Глава 39

Майкл

— Я сделал тебе больно? — Кэл натянул джинсы и вытянулся рядом со мной. Я остался лежать на животе на пуховом одеяле, влажное пятно растекалось подо мной. Я не ожидал, что кончу, – не в данной ситуации – но страх, давление его члена, наполняющего меня, и трение моего собственного об одеяло успешно справились с этим. Кэл кончил секундой позже, внутри меня.

Я откинул мокрые волосы с глаз и безмятежно уставился на его бицепс. Желания двигаться в ближайшем будущем у меня не было.

— Майкл? — Его голос был принизан беспокойством.

— Я в порядке. Все хорошо.

— Тебе было больно? — Он провел рукой вдоль моего позвоночника.

Мне пришлось задуматься над вопросом на мгновение.

— Немного, — сказал я. — Но мне понравилось. На самом деле я даже не пытался расслабиться.

— Я заметил.

Он перевернул меня на бок и заметил мокрое пятно. На лице появилось изумленное выражение, а затем ухмылка.

— Это не попутным ли ветром тебе надуло?

Я судорожно рассмеялся.

— Это было... одеяло.

— О, это было одеяло? — Он тоже засмеялся, и в уголках его глаз появились морщинки. Удовлетворение отчетливо читалось на его лице. — Впечатляющее одеяло.

— Серьезно, тебе тоже нужно такое.

Я потянулся через его грудь, чтобы достать пепельницу, зажигалку и косяк из тумбочки. Я скрутил косяк заранее сегодня утром, предвидя эту конкретную сцену.

Кэл поднял бровь и сложил руки за головой.

— Ты напоил меня и соблазнил, а теперь пытаешься накурить?

— Я не настаиваю. — Я затолкал подушку за голову и раскурил косяк. — И давай будем честными: ты даже не допил свой первый стакан. Я напился один.

— Верно. — Он сразу же забрал косяк из моих рук. — И все же, ты соблазнил меня. — Он дважды затянулся, прежде чем передать его обратно.

Я курил и позволял своим мыслям блуждать. Они перенеслись на вечеринку в мой дом, теперь дом Николь.

— Видеть, как ты куришь с Кристин, — сказал я, — это сводило меня с ума.

— Я тоже только что подумал об этом. Я почти никогда не употребляю марихуану. Вы все плохо на меня влияете.

— Почему ты позволил ей поцеловать себя?

Он взмахнул пальцами сквозь облако, нависшее над нами.

— Я не знаю. Это ничего не значило. Находиться рядом с тобой было трудно, поэтому я вышел с ней.

— Это было странно, когда она целовала тебя... Я разозлился... но меня, кажется, это возбудило. — Я передал косяк.

— Я пытался не думать о тебе. Когда ты вышел на веранду, — Кэл ненадолго замолчал, держа интригу, — я видел, как ты смотришь на меня, и представлял твои губы на моей шее. Вот это была проблема. Да. — Он усмехнулся и закрыл глаза. — Майкл... когда ты съезжал из своего дома, я подумал о том, чтобы предложить переехать ко мне. Однако из этого ничего хорошего бы не вышло. Ты же знаешь, моя сестра... она любит делать сюрпризы.

— Ох, точно. — Может быть, это ничего не значило, но признание Кэла ошеломило меня. Он думал над тем, чтобы разрешить мне жить с ним? — Черт.

— Моя семья, они не должны никогда узнать. Они... Что там обычно делают Амиши (Прим. пер.: самое консервативное религиозное движение, приравненное к сектантам)? Изгоняют? Отрекаются? Они отрекутся от меня.

— Серьезно?

— Да, по-настоящему. Я собирался снять тебе квартиру рядом со мной. Это была моя вторая идея. Но я знал, что ты не согласишься.

— Да. Нет. — Я выдохнул, находясь под большим впечатлением. — Ничего себе, однако.

— Ты чертовски легкомысленный, — Кэл беспомощно рассмеялся, забрав косяк из моих пальцев. — Если бы ты только слышал себя.

Мне пришлось сконцентрироваться, чтобы вспомнить, что я говорил: в основном это были общие, односложные ответы. Я тоже рассмеялся.

— Прости.

— Нет, это... Не извиняйся. Я тоже сильно под кайфом. — Он наклонился и поцеловал меня в губы. Косяк отправился в пепельницу. Я целовал в ответ медленно, погружая руки в его волосы.

— Ты бы стал жить со мной? Это потому, что я похож на Джейми?

— Джейми мертв, — проговорил Кэл прямо в мои губы.

— Что произошло? — Я отпустил его, и он откинулся на спину рядом.

— Корал забеременела от меня. Мы поженились. Я писал, издавался. — Повествование было сухим, а голос пустым. — Джейми нашел меня. Я не слышал о нем много лет. Девять лет. Он повзрослел.

— Он просто появился?

— Нет, нет. Он написал на электронную почту. Он занимался... рекламой. У него были когда-то художественные амбиции. Я предполагаю, что жизнь выбила их из него. — Кэл прикрыл рукой глаза. — Он хотел встретиться. Мы пообедали. Он был счастлив за меня. Даже за мой брак, моего сына.

— А он был женат?

— Нет. Он был холост. Мы вели себя так, будто ничего не случилось. Мы не говорили о прошлом. Это расстроило меня. Мы не были такими раньше. Мы всегда говорили обо всем. Я вернулся домой... напился, позвонил ему. Я был в ярости. Оказалось, что он тоже. Разозлился на меня за то, что я продолжал жить дальше. Хотя это было неправдой. Я любил его.

Кэл снова прикурил косяк и глубоко затянулся.

— Мы снова начали встречаться. Все складывалось очень хорошо. Он работал в Балтиморе... он приезжал на машине. Отели. — Кэл взмахнул рукой. — Я ненавидел это. Все эти отели. Поэтому он снял квартиру в Вирджинии. Я рассказал Корал о нас все, кроме правды: что он христианин, что мы были лучшими друзьями. Я сказал, что Джейми сменил работу, поэтому иногда приезжал по делам в Вирджинию. Мы начали ремонтировать машину. Это был повод проводить вместе много выходных. Спустя некоторое время я больше не мог ничего делать с Корал.

— Что ты имеешь в виду?

Я лег щекой на подушку, рассматривая его профиль. Он выглядел, словно покойник. Если бы он еще закрыл глаза, это бы испугало меня.

— Я не мог совершить акт. С ней. Я даже пошел к врачу, чтобы это выглядело правдоподобным. Это было унизительно. — Косяк зашипел. — В любом случае, Корал не была глупой. Она стала подозревать и наняла частного детектива. Она поставила меня перед фактом... фотографии были более чем убедительны. Она хотела развода. Угрожала показать их моей семье, его семье. — Кэл провел рукой по волосам. Его лицо приобрело желтоватый оттенок, как будто его мутило.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Я думаю, воды.

Я встал с постели, оделся наполовину и принес бутылку холодной воды. Кэл не поблагодарил и даже не посмотрел на меня, но выпил ее целиком.

Мы сидели на краю кровати, не совсем рядом.

— Джейми... наши семьи были одинаковыми. И мы любили наши семьи. Но... Корал хотела полной опеки. Как я мог согласиться на это? — Кэл уставился в пол. — Джейми не хотел, чтобы мы расставались. Он сказал, что его семья не должна узнать. Я объяснил ему, что из-за моего сына произойдет и то и другое, чтобы мой сын смог остаться в моей жизни. Джейми вернулся в Балтимор и повесился. В своей гардеробной. Некоторое время никто даже не знал. Так как он жил один.

Я опустил голову.

— Кэл…

— Нет. Не говори, что тебе жаль. Если бы я вообще оставил его в покое с самого начала, этого бы никогда не случилось. И если бы я не изменял своей жене. Когда она все узнала, это было то, что ей нужно. Она хотела полной опеки и хотела, чтобы я прекратил издаваться, иначе она расскажет его родителям и братьям, почему он покончил с собой. И что это была моя вина. Частично моя. Мы должны были пойти в суд. Она высказала правильную мысль. Она сказала, что за то, что я разрушил ее жизнь, она разрушила мою. — Кэл посмотрел на меня. — Я ненавижу то, что ему пришлось быть одному. Что он должен был сделать это в одиночку. И что потом он висел там один на протяжении многих дней.

Я почувствовал тошноту, но это Кэл, извинившись, оказался в ванной, где его и вырвало.