Глава 24

Я была убеждена, что Хейден что-то подлил в мою капельницу, прежде чем уйти, потому что я действительно удивительно хорошо спала всю оставшуюся ночь, и к тому времени, когда я открыла глаза на следующее утро, моя семья снова была в комнате, наблюдая за мной, подобно ястребу.

― Привет, ребята, ― устало сказала я, улыбаясь сквозь сонливость.

― Айла, ты можешь говорить, ― со слезами на глазах сказала мама, взяв меня за руку и слегка сжимая ее.

― Я так сожалею о пикапе, ― тут же сказала я.

На сегодняшний день это явно не самая важная тема, но я должна была сказать, пока не забыла. Пикап, который папа подарил мне, был дорогим, а моя семья не богата. Я владела им меньше часа, прежде чем полностью разбить его вдребезги.

― Почему-то мне кажется, что ты достаточно за это расплатилась, ― с усмешкой сказал мне папа. ― Не беспокойся. Мы просто рады, что ты в порядке.

― Что случилось, Айла? ― спросил брат, подняв на меня взгляд, в котором читалась радость от того, что он снова видит меня, вперемешку с искренним любопытством. ― Полиция сказала, что ты просто без причины свернула с дороги.

― Я уронила компакт-диск, который ты мне дал, ― сказала я, поразившись тому, как легко теперь могла говорить. ― И потянулась вниз, чтобы достать его, но когда подняла взгляд, на дороге была собака.

― Ты едва не погибла, пытаясь избежать столкновения с собакой? ― скептически спросил папа.

Несомненно, дочь охотника не свернула бы с дороги из-за собаки.

― Да, папочка, ― засмеявшись, сказала я. ― Всё произошло очень быстро. Я просто запаниковала.

― И раз ты пыталась достать компакт-диск, который я купил тебе, дай догадаюсь, ты попытаешься свалить всю вину на меня? ― в шутку спросил Так.

― Сам знаешь, ― сказала я ему, прежде чем у меня снова закружилась голова.

Я ненадолго закрыла глаза, почувствовав внезапное отсутствие равновесия, и стала ждать, пока комната перестанет вращаться.

― С тобой все хорошо, малышка? ― спросила мама, ее голос звучал обеспокоенно. ― Так, почему бы тебе не сходить за доктором.

Мои глаза мгновенно раскрылись при мысли, что я снова увижу Хейдена в той же комнате, где и моя семья. Это было похоже на две разные жизни, которые внезапно столкнулись вместе. Это было и так достаточно странно, когда я впервые проснулась, но теперь, когда я знала, что Хейден знает меня, и то, через что мы прошли было каким-то образом реальным, это чересчур странно.

Почти сразу же в комнату вошел мужчина в форме и проверил мои капельницы и аппараты, внимательно меня осматривая.

― У нее может немного кружиться голова. Мы отправим ее на физиотерапию, как только она снова встанет на ноги, снова начнет работать над равновесием и убедится, что ее шея способна полноценно двигаться, ― сообщил доктор моей семье.

― Где Хейден? ― в замешательстве спросила я.

― Хейден? ― ответила моя мама, глядя на меня так, словно была обеспокоена, что я вижу то, чего нет.

― Доктора Темпла сейчас нет, но он должен вернуться позже вечером, ― сказал другой врач, кивнув моим родителям и выйдя из комнаты.

― Хейден? ― снова переспросила меня мама.

― Доктор Темпл, ― с покрасневшими щеками пробормотала я.

― Оп-па, ― сказал Так с озорной ухмылкой на лице.

― Ну, кто-то же должен ее обеспечивать, сынок. Она получила диплом по вокальному исполнению, ― сказал мой отец, всегда готовый поддразнить меня по поводу моей специальности. ― Она вполне может влюбиться и в доктора, если не хочет лишить себя надежды жить в доме, который не на колесах.

Такое ощущение, словно меня вообще нет рядом. Они снова вернулись к тому, чтобы дразнить меня.

Вот вам и сильное беспокойство за свою травмированную дочь.

― Моя голова уже в порядке, спасибо, что спросили, ― громко сказала я, надеясь, что смогу изменить тему и радуясь, что моя семья не из тех, кто грустит и скорбит.

Даже если они сводили меня с ума, я рада, что они не воспринимают меня иначе. Мне бы не помешала нормальность в этот момент.

― Вероятно, все благодаря Хейдену, ― совсем не помогая мне, сказал брат.

― Боже, я очень устала, ребята, ― солгала я, зевая для пущего эффекта.

Да, я была рада снова увидеть свою семью, и да, я была счастлива, что не умерла, но я ни за что не собиралась обсуждать свою влюбленность в доктора с Таком. Я бы лучше сначала сыграла роль восстановлиющегося-после-комы пациента.

― Мы позволим тебе отдохнуть, дорогая, ― нежно сказала мама, втихаря мне подмигнув, и повернулась к выходу.

Да, она прекрасно понимала, что происходит.

Милый доктор. Одинокая дочь. Не нужно быть гением.

― Она же явно притворяется, мам, ― заметил Так, хотя это было напрасно. Она уже выталкивала его за дверь.

― Что-то происходит между тобой и этим шикарным ирландским доктором? ― спросил папа, как только мама и Так ушли. ― Я видел, как он тебе улыбался.

― Ирландским? ― засмеявшись, спросила я.

Папа ужасно расшифровывал акценты. В половине случаев он думал, что люди из Калифорнии были из Европы, так что меня не удивило, что он думал, что Хейден ирландец.

― Не меняй тему.

― Я не буду говорить с тобой о мальчиках, пап, ― настаивала я, мои щеки уже горели от этого разговора.

― Ну, это не сработает, малышка. Не думай, что я не буду у двери этого мальчика с дробовиком в ближайшие несколько дней, убеждаясь, что он достаточно хорош для тебя, ― с улыбкой пригрозил мой папа.

Он наклонился и легонько поцеловал меня в лоб.

― Хэнк, оставь девочку в покое, ― сказала мама из коридора.

Папа в последний раз улыбнулся мне, давая понять, что я не отвертелась, как считал Хейден, прежде чем выйти за дверь.

― Люблю вас, ребята! ― крикнула я им, мысленно качая головой на мою сумасшедшую семью.

Они совершенно невыносимы.

***

― Тук-тук, ― сказал Хейден, просунув голову в дверь, прежде чем войти.

Он, должно быть, не работал сегодня, потому что на нем были белые кеды «Chuck Taylor», брюки цвета хаки и светло-синяя футболка, которая подчеркивала его завораживающие голубые глаза.

― Что ты здесь делаешь? ― в замешательстве спросила я, радуясь, что наконец сижу в постели, а не лежу, чтобы нам не пришлось снова неловко разговаривать.

― Я тоже рад тебя видеть, ― с сарказмом сказал он.

Возможно, черты его характера были не так уж преувеличены, как он говорил. Хотя я должна признать, что он все же вел себя гораздо приятнее, чем в заданиях.

― Извини, я просто… другой доктор сказал, что ты не работаешь сегодня до позднего вечера.

― Так и есть, ― подтвердил он, подходя к моей кровати, чтобы присесть. ― Но я подумал, что должен принести тебе что-то, чтобы извиниться за… ну ты знаешь… то, что хотел сбросить тебя с обрыва и кричал на тебя… постоянно.

Он вытащил из-за спины маленький букет белых лилий и протянул их мне. Я взяла их, но подняла бровь в ответ на этот жест.

― Разве это не похоронные цветы? ― спросила я.

― Я не смог устоять, ― с усмешкой сказал он. ― Просто ты продолжала говорить и говорить о своей смерти, поэтому это показалось уместным.

Да. В конце концов, он всё-таки мой Хейден. Мой Хейден в сочетании с хорошим человеком.

― Так ты всё время знал, что я не была мертва? ― недоверчиво спросила я, гадая, как он мог позволить мне думать, что я навсегда потеряла свою семью.

― Технически я знал, ― виновато сказал он. ― Но не знал, когда был рядом с тобой.

― Ладно, тебе серьезно придется объяснить мне, что произошло, потому что я уже запуталась.

― Это весьма напрягающе… ты готова принять особый психологический вызов? ― спросил он, как тот Хейден, которого я знала и который не верил в меня.

― Рада, что твой характер не сильно изменился, ― обвинила я, сузив глаза на него.

Он проигнорировал мое замечание и продолжал, как будто я ничего не произносила.

Как обычно.

― Когда скорая привезла тебя сюда, было вполне очевидно, что у тебя серьезная травма головы, ― начал он, положив руку на кровать всего в нескольких сантиметрах от моей.

Я сопротивлялась желанию взять его за руку, но предпочла слушать объяснение о моем странном с ним опыте.

― Ты была без сознания, но твой мозг полноценно функционировал. Ты дышала самостоятельно, твой мозг посылал все нужные сигналы, чтобы сохранить тебе жизнь, но ты не просыпалась. Мы были уверены, что травма головы вызвала кому, мы просто не знали, как вывести тебя из нее.

Я представила себе, как страшно все это было для моих родителей и мгновенно пожалела, что вообще подверглась этому психологическому испытанию. Это было слишком болезненно.

― У нас были такие случаи раньше, и мы разрабатывали новую процедуру, чтобы помочь вернуть сознание нашим пациентам в коме, но она ещё неопробованная. Прежде мы испытывали ее только один раз.

― На твоей племяннице? ― спросила я, вспоминая сожаление Хейдена по поводу нее. Он мрачно кивнул, отворачиваясь от меня. ― Что с ней случилось?

― Я пробовал то же самое, что мы пробовали с тобой, но… это не сработало. Нам так и не удалось вернуть ее обратно.

Я вздрогнула от этой мысли и, несмотря на свои сомнения, схватила руку Хейдена и сжала ее. Он посмотрел на меня и грустно улыбнулся, прежде чем вернуть самообладание и продолжить.

― Твои родители не проявляли особого желания к этой процедуре, но так как ты несколько дней не просыпалась, они решили попытаться.

― Это новая процедура? ― спросила я, на что Хейден кивнул. ― Она, должно быть, дорогая.

Когда я была с Хейденом на заданиях, я выразила надежду на то, что действительно умерла, потому что пребывание в больнице означало, что я вздремну самым дорогим образом. Теперь, когда я жива и в сознании, мне придется жить с финансовым крахом, который я навлекла на свою семью.

Меня затошнило от этой мысли.

― Мои родители не могут позволить себе что-то подобное, ― тяжело вздохнув, сказала я.

― Я помню, как ты упоминала об этом, когда я был с тобой один раз…или два раза…или миллион, поэтому я взял на себя смелость создать фонд на твое имя здесь, в больнице, ― сказал он, и в одночасье я стала благодарна, что он не был таким неприятным, как в заданиях. ― Люди должно быть любят твою семью, потому что мы собрали более чем достаточно, чтобы покрыть расходы на больницу. Люди сплотились вокруг твоей семьи. Теперь ты что-то вроде местной знаменитости.