– Т-то есть я наполовину демон? – не поверила я.

– Не наполовину. Лишь на ма-а-аленькую часть. Твоя сила превосходит человеческую, но она намного слабее демонической.

– Н-не верю, – я опустила газа на свои руки, – как такое возможно?

– Скорость твоего обучения потрясает, твои раны заживают быстрее, чем у обычных людей, твои глаза становятся красными, когда ты испытываешь сильные эмоции – все это доказывает, что в твоей крови течет кровь демона.

– Невероятно, – я смотрела на свои глаза в отражении вазы.

Я направлялась в тренажерный зал, а потому не надевала линзы. Раньше думала, что глаза становятся красными, только когда я злюсь, однако сейчас я испытывала лишь сильное потрясение от услышанного. Значит любой эмоциональный всплеск может спровоцировать глаза сменить свой окрас. И если бы не линзы, Алан уже давно увидел бы мои демонические глаза? Ведь рядом с ним я постоянно на эмоциях.

– Это еще не все. Не только Аурум следит за тобой. «Рога Веламона», – на знакомое название я не отреагировала, – это древняя организация, которая всегда пользовалась силами демонов для своей выгоды. Многие из ее членов – влиятельные фигуры Ордиса. Моей орг…мне удалось выяснить, что всего в группе одиннадцать человек. У каждого – татуировка скрещенных рогов на разных частях тела. Бог Верхнего Ордиса Аурум, участник Турнира Велизар, а также Бог Среднего Ордиса Аргентум состоят в этой организации. Возглавляет ее Маг, которого называют Лордом. По недостоверной информации Лорд уже испил кровь демона и в данный момент является сильнейшим среди всех членов организации. Ауруму было поручено привести тебя к их Лорду, однако у него, кажется, свои планы на твой счет.

– Черт, – вырвалось у меня.

Все было намного сложнее, чем я могла даже предположить. До этого момента моим противником был только Аурум, но теперь мне предстояло сразиться со всей организацией «Рога Веламона», ведь если я все-таки сокрушу Аурума, за мной придет кто-то другой.

– И что нам теперь делать? – снова взглянула я на Пабло.

– А ты как думаешь?

– Нужно остановить этого психа! – выкрикнула я. – Если демон вырвется, никто не сможет с ним справиться.

– Умница, – улыбнулся Пабло.

В день окончания третьего этапа

Шон медленно плелся по коридору, волоча правую ногу следом. Этап оказался сложнее, чем он рассчитывал. За одеждой скрывалась серьезная рана чуть выше правого колена. Этот гребаный Маг в черном! Сперва он ранил парня и только потом приставил нож к его горлу. Ну кто так делает? Шону стоило больших усилий скрыть рану от своих друзей, а магия позволила только притупить боль, на это ушли все его силы.

И все-таки сражения не по его части. Вот стратегия – другое дело. В этом Шону не было равных. Однако третий этап превзошел все его ожидания. Лишь пару раз за всю историю Турнира Эредеса было подобное испытание, вот только на четвертом этапе.

Как же не повезло оказаться именно в этом году на Турнире! Но откуда такие сложности? Зачем делать Турнир настолько труднопроходимым, ведь сейчас он в разы превышает все прошлогодние? Неужели дело в девчонке? В таком случае, не опасно ли находится рядом с ней? Возможно, пришло время расстаться. Но, с другой стороны, как же хочется узнать, в чем кроется причина! Потому лучше остаться рядом. Удовлетворение любопытства всегда было ценнее жизни для Шона. Кроме того, с Эбигейл расставаться совсем не хотелось. Она – одна из немногих, кто его не раздражает и с кем он чувствует себя комфортно.

Когда завернул за угол, в глаза бросилась фигура Мага, который сидел у двери Шона. Парень приблизился, а Маг поднялся с пола и уставился на его правую ногу. То был его друг детства, с которым Шон давно не виделся.

– Эй, Клубничка!

– Какая я тебе «Клубничка»? – разгневался красноволосый друг. – Столько времени прошло, а ты все еще называешь меня этим прозвищем.

– Но ведь у тебя такие красные волосы, – Шон подошел ближе и пропустил прямые пряди мимо пальцев, – как моя любимая ягода.

– Ну хватит, сопляк! – парень грубо оттолкнул Шона. Щеки покрылись румянцем. Этот мальчишка всегда вел себя так и доводил Аббадона до нелепого состояния. – Я пришел сюда сообщить нечто важное.

– И что же? – Шон хлопал глазами в ожидании ответа.

– Гарри, этот мерзавец! – Аббадон ударил кулаком в стену, да так, что та треснула. – Он сильнее, чем кажется.

Шон открыл дверь и жестом пригласил друга. Аббадон молча прошел в номер и улегся на фиолетовый диван.

– Продолжай, – Шон уселся на краешек стола.

– Как ты уже заметил, я не прошел в следующий этап…

– Уж я -то заметил!

– А все из-за этого ублюдка Гарри. Мне пришлось сражаться с ним в лесу, пока вы, счастливчики, нежились со слабаками.

– Ну не сказал бы, – усмехнулся Шон. – Так это он сломал тебе руку?

– Ох, так ты заметил! – с сарказмом спросил Аббадон и широко улыбнулся: – Знаешь, Гарри такой душка вне боя. Видел бы ты этого берсерка в бою. Ему будто башню сносит. А больше всего он кайфует от звука ломающейся кости и криков. Сломал мне руку, а также все пальцы на ней. Но я тоже не так прост. Видел бы ты его физиономию, когда я сломал ему руку, еще и палец указательный отрубил. Хотя, конечно, его вылечили уже.

– Так вот, откуда кровь у него на руке!

– Так точно! Моих рук дело, – Абаддон приподнял загипсованную правую руку, – когда она еще была цела.

– Клубничка, спасибо за информацию! Это много значит для меня.

Снова эта улыбка. Она была такой нежной и светлой, будто принадлежала ангелу. Это заставило проигнорировать то, что его снова назвали дурацким прозвищем. Чтобы кто-то так сильно влиял на Аббадона! Шон даже представить не мог, как часто именно эта улыбка спасала его друга от смерти. Именно за нее держался Аббадон в трудные минуты. Даже когда мать безжалостно избивала, мальчик думал об улыбке и о том, что нужно потерпеть еще немного и скоро он увидит друга.

Парень понял, что слишком долго таращиться на своего приятеля. Он вскочил с дивана и направился к выходу:

– Я сказал, что хотел.

Аббадон повернул голову в сторону Шона. Он пытался запомнить лицо своего друга, ведь неизвестно, когда он его снова увидит и увидит ли вообще. Участники, проигравшие бои, всегда пропадали после окончания Турнира.

– Не сдохни, сопляк! – кинул он напоследок.

– Ты тоже, Аббадон!