Призраки

Ночью Элмару разбудило то, что Малэ начала вырываться из его рук, чтобы встать.

«Куда она? Ладно, если по своим делам», — спросонья подумал он, провожая её взглядом. Когда же она направилась к выходу и скрылась в его тёмной дыре, он заподозрил что-то неладное и окончательно проснулся. Тогда он быстро встал, чтоб её вернуть, но не успел он дойти до выхода, как в проёме опять показалась Малэ. Она шла навстречу, протянув к нему руки. Он замер.

— Элмару… поцелуй меня, — с придыханием сказала она. И тут у неё появились крылья. Не просто всего лишь их призрачное очертание, а самые настоящие крылья, в которых можно было рассмотреть каждое серебряное пёрышко. Он двинулся ей навстречу, не веря в то, что видит.

«А ведь это то, что она хотела бы так вернуть, и я её понимаю, — обрадовавшись, когда увидел её крылья, подумал он, — но как? Неужели нам теперь не надо никуда идти?» Элмару обнял её и поцеловал сначала в губы, затем, желая полнее ощутить всё её тело, начал ласкать её плечи и грудь, одновременно продолжая целовать её. Она застонала от наслаждения — даже кончики её крыльев затрепетали. Он решил, что и другие части её тела достойны его поцелуев, и начал спускался от её губ вниз. Вдруг он заметил некоторую прозрачность её обнажённого тела на фоне крыльев.

«Странно, — подумал Элмару, — у Малэ, конечно, белая кожа, но она матовая. А вот крылья прозрачные — то есть всё наоборот. И эта — полностью обнажена, а уходила Малэ почти одетая, не считая туники, которую я сам и снял… так кто это? Да и назвала меня полным именем… — начал сравнивать Элмару и пришёл к выводу, который его очень обеспокоил: — Призрак неупокоенной души? И где настоящая Малэ?» Он оттолкнул призрак, так похожий на его любимую. Он опасался, что с настоящей Малэ что-нибудь произошло, и побежал в сторону дверного проёма, в котором та скрылась. Спустившись по лестнице и выйдя из башни, Элмару увидел Малэ и вздрогнул. Это уже была не та призрачная Малэ, как в башне наверху. Она с закрытыми глазами зависла в воздухе, широко разведя руки и развернув их ладонями вверх, на песке танцевали маленькие смерчи. Её губы что-то шептали, но не было слышно ни звука. Вокруг неё постепенно проявлялся мираж серебряного города, который должен был бы появиться только утром. Он замер на уровне её груди, и когда она развернула ладони вниз, мираж опустился к песку. Там он соединился со смерчами на песке, образовав воронку вокруг неё. У Малэ появились крылья, сначала призрачные, но они с каждым мгновением становились всё плотнее. И, как апофеоз всего этого, крылья стали серебряными, а на её теле проявились лианы.

— Малэ… — окликнул её Элмару, прерывая такое своеобразное единение с городом, при этом он подумал: «Город случайно не решил ли подпитаться за счёт Малэ? Неупокоенные души здесь точно есть, хотя бы одна, та, что наверху, а те своего не упустят». Она открыла глаза, и всё резко исчезло, а сама она начала падать. Элмару бросился к ней и успел подхватить на руки.

— Мару, — сказала она и, удивлённо осмотрев всё вокруг с его рук, спросила: — Как я оказалась здесь?

— Ты вырвалась у меня из рук, встала и ушла вниз, — ответил коротко он и спросил: — А зачем ты спустилась? Я же говорил, в песках ночью опасно!

— Меня позвали, — нахмурившись, на этот вопрос ответила Малэ, — на тот момент прийти сюда казалось правильным. Но это же был сон… нет, не сон?

«А та Малэ наверху растворилась, как и мираж, или нет? Будем надеяться, что да», — подумал Элмару, как-то не хотелось ему объяснять присутствие голой женщины в том месте, где они спали, пускай это только на одну ночь, после увиденного он вообще не знал, как она отреагирует, а ей только сказал:

— Кажется, мы слишком активно целовались. Пошли наверх, до утра и так немного осталось времени, а нам нужно поспать. Она спрыгнула с его рук, и он взял её за руку, и они вместе поднялись наверх. Поднявшись наверх вместе с Малэ, Элмару первым вошёл в комнату и осмотрел её. Он с облегчением тихо вздохнул — там никого не было, лишь посередине на полу змеился серебристый песок, хотя никого ветра не было.

— Ты знаешь, — сказала она задумчиво, когда вошла за ним, — мне кажется, что мираж утром не появится. Он больше никогда не появится, так что мы можем не торопиться уходить отсюда с восходом солнца.

— Посмотрим, — сказал он, не веря её выводам, — а теперь спать.