Я как раз направлялся в свой кабинет, когда Беккер остановил меня. Я повернулся к нему, и он указал на лифты, которые зазвенели как по сигналу.

— Ох, какого хрена, — пробормотал я себе под нос, увидев выходящую из лифта женщину в сопровождении шести мужчин в плащах.

Она остановилась передо мной как раз в тот момент, когда Элай незаметно подошел ко мне справа. Женщина раскрыла удостоверение, чтобы показать жетон ФБР, а выражение ее лица было одновременно и мрачным, и смиренным.

— Что произошло? — тяжело вздохнув, я с ужасом ожидал ответа, инстинктивно понимая, что ее визит сюда как-то связан с Хартли.

Агенты, сопровождающие ее, подошли вплотную, отделив нас с Элаем и Беккером от остальных сотрудников.

— Я Кристина Штиглер, из отдела по взаимодействию с партнерами. Прилетела сюда из Лэнгли, чтобы в понедельник поговорить с вами и маршалом Дойлом, поскольку нас ожидает совместная работа, и необходимо скоординировать действия. И я понятия не имею, почему сейчас распинаюсь перед вами, потому что все это больше не имеет никакого значения. — Она вздохнула, и я заметил, какой у нее усталый вид. — На данный момент важно то, что Кол Келсон только два часа назад объяснил мне, что у него внутри находится взрывное устройство, которое может сработать в любой момент.

Я покачал головой.

— Значит, вы вызвали саперов, проверили его на излучение и, конечно же, оно среагировало.

— Так и есть.

— И куда же они его перевезли?

— Они как раз направлялись…

— И были вынуждены изменить маршрут.

— Да, — ответила она так, словно ей стукнуло лет сто, а не сорок пять, на сколько она и выглядела.

— Вы же понимаете, что к этому времени, вам, ребята, уже пора было бы изучить методы Хартли, верно?

— Согласна, — огорченный тон никуда не делся.

— Сколько раз он это проворачивал?

— Легко судить задним числом, а не когда все уже случилось.

Я кивнул.

— И это еще не все.

— Да.

Рука Элая на плече успокаивала. Помогала оставаться в ясном уме вместо того, чтобы погрузиться в страх и тьму, наполненную кошмарами.

— Моему боссу, директору Райерсону, сегодня сообщили, что, хотя его жена в безопасности и взята вчера под защиту, его сын, студент местного Северо-Западного университета — нет.

Я глубоко вздохнул, пытаясь сохранять спокойствие.

— Нет, — отрезал Беккер.

Она прищурилась, и я увидел, как ее лицо исказила боль.

— Это вас не касается, маршал. Это имеет отношение к маршалу Джонсу.

— Черта с два! — заверил он ее. — Маршал Джонс…

— Прекратите! — приказал я. — Где Хартли?

— Мы понятия не имеем, — произнесла она дрожащим голосом.

С людьми происходило такое, когда дело касалось Хартли. Надо было всегда оставаться начеку, и не каждый мог выдержать подобное напряжение.

— Вы должны покинуть здание через парадный вход и бежать по улице так быстро, как сможете. Дальше будет ясно.

— Но вы не знаете, кто это — Хартли или Келсон.

— Что?

— Хартли обычно так не работает. Там, вполне вероятно, может оказаться Келсон, а не Хартли, — уточнил я.

— Ну, да, я… да.

— И кто-то, Хартли или Келсон, удерживает сына Райерсона?

— Кто-то из них, — согласилась она. — У нас есть доказательства, что он жив.

— Все это совсем не похоже на Хартли, — сказал я ей. — Он бы так не сделал.

— Или не делал этого до сих пор, — возразила она. — Возможно, вы знаете его не так хорошо, как вам кажется, маршал.

— Или я абсолютно прав, и Келсон попытается меня убить.

— Да.

— Ладно, — я начал снимать пиджак.

— Нет, — прохрипел Элай грубо, его голос дрогнул. — И уж точно не раньше, чем Ян придет сюда и поговорит с тобой.

— Согласен, — хрипло поддакнул Беккер. — Останься здесь, я схожу за ним.

— У нас нет на это времени, — выдавила Штиглер, измученная до предела.

— У нас есть время, — настоял на своем Беккер, прежде чем протиснуться сквозь толпу мужчин.

Ян появился через несколько мгновений, и по потрясенному выражению его лица я понял, насколько он напуган.

— Все будет хорошо, — заверил я его, отчаянно желая прикоснуться, опасаясь, однако, что как только дотронусь, то не смогу уйти. Все во мне было против того, чтобы оставить его и идти к Хартли.

— Нет! — запротестовал он. — Я не позволю тебе рисковать своей жизнью ради…

— Перестань, — прошептал я, протягивая ему свою куртку, чтобы при встрече с Хартли быть без оружия.

— Миро, — прохрипел он, забирая у меня «Глок» и новую кобуру, которую купил мне на Рождество. Точно такую же, как и у него — кожаную, ручной работы, с латунными пряжками.

— Ты бы сделал то же самое, — выдавил я из себя. — Знай — я вернусь. Он, наверное, хочет просто поговорить, а позвонить, естественно, не может.

Ян судорожно вздохнул.

— Нет… я не могу…

— Я знаю, — прошептал я, и в этот момент к нам присоединился Кейдж.

— Какого черта вы заставляете моего человека делать это? — обрушился Кейдж на Штиглер. Она, глубоко вздохнув, быстро пересказала историю, пока я надевал куртку.

— Все, немедленно спускаемся вниз! — потребовал Кейдж, поворачиваясь к Беккеру. — Я хочу, чтобы опергруппа была наготове, сейчас же.

Он произнес «сейчас же» еще раз восемь, прежде чем мне разрешили войти в лифт. Ян вошел со мной и, встав прямо за спиной, положил руки мне на плечи.

Пока мы спускались в лифте, Штиглер протянула мне десятицентовую монету.

— Что это?

— Чувствуешь, какая тяжелая? — Я кивнул, и она глубоко вздохнула. — Это устройство слежения. Он не поймет, пока не возьмет его в руки.

— Хорошо.

— Он не вывезет тебя за пределы района. Мы ему не позволим. Перекрыты все улицы в радиусе двух миль. Просто хватай парня и убирайся оттуда любым способом, — сказала она, ухватив меня за плечо. — Нам не нужен Хартли. Мы просто хотим, чтобы вы с Максом остались целы и невредимы.

— Да.

— Хорошо, — еле выдавила она из себя, попытавшись улыбнуться.

Я отошел от Яна и увидел, как он стиснул зубы.

— Я скоро вернусь.

В его глазах стояли слезы, но он не проронил ни одной.

— Поспеши.

На дороге толпилась куча федеральных агентов и полицейских, к ним же присоединились Кейдж и те, кто были наверху. Увидев, что приехал Чинг, я повернулся к Кейджу, и тот кивнул мне. Быстро развернувшись, я помчался по тротуару.

Улица была длинная и оживленная — с подъездными дорожками, которые вели прямо к проезжей части, с бесконечными потоками машин, толпами людей, бездомных, и туристами, отставшими от групп. Непрерывный поток, от которого мне приходилось уворачиваться, а в нескольких случаях даже перепрыгивать или резко сворачивать, чтобы не попасть под машину, возвращаться обратно на тротуар и бежать дальше. Я был в хорошей форме — бегал с Яном через день, занимался кардиотренировками, качался, но все же после двадцати минут безостановочного бега я устал. Ян бегал на длинные дистанции, его мускулы были плотными, упругими, крепкими и гладкими, как у большой кошки. Я же, как говорил Ян, больше походил на быка из-за своих массивных плеч и плотных, тяжелых мышц. Когда я наконец увидел фургон, то возблагодарил Бога. Пока он притормаживал впереди и вставал во втором ряду так, чтобы две другие машины не смогли бы разъехаться, я побежал к нему, уверенный, что именно он мне и нужен.

Фургон почти заехал на пешеходный переход, и когда я добрался до него, то сразу нырнул в открытую дверь, а парня со связанными за спиной руками и заклеенным ртом вытолкнули на капот припаркованной «хонды-сивик».

Я едва успел сесть, когда фургон рванул вперед, и я увидел его — Крейга Хартли.

Безукоризненно одетого, впрочем, как и всегда. Он выглядел так, словно собирался на съемку для обложки журнала. Начиная с трехсотдолларовой стрижки, заканчивая набойками на коричневых ботинках от «Карлоса Сантоса». Темно-синий шерстяной костюм «в елочку» кроя Сохо сидел на нем сногсшибательно, оттеняя его густые светлые волосы, зачесанные набок, что очень ему шло. Забавно, но на нем были точно такие же ботинки, что я купил пару недель назад. У нас всегда был одинаковый вкус на обувь.

Учитывая, сколько раз за эти годы наши пути пересекались, я все равно удивился, увидев его. Я всегда надеялся, что каждый раз окажется последним.

— Хорошая пушка, — сказал я, тяжело сглотнув, и кивнул в сторону автомата.

— О, спасибо, — поблагодарил он, мило улыбаясь. — Я понял, что мне нужно больше пуль, чем в «Дезерт Игле», и я не очень хороший стрелок, но с ним, — сказал он, поднимая «Хеклер-Кох MP7A1», которым я снял не одного несостоявшегося преступника, — мне и не нужно им быть.

— Наверняка он наводит на людей страх.

— Да, — согласился он. — Сам знаешь, как я ненавижу повышать голос.

— Согласен.

— Кстати, о «согласен», насколько я понимаю, вы поженились?

По моей спине пробежал холодок, почти такой же резкий и внезапный, как и его вопрос.

Странно. Я не боялся того, что он может сделать мне, но не хотел, чтобы он знал что-то личное о Яне. Впрочем, это не имело смысла, так как мы с Яном были накрепко связаны — были единым целым, но то, что Хартли «увидел» Яна в союзе со мной, вызывало тревогу.

— Да.

— Ну что ж, поздравляю.

— Спасибо. — Вздохнув, я прислонился спиной к стенке фургона и уставился на него. — Отличные ботинки, — продолжил я, как ни в чем не бывало.

— Спасибо! Ты единственный в правоохранительных органах, кто способен оценить такие вещи.

Я в этом сильно сомневался. Но ни у кого больше не было возможности сделать ему комплимент, прежде чем он их убьет.

На сиденье рядом с ним лежали пальто и шляпа с шарфом, и мне пришло в голову, что это дорожный костюм.

— Ты куда-то собираешься?

Он улыбнулся, и в уголках его глаз появились мимические морщинки. Я никогда бы не подумал, что у серийных убийц они есть, но у Хартли были.

— Да, и хотел попрощаться.

Оглядевшись, я заметил Келсона на пассажирском сиденье и еще одного мужчину за рулем.

— В следующий раз можешь просто позвонить.

Тот кивнул.

— Я бы так и поступил, но захотелось увидеть тебя перед отъездом.

Я зацепился за проблеск надежды.