Зайдя внутрь и уронив рюкзак на пол, Райлан нежными пальцами накрыл его щеку.

— Прости меня.

Скотт на секунду закрыл глаза, а потом крепко обнял его. Несколько долгих минут они покачивались, обнявшись. Затем Скотт взял его за руку и увел в гостиную на диван. Тишина была оглушающей.

— Ты должен знать обо мне одну вещь, — наконец сказал Райлан. — Я плохо умею справляться с личными неудачами. Когда выясняется, что по-моему сделать нельзя, мне бывает трудно с этим смириться.

Скотт молчал. Сжав губы, он смотрел на их сцепленные руки.

— Ты понятия не имел, что происходит. Если бы я потратил десять секунд на то, чтобы объяснить ситуацию, а не ждал, что ты прочтешь мои мысли, то всего этого можно было бы избежать. Это я виноват, что мы поругались.

Скотт покачал головой.

— Нет, Райлан. Ты должен иметь возможность справляться с проблемами так, как нужно тебе, а не думать в первую очередь о моих чувствах.

Райлан потер его запястье.

— Конечно, я должен думать о твоих чувствах. С моей стороны было эгоистично по уши погрузиться в жалость к себе и не отвечать на твои сообщения. Это был реально мудацкий поступок.

— Когда ты перестал отвечать, — признался Скотт, — я почему-то сразу подумал, что тебе отвратительна мысль, что когда-то и я был таким, как те люди в парке. Это нелогично, я знаю, но если ты не будешь проговаривать, что происходит, то я всегда — всегда — буду предполагать самое худшее.

Райлан отпустил его и присел у его ног, положив руки ему на колени.

— Я знаю. И за это корю себя больше всего. Я знал, что так будет, и все равно мучил тебя. Боже, прости.

Скотт приласкал его щеку.

— И ты меня тоже прости. За то, что принял все на свой счет. Я не хочу быть для тебя очередной эмоциональной обузой — как твоя мать или отец. — Он вздохнул. — Ты не обязан абсолютно всегда быть самым сильным.

Райлан потерся о его ладонь носом.

— Я никогда не стану таким сильным, как ты, — яростно прошептал он. — Скотт, ты в это не веришь, но ты очень сильный. Что бы там ни случилось в будущем, я никогда не начну тебя игнорировать ради того, чтобы порвать. Это не в моем стиле.

Скотт наклонился и ласково поцеловал его.

— Малыш, если мне что и следовало узнать о тебе, то только вот это. — Его губы дрогнули в печальной улыбке. — Даже не знаю, когда я превратился в такую занудную сучку. Аж бесит.

Райлан поднялся на ноги и ойкнул от неожиданности, когда Скотт поймал его за руку и усадил к себе на колени. Он обвил шею Скотта руками и прижался лбом к его лбу.

— Это не занудство, а работа над отношениями. Мы делимся нашими комплексами и бзиками, чтобы создать нечто такое, что подойдет нам обоим.

Скотт фыркнул.

— У тебя есть комплексы? Бред. Назови хоть один, который касается нас.

Райлан покраснел и, не сумев выдержать его взгляд, отвернулся.

— Не, это глупо, — пробормотал он. — Ужасно по-детски.

Нежными пальцами Скотт приподнял его подбородок.

— Скажи мне. Пожалуйста.

Райлан пожал плечами и, стараясь говорить как можно небрежней, ответил:

— Ладно. В общем, иногда… иногда я боюсь, что недостаточно хорош для тебя. Тебя каждый день окружает столько красивых, по-настоящему интересных людей, а я…

Скотт издал сдавленный звук. Взял его за плечи и сильно встряхнул.

— О боже мой. Ты что, шутишь?

— Я же сказал, что это глупо, — пробормотал Райлан. — Просто ты… это ты. А я совершенно обычный.

Скотт взял его за затылок и поцеловал.

— Совершенно обычный? Рай, ты даже не представляешь, как сильно мне нужен. Ты…

Он вдруг издал громкий стон и откинул голову на спинку дивана.

— Господи боже, неужели я правда чуть не сказал «ты моя половинка»? Прости, Махоуни, но тебе надо идти. Это уже чересчур.

Райлан расхохотался, радуясь, что напряжение между ними совершенно рассеялось. Скотт усмехнулся, и его зеленые глаза потеплели.

— Не говори никому, хорошо? Иначе моему имиджу будет нанесен непоправимый урон.

Запустив в его волосы пальцы, Райлан мазнул его губы губами.

— Что ж, а теперь отведи меня в койку или потеряй навсегда.

У Скотта отвалилась челюсть.

— Цитируешь мне «Лучшего стрелка»?

— Да, мой жеребец.

Райлан спрыгнул с его коленей и побежал, вскрикнув от удовольствия, когда Скотт сорвался с дивана и погнался за ним. Он укрылся за кухонным островком, потом уклонялся то вправо, то влево, но Скотт все же поймал его и издал торжествующий вопль.

Они стали бороться, и не успел Райлан опомниться, как его раздели и уложили в постель. Он ожидал, что секс будет бурным и страстным, но Скотт целовал его медленно, нежно, словно боготворя. Он долго дразнил его соски, потом провел разомкнутыми губами по животу и наконец взял его в свой горячий и влажный рот.

После того, как Райлан с тихим стоном излился, Скотт, не прекращая осыпать его поцелуями, поднялся по его телу вверх и натянул на них простыню. Его член был возбужден, но когда Райлан попытался коснуться его, Скотт отвел его руку и прошептал:

— Я хочу лишь обнимать тебя, Рай.

Райлан положил голову Скотту под подбородок и носом уткнулся в выемку у его горла.

— Я люблю тебя. Так сильно люблю.

И хотя Скотт не сказал ему те же слова, его любовь ощущалась в прикосновениях губ к его лбу, в нежных касаниях перебирающих его волосы пальцев, в хриплом шепоте у его виска.

— Спи, малыш. Просто спи.