Через какое-то время она успокоилась, и я отодвинулся от нее.

— Я отвезу тебя домой. Я вызову воздушный лимузин, если не хочешь ехать на мотоцикле.

Она схватила мои ладони. Я вдруг вспомнил, как схватил ее за руку, когда она спросила, можно ли пойти в чащу Янминьшань. Потому что она никогда там не бывала. Мои ладони тогда были мозолистыми. Они стали мягче за полгода из-за ухода и жизни в стиле ю, но ее ладони были нежнее моих.

— Мне нужно было что-то сделать, — сказала она. — Я не могла прятаться за тобой.

Я хотел взять ее за подбородок, обхватить ее лицо руками, вдруг я стал благодарен аквариумам на наших головах. Я не думал адекватно.

— Дайю, я никогда не считал тебя трусливой, — это было так. — Ты всегда носишь лазер?

— Да, — она не отпустила меня, но говорила, глядя на наши ладони. — Из-за того, что случилось… прошлым летом.

Я ощутил, как кровь прилила к голове, и я понизил температуру костюма мыслью, стараясь держать тревогу под контролем.

— Меня научили использовать его. Я много занималась, — она подняла голову и заглянула мне в глаза. — Я могла убить им.

— Знаю.

— Почему ты мне не позволил?

Я покачал головой, криво улыбнулся.

— Чтобы это было на твоей совести всю жизнь? Я был бы виноват. Все не так благородно, как кажется в фильмах. Это не проходит без последствий. Убийство меняет жизнь навеки. Это изменило бы тебя. Посмотри «Постороннего» Камю.

Дайю слабо улыбнулась.

— Камю? Еще один французский автор, которого я не читала.

— Книги не боятся показывать правду, — сказал я.

Я попытался отцепить ладони, но она отпустила одну и повела меня обратно, к моему мотоциклу. Я говорил правду, но я остановил ее, в первую очередь, потому что это было бы во всех новостях. «Дочь Цзинь убила двух бандитов в темном переулке» неделями оставалось бы на зданиях, в шлемах, во всем андернете. Моя фальшивая личность была бы в опасности. Все бы закончилось. Если настоящие личности меня и моих друзей всплыли бы, их бы бросили в тюрьму на всю жизнь.

А меня бы убили. Я не сомневался. Я знал это, когда согласился похитить Дайю.

— Джейсон, — сказала она. Ее тон был тихим и спешным, я остановился. — Я не хочу никого ранить. Но после случившегося… мне нужно защищать себя. Выбора нет.

Я кивнул, давая ей понять, что понимаю, хотя мой шлем не двигался. Темные стены переулка нависали. Давили.

— Это мы против них, — сказала она.

Я чуть не вздрогнул.

— Но так быть не должно, — прошептала она.

Я пошел снова, сердце колотилось о грудную клетку.

— Уверена, что не хочешь вызвать лимузин? — спросил я, сжимая ее руку, чтобы успокоить себя.

Никто не умер. Дайю ничего не помнила. Я все еще был Джейсоном Чжоу. Пока что.

— Нет, — ответила она. Ее голос уже звучал сильнее.

Я вспомнил первую кражу на улицах, когда мне было четырнадцать. Я боролся и выжил, окровавленный, но живой, и я прятался два дня. Мне было слишком страшно, я слишком злился, чтобы что-то делать.

— Я не хочу никого видеть. Не хочу… иметь дело с людьми сейчас, — она взглянула на меня с безмолвной мольбой.

— Я отвезу тебя, куда хочешь.

Мы добрались до очередного переулка и повернули, было естественно идти рука об руку. Было легко играть эту роль.

После долгой паузы, Дайю успела дважды оглянуться через плечо, она сказала:

— Ты спас мне жизнь. Благодарности мало.

— Из-за меня возникла ситуация…

— Ты всегда носишь ножи? — ее темные глаза были пристальными, взгляд — быстрым на бледном лице за стеклянным шлемом.

— Да, — я быстро размышлял. — Я выиграл соревнование по метанию в Беркли. Дважды.

— Да? — она звучала ошеломленно. — Такое есть?

Теперь было. Я отправил мыслью сообщение Линь И, чтобы она разместил нужные фотографии и сообщения в андернет, чтобы прикрыть мою ложь.

— Да. Жаль, что ты не впечатлена.

Дайю тихо рассмеялась, звучало все еще испуганно.

Линь И ответила мне меньше, чем через минуту: «Просьбу получила. Хорошо, что ты на связи. Готово. Но зачем нужно было побеждать дважды?».

Я кашлянул, чтобы скрыть улыбку. Сарказм был заметен.

Мы добрались до моего мотоцикла в переулке, где оставили его меньше получаса назад. Я забрался, Дайю села за мной, словно всю жизнь садилась на мотоциклы. Двигатель ожил, и мы понеслись по улице, словно нас преследовали демоны, а потом поднялись в воздух.

Мое сердце тоже воспарило.

Так было каждый раз.

Руки Дайю крепко обвивали мой пояс. Она прижалась сильнее. Ее грудь вдавилась в мою спину, одна рука добралась до моего сердца. Ладонь была над моей татуировкой.

— Я впечатлена, чтобы ты знал, — сказала она низким голосом. Звучало так, словно она шепчет мне на ухо. Волоски на моей шее встали дыбом. — Ты идеально целишься.

Я рассмеялся.

Горделиво.

Глупо радуясь, как Царь Обезьян.

Я резко развернулся, она вскрикнула, прижалась ко мне, ногти впились в мою грудь. Я хотел защищать ее. Так было, когда я повернулся к бандитам. Мне нужно было уберечь Дайю. Я хотел этого. Я отметил иронию, покидая район Датонг, что сильнее всего ее нужно было защищать от того, кто мог навредить ей в конце больше всего. От меня.