Алессандро не двинулся с места. Только откинулся назад и ухмыльнулся.

Я старалась не бежать с криком через ресторан. Когда я проходила через столы, головы повернулись, и последовал шепот.

Ванные комнаты были расположены за углом, наполовину скрытые искусственным цитрусовым. Я нырнула в дамы. Как и ресторан, он был оформлен в средиземноморском стиле, с пейзажами Италии на стенах и золотыми виноградными лозами, ползающими по зеркалам.

Я бросился в первую пустую кабинку.

Мне даже не нужно было идти — а надеть это платье было бы больно. Я прислонился к стене и глубоко вздохнула.

«Ты справишься, — сказала я себе. Не давайте ему повода причинить вам боль.

Дверь в ванную открылась, и раздались голоса.

«… Я слышала, он держит ее в клетке и выпускает только тогда, когда она ему нужна». - сказал высокий голос.

"В самом деле?" Воскликнул ее спутница. «Ты думаешь, это правда?»

«Я думаю, он устрашающий».

«Они все». Вздохнула один из них. «Джонни сказал, что видел Энрико Роккетти со своей любовницей».

«Ага, ну, скажи ему, что Алессандро Роккетти наслаждается своим вином за два стола от нас». Пробормотал тот высоким голосом. «Элизабет, ты знаешь? Я работаю с кузенами девушки, которая дружит с Ниной Дженовезе. Элизабет сказала, что ее двоюродная сестра сказала, что Нина Дженовезе сказала, что на их свадьбу напала конкурирующая банда, и Алессандро Роккетти, очевидно, повесил их за пятки».

«Вы действительно в это верите?» — спросила ее подруга.

«Определенно. Он похож на садиста, тебе не кажется?

Я наклонилась ближе к двери.

«Да, милая». Ее подруга хихикнула.

«Не будь таким мелочным. Он убийца насквозь. Я не знаю, почему копы не арестовывают их всех».

«Такие коррумпированные». Согласилась ее друг.

Они стонали о коррумпированности правительственных агентств Чикаго, прежде чем выйти из туалета. Как только я услышала, как закрылась дверь, я глубоко вздохнула.

Возможно, было бы удобнее находиться в клетке. По крайней мере, тогда я знала бы, чего ожидать.

Когда я вернулся к столу, Алессандро почти не заметил моего приближения. Он холодно смотрел в окно, как будто собирался катапультироваться из стекла в город.

«Нина Дженовезе замужем за младшим боссом Давиде?» Я спросила.

Он взглянул на меня. "Да. А что?"

«О, без причины. Я хотела пригласить ее на обед и не хотела называть неправильное имя».

«Лжешь».

Я пыталась скрыть свою вину.

Алессандро переключил свое внимание с города внизу и направил все это на меня. Каждая женщина чувствовала себя так, когда его пристальный взгляд остановился на них? У них тоже колотилось сердце? Сжимались бедра?

"Почему ты спрашивала?" Он напевал.

В этот момент пришла официантка с нашей едой. Она поставила их перед нами, ее трясло, перед тем как сбежать.

Я быстро поела, чтобы не отвечать на его вопрос. Я сделала паузу и облизала небо. Пища имела почти металлический привкус. Я выпила вина, чтобы смыть вкус, но оно осталось.

Больше не желая есть, я подняла глаза и встретилась взглядом со своим мужем.

Алессандро смотрел на меня тяжелыми веками. Он выглядел так, будто собирался съесть меня живьем, вместе с костями и страхом.

«Ах, Алессандро».

Мы оба подняли головы на этот голос. Энрико Роккетти подошел к нашему столу, красиво одетый, лет сорока с небольшим. Рядом с ним была потрясающая женщина, по крайней мере на десять лет младше его, в длинном красном платье. У нее были такие бледные тонкие черты лица, что ее можно было принять за фарфоровую куклу.

Алессандро встал и пожал мужчине руку. "Дядя."

«Я не хочу беспокоить тебя и твою жену». Он сказал. «Я зашел только поздороваться». Он улыбнулся мне. Я встала и позволила ему поцеловать меня в щеку. «София, ты великолепно выглядишь». Взгляд Энрико упал на мой живот. «Все еще не беременна?»

Я улыбнулась сквозь свою напряженность. "Нет, не сейчас. Не прошло и месяца, надеюсь, скоро. Чтобы отвлечь его внимание, я указал на его спутника. «Я София, а ты?»

«Это Сэзон. Сэзон, мой племянник и его жена».

Она неуверенно улыбнулась. «Приятно познакомиться».

"Мне тоже." Я подарила ей яркую улыбку. «Мне нравится твое платье. Это Шанель? "

Сэсон кивнула. «Из весенней линии».

"Это великолепно."

Мы болтали о наших платьях, пока Алессандро и Энрико обсуждали кое-что еще. Энрико быстро извинился и Сэзон. «Мы здесь не для того, чтобы прерывать ваш День святого Валентина». Он сказал, когда они уходили.

Мы с Алессандро снова сели.

«Даже Энрико и его любовница, кажется, ладили лучше, чем мы с Алессандро», — подумала я.

«Сэзон прелестная». - сказала я в тишине.

«Она связана с Корсиканским Союзом». Был его ответ.

Я не знала, как это вообще связано со мной, поэтому держала рот на замке и заполнила его своим ужином. Звук вилок, скребущих пластины, заполнил тишину, но не успокоил меня. «Все еще не беременна», — сказал Энрико.

Вся цель моего существования заключалась в том, чтобы забеременеть и родить маленького Роккетти.

Я попыталась продумать свой последний период в уме, но не мог заставить его справиться с числами. В конце концов, я сдалась и стала рассуждать сама с собой. Мы с Алессандро занимались сексом только один раз — шансов на зачатие было очень мало.

Я перевела взгляд на Алессандро. Почему он снова не переспал со мной? Возможно, я его не привлекала, но я сомневалась, что это помешает ему выполнить свой долг перед своей родословной. Долг был неизбежен.

Алессандро, должно быть, почувствовал тяжесть моего взгляда, потому что он резко поднял глаза.

Я снова посмотрела на свой обед.

«Не будь дурой, — сказала я себе. Ты должна стоять на коленях и благодарить Бога за то, что он больше не обратил на тебя внимания. Я знал о слухах о его прошлых победах.

«Не голодна, София?»

Я поняла, что не ела. Я, должно быть, задумалась.

«О чем ты так много думала?»

Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Я сглотнула. "Ничего."

«Ты не скажешь мужу, о чем думаешь?» Алессандро положил вилку. Он нашел кое-что получше, чтобы пожрать. «Что это за брак?»

"О чем ты думал?" Я сказала эти слова прежде, чем смогла их остановить. Из-за опасного мужа мой вкус во рту обострилась.

Алессандро медленно улыбнулся. «Я думаю о том, чтобы затащить тебя на этот стол, раздвинуть твои ноги и погрузиться языком в твою киску».

Моя вилка и рот упали. Образ пришел ко мне так быстро. Я, раздвинув ноги; его темная голова между ними; моя голова запрокинута; удовольствие, как он…

«Мы ужинаем». Это было все, что я могла сказать. Все было слишком жарко, слишком быстро…

«Я бы предпочел тебя, чем это ризотто». Он презрительно посмотрел на него. «Я все равно предпочитаю твое. Почему?"

«Я делаю свои собственные состав». Я заикалась.

Алессандро снова посмотрел на меня. Его гнев по поводу ризотто сменился странным взглядом. «Вы делаете свои собственные состав».

Мое сердце колотилось так быстро. «Дита меня научила».

«Ах. Дита». Он задумался, его глаза заблестели. Меня удивила легкость его внезапного юмора. Или, возможно, я неверно истолковала его тон и выражение лица. Может, это просто игра света.

Я попыталась сопоставить его внезапную легкость со своей собственной. «Она научила меня всему, что я знаю о кулинарии».

«Она хорошо поработала».

Я почувствовала, как растет настоящая улыбка. "Спасибо."

Прежде чем что-либо еще можно было сказать, из кармана Алессандро вырвался тихий гудок. Он выудил свой телефон и нахмурился, глядя на экран.

"Все в порядке?" — спросила я, не очень ожидая ответа. Папа всегда говорил мне, что мафия — это не женский бизнес.

«Твоего отца ограбили».

Я начала. "Он в порядке?"

"Да." Алессандро сунул телефон обратно в карман. Он сделал знак для чека.

"Что было украдено?" Я спросила.

«Он еще не уверен. Я отвезу тебя туда сейчас, и ты сможешь определить, что было украдено».

Я нахмурилась. «Самые дорогие вещи в доме были в его спальне. Помимо искусства. Я не знаю, сколько помощи…»

«Это была комната твоя и твоей сестры».

Комната Кэт? Моя комната? Это были детские спальни, ничего ценного в них не было. И все, что могло быть ценным, я взяла с собой к Алессандро. «Ну, должно быть, они ушли с пустыми руками. В наших комнатах ничего нет».

Алессандро встал, когда подбежала официантка. «Пойдем, София. Быстро."

У него больше не было того мягкого юмора, как только что. Теперь мой муж был зол. Я сделала, как мне сказали, и поспешил за ним.

Кто в здравом уме ограбил две детские спальни?