Лучше выслушать все до конца.

— Кто же все-таки сказал ее мужу?

Он провел рукой по волосам.

— Даже не знаю. Он узнал, когда вернулся после открытия их совместного нового ресторана в Париже. Вот почему нас не поймали раньше. Он отсутствовал полгода.

Джилл потянулась к зеленому шерстяному афганскому пледу, от эмоционального вихря температура ее тела резко упала.

— Он уволил меня на глазах у всего персонала на кухне, пообещав, что я никогда не найду себе работу в приличном ресторане. Он заявил, что я украл его коробку с рецептами семьи. Мне задавали вопросы в полиции, но ни в чем не смогли обвинить и доказать.

И Джилл, как его подруга детства, не могла представить, насколько это было ужасно для мальчика, с которым она выросла. Она на мгновение коснулась его руки, но затем отпустила его руку.

Он бесконечно постукивал правой ногой по полу.

— Я не верил, что у Андре имеются такие возможности, как он сказал, но после десятого отказа в работе в ресторане, я сдался. Его обвинение в воровстве сделало меня изгоем. Моя жизнь превратилась в один сплошной гребаный беспорядок. Я решил подумать и собрать силы. Я мог бы найти работу в каком-нибудь дешевом ресторане. Но я решил лучше вернуться домой. — Его глаза ярко заблестели, когда он встретился с ней взглядом. — Я окончательно потерялся, Джилл.

И был опустошен, подсказывало ей сердце. Разве она не поняла это с самого начала, но была слишком зла на него, чтобы признавать это?

— Я хотел все уладить между нами. Ты…

Он отвернулся, вцепившись пальцами в джинсы. Тишина заставила ее напрячься. Когда он обернулся, сила его взгляда заставила ее откинуться на спинку дивана.

— Ты постоянно крутилась у меня в мыслях, Джилл.

Ее горло сжалось, как будто стало не хватать воздуха.

— Между нами всегда было что-то большее. Раньше я был слишком напуган. Я и сейчас еще страшусь, но пытаюсь. — Он выпрямился. — Джилл, когда ты предложила мне себя после окончания школы, я хотел взять тебя и никогда не отпускать. Но… мне нужно было… — Он выдохнул со свистом. — После того, что случилось с моими родителями, я не верил, что чувства и отношения могут длиться вечно. Даже с тобой. Поэтому я оттолкнул тебя и переспал с Келли. Я думал, мы сможем остаться друзьями.

— Я знал, что уеду. — Он встал, похлопав себя по бедру. — Джилл, я должен был уехать ради себя. Доказать отцу и всем, кто смеялся надо мной, что я смогу стать успешным шеф-поваром. Обрести опыт и практику в нашем городке — это не тот уровень. Я хотел получить лучшее, что имеется в мире. Я и получил. Когда я уезжал, был уверен, что ты простишь меня, но ты отказалась со мной разговаривать.

Каждый раз, когда она игнорировала его звонок, внутри у нее что-то замирало, но в тот момент ей казалось это единственно правильным решением.

Он сел на кофейный столик перед ней.

— Когда я приехал в Нью-Йорк, то наконец осознал всю чудовищность своих действий. Я потерял тебя. Я потерял единственную семью, которая, действительно, переживала и заботилась обо мне. Ты не представляешь, как я сожалел об этом. Я сделал все, что мог, чтобы стать успешным шеф-поваром, но это не смогло компенсировать того, что я потерял тебя.

Ее губы задрожали, как только она уловила боль в его голосе.

— Ты понимаешь, о чем я? Джилл, я никогда не забывал тебя.

Он раскрыл ладонь и протянул ей руку. Она смотрела ему в глаза и что-то внутри нее открылось — луч надежды, перемешанный с тоской. Она не могла точно сказать, что это было. Только понимала, что должна ухватиться за его руку или между ними будет потеряно все и навсегда.

Поэтому она ухватилась.

— Джилл, я пытался плыть по мелководью, набираясь храбрости, чтобы добраться до глубин… туда, где ты хотела бы нас видеть. Но появилась Симка. Я не рассказывал тебе о ней, зная, насколько ты будешь разочарована. Я помнил, как ты переживала, когда бывший муж Мередит ей изменил. Мне казалось, что Нью-Йорк остался в прошлом и там все закончилось. Я хотел бы, чтобы так и было.

Она вспомнила свой разговор с Симкой.

— Но она может тебе помочь восстановить твою профессиональную репутацию. — Это заявление отняло у Джилл все силы, но она все же встретилась с ним глазами.

— Да, может. И я не буду лгать, говоря, что не хотел бы этого. — Морщины вокруг его рта углубились. — Но дело не только в моей карьере. Это касается нас, Джилли. Я люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты мне в этом поверила.

И серьезность его тона, наконец, проникла ей в душу, но секреты и ложь были подобны цементным башмакам, удерживающим ее на месте.

— Сейчас все так запуталось, Брай. Я не знаю, что и думать.

— Мы вместе разберемся с этой путаницей. — Он поцеловал ее ладонь. — Только не отбрасывай меня сразу от себя.

Она не могла ему объяснить, что девушка в ней, которой она была, всегда видевшая в нем самое лучшее, хотела держать его за руку и никогда не отпускать, но женщина в ней боялась, что ей причинят еще большую боль, чем раньше?

— Нужно многое обдумать.

Он качнулся на месте.

— Ладно, расскажи мне о своем предложении работы.

Она ощутила страх, поднимающийся по позвоночнику.

— Я не могу пока, я подписала соглашение о конфиденциальности.

Его глаза сузились.

— Не можешь или не хочешь?

— Не могу, пожалуйста, поверь мне.

Он нагнулся, будто собирался отразить удар, потом поднялся на ноги.

— Ладно. Я не буду с тобой спорить на этот счет. Но пообещай, что не станешь торопиться с этим предложением. Дай нам немного времени, ... решить наши личные вопросы, сможем ли мы вернуться к идее совместной работы.

Она утвердительно качнула головой, ее голова двигалась, как на шарнирах.

— Хорошо. Я... позвоню тебе.

Его рот приподнялся.

— Это я должен позвонить тебе. Ты же знаешь, нам нужно обсудить прошлую ночь.

Паника вырвалась на поверхность, и ей захотелось спрятаться.

— Я еще не готова.

Он медленно поднял руки в знак капитуляции.

— Я понимаю. Тоже не готов к тому, что происходит между нами. Джилл, это, черт побери, пугало меня. — Он повернулся к двери, она последовала за ним. Он натянул перчатки. — Но я не хочу лишиться тебя, так что разберусь. Заниматься с тобой любовью было намного интенсивнее, чем я мог себе представить, Джилли. Я хочу снова заняться с тобой любовью.

У нее пересохло во рту. Боже, она так этого тоже хотела. Она почти не спала в Денвере, снова и снова прокручивая их ночь в голове.

— Возможно, нам стоит купить тебе спасательный круг, — попыталась пошутить она.

Он склонил голову набок.

— Чтобы перебраться с мелководья на глубину, — добавила она, теребя подол своей флиски.

— Ага, — отозвался он так тихо, что это прозвучало как запоздалая мысль. — Так что... ну, как-то неловко. Обычно я знаю, что тебе ответить.

Она все поняла. Новая пропасть разверзлась между ними. Годы дружбы и легкого товарищества испарились, как вода на камнях сауны.

— «Увидимся» будет отлично, — выдавила она из себя.

Он смотрел на нее так долго, что она не была уверена, собирается ли он уходить. Его взгляд блуждал по ее телу. Задержался на ее губах. Если бы мужчина мог заниматься любовью с женщиной глазами, он бы ее просто изнасиловал. Ее сердце отчаянно колотилось.

— Пока, Джилли, — произнес он низким и хриплым голосом.

И закрыл за собой дверь, оставив ее в полной тишине.

20

Заголовок в утренней газете «Вестерн Индепендент» — «Азартные игры и реставрация отеля безумного Пинкари» — не мог стать большим сюрпризом для Джилл. Артур Хейл писал статьи не так часто, как раньше. Последнее время он большую часть времени управлял газетой, составляя воскресную передовицу. Разве ей не повезло, что ее дед снова применил свою журналистскую магию, раскрыв историю, которая касалась непосредственно ее?

Она рассеянно помахала Марджи и пробормотала «Привет» ранним пташкам в кафе. Несмотря на большую очередь в семь часов, она закрыла дверь своего кабинета, чтобы немного побыть одной. Запах с дымком эспрессо вызвал дрожь во всем ее теле.

Много времени не потребовалось, чтобы прочитать статью, которая включала все детали, рассказанные ей накануне Маком. Дедушкины легендарные журналистские источники снова сработали успешно. Неужели от ее деда ничего не может ускользнуть? Она хлопнула себя ладонью по лбу. О, черт. Мак может подумать, что это она все рассказала дедушке. Она посмотрела на часы и полезла в сумочку за мобильником. Лучше отправить Маку смс-ку, что она не имеет к этому никакого отношения.

— Доброе утро, Джилл, — послышался его соблазнительный голос после третьего гудка. — Полагаю, ты читала статью своего деда.

— Я ему ничего не рассказывала, честное слово. — Ее эмоции напоминали американские горки. Она чувствовала, как начинает краснеть и бледнеть одновременно. — Я только сказала, что отправилась в Денвер на встречу.

— Я верю тебе, Джилл. Успокойся.

Ее пальцы оторвались от газеты, на подушечках осталась типографская краска.

— Успокоиться сейчас довольно тяжело.

— Твоему дедушке кое-кто из Комиссии по азартным играм слил информацию. Подозреваю, я знаю, кто именно. Они с Артуром давно знакомы. Я надеялся, что он будет держать рот на замке, но теперь, когда все раскрыто, я получу голову информатора на блюдечке.

Решимость в его голосе заставила ее прикусить губу.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Я еду в Дэа. Твой дедушка немного передвинул планку вверх, но я быстро пересмотрю план своих действий.

— Что ты имеешь в виду?

— Сегодня я должен представить свой проект реконструкции и развития в местную администрацию Дэа. Они смогут ознакомиться с ним, пока комиссия по азартным играм принимает решение о действительности лицензии на азартные игры вместе с отелем. Закон на моей стороне. Решение должно быть принято сегодня вечером, самое позднее — завтра.

На заднем плане у него в трубке зазвонил еще один телефон.

— Я надеялся, что решение будет принято до предоставления планов в офис планирования и зонирования Дэа, но я не могу позволить себе ждать. Я не хочу, чтобы все затянулось. Джилл, ты уже приняла решение? Положительный ответ был бы музыкой для моих ушей в данную минуту.