Глава 23

Несмотря на усталость, мой сон был беспокойным и прерывистым. Я продолжала просыпаться и заново приспосабливаться к своему окружению, когда понимала, что нахожусь в больничной палате вместо убежища.

Казалось, что я лежу одна в больничной палате несколько дней, хотя маленькие цифровые часы на стене сообщили мне, что моя семья ушла лишь несколько часов назад. Я не могла понять, каким образом я просыпалась семь или восемь раз за такой короткий промежуток времени, но в конце концов мне наскучило одиночество, и я попыталась заговорить.

Мне хотелось задать Хейдену серьезные вопросы. К тому же, было бы неплохо сообщить моей семье, что я в порядке, чтобы они перестали переживать.

Я сделала глубокий вдох, собрав мысли и обдумывая предложение снова и снова. Произнести одно простое предложение не должно составить труда, но внезапно это показалось грандиозной задачей.

― Меня зовут, ― начала я, стараясь идеально произнести каждое слово. ― Айла Эдисон.

Ну вот.

Не так уж и сложно.

Конечно, на то, чтобы сказать одно предложение, у меня ушли все силы, не говоря уже о том, как долго я готовилась его произнести. Тем не менее, это намного лучше, чем вообще не быть в состоянии говорить, и, учитывая сломанную руку и швы на лбу, я бы сократила свои потери и довольствовалась бы тем, что досталось.

― Меня зовут Айла Эдисон, ― повторила я, на этот раз без паузы.

Прогресс на лицо. Мне все еще не доставало плавности, но зато получилось полное предложение без странных пауз. Я была уверена, что с еще одной попыткой я смогу стать профи.

― Меня зовут…

― Айла Эдисон, ― закончил Хейден, входя в комнату с планшетом в руке. ― Да. Я слышал ваши первые две попытки. ― пошутил он.

При виде моего Гида, который на самом деле не был им, я замолчала, внезапно потеряв способность снова говорить.

― Простите, ― быстро сказал он. ― Я не хотел напугать вас. Мне просто нужно кое-что проверить, и тогда я перестану вам надоедать.

Я медленно кивнула головой (о чем сразу же пожалела, когда почувствовала резкую боль) и проследила глазами за его движениями.

Он изучил различные аппараты, к которым я была подключена, проверил мою капельницу, затем положил пальцы на мое запястье и посмотрел на часы, чтобы проверить мой пульс. Ощущение его теплых пальцев на моей холодной коже вызвало небольшую дрожь в моем теле, и я внезапно ощутила значительное чувство потери наших отношений.

Даже если эти задания были выдуманы моим сознанием, я все равно чувствовала, что знаю его. Это было ужасно ― смотреть на знакомого, но чувствовать себя такой далекой от него. В тот момент я бы отдала все, что угодно, чтобы он сказал мне что-нибудь грубое или неприятное, чтобы я поняла, что это действительно мой Хейден.

Но он продолжал строчить заметки на планшете.

Я собралась с мыслями, пытаясь задать ему вопрос. Мне хотелось быть остроумной и смешной. Может быть, бесстрастной и саркастичной, каким сам он был всегда, но удалась лишь жалкая фраза:

― Я буду жить, доктор Темпл?

Мой вопрос показался слишком серьезным. Я пыталась быть беззаботной, но моя корявая речь звучала так, как будто я действительно думала, что могу умереть в любую секунду. Не говоря уже о том, что слова «доктор Темпл» никогда не должны были слететь с моих губ. Всякий раз, когда я шутила над Хейденом, изображающим доктора, я никогда не думала, что он им действительно является.

Хейден не мог быть кем-то таким серьезным, как доктор. Он был просто Хейденом.

И все же я растаяла, когда он посмотрел на меня голубыми глазами, в уголках которых собрались морщинки, когда он улыбнулся.

― Да, мисс Эдисон. Вы будете жить, ― заверил он меня.

Мисс Эдисон.

Я ненавидела его манеру общения со мной. Такая официальная. Еще одно подтверждение, что все события, случившиеся со мной за три недели в коме, происходили у меня в голове.

― Мы сделали МРТ, когда вас впервые привезли, чтобы извлечь субдуральную гематому, но похоже, что у вас было лишь сотрясение мозга… хотя я все еще не уверен, почему вы так надолго впали в кому, но разум ― любопытная вещь, ― быстро сказал он, произнося это с таким умом и важностью.

― Непредсказуемая? ― спросила я, слегка улыбнувшись, на что Хейден улыбнулся мне в ответ.

― Верно. Мы хотели убедиться, что у вас нет кровоизлияния в мозг или опухоли, которую необходимо контролировать, но с вами все было хорошо, ― начал он. ― Хотя однажды у меня был пациент с опухолью, и нам пришлось снять кусок его черепа и дождаться пока уменьшится опухоль. Чтобы сохранить его жизнеспособность, мы поместили его в живот, ― закончил он, похоже радуясь этой идее.

Я с отвращением сморщила нос, услышав его рассказ.

― Извините. Наверное, это не очень интересно, если вы не врач. Я должен был понять, насколько отвратительна эта история, ― быстро сказал он, отступая назад и слегка нервничая.

Он определенно не проявлял никакой непринужденности при разговоре со мной. Казалось, он был не уверен, как ему себя вести. Это было бы мило, если бы не так грустно.

― Я просто… ― сказал он, поворачиваясь к двери и не заканчивая предложение.

Я наблюдала, как Хейден направился к двери, но затем остановился, как только подошел туда. Он повернул голову из стороны в сторону, как будто осматривал коридор, потом медленно закрыл дверь комнаты и вернулся к моей кровати, присев рядом со мной.

Он посмотрел на меня с совершенно другим выражением лица, не похожим на те, которые я видела у него с самого пробуждения. Его брови были нахмурены, губы поджаты, и сам он выглядел встревоженным. Он открыл рот, чтобы заговорить, но тут же закрыл его вновь, как будто пытаясь придумать, как ему сказать то, что он должен сказать, и внезапно я испугалась, что действительно умираю. Может, он не хотел говорить это перед моей семьей, но мне действительно осталось жить всего несколько дней.

Класс.

Я наконец-то смирилась, что жива, хотя думала, что была мертва все это время, и теперь я должна узнать, что на самом деле умираю, и мне придется переосмыслить все снова.

― Айла, ты помнишь меня? ― наконец спросил Хейден, все еще испытывая противоречивые чувства.

Я посмотрела на него широко раскрытыми глазами. О чем он на самом деле спрашивал? Моей первой мыслью было, что все реально, и я действительно пережила все эти ужасающие и прекрасные мгновения с Хейденом. Но потом я подумала, вдруг он просто хочет убедиться, что моя кратковременная память в норме.

Я не знала, как ответить, и надеялась, что смогу правильно передать свою мысль, хотя моя речь была еще несколько шаткой. Нужно подобрать краткий и приятный ответ. Нелегко придумать, какая фраза будет достаточно неопределенной, чтобы не показаться сумасшедшей, если я все-таки придумала это все, но при этом достаточно конкретной, чтобы Хейден все понял, если он действительно был тем, кем я думаю.

Гораздо более сложное задание, чем те шесть, с которыми я столкнулась в коме.

― Мой Гид? ― спросила я, нахмурив брови, хотя кожа на лбу показалась мне слишком стянутой.

На лице Хейдена мгновенно отразилось облегчение, когда он наконец сделал выдох, а я ведь даже не поняла, что он задерживал дыхание. Он кивнул, и улыбка образовалась на его губах.

― Что ты помнишь? ― спросил он.

Многозначный вопрос с одним простым ответом.

― Все, ― просто сказала я, надеясь, что не выглядела слишком сумасшедшей.

Я была на седьмом небе от счастья, что это мой Хейден. Он помнил меня. Мне не нужно переживать потерю наших отношений.

― Почему ты ничего не сказал раньше? ― спросила я, моя речь теперь была гораздо более плавная, хотя я все еще делала паузы, которые не могла контролировать.

― Я подумал, что приударить за своей пациенткой перед ее семьей не будет выглядеть очень профессионально, ― пошутил он.

― Если ты вот так… клеишься ко мне, я могу… понять, почему ты все еще одинок, ― ответила я, чувствуя, как мои губы сворачиваются в улыбку, несмотря на то, как болели мои щеки. ― Череп в животе?

― Рад, что ты не утратила своё фирменное остроумие, ― ответил он точно так же, как тот Хейден, которого я помнила, только немного приятнее.

― Ну а ты, конечно, само очарование, ― обвинила я, удивляясь, почему он не ведет себя ужасно со мной.

― Насчет этого, ― начал он, выглядя виноватым. ― Вся процедура, чтобы вернуть тебя назад, по-видимому, выделила один аспект моей личности, и эта черта обострилась… сильно.

― Ты действительно… хороший человек? ― спросила я, надеясь, что смогу должным образом передать свой скептицизм через искореженную речь.

― Я от природы бесстрастный и саркастичный человек, ― признался он. ― И, по-видимому, когда я переместился, это обернулось тем, что я стал садистским придурком, который пытался сбросить тебя с обрыва.

Я хихикнула, вспоминая, хотя моим ребрам это не понравилось.

― Спасибо, ― сказала я ему.

― Да, я не знаю, каким образом когда-либо смогу извиниться за свои… давай назовем это приступы агрессии, когда ты видела меня там.

― Где именно? ― спросила я, желая точно понять, что произошло.

Замечательно, что Хейден вернулся ко мне, но мне нужно знать, как он стал моим Хейденом. Я не думаю, что какая-то связь на психическом уровне ― обычное дело для пациентов в коме и их докторов.

― Я обещаю, что объясню тебе все позже, но сейчас я должен быть хорошим доктором и сказать тебе, чтобы ты еще поспала. Тебе нужен отдых, ― сказал он, все еще кажущийся слишком хорошим и слегка сбивая меня с толку.

― Ты мне не мама, ― саркастически сказала я.

― По-видимому, ты лучше реагировала на меня, когда я был придурком, ― сказал он, все еще улыбаясь мне.

Я попыталась пожать плечами, но это оказалось слишком сложно, поэтому я просто с вызовом посмотрела на него, пребывая в восторге от такой знакомой коротенькой перепалки с ним.

― Знаю, что твой медленный южный образ мышления слегка мешает тебе выполнять указания, но ложись спать сейчас же и постарайся не напортачить, ― невозмутимо сказал он.