Киоши встала и прошла к следующей кубической платформе карьера, а потом к следующей. Без ходьбы по пыли это было медленно. Она забиралась и спускалась с высоты. Она не хотела разбудить других громкой магией земли.
Старик стоял у мраморного шва спиной к ней. Порой она думала, что Лао Гэ был общей галлюцинацией. Или ее воображаемым другом. И другие могли поддерживать ее, кивая и улыбаясь, когда она говорила с пустым пространством.
— Я думал, ты придешь ко мне в Хуцзян, — сказал он. — Полагаю, у тебя были другие приоритеты.
Киоши поклонилась, зная, что он это понимал.
— Простите, сифу, — но в ее мыслях бушевала тревога. Если у него была проблема с Ранги…
Лао Гэ повернулся. В его глазах была улыбка.
— Не отказывайся от любви, — сказал он. — Убийство — не священное искусство, требующее воздержания. Это второй урок.
Она сглотнула ком в горле. Она была пылкой в первую ночь, когда встретилась с ним в тайне. Но она привыкла к фальстартам, и тупик их прогресса ощущался странно. Она ощущала все больше сомнений.
— Второй урок может напугать тебя, — сказал Лао Гэ. — Ты можешь забрать жизнь до восхода солнца, позавтракать и продолжить свои дела днем. Сколько человек, которых ты пройдешь на улице, способны на такое? Больше, чем ты думаешь.
Цзянжу был таким. Он оттащил ее в безопасность, бросил Юна тому жуткому духу. В тот миг он посчитал, что его ценный ученик был бесполезным, словно отметил Х ящик груза, испорченного морской водой. Потеря, не стоящая усилий на восстановление.
А потом было то, что он сделал с Кельсангом.
— Считаешь себя другой? — сказал Лао Гэ, заметив, что она замерла.
Она еще ощущала на себе ладони Цзянжу.
— Я не узнаю, пока не попробую, — сказала она.
Старик рассмеялся, один смешок пронзил ночь.
— Думаю, ты скоро получишь шанс. В пылу боя ты сможешь оправдать этот поступок. Выпусти стрелу, ударь мечом. Ты и твоя жертва — лишь двое из многих, кто защищает себя. Так ты хочешь разобраться с тем человеком? Прикрываясь хаосом? Хочешь закрыть глаза, бросить в него как можно больше смерти, надеясь, что его не будет, когда ты их откроешь?
— Нет, — сказала она. Вспомнив, чего она лишилась, и что она не могла вернуться из-за Цзянжу, она ощутила новую уверенность. — Я хочу смотреть ему в глаза, разбираясь с ним.
Лао Гэ вел себя так, словно она остроумно пошутила, поджал губы, чтобы не улыбаться.
— Ладно! — сказал он. — Тогда мы с тобой во время рейда отделимся от остальных. Мы отправимся глубже в замок. И убьем губернатора Тэ.
— Что? — уверенность насчет Цзянжу заставила ее пошатнуться от упоминания другой жертвы. Она словно была бойцом лей-тай, пыталась изо всех сил ударить Ранги, но та обратила атаку против нее. — Зачем это?
— Для тренировки, — сказал Лао Гэ. — Для меня — потому что он — мой человек. Слушай, губернатор Тэ ужасно неумелый и испорченный. Его люди голодают, он не отдает налоги Королю Земли, чтобы обогатить свои карманы, и, если ты не заметила, с даофэями он плохо справляется.
— Это не поводы убивать его!
— Ты права. Это не повод. Это констатация. Я гарантирую, многие жители сильно пострадали от его жадности и пренебрежения. Многие умрут, если он будет дышать дальше.
Лао Гэ широко раскинул руки, словно обнимал мир.
— Тэ и его прихвостни — паразиты, упивающиеся силой и жизнью королевства. Представь себя хищником, который сохраняет здоровье земли, убирая источники слабости. Говорили, Курук был лучшим охотником среди четырех народов. Насколько я знаю, люди его добычей не были. Надеюсь, ты сможешь быть другой.
Мысль о становлении зверем без мыслей и вины должна была помочь, но она поежилась.
— Что дает вам право решать? — спросила она. — Разве вы — часть другого братства? Таких людей много? Вам кто-то платит?
Он покачал головой, уклоняясь от ее вопросов.
— Разве право решать не у всех? — сказал он. — Разве Аватар — не человек, как я? Не тот, кто меняет мир своим выбором?
Она хотела возразить, ведь Аватар был объединением духов и четырех народов, но ее язык не слушался.
Он сцепил руки за спиной и смотрел на каньон.
— В этом даже самый жалкий крестьянин как Аватар. Все наши действия влияют. Каждое решение влияет на будущее. И мы изменяем округу для своих нужд. Чтобы посевы были живыми, фермер выкорчевывает сорняки, но природа ведь разместила их на поле?
— Люди — не сорняки, — сказала Киоши. Только это она и смогла.
Он повернулся к ней.
— Думаю, поздно говорить о морали. Учитывая твои цели.
Она густо покраснела.
— Цзянжу убил двух моих друзей своими руками, — выпалила она. — Он не может уйти с таким. Если вы уберете его за меня, а не будете направлять меня на какого-то губернатора, я смогу раскрыть себя как Аватара.
«Я буду в безопасности».
Ее решимость колебалась. Минуту назад она думала сделать это самостоятельно, изображала, что крепкая духом, а теперь молила старика убрать злодея.
Лао Гэ ухмыльнулся.
— Никто в этом мире не случайный. Мне плевать на убийство Цзянжу. Он умелый, окружил себя умелыми людьми. Я хочу, чтобы в Царстве Земли было сто Цзянжу. У нас была бы золотая эпоха.
— Но вы не пытаетесь помешать мне убить его.
— Я не буду вмешиваться. И какой бы я был учитель, если бы выполнил экзамен ученицы за нее?
— Богатый, — пробормотала Киоши. Учителя менялись местами с детьми богатых семей, чтобы они сдали проверки, необходимые для важной работы, и такое было распространено в Царстве Земли. За это хорошо платили.
Лао Гэ расхохотался.
— О, мне нравятся наши беседы. Для тебя есть задание.
Он запрыгнул выше без помощи магии и без усилий. Прыжок был выше головы Киоши.
— Многие стражи губернатора Тэ умрут при рейде Мока, — сказал он, пропадая за камнем, его голос уже утихал. — Солдаты просто выполняют свою работу. И его слуги пострадают. Что будешь делать, Аватар?
Киоши прыгнула, посмотрела над поверхностью куба, где он скрылся, пытаясь заметить его. Там было пусто. Лао Гэ уже ушел.
Она прижалась к мраморной стене. Она думала о возможном ущербе, но Лао Гэ подчеркнул это чернилами, добавил боли так же, как когда Ранги указала на изъяны в ее позе Лошади. Она не знала, как будет действовать, исполнять обещание, данное новому братству, не замарав руки.
Обещать тогда было просто. Она смотрела мрачно на другой край каменоломни, сон пришел к ней раньше решения.
* * *
Она проснулась, лежала на твердом мраморе. Она подвинулась за ночь.
Четыре фигуры нависали над ней, образовав арку из перевернутых лиц.
— О, смотрите, — сказала Кирима. — Наша ценная ученица пытается убежать от тренировок.
Вонг топнул по земле. Мрамор под Киоши накренился, как сковорода, и она оказалась на ногах. Он протягивал ее веера рукоятями к ней.
— Сначала я, — прогудел он. — Разогрев перед магией.
— Пучок рассказала о твоей слабости с мелочами, — Лек попятился с превосходством на лице. — Что ты не можешь управлять мелкими кусочками земли.
— Полагаю, я говорила «полностью не хватает точности», — сказала Ранги, фыркнув. Она игнорировала хмурый взгляд Киоши.
— Не переживай, — сказал Лек. — Когда мы с тобой закончим, ты сможешь убрать магией соринку из глаза.
Он метнул камешек, который появился в его ладони, в лицо Киоши. Только то, что Вонг держал ее веера, позволило ей схватить один вовремя, чтобы защититься. Веер раскрылся, и она применила магию земли сквозь оружие, камешек застыл в воздухе. Он развернулся и на скорости ударил Лека по лбу.
Он согнулся.
— Ай! — закричал он. — Я целился над тобой.
— Так ты можешь управлять мелочами? — Кирима расстроилась. — Ты снова нам врала? Я вот что скажу. Мне надоели тайны.
— Я истекаю кровью! Это хуже Хуцзяна!
— Не так открывают веер! — возмущался Вонг. — Ты могла повредить его сердцевину!
Среди криков Ранги уткнулась лицом в ладони. Похоже, ее голова болела не меньше, чем у Лека.
Киоши соглашалась с ней. Начало тренировок Аватара не было великим.
21
Подготовка
Путь в замок Тэ был болезненным и размытым. Каждый миг на земле был посвящен тренировкам. Даофэи серьезно восприняли новые роли учителей. Преступникам нравились иерархии, и в компании Летающей оперы установили новую. Киоши была на дне.
— Нет! — закричал Вонг. — Веер открыт, закрыт, блок сверху, шаг назад, бросок вперед, взмах ногой! Веер — не оружие! Он — продолжение руки!
Мужчина до этого столько не говорил, но в сражениях с веером он становился тираном с эго перфекционизма.
— Я запоминала бы движения лучше, если бы при этом не нужно было петь работы Юан Женя! — Киоши задыхалась на открытом поле, где они остановились. Остальные сидели в тени хурмы, смотрели на поле, жевали фрукты и наслаждались ветерком, пока Киоши мучилась под солнцем.
Вонга это оскорбило.
— Пение — контроль над дыханием! Сила и голос идут из центра! Еще! И в этот раз эмоциональнее!
Как бы сложно ни было с веерами, она терпела. Наградой был серьезный прогресс в магии земли. С веерами в руках она могла сузить фокус и бить камнями по мишеням, поднимать стены из камня, как нормальный маг земли, хоть с неуклюжей техникой. И все же после стольких лет страха, что она уничтожит округу малейшим приемом магии. С оружием матери она ощущала свободу. Это было эффективно, как жульничество.
— Ты жульничаешь, — сказал Лек, когда они бросались камнями друг в друга в пещере, пока остальные расставляли лагерь. — Некоторые маги земли усиливают себя молотами или булавами, но что ты будешь делать без вееров? Просить изменить правила?
— Куда денутся мои веера? — сказал Киоши. Полет камней ускорился, они резче взмывали дугами. — Они всегда при мне.
— Может, их не украдут, — сказал он. — Ты можешь сама их оставить. Первое правило кражи: «Не попасться с ценным». Твои родители это знали. Потому, наверное, и оставили веера с тобой в том забытом городке.
Киоши вспылила. Она скучала по Йокое в эти дни. Не по людям, а по дикому пейзажу, где горы с лесами встречались с морем и соленым воздухом. Внутри Царство Земли было коричневым, плоское пространство почти не менялось при их приземлениях. Она решила, что не ценила уникальное место, где встретила Кельсанга.