного самодовольства.

«Как ты думаете, что он хотел от тебя?» — спросил Алессандро, как будто уже знал ответ. «Как ты думаете, почему он нацелился на тебя?»

Я перевела взгляд на Алессандро. «Я предполагаю, потому что он считает, что я много знаю об Наряде. Мельчайшие подробности, которые могут потребовать ареста». Я нахмурилась. «Но мы женаты всего неделю. Что бы я знала?»

Алессандро слегка пожал плечами. «Возможно, Дюпон хотел, чтобы ты был информатором».

«Он никогда не говорил…» Агент только предложил мне убежище. Но что толку от того, чтобы разрушить Наряд? Я мало что знала, а то, что я знала, было благодаря многолетним подслушивающим разговорам. Ничего такого, что можно было бы использовать в суде.

Я видела убийство Роккетти, убийство Галлахеров. Но мое слово против их? И местная полиция точно не решилась их арестовать. Даже они не поддержали бы меня, если бы я поднялась на трибуну. К тому же я кого-то убила. Разве не поэтому, чтобы попасть в мафию, нужно было кого-то убить? Так что ты не можешь сбежать в полицию без предъявления обвинения.

Что-то привлекло мое внимание. «Откуда ты узнал, что агента звали Дюпон?» Я спросила. «Я никогда не называла его имени».

Алессандро выглядел слегка удивленным. «На каждую часть информации, которую они имеют о нас, у нас есть в десять раз больше. К тому же Оскуро узнал его. Дюпон возился с тех пор, как три года назад присоединился к ФБР».

Я тонко улыбнулся и пробормотала: «Конечно».

«Что-нибудь еще ты помнишь о встрече?» Он спросил.

Я пробежался по взаимодействию. Казалось, что Дюпон действительно хотел убедить меня перейти на сторону полиции. Он назвал меня девичьей фамилией. Он знал о моем браке с Алессандро и репутации Алессандро. Он даже знал, что женщин не учили драться. Впрочем, это может быть общедоступная информация.

"Нет" Пробормотала я. «Мы не разговаривали очень долго. Ни больше минуты.

Алессандро уставился на меня. «Надеюсь, ты говоришь правду, София. Я уверен, что мне не нужно рассказывать тебе, что происходит с предателями Народа».

"Я бы никогда-"

"Сохрани это." Он вмешался. «Я слышал эти слова тысячи раз, и они никогда не доказывали свою надежность».

Я не знала, что на это ответить.

Алессандро внезапно поднялся. Такой грациозный и хищный. Он обошел стол и наклонился надо мной, поддерживая себя одной рукой. Его присутствие окружало меня.

Мое сердце начало громко колотиться в груди.

«Ты уверена, что можете сказать, что никогда не предашь меня?» Он спросил. Алессандро подошел ко мне лицом, наши носы почти соприкоснулись. Я чувствовала что собираюсь упасть в обморок. «Разве у тебя не было хоть немного соблазнена? Бьюсь об заклад, вы это вообразила. Жизнь вне мафии. Ты бы смогла поступить в институт, выбрать себе мужа. Можно устроиться на работу, ходить без телохранителя».

Самостоятельно мои глаза скользнули вниз к его губам, а затем снова к его темным глазам. Они были слишком напряженными, слишком знающими. Я громко сглотнула. «Я живу только для того, чтобы быть хорошей женой для тебя и хорошей матерью для твоих детей».

На его лице появилась медленная улыбка. «О, ты идеальна, не так ли. Бьюсь об заклад, ты даже не думала об уходе. Алессандро наклонился ближе, наши носы соприкоснулись. На шее у меня выступил пот. "Только скажи мне. Я никому не скажу. Ты когда-нибудь думала уйти?» Я открыла рот, но он отрезал меня. «И никакой ерунды, жена. Соври, и я не буду счастлив».

Алессандро прижал меня к стене, и по выражению его лица он тоже это знал. Я могла либо дать свой обычный послушный ответ и рискнуть его гневом, либо дать свой правдивый ответ и также рискнуть его гневом. Выражение его лица усилилось, как будто он мог читать мои мысли.

Я сглотнула. «Это все шутка… Я бы никогда не ушла».

Его глаза вспыхнули. "Скажи мне. Было ли у вас искушение принять его предложение?

«Не Дюпон, нет». Мой голос был мягким.

"Тогда кто?"

«Просто честно», — успокаивающе сказала я себе. Прежде чем я поняла это, слова вылетели из моего рта. "Моя сестра. В старшем классе средней школы она очень хотела поступить в колледж, но папа сказал нет. Тогда у меня было искушение… Я подумала о том, чтобы уехать с ней. Но это было много лет назад».

Странное выражение появилось на лице Алессандро. "Твоя сестра." Его тон был напряженным. «Твоя мертвая сестра».

Я посмотрел на свои колени. Мое сердце сжалось от боли. «Да, моя сестра».

Алессандро еще не закончил со мной. «Почему ты тогда не ушла?»

«Мы были молодыми девушками, что мы знали об этом мире? У нас никогда не было работы и даже не было банковского счета. И оставить семью?» Я покачала головой. «Это были просто молодые девушки, воображающие что-то другое. В словах не было никакого веса".

"Конечно, нет." Он снова звучал сердито. «Ты бы никогда не сделала что-то настолько бунтарское. Не моя идеальная жена».

Я не сводила глаз с колен. Полпетто снова посмотрел на меня.

Алессандро отстранился. Я снова начала нормально дышать.

Он не сел, а просто оперся на стол. Я взглянула и увидела, как он пробегает глазами по дорожке. Молчание давило на меня тяжелым бременем. «Оскуро упомянул, что трек снова откроется в марте».

"Если погода будет хорошая." Алессандро перевел на меня глаза. "Почему твоя собака в обуви?"

"Ой!" Я подняла Полпетто, демонстрируя его ботинки. «Это его снежные ботинки, чтобы защитить его ножки от холода. Разве они не очаровательны?»