Глава 18

Натан растянулся на узкой кровати, которую теперь делил с Робертом. Несколько божественных дней пролетели незаметно. Хелен не радовало, что у нее в доме обретался гей, однако поняв, что Роберт на его стороне, она за день пришла в себя и решила более не поднимать эту тему. Этот компромисс Натана устроил.

Пришлось заявить, что нервная ситуация поставила лечение Роберта под угрозу рецидива. Как бы Натана ни бесило врать Хелен, но при таких условиях они снова могли жить в одной комнате. Всякий раз, стоило свету потухнуть, они запирали дверь и Натан заползал к Роберту в объятия.

Тесная односпальная кровать идеально им подходила: они хотели быть как можно ближе друг к другу.

После секса по телу лениво пробегали волны наслаждения, накатывали и отступали при каждом движении, как теплые воды. Ненасытность Роберта сквозила в каждом прикосновении и поцелуе, каждом объятии, каждом знойном взгляде.

Даже сейчас, спустя несколько минут после того, как Роберт покинул кровать, Натан чувствовал касания кончиков пальцев. Лопнувший пузырь, в котором Роберт прожил много лет, кружил голову. Все равно что, промучившись несколько часов, открыть бутылку шампанского. Наконец-то Роберт освободился и готов глоток за глотком наслаждаться Натаном. Даже неважно, что никто, кроме Натана, не слышал, как пробка издала хлопок, что никто не видел их счастья. Важно лишь то, что Роберт расслабился. То, что он сознался в своих чувствах самому себе, — это первый шаг к счастью. Натан не собирался его торопить.

Из-за ориентации Натана обстановка в доме накалилась до предела. Роберт заслуживал время, чтобы переосмыслить себя, заслуживал, чтобы его никто не подгонял. Натан считал, что каминг-аут облегчил бы Роберту жизнь, пусть даже кто-то от него отвернется, но понимал: Роберт только начал смиряться с тем, кто он такой. Сначала нужно научиться держаться на воде, а потом уже учиться плавать, особенно если учесть, что большую часть жизни Роберт провел в группировке, которая не допустила бы в своих рядах открытого гея.

Конечно, раньше Роберт вел себя дерьмово, но он не только несколько раз извинился, но и, что важнее, рассказал о криминальном прошлом и тягостном чувстве вины. Уровень уязвимости поразил Натана в самое сердце и не позволял закрыться.

Открывшаяся дверь выдернула из размышлений, и Натан перекатился на бок, расплывшись в улыбке при виде Роберта. Держа в руке тарелку, бойфренд ухмыльнулся, в шортах и простой футболке он смотрелся восхитительно. Несдерживаемое счастье в глазах добавляло великолепия.

Он уселся на кровать, показав два куска шоколадно-кремового торта, который утром испекла Хелен. Пошевелив бровями, он поприветствовал Натана самыми сладостными поцелуями. Кожа по-прежнему хранила запах их тел, двигавшихся в унисон, а взъерошенные темные волосы смягчали строгое привлекательное лицо, придавая ему мальчишеский вид. Он счастлив. Расслаблен.

Красив.

И принадлежал только Натану.

— Подумал, перед костром нам не помешало бы подкрепиться.

— Да! — Перевернувшись на живот, Натан вилкой отломил кусок. — Похоже, у меня самый лучший парень.

Роберт промолчал и оцепенел, будто слово высосало из него все силы, однако все же умудрился улыбнуться и взялся за другой кусок.

Десерт стал чуточку горьким, но Натан смолчал. «Шаг за шагом», — каждый день говорил он себе и придерживался этого девиза. Терпение — это добродетель, несмотря на то что хотелось закатить глаза в ответ на нежелание Роберта связывать себя обязательствами. Хотя Натан не очень-то волновался, сомнений, что они хотят только друг друга, не возникало, но его слегка злило, что сам по себе термин Роберта нервировал. Независимо от того, как Роберт предпочитал называть их отношения, он проявлял себя очень заботливым и внимательным бойфрендом.

Учитывая, что еще около недели назад Роберт не был готов сознаться, что он гей, прогресс налицо. Может, Натан попросту жадюга?

— Там будет много знакомых, — сказал Роберт и замер, не донеся до рта вилку.

Вернулись мелкие морщинки в уголках глаз, он напряг плечи. Они не покидали дом Хелен с момента возвращения из Остина, но поскольку никаких действий Вогель не предпринимал, ничего страшного в том, чтобы встретиться с людьми, нет. Они все равно скоро уедут из города.

Проглотив последний кусок, Натан улыбнулся и поцеловал костяшки, после чего прижал к щеке огромный кулак.

— Не бойся. Я тебя не опозорю.

Роберт уткнулся лицом Натану в шею и застонал.

— Знаю. Просто... не хочу, чтобы ты слушал всякое дерьмо. Я давно уехал отсюда.

— Дерьмо про тебя? — Натан погасил волну любопытства и обнял Роберта. — Жизнь — запутанная штука. Поверь, я все понимаю.

Роберт вздохнул и поцеловал Натана под подбородком.

— Что бы я услышал у тебя на родине?

— Что я потаскун.

Натан захохотал, хотя не считал это смешным. Но что можно поделать с прошлым? Нельзя повернуть время вспять и сказать юному себе не размениваться на каждого неудачника, которому хотелось халявный минет.

Роберт погладил Натана по бедру.

— Точно. Ты же говорил про половину хоккейной команды.

Натан устроился рядом с Робертом.

— Да. Оглядываясь назад, думаю, мне очень хотелось всем нравиться. Я часто флиртовал, много с кем спал. Даже когда я не сходил с ума по парню, я все равно балдел оттого, что он хотел меня. Будто в этом крылась некая сила. В каком-то смысле, наверное, так и есть, но никто не принимал меня всерьез. Я всегда слишком заморачивался на том, чтобы понравиться, вместо того чтобы быть настоящим.

В знак поддержки Роберт опустил руку Натану на спину.

— Понимаю, о чем ты. Я спал с женщинами. У меня тоже не получалось быть настоящим.

— Возможно, так ты повышал самооценку? Типа ты жеребец? — Натан встретился с Робертом взглядом и ткнул его носом.

Роберт улыбнулся, однако в улыбке виднелась печаль.

— Поначалу — да. Секс в то время казался чем-то запредельным. Но когда я чуть повзрослел, этого стало мало. Вставал у меня с трудом, это угнетало и всякое такое.

Натан ласково погладил его по щеке.

— Я так же попал в эскорт. Парней, которые хотели заняться со мной сексом, стало мало. Со мной настолько хотели переспать, что готовы платить, — это тоже подстегнуло. Я не планировал. Оно... само случилось. Я ругался с матерью, а парень пригласил пожить у него в Торонто. Из-за того, что мне пришлось бросить работу в супермаркете, он предложил деньги. Он платил за рестораны, давал деньги на «расходы», мы останавливались в роскошных отелях. А когда он познакомил меня с богатыми друзьями, это стало наркотиком. Я больше не хотел плохо жить и перестал спать с парнями, которым я не по карману.

Роберт прижался щекой к Натану. Утром он не брился, Натана утешали исходившее от него тепло и возбуждающая колючая щетина.

— Значит... я первый за долгое время?

В голове опустело, бросило в жар, словно вопросом Роберт увеличил температуру.

— Да. Я хотел быть с тобой. Этого более чем достаточно.

Роберт заключил Натана в крепкие объятия.

— Хорошо.

Переплетясь с Робертом ногами, Натан засмеялся.

— Так и знал, что ты так скажешь. Дешевка.

— Мы уже выяснили, что я скупердяй. — Роберт прикусил подбородок.

Натан зашелся от смеха еще хлеще.

— Еще какой, дядя Скрудж!

Стук в дверь вынудил замолчать. Роберт одеревенел, уставившись на дверь, которую мог и не запереть. Натан почувствовал его страх и, чтобы успокоить, поцеловал любовника в шею.

— Да? — ответил Роберт.

— Сколько можно ждать? — проскулила стоявшая за дверью Мия. — Я уже хочу пойти на костер!

Роберт застонал, повалившись на Натана.

— В самом начале на всех вечеринках тоска. Я думал, мы пойдем к десяти.

— Может, на вечеринках для стариков!

Роберт засмеялся.

— Я и забыл, что деткам надо пораньше лечь спать.

Натан фыркнул.

— Дай нам полчаса, Мия!

Роберт крепче обнял Натана, словно не хотел выбираться из постели.

— Ладно, но будьте готовы. — Мия громко зашагала прочь.

— Мне надо в душ.

Натан поцеловал Роберта и выскользнул из его объятий. После фиаско с Даниэлем Лейком он с радостью потакал Мие, приветствовался любой признак хорошего настроения. Они об этом не говорили, но приходя домой после школы, она выглядела довольной. Несмотря на то что во время вспышки на прошлой неделе она пожаловалась на смену имиджа, носить новые вещи она не перестала и добросовестно пользовалась бледно-розовой помадой, которую помог выбрать Натан, а значит, после первой проблемы с парнем она не повесила нос. Она даже извинилась за то, что его выдала, но Натан не мог на нее злиться. Быть подростком сложно.

Потребовав финальный поцелуй, Роберт отпустил Натана. Собрались они быстро. Натан принял душ и, вернувшись, обнаружил на кровати новую джинсовую куртку.

— Откопал в материнских вещах. Подумал, тебе подойдет, — шагая в ванную, сказал Роберт.

Натан, ухмыльнувшись, надел великоватую куртку. Зато согреет ноябрьским вечером. Сердце радостно забилось, когда он разобрал надпись на ярлыке. Большими смазанными черными буквами там написано: «Роберт Зидан».

Завернувшись в куртку, он мигом начал согреваться.

~*~

От костра во все стороны разлетались искры. В кромешной тьме теплое свечение создавало мирную атмосферу, хотя некоторые присутствующие, изрядно принявшие на грудь, шумно играли в догонялки. Кто-то включил в машине музыку, что своим ревом тоже заполняла тишину. Едва они добрались до места, Мия их бросила и сейчас болтала с компанией девчонок неподалеку от костра и шашлыков, которые принесли люди. Ее оживленность подняла Натану настроение, хотя он не общался почти ни с кем из множества людей, пришедших на уличное мероприятие, — ни с теми, кто стоял у костра, ни с теми, кто занимался грилями.

Люди, что к нему все-таки подходили, продвинулись не дальше заурядного: «Откуда ты?» и «Откуда ты знаешь Роберта?» Как Роберт и предсказывал, люди настойчиво скармливали ему кусочки историй, что выставляли Роберта не в лучшем свете. Должно быть, он стал преступником еще до того, как покинул город. Не то чтобы Натан удивился.