Глава 10

Джейк

Уезжать посреди снежной бури было полнейшим безумием, но отчаявшимся людям свойственно совершать глупые поступки, а я в жизни еще не был в таком диком отчаянии, как сейчас. Если я немедленно не уберусь к чертям с этой горы, то, наверное, никогда этого не сделаю… по крайней мере, пока Оз поблизости. Даже сейчас я едва сдерживался, чтобы не пойти к нему и не сказать, что ужасно сожалею.

О том, как обошелся с ним.

О том, что прикоснулся к нему.

О том, что не сделал этого раньше.

Я знал, что вчера вечером снова причинил ему боль. Но я не мог поступить иначе. Оказался бессилен. Просто не смог дать ему выйти из грузовика в полной уверенности, что он недостаточно хорош для меня. И я прекрасно понимал, к чему все это приведет, но у меня все равно не хватило мужества остановиться.

Я просто отчаянно нуждался в нем.

Всего один поцелуй, еще лишь одно прикосновение...

Вот только этого оказалось недостаточно.

До сих пор было недостаточно.

Даже сейчас, загружая грузовик своими скудными пожитками, я не мог перестать смотреть в сторону хижины Оза. Из печной трубы поднимался дым, так что, по крайней мере, ему удалось разжечь огонь. Но что, если отопление снова выйдет из строя? Разумеется, Зендер заменил обе платы и установил новую печку в хижине, но что, если еще что-нибудь пойдет не так? Я знал, что Оз не придет ко мне за помощью, особенно после вчерашнего вечера. И он не стал бы звонить Зендеру или Беннету во время снежной бури, прекрасно зная, что те тут же сорвутся в горы, чтобы решить любую проблему. Нет, он скорее будет мучиться в одиночку.

— Черт, — пробормотал я себе под нос, закинув сумку в грузовик, а затем завел двигатель. Оставался только рюкзак. Но вместо того, чтобы сходить в хижину и захватить его, я поплелся к домику Оза. Ветер и снег безжалостно хлестали по мне, температура и без того была близка к крайне низким показателям, а из-за порывов промозглого ветра начало казаться, что стало еще холоднее.

Просто удостоверюсь, что у Оза есть все, что нужно, и потом уйду. Даже не скажу ему, что уезжаю.

Я постучал в дверь достаточно громко, чтобы меня было слышно за порывами ветра, и стал ждать. Через несколько долгих секунд постучал снова, уже чуть громче. Чем дольше я ждал, тем сильнее начинали сдавать нервы. Спустя минуту я колотил в дверь так сильно, что она дребезжала.

— Оз, открой, это я. Просто хочу убедиться, что у тебя все в порядке! — выкрикнул я.

Ответа не последовало.

Я оглянулся через плечо. Обе его машины были на месте.

— К чертям, — пробормотал я и потянул за ручку двери.

Она поддалась, и я распахнул ее.

— Оз, — позвал я, снова постучав костяшками пальцев в дверь. — Это Джейк.

Тишина.

В очаге горел огонь и в хижине было тепло, от чего я испытал неимоверное облегчение. Всю поверхность журнального столика, дивана и кухонного стола занимал широкий выбор тканей. Альбом Оза, в котором он рисовал свои модели, тоже лежал на журнальном столике рядом с еще теплой на ощупь чашкой кофе.

Однако самого Оза нигде не было.

Как и Бу.

Я поспешил в спальню, но когда выяснилось, что ни там, ни в смежной ванной тоже никого нет, почувствовал, как болезненным спазмом свело все внутренности. Меня вдруг осенила догадка, и я непроизвольно покачал головой.

— Нет… — прошептал себе под нос и бегом бросился к входной двери.

Он просто выпустил Бу справить нужду. Должно быть, мы разминулись между моими сборами и походами к машине.

Снова и снова повторяя про себя эти слова, я выскочил на улицу и внимательно осмотрел лес перед домом. Но ни Оза, ни Бу нигде не было. Я уже собирался обойти хижину, как что-то внезапно привлекло мое внимание.

Следы.

Частично занесенные снегом следы.

Всепоглощающий страх сковал меня, пока я пытался переварить все происходящее, отчаянно силясь найти хоть какой-нибудь ответ, кроме очевидного. Но я знал, что существует только одно объяснение. Следы определенно принадлежали Озу, и учитывая то, насколько быстро они исчезали под свежим слоем снега, он оставил их по крайней мере минут пятнадцать–двадцать назад, возможно, даже больше.

В такую погоду он ни за что бы не вывел Бу на долгую прогулку.

А это могло означать только одно.

Оз потерялся.

Ужас сжал в своих стальных тисках, когда лихорадочно разглядывая горизонт в поисках ярко-красной куртки, я позвал Оза. Не услышав ни звука в ответ и не различив ничего кроме бесконечно белой мглы, я бегом бросился к себе в хижину, чтобы собрать все, что потребуется. Если Оз действительно оказался один в диком лесу во время снежной бури, следовало включить мозги.

Потому что время шло неумолимо.

Схватив аварийный рюкзак на случай чрезвычайных ситуаций и GPS-навигатор, я позвонил Зендеру и Беннету. Кто-то должен был знать, где мы, если я потеряюсь или пострадаю, пытаясь найти их. Ответа не последовало, поэтому я оставил сообщение и быстро написал всем троим на сотовые, что отправляюсь на поиски Оза в лес за нашими хижинами. Я заверил их, что у меня есть GPS и радио, но может понадобиться транспорт, если поиски займут слишком много времени. Если бы Оз оказался на расстоянии крика, я бы не паниковал так сильно. Но в такую погоду у него в лучшем случае было всего тридцать минут, прежде чем наступит обморожение, и я понятия не имел, сколько из этих минут уже потеряно.

Я спешно влез в самые тяжелые ботинки и как можно быстрее заправил их в снегоступы, прежде чем надеть оставшееся снаряжение. В последнюю минуту вспомнив, что нужно захватить запасную пару снегоступов, я тут же мысленно поблагодарил Бога за то, что пару зим назад вместе с Зендером и двумя другими местными гидами прошел курсы по спасению в горах. Теперь мы вчетвером становились неофициальными спасателями Хэйвена всякий раз, когда в этом районе пропадали туристы и лыжники.

Начав поиски, я то и дело останавливался, бросая яркие оранжевые маркеры как можно чаще, чтобы отметить свои следы. Я отчаянно надеялся, что это перебор, но снег падал неимоверно быстро и любые следы стремительно исчезали. Те, что оставил Оз пока не исчезли полностью, но их становилось все труднее и труднее различить в слабом, плоском свете.

Чем дальше я углублялся в лес, тем глубже становился уровень снега, который падал замерзшими комьями, пока я как можно резче пробирался между деревьями.

— Оз! — выкрикивал я снова и снова. — Ты меня слышишь?

Тишина леса казалась жутким безмолвием вокруг, и я старался не позволить ей сковать внутренности паническим ужасом еще сильнее.

Голос с каждым разом звучал все более хрипло, я боялся, что охрипну окончательно прежде, чем услышу желанный голос Оза в ответ.

— Детка, пожалуйста… — прошептал я в бескрайнее пространство стволов деревьев передо мной. — Где же ты?

Следы, по которым я шел, стали едва различимы, и мне уже начало казаться, что они просто плод моего воображения.

Я сделал полный круг, изо всех сил сосредоточившись, чтобы заметить хоть какой-нибудь знак или след в том направлении, куда он ушел.

— Оз! Ответь же мне, черт возьми!

— Джейк?.. — ответ прозвучал приглушенно и слабо, но я его расслышал.

— Я здесь! Продолжай говорить, ладно? Я иду за тобой.

Сердце билось в области горла, переполненное смесью облегчения и ужаса, потому что я не имел ни малейшего понятия, в каком состоянии найду Оза. Прошло не меньше получаса с того момента, как я начал поиски.

— Сюда... Я пытаюсь… пытаюсь идти… — голос звучал устало, и я был уверен, что холод успел высосать из него все силы.

Я двинулся в направлении голоса, пока не увидел проблеск красного цвета меж деревьев справа от меня.

— Я вижу тебя! — крикнул я, на всякий случай оставив по пути еще один маркер.

Преодолев расстояние между нами так быстро, как только мог в снегоступах, я бросился к Озу.

— Черт, — крепко сжимая его, выдохнул ему в плечо. — Боже. Слава богу, я нашел тебя.

— Ты пришел… — медленно произнес он. — Это мило. Не злись на Бу, — пробормотал Оз слегка растерянно, — …наблюдал за ней из окна… она что-то заметила и убежала… боялся, что она потеряется… — он ненадолго умолк, а затем вдруг спросил: — А где Бу, Джейк?

Я отстранился, чтобы посмотреть на него, и сквозь просвет в шарфе, которым Оз обернул лицо, различил знакомые признаки летаргического состояния — первая стадия переохлаждения. Что-то шевельнулось под его курткой и до меня тут же дошло, что это дрожащее тельце Бу.

— Она здесь, детка, и я не сержусь на нее. Просто очень рад, что ты в порядке. Давай вернемся в хижину, к огню. Пойдем, нужно согреть вас обоих, — пробормотал я, быстро переместив собаку себе за пазуху, а потом потянулся за рюкзаком, чтобы достать теплое одеяло и обернуть его вокруг Оза.

Я заставил его сделать несколько глотков теплой воды из бутылки, которую спрятал под одеждой, а затем опустился на колени в густой снег, чтобы надеть на него вторую пару снегоступов. Пытаясь помочь Озу оставаться в сознании, я начал комментировать все, что делаю.

— Слава богу, ты додумался надеть зимние ботинки, — сказал я ему. — Умница, Оз. Я пристегну снегоступы прямо к ним, и тебе будет легче идти обратно, не проваливаясь при этом в глубокий снег, хорошо? Оставайся со мной, детка.

— Джейк?

Я поднял голову и заметил смятение в его глазах.

— В чем дело, детка?

— А где Бу? Я потерял ее. Думал, что нашел… но ее нет.

Мгновение я глядел на него, а затем моргнул.

— Она у меня, солнышко. С ней все в порядке. С вами обоими все будет хорошо, я обещаю. Пойдем, нужно вернуть тебя домой и согреть у огня. Вот, бери меня за руку, идем со мной. Потребуется немного времени, чтобы привыкнуть к большим неуклюжим шагам, но я знаю, что ты справишься.

Обратный путь, казалось, занял у нас в пятьдесят раз больше времени, чем все мои предшествующие поиски. Озу было неимоверно тяжело передвигаться в снегоступах, так что мне то и дело приходилось подстраиваться под его шаги и идти рядом, поддерживая его за талию. Я даже не потрудился собрать оставленные мной маркеры, хотя мысленно поблагодарил свою подготовку за то, что сделал возвращение домой проще, чем это было бы, воспользуйся я GPS. Все это время я продолжал говорить, периодически делая паузы, чтобы проверить состояние Оза и задать ему вопросы.