Он кивает.
— Мою мать и родителей Нэша убили тогда. Мой отец выжил, но его застрелили два года назад во время обычной вылазки за припасами, — он бросает взгляд на Трину. — Вот у Трины немного другая история, но её она должна рассказать сама.
Я перевожу взгляд на лицо Трины, её прекрасное лицо в форме сердца с длинными ресницами и высокими скулами. Рядом с ней я чувствую себя мужиком в юбке.
Она смотрит на стол так, словно ей неловко. Но прежде чем у меня появляется шанс среагировать, чьё-то тело плюхается на студ рядом со мной, наклоняясь в опасной близости.
— Ну-ну, что у нас тут? — дыхание Нэша касается моего уха. — Сиенна.
Он произносит моё имя так, словно оно грязное, будто вкладывает в него какой-то подтекст, которого там быть не должно.
— Похоже, ты привыкаешь к жизни в «Грани».
Его лицо находится всего в нескольких сантиметрах от моего, явно нарушая моё личное пространство. Я немного отклоняюсь назад и натыкаюсь на Трея, сидящего рядом.
Серые глаза Нэша осматривают повязку на моей руке.
— Так что же всё-таки произошло? — спрашивает он как-то уж слишком небрежно.
Я пожимаю плечами, как будто речь идёт о каком-то пустяке.
— Я попала в аварию на мотоцикле. Трей наложил швы.
Рот Нэша кривится в усмешке.
— Советую быть осторожнее, Престон. Ты же не хочешь, чтобы здесь с тобой случилось что-нибудь плохое.
Он отворачивается от меня к Трею, а я сижу и задаюсь вопросом — была ли это угроза?
***
После ужина мы с Треем покидаем лагерь, чтобы навестить Чеза, как он и обещал.
Все коридоры выглядят одинаково — коричневый бетонный пол и облупившаяся штукатурка на стенах. Здесь нет окон, только множество дверей, которые, как я предполагаю, ведут в такие же мелкие, как у меня, комнаты. Коридоры в этом огромном здании просто бесконечны. Научусь ли я когда-нибудь здесь ориентироваться?
— Мы ведь под землёй, верно? — спрашиваю я у Трея, следуя за ним по территории лагеря.
— Почти, — оглядывается он на меня. — Мы под горой.
Когда мы выходим в более широкий коридор, Трей показывает мне огромную кухню с бесконечными рядами высоких столов и объясняет, что все здесь получают свои задания. Мне тоже придётся иногда помогать по кухне, а иногда становиться частью команды уборщиков. Пока же мне стоит просто ходить за Триной, пока я не освоюсь здесь и не начну получать собственные задания.
— Мы стараемся на всём экономить, поскольку находимся под землёй, — говорит он, показывая мне прачечную, где время от времени я буду стирать.
— Душ должен быть коротким, пять минут или меньше, свет включать только в случае крайней необходимости. Когда есть возможность, лучше использовать фонарик, который есть в твоей комнате. В нём есть маленький генератор, так что если зарядка сядет, нужно просто прокрутить ручку, — он ухмыляется. — Успеваешь запоминать?
Я киваю.
В конце коридора находится металлическая дверь с цифровым сканером на входе. Трей поднимает рукав и показывает сканеру свою внутреннюю татуировку. Дверь медленно открывается. Я следую за ним на лестничную клетку, где незнакомый мне молодой человек охраняет дверь с висящим у него на груди АК-47.
— Привет, Джон, — приветствует его Трей. — Как дела?
Парень кивает головой.
— Всё путём. Сегодня было довольно тихо.
Трей хлопает его по спине и улыбается.
— Рад слышать. Крикни, если что-нибудь понадобится.
Мы спускаемся дальше по лестнице, проходим через другую дверь, а затем оказываемся в большом, похожем на пещеру туннеле. Я прищуриваюсь, чтобы мои глаза немного привыкли к темноте. Посреди широкого пространства находятся железнодорожные пути.
— Это заброшенный железнодорожный туннель? — спрашиваю я, когда мы идём по рельсам.
— Ага. Здесь мы выезжаем на машинах, обычно за припасами.
Он кивает на вереницу легковых автомобилей, пикапов и полуприцепов, припаркованных у края тоннеля.
— Странно, что никто ещё не обнаружил ваше убежище.
— Если кто и попадёт сюда, машины могут насторожить, но внутрь им не проникнуть, — он оглядывается, и я прослеживаю его взгляд. Дверь, из которой мы только что вышли, исчезла. Осталась лишь часть скалы.
— Что за…?
Трей улыбается.
— Круто, да?
— Куда она делась?
Дверь имеет искусственную каменную поверхность, поэтому она сливается с внутренним пространством туннеля.
— Впечатляет.
— Моё собственное творение, — небрежно бросает он.
— Теперь я действительно впечатлена, — признаюсь я.
Трей подмигивает.
— Я так и подумал.
Он идёт к чёрному пикапу, тому самому, под которым мы прятались после того, как он вытащил меня из правительственного здания.
— Давай возьмём пикап.
— Может, лучше на моём мотоцикле?
Я осматриваю тёмный туннель, но не нахожу. Моё горло сковывает спазм, когда я думаю о Кудряше, катающемся по дорогам в своё удовольствие.
— А где он? — спрашивает Трей, тоже оглядываясь по сторонам.
Мои кулаки сжимаются.
— А я не знаю. Нэш велел Кудряшу припарковать его.
— Кому?
Я вижу смущение на его лице. Ну конечно, он не знает, кто такой Кудряш.
— Один из твоих охранников, тот, что с тёмными вьющимися волосами. На вид ему девятнадцать-двадцать.
На лице Трея отражается понимание, и он улыбается.
— А, ты о Джебе.
Он берёт рацию и говорит что-то в неё. Я слышу по рации искажённый помехами голос Кудряша, то есть Джеба: «Я припарковал его между двумя грузовиками с припасами, чтобы спрятать от любопытных глаз».
Звучит предусмотрительно. Пусть молится, чтобы байк был там.
Трей направляется к грузовикам, и я следую за ним, проходя мимо двух громоздких реактивных мотоциклов. А вот и моя крошка, такая же хорошенькая, как и тогда, когда я видела её в последний раз. Ключи всё ещё в замке зажигания.
Я думаю, что чудесные навыки Трея по удалению следящего устройства, заслуживают, чтобы он мог оседлать мою «Харли» и надавить педаль газа. Когда я жестом приглашаю его сесть спереди, его глаза удивлённо распахиваются.
— Уверена?
Улыбаясь, я хлопаю по забинтованной руке.
— Ты это заслужил.
Он садится впереди, а я устраиваюсь за ним. Я не привыкала ездить позади кого-то, поэтому не знаю, куда деть руки. Мне кажется неудобным обнять его за талию, поэтому я хватаюсь за планку позади меня. Я морщусь от боли, когда кожа натягивается вокруг ещё незаживших швов.
Трей оглядывается назад и видит моё положение.
— Нет. Нравится тебе это или нет, но твои руки должны быть здесь.
Он берёт мои руки и тянет их так, чтобы я обхватила его торс.
Моё лицо пылает от смущения, и я рада, что он меня не видит. Он заводит двигатель. Прежде, чем он трогается, я говорю ему прямо в ухо, и мои губы случайно касаются его кожи:
— Если разобьёшь мою «Харли», я тебя убью.
Он смеётся через плечо.
— Поверь, если я её разобью, я сам покончу с собой.
Трей едет по железной дороге, пока мы не выезжаем из тоннеля. Солнце уже низко, но оно всё ещё греет моё лицо. Я закрываю глаза и откидываю голову назад, когда Трей набирает скорость. Капюшон падает, открывая мои растрёпанные волосы, и я не утруждаю себя тем, чтобы натянуть его обратно на голову. Впервые я еду на байке без длинных волос, и это кажется неправильным. Ветру больше не с чем играть: он не хлещет меня волосами по лицу, а просто поднимает их дыбом. Слёзы щиплют мне глаза, и я не уверена, от ветра это или от эмоций.
Я зарываюсь лицом в серую футболку Трея и обнимаю его крепче. Есть что-то успокаивающее в том, что я не одна. Во всяком случае, не прямо сейчас.
Когда мы отъезжаем от лагеря достаточно далеко, Трей кричит через плечо:
— Где живёт Чез?
— Я думала, вы друзья, — кричу в ответ.
— Да, но раньше мы взаимодействовали только в киберпространстве. По правде говоря, мы никогда не встречались, — орёт он, его голос теряется в рёве ветра. Я наклоняюсь к нему и показываю дорогу.
Мы едем мимо заколоченных досками предприятий домов, кишащих крысами, и заброшенных зданий к блочным квартирам, где сейчас живёт Чез. После того, как он закончил АГИО пару месяцев назад, он переехал из дома своих родителей сюда, чтобы жить ближе к университету.
Многоквартирный дом Чеза обветшал, но не идёт ни в какое сравнение с другими зданиями вокруг него. Он отвечает только после третьего стука, когда я уже начинаю волноваться, что его нет дома. Его темнокожее лицо расплывается в широкой улыбке, которая быстро исчезает, когда он видит мои короткие волосы. От шока у него отвисает челюсть.
— Сиенна, что случилось?
Его толстые руки касаются пряди волос, и он морщится.
— Без обид, но это самая плохая стрижка, которую я когда-либо видел. Я всегда говорил тебе, что белые девушки не знают, как правильно стричь волосы.
Я смеюсь, когда он заключает меня в медвежьи объятья. Только тогда он замечает Трея за моей спиной.
— Трей Винчестер. Рад видеть тебя, чувак, — с улыбкой здоровается Чез.
— Привет, Чез. Круто наконец-то увидеть тебя лично, — Трей с улыбкой жмёт руку Чезу.
— Входите, входите, — говорит Чез, пропуская нас внутрь. Как только мы оказываемся в крошечной прихожей, Чез тычет пальцем сначала в меня, потом в Трея.
— Я знал, что это сработает.
Я прищуриваюсь.
— Так ты специально дал мне неверные координаты бункера.
— Конечно, — усмехается Чез. — Я не мог допустить, чтобы ты штурмовала здание правительства с пустыми руками. А у Трея, я знаю, есть всё необходимое для спасения твоей матери.
— И что, я должна сказать спасибо? — цежу я.
Чез пожимает плечами.
— Конечно. Хотя и денежные пожертвования всегда приветствуются.
Я закатываю глаза и обращаюсь к Трею:
— Твоя очередь. Боюсь, я могу его задушить.
— Чез, как думаешь, ты сможешь найти подземный бункер правительства? — спрашивает Трей, заходя в комнату.
— Конечно, могу, — раздражённо говорит Чез.
Он уходит в спальню, раздражённо бормоча, как глупо сомневаться в его способности выполнить эту задачу. Компьютеры и оборудование находятся у него в спальне. Я осторожно следую за ним, не зная, в каком состоянии может оказаться его комната.