После проведения остатка церемонии на кладбище, кавалькада машин с включенными фарами и пурпурными «похоронными» флажками, прикрепленными магнитами к капотам, уехала. Я тоже отправилась домой. Я вошла в квартиру и закрыла дверь. Мой телефон весь день молчал. Лампочка на автоответчике не мигала. Я сегодня практически ничего не ела. И почти не спала. Я находилась на грани нервного истощения, от которого ломило суставы. Я села на диван, опустила лицо на ладони и заставила себя заплакать. Похороны нужно пройти и оставить их позади. Я должна оставить их позади.

Я дважды ошиблась, прежде чем мне удалось набрать правильный номер, а на другом конце линии телефон долго звонил, но никто не поднимал трубку. Боялась, что кроме автоответчика ничего не услышу и не смогу оставить сообщение. Я отсчитала гудки и повесила трубку после третьего. Потом ещё раз. И ещё. Наконец, он поднял трубку. Его голос звучал не вопросительно, а так, будто он знал, кто звонил.

– Сэм, – сказала я, – ты мне нужен.