ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Один сделал шаг назад, едва не задев закрытую входную дверь. Я моргнула, следуя за жужжащим свечением длины Хротти. Кто-то держал этот клинок. Кто-то, кого я знала, или кто-то, кого я должна была знать. Я поморщилась, мой разум боролся, чтобы обработать то, что я видела.

Это не мог быть он. Локи лежал у моих ног, молчаливый и неподвижный, в луже собственной крови. Но человек, который прижимал Хротти к шее Одина, был уже мертв…

— Локи, — прорычал Один.

Глаза Локи сузились. Он так крепко сжимал рукоять Хротти, что костяшки пальцев побелели.

— Вот дерьмо, — выплюнул Локи.

Я вздрогнула от звука его голоса, бросив взгляд на скрюченное тело на полу. Кровь все еще текла по древку копья Одина, хотя теперь это была медленная струйка, а не тот хлещущий поток, каким она была вначале. Лужа крови, окружавшая безжизненное тело Локи, поглотила всю мою вышивку и теперь сочилась вокруг моих ног.

— Никогда, даже в самый худший твой день, ты бы не попался на эту уловку, — прошипел Локи.

Одинокий глаз Одина весело сверкнул, будто Локи не приставлял лезвие к его адамову яблоку.

— Похоже, ты меня поймал, — сказал он.

Локи положил Хротти на плечо и выпрямился. Плавным движением Один вытащил копье из лежащего на полу тела и поднял его к потолку. Труп рухнул на каменный пол с тревожным влажным звуком, и запах крови стал еще гуще.

— Нет. — Локи нахмурился. — Ты, как всегда, получал именно то, что хотел. Но что это за чертовщина?

Один поднял густую бровь над своей черной пустой глазницей и наклонил голову в мою сторону.

— Она беременна.

Мои щеки вспыхнули от прилива стыда. Я почувствовала, как слезы, мои постоянные спутники в течение последнего месяца, закипают прямо под веками.

— Я это чувствую, — сказал Локи.

Я вздрогнула, когда мой онемевший мозг обработал его слова. Будто я была экспонатом в музее.

— Вполне четко. Но кто же отец? — спросил Один. Он выглядел чертовски бодрым для человека, которого только что убили.

Локи закрыл глаза и откинул голову назад, глубоко вздохнув. Бледная вспышка на его шее выглядела безнадежно уязвимой. В комнате было так тихо, что я слышала отдаленный рокот бурунов, разбивающихся о берег. Это не могло занять больше нескольких секунд, но мне показалось, что прошло очень много времени.

— О, — наконец произнес Локи. — Понимаю. Интересно.

Я подавила рыдание, когда слезы вырвались на свободу. Слишком униженная, чтобы смотреть ему в глаза, я опустила глаза к полу. Там я обнаружила океан крови, поднимающийся по юбкам моего длинного синего платья. Я вскрикнула и отскочила назад.

Локи издал странный звук. Это было так ужасно неуместно, что мой потрясенный мозг не мог понять смысла этого шума. Затем Один издал тот же звук, и все встало на свои места.

Смех. Локи и Один смеялись надо мной.

Я сжала руки в кулаки.

— Что. Это. За. Херня?! — прорычала я, свирепо глядя на них обоих.

Моя ярость, казалось, заставила их смеяться еще громче. Чертовы ублюдки! Оба! На мгновение они стали почти неразличимы, с теми же ярко-голубыми глазами и тем же противным низким смешком.

— Убирайтесь к черту из моей кухни! — завопила я. — И заберите это чертово тело с собой!

Один покачал головой, вытирая слезу из уголка глаза.

— Они очень забавны, эти смертные женщины. Я уберу.

Локи наконец-то отдышался, хотя на его лице все еще была гадкая ухмылка. Мне захотелось смахнуть ее с его лица.

— Но ты же не хочешь, чтобы она была здесь, — сказал Локи. — Ты восстанавливаешь Асгард, старый дурак. Здесь не может быть отродья Нидхёгга.

— И я могу сказать Нидхёггу, что пытался остановить тебя, — сказал Один. — Знаешь, это звучало бы довольно убедительно. — Он указал на тело у моих ног.

Локи вздохнул.

— Значит, еще один беспорядок, который я должен разгрести?

Один одарил его странной улыбкой.

— Каждый из нас делает то, что умеет, не так ли? — Он посмотрел на меня, потом снова на Локи. — Я даю тебе час на размышление.

Один исчез, заставив воздух закружиться по моей кухни. Этого было достаточно, чтобы погасить мерцание оставшихся свечей. Комната погрузилась в темноту, и только в окнах мерцали звезды.

— Любитель, — пробормотал Локи.

Все свечи внезапно вспыхнули и ожили. Я отшатнулась назад, стараясь не замечать, как мои ноги хлюпают в луже крови, застывшей на камнях кухонного пола.

— Ну, — сказал Локи, складывая руки вместе перед собой. — Пойдем домой, дочка, а?

В этой фразе было так много неправильного, что я даже не знала, с чего начать. Стараясь не смотреть на быстро застывающую лужу крови на полу, я подошла к кухонному столу и опустилась на стул, не сводя глаз с Локи.

— Притормози на секунду, — сказала я. — Как насчет того, чтобы рассказать мне, кто лежит мертвым?

Улыбка Локи стала еще шире. Он посмотрел на скрюченное тело на полу и поднял брови, как будто только сейчас это заметил.

— А, про это?

— Да, про это, — выплюнула я. — Какого черта?

Он встретился со мной взглядом, и дрожь пробежала у меня по спине. Первые два человека, которых я видела больше месяца назад, должны были быть чертовы уроды Локи и Один.

— Ты ведь не думала, что все это реально, правда? — спросил Локи.

Я нахмурилась.

— Локи, на этом чертовом полу лежит мертвое тело. Я это вижу. Я даже чувствую этот запах.

Локи отодвинул стул и сел напротив меня, подперев подбородок руками.

— Да. Да, есть такой запах. Кстати, я очень горжусь этим.

Медленная дрожь пробежала по моему животу.

— Так… гордишься? Убийством кого-то?

Локи, казалось, изучал кончики своих пальцев.

— Периодически.

У меня пересохло во рту. Впервые мне пришло в голову задаться вопросом, что именно здесь делает скандинавский Бог лжи. И что, черт возьми, только что произошло между Локи и Одином? Это звучало тревожно, как соглашение, но я понятия не имела, что только что было решено.

— Прекрасно, — вздохнул Локи. — Я все уберу, и мы сможем поговорить.

— Как…

Слова замерли у меня на губах. Порыв ветра пронесся по комнате, заставив плясать свечи, и тело исчезло так же внезапно, как исчез Один. Я моргнула, глядя на лужу крови на полу.

— Сейчас, — сказал Локи, откидываясь на спинку стула. — Пора возвращаться домой.

— А вот и нет… там все еще есть кровь. На моем полу.

— Нет, это не так.

— Она прямо здесь! — я указала на нее, будто Локи не мог видеть темную лужу, которая испортила мою вышивку.

Локи ухмыльнулся.

— Это не твой пол, дочь моя.

— Перестань меня так называть! — огрызнулась я.

Он не обратил на меня внимания.

— Твой пол находится в Бозмене, штата Монтана. И это твердая древесина, а не плитка.

— Заткнись! — я оттолкнулась от стола и вскочила на ноги. — Просто заткнись! И убирайся к чертовой матери из моего дома!

Локи даже не пошевелился.

— Или… просто дома! Убирайся на хрен из дома, где я сейчас живу, ладно?

Воздух в кухне снова задул, шурша подолом моего платья. Обручи для вышивания звякнули, когда лужа крови исчезла. У меня было удивительно сильное желание поднять их и изучить на предмет каких-нибудь случайных пятен ржавого цвета, а затем поблагодарить Локи. Я сопротивлялась обоим.

— Значит, все в порядке, — сказала я. — Теперь ты можешь уйти. Просто убирайся тем же путем, каким пришел.

— Дочь…

— Я не твоя дочь, — прорычала я.

Улыбка Локи исчезла. Его глаза были холодными, а губы сжаты вместе, чтобы сформировать узкие, бледные линии.

— Ты вышла замуж за моего сына. Или ты уже забыла?

С таким же успехом он мог бы ударить меня в живот. Мой желудок сжался так сильно, что я согнулась пополам. Тихий, ужасный стон сорвался с моих губ. В ужасе я зажала рот руками.

— Но я прошу прощения, — продолжал Локи. — Мне следовало бы так и сказать, невестка.

Я открыла рот, но слова не шли с языка. Все эти недели я была одна, страстно желая с кем-нибудь поговорить, а теперь мне нечего было сказать. Я покачала головой.

— Вали скучает по тебе, — сказал Локи. — Пора возвращаться.

На секунду мне показалось, что мои ноги действительно подкосились. Дрожа, я опустилась на кухонный стул, прежде чем мое предательское тело успело опрокинуть меня на пол.

— Нет, — ответила я.

Локи поерзал на стуле, скрестив ноги. Он ничего не ответил.

— Я имею в виду, ты что, плохо слышишь? — спросила я. — Разве ты не слышал, что только что сказал Один?

Он поднял бровь над своими тревожно-бледными глазами.

— Я… — мое горло сжалось. Мерцающие свечи расплылись, когда я попыталась сморгнуть слезы. — Я беременна.

— Да. Это очень интересно. Мы все предполагали, Нидхёгг хотел смерти. Но вместо этого дракон жаждал жизни.

— И… что?

Локи поднял бровь.

— Интересно. Нидхёгг удивил меня. А меня нелегко удивить.

— Интересно? — Гнев вспыхнул где-то глубоко в моей груди. — Я предала твоего сына, и ты думаешь, что это интересно?

— Да, — сказал он так спокойно, словно речь шла о погоде. — Это очень интересно. И теперь, пришло время отправиться домой.

— Я не могу вернуться домой, — сказала я, выплевывая слово «домой», будто это было проклятие.

— Не понимаю, почему бы и нет. — Локи пристально посмотрел на меня своими напряженными бледными глазами.

— П-потому что… — мой голос затих.

Я изо всех сил старалась не думать о том, что произошло в пещере с Нидхёггом. Или то, что я сделала со своим мужем. Но вот оно лежало передо мной черно-белый, таким же безжизненным, как кровь, пролитая на камни пола.

— Я трахнулась с Нидхёггом, — сказала я. Мой голос дрожал, мерцая, как пламя свечи.

— Да. Это я уже и сам понял.

Я поежилась, потом обхватила себя руками. На мгновение я попыталась представить себе кого-то более несимпатичного и придурковатого, чем Локи. Одина, как вариант, предположила я.

— Но я… — я понизила голос, пытаясь выдавить из себя эти слова. — Мне это очень понравилось.

Выражение лица Локи не изменилось. Его рука дернулась, будто он собирался дотянуться до меня, а затем снова опустилась на колено.

— Еще бы, — сказал он. — Не думаю, что кто-то из нашего вида выжил бы, если бы акт размножения не был приятным.