Раненый смотрел на Цзянжу пусто и с опаской, ведь попался. Цзянжу заметил пустые бутылки, до которых он мог дотянуться, банки отчасти съеденной еды. Он все понял. Обитатели поселения эвакуировались пару дней назад, может, испугались ширшу. Засада у горы была жадными бандитами, которые задержались позади. Этот мужчина с переломом не смог пойти, и его товарищи оставили его тут восстанавливаться.

Цзянжу посмотрел на маленькую неуместную вазу. В ней был цветок персика.

— Я ищу девушку, — сказал он раненому другу. — Она тут была. Очень высокая девушка, выше меня и тебя. Милая, с веснушками, мало говорит. Видел ее?

Мужчина сдвинул брови. Он пытался скрыть правду или вспомнить.

— С ней была маг огня. Девушка с черными волосами и военным поведением…

Цзянжу уловил удар ладонью, который целился в его горло, и направил его в ближайшую полку, разбивая ее. Теперь у мужчины было сломано и запястье. Цзянжу смотрел, как он кипит от боли.

Раненый боец убрал пострадавшую ладонь под здоровую руку.

— Я — Гуань Четыре Тени, — прорычал он гордо. — И я ничего тебе не скажу. Я могу узнать человека закона.

Цзянжу ему верил. После названного имени разговора с такими типами не будет. Он попробует сыграть на эмоциях даофэя.

Он взял из вазы цветок лунного персика и закрутил стебелек между большим и указательным пальцами.

— Время изменилось, — сказал он. — Раньше я следил за этой маленькой группой у края пустыни от одной скважины с водой к другой. Они звали себя Бандой скорпиона. Их было больше дюжины.

Цзянжу уловил то, что искал. Мужчина с презрением фыркнул из-за количества людей в банде. У него группа была куда больше.

— Забавно, что, когда я догнал их, я узнал, почему они шли так медленно, — продолжил он. — Два их члена не могли идти, их ноги гнили. Другие сделали носилки и тащили их по пустыне все это время. Группа убежала бы от меня, если бы они бросили больных, но они решили остаться вместе. Выбрали братство.

Он смял цветок.

— Такими были Последователи кодекса. А я смотрю на тебя, брошенного братьями по клятве, и не вижу ту традицию. Не вижу честь.

Цзянжу позволил слюне попасть на его лицо.

— Братья Осеннего цветения готовы умереть друг за друга, — мужчина вытер губы. — Тебе не понять. Наше дело делает нас…

Он замолк, поняв, что Цзянжу манипулирует им. Гуань был умнее, чем выглядел. Он стиснул зубы и ударился затылком о стену.

Цзянжу скривился и закатал рукава. Легко разобраться не вышло.

* * *

Он вышел на солнце и вытер ладони о ближайшую попону, забытую на веревках, где она сушилась.

«Осеннее цветение, — размышлял он. — Кем же, во имя детей-бастардов Ома, были Осеннее цветение?».

Цзянжу старел. Он не слышал раньше о такой банде. Он, человек, который раньше своими руками мешал половине континента развалиться от бандитов, позволил новой банде заселить довольно большую деревню, которая была возле столицы. Осеннее цветение, кем бы они ни были, какими бы ни были ее цели, были организованы достаточно хорошо, чтобы эвакуироваться, когда они заподозрили вторжение.

Что важнее — только это и было важно — что в их хватке была Аватар. Девушка была тут, это точно. Может, хотела скрыться в отдаленных горах и попала в засаду, как он чуть не попал. Ее поймали и отвели в эту штаб-квартиру. Ширшу следовал за запахом живых, зверь не пошел бы сюда, если бы она была мертва.

Цзянжу проклинал духов и людей, судьбу, нити которой запутались. Аватара похитили даофэи.

Он откинул голову и поискал ответы в небе. Краем глаза он заметил летящую птицу, длинный хвост тянулся за ней, как знамя. Некоторые культуры читали будущее по крылатым существам. Цзянжу не знал, сработало бы это, если бы птицы нашли девочку с рождения и спасли их от беды. Он вздохнул.

Сайфул вышел из-за угла на улицу, направился к начальнику.

— Нашли что-нибудь внутри, сэр?

— Труп, — он посмотрел на юного мечника. Сайфул вместе с горсткой юношей ответил на зов Цзянжу, когда ему понадобились бойцы после стычки с Тагакой, где его ряды поредели. Может, они прибыли слишком быстро и удобно, если подумать.

— Сайфул, я не говорил тебе отправлять послание с одним из наших соколов, — сказал Цзянжу.

Юноша был удивлен.

— Я, кхм, попросил припасы, — сказал он. Его ладонь потянулась к оружию. Он был умелым воином, не боялся убить за плату. Наемник, который клялся в верности, пока все было хорошо. Он почти не отличался от даофэя.

Но ему нужно было научиться лучше врать.

— Ты с Восточного полуострова? — сказал Цзянжу. Он сцепил ладони за спиной. — Мой хороший друг занимается делами на Восточном полуострове. Его зовут Хуи. Не встречал его раньше? Может, он поставит тебе припасы?

Цзянжу сыграл на подозрении, блефовал, но от имени Хуи лицо и язык тела Сайфула о многом заговорили.

— Дай угадаю, — сказал Цзянжу, копая глубже в эту сторону. — Хуи послал тебя внедриться в мое хозяйство, да? Чтобы узнать, что случилось с Аватаром.

Сайфул чуть отпрянул назад, чтобы Цзянжу понял, что попал в цель.

— И ты, умный юноша, понял, зачем сюда направился ширшу. Аватар — да, мы шли за Аватаром — потерян из-за преступников. Это ты отправил Хуи.

Сайфул был потрясен, что Цзянжу умудрился чудом прочесть его мысли. Но Цзянжу просто следовал за информацией, которую раскрывал, как хороший игрок в пай-шо.

Мечник решил сыграть сам. Его раскрыли, но горы были далекими, и у него было оружие и рефлексы юности. Он с опаской вытащил дао.

Цзянжу размял шею, суставы скрипели сильнее, чем раньше. Почти все игры в пай-шо не нужно было играть до конца. Мастера обычно понимали, когда их одолевали, и сдавались, пока действие было в прогрессе. Если танец между ним и Хуи был бы на доске, то тут Цзянжу должен был поклониться и забрать фишки в поражении.

Послание Хуи уже не остановить, птица улетела. Камергер поймет, какой бардак он прятал, и обвинит его перед остальными мудрецами Царства Земли. Если девушку найдут живой, и ее личность проверят, ее доставят в руки Хуи, которому было плевать, какую версию Аватара он получит, если он заберет ее у Цзянжу.

Он явно проиграл.

И только его близкие партнеры по пай-шо знали, что Цзянжу никогда не сдавался в игре. Очень редко, когда противник превосходил его, он заставлял играть до горького конца. Он заставлял биться за каждую фишку, тратил свечи, которые успевали догореть за время игры.

Цзянжу мрачно улыбнулся, подходя к юному мечнику. За его поражение всегда платили кровью. Он не собирался нарушать традицию.

23

Вопросы и медитации

Киоши брела за Лао Гэ по улицам рынка. Они были одни, девушка и ее пожилой дядя неспешно гуляли. Ничего необычного.

Но Лао Гэ, когда рядом не было Летающей оперы, шел как дракон в наряде нищего. А Киоши… была Киоши. Торговцы у лотков вытягивали шеи, пялясь на нее.

— Мы разве не пришли за рисом? — пробормотала она, ощущая давление многих взглядом. — Мы уже прошли двух разных торговцев.

— Мы могли бы сделать это и одни, — сказал Лао Гэ. Он подмигнул даме, подметающей крыльцо. Она нахмурилась и толкнула в него пыль. — Ты тут наблюдаешь.

Деревня Зиган была главным местом, откуда еда и люди поставлялись в замок губернатора Тэ. Киоши потряс размер, когда они еще подходили к окраине. Но она быстро заметила, что крепкие дома и традиционные хижины были для видимости. Они не встретили людей, пока не добрались до центра деревни. Киоши было сложно поверить, что другие районы были пустыми, но она такое видела.

Она уловила звуки спора. Торговец и фермер, который снабжал его, почти дрались.

— Тебе меня не обмануть! — кричал торговец. — Урожай в этом году был хорошим! Ты просто обнаглел!

Фермер дико размахивал соломенной шляпой в руке.

— Почти все забирают для губернатора! Мне пришлось устанавливать цену, основываясь на остатки крупы!

— Как можно поднимать цену, когда за его стенами — океан риса? — торговец вышел из себя. — Ради Янгчен, я вижу отсюда крышу склада!

— Тэ не открывал врата больше пяти лет! Считай, что ту еду съели духи!

Лао Гэ подтолкнул Киоши. Они были тут не для того, чтобы предлагать решение тем, кто в этом нуждался.

Она знала, что он пытался доказать, что Тэ нужно было убить.

— Хранение еды для крайнего случая — не глупо и не плохо, — сказала она.

— Нет, но преступление — тайно продавать припасы. Чтобы обогатиться, Тэ торгует зерном, которое собрал, каждый год с тех пор, как стал губернатором. Он жесток во время плохих урожаев, и его жители голодали так, что бросали дома. Голод чаще всего вызван людьми, и он почти устроил еще один.

Лао Гэ пнул камешек в разбитое окно. На шум никто не ответил.

— Скажи, Цзянжу хоть раз так подводил людей?

Киоши пришлось признать, что Йокоя росла и процветала только после появления в ней Цзянжу. Жители деревни в Зигане выглядели тонущими, словно их время истекало. Они не голодали, но это было близко. Она узнала вес голода на их плечах, такой она ощущала, когда ходила от двери к двери в Йокое, когда ее бросили там, и все семьи отказывались от нее, и ее варианты заканчивались.

Она знала, что дальше будет с жителями. Как их человечность пропадет от голода и беспомощности. Как им придется смотреть, как с каждой неделей смерть подступает все ближе. Кельсанг спас ее от такой судьбы.

Лао Гэ заявлял, что мог спасти Зиган и сотни людей, а не одну девочку. И она не могла перечить.

* * *

Подъем по склону был долгим, тропа извивалась. Киоши заметила, что Летающая опера предпочитала места на возвышенности — может, сказалось влияние ее матери. Тогда было логично. Каменистая поверхность скрывала их из виду, и с высоты они видели план замка Тэ так же хорошо, как на карте.

«Губернатор зря не оставил разведчиков на этих тропах», — подумала Киоши, а потом заметила, что на нее повлияли Ранги и Лао Гэ.

Лек поднял голову от костра.

— Рис принесли?

— Есть сладкий картофель, — она бросила на землю мешок. — Рис… проблема.