Глава 7

Йео

Наши дни

С большим трудом я избавляюсь от переполненных беспокойством родительских наставлений и выбираюсь на улицу. Но уже слишком поздно. Кейди ушла.

Я вздыхаю, когда вижу Боунза. Он опирается о стену и дымит сигаретой.

По крайней мере, он одет.

По крайней мере, сейчас он не курит травку.

Маленькая победа.

— Где Кейди?

Боунз пожимает плечами и идет к парковке. Его пальцы цепляются за сумочку, которая из-за неловкости Кейди осталась в его стальных тисках.

— Дома.

Я иду за Боунзом и ругаю себя последними словами. Как я мог допустить, чтобы ситуация вышла из-под контроля? Привести ее на встречу с семьей? Грандиозная ошибка. У нас все великолепно, когда мы только вдвоем. Остальные лишь все и всегда усложняют.

— Тебя подвезти до дома? — спрашиваю я.

Боунз резко останавливается и поворачивается ко мне.

— На нее напали, чувак. Вот, что делает твоя семейка. Нападает.

Я вздрагиваю от его слов, но мне нечего возразить.

— Я знаю. Мне очень жаль. Мне следовало больше знать об этом.

Впервые в жизни Боунз не разбрасывается своим дерьмом. Он тоже выглядит плохо.

Сегодня я везде лажаю.

— Зачем ты вернулся? Она была счастлива, черт тебя возьми! — рычит он.

Проведя пальцами по волосам, я разочаровано ворчу:

— Мой план всегда был таким. Вернуться к ней, Боунз. И мы оба это знаем.

Он целую минуту сверлит во мне дыру испытывающим взглядом. Затем его гнев полностью исчезает.

* * *

— Где твоя машина? Мне чертовски жарко. Я собираюсь снять это дерьмо.

Когда Боунз тычет пальцем в свою одежду, и я съеживаюсь. Если мой отец увидит, как он раздевается на парковке его любимого ресторана, у него случится сердечный приступ.

— Черная, — я указываю на машину позади него. — Там.

Боунз широким шагом идет к моей машине и рывком открывает дверь с пассажирской стороны. Я благодарен уличной темноте — парень делает неизбежное — резким движением срывает ткань через голову и швыряет ее в машину. Я мчусь к водительскому сиденью и стремительно забираюсь внутрь, прежде чем кто-то станет свидетелем этой несуразной сцены. Завожу машину и сразу включаю кондиционер.

Боунз тут же поворачивается ко мне, и мой взгляд падает на свежую татуировку. Она окружает его сосок. Я неодобрительно качаю головой. А когда снова встречаюсь с ним взглядом — он с интересом наблюдает за мной.

— Нравится?

Я стискиваю зубы и киваю. Это единственное, что я могу ответить. Машина трогается с места и за мгновение покидает парковку. Моей семье ни к чему встречаться с моим неординарным другом.

— Я набил ее для тебя, — говорит Боунз, теребя зажигалку. Он задумчиво смотрит в окно.

— Спасибо.

Мы едем молча. Я не могу игнорировать факт, что Боунз снова и снова делает тату с моим именем. Это бесконечный цикл вокруг его соска. Но я не хочу играть в его игру. Я глубоко задумался и пропустил момент, когда его рука грубо хватает меня за промежность. Я почти отпускаю руль и бросаю на него убийственный взгляд.

— Что за черт, чувак? Убери свою руку с моего члена.

Он ухмыляется и подмигивает мне. Но руку не убирает.

— Я нравлюсь твоему дружку. Или ты забыл?

Раздраженно рыча, я отталкиваю его от себя.

— Это было давно.

— Достаточно взрослый, чтобы знать лучше, но еще слишком молод, чтобы беспокоиться? — этот парень как всегда со своими гребаными загадками.

— Что-то в этом роде, чувак.

— Кейди никогда не злилась на те времена, знаешь ли. Это всегда ее заводило, — дразнит он. — Я знаю, что она слишком часто воскрешает эти образы в своей голове. Сама мне постоянно рассказывает...

Я стискиваю зубы и стараюсь отогнать все образы тех ночей. Ночи, когда мы с Боунзом напивались до беспамятства. Ночи, когда он подбивал меня на многие вещи, о которых на следующий день я сожалел. Ночи, которыми он заполнял пустоту, когда Кейди отказывалась меня видеть.

Когда Боунз снова прижимает свою руку к моему члену, я съезжаю на обочину и останавливаю чертову машину. Мы в парке. Я хватаю его за запястье, чтобы отдернуть его руку, но в это мгновение встречаюсь с ним взглядом. Вспыхнувшая в его голубых глазах боль заставляет меня остановиться.

— Что ты делаешь, Боунз?

— Кейди все время заставляет тебя хотеть ее, — задумчиво бормочет он. — Затем она ходит по дому в подавленном состоянии. Это же дерьмо происходит с таким сумасшедшим придурком, как я. Оно пробирает меня до самых костей. Из-за Кейди я вечно чувствую, что ты мне очень нужен. Что скажешь, любитель кимчи? Позволишь ли Боунзу позаботиться об этом полном желания члене?

На этот раз я отталкиваю его.

— Хватит. Ты меня раздражаешь.

Боунз пожимает плечами и поднимает теперь уже босые ноги на приборную панель.

— Тебе же хуже. Ты знаешь, где я живу.

* * *

Всю оставшуюся дорогу к дому атмосфера в машине полна неловкости. Никто из нас не произносит ни слова. И как только мы заезжаем на подъездную дорожку, Боунз выпрыгивает из машины и исчезает в доме.

Несколько минут я сижу в машине и собираюсь с мыслями. И неважно, что я делаю. Кажется, что все, что я делаю и говорю, — совсем не то.

Я лажаю во всем.

Ничего не получается так, как я спланировал.

Я просто выбираюсь из машины и намереваюсь извиниться перед Боунзом, но неожиданно из дома выходит этот придурок Паскаль. Я точно знаю, что это он. Я узнаю его по гребаному беретику, который он носит даже в разгар лета. На нем просторные шорты и белая майка, открывающая его татуировки. Я ненавижу этого парня всей душой.

— Какого черта ты здесь делаешь? — огрызаюсь я и набрасываюсь на него.

Он самодовольно ухмыляется при виде меня и заводит руку за спину. Несомненно, у него там пистолет. Но я мгновенно валю его на траву. Мы кряхтим и боремся, но я больше. Я забираю у него оружие и отбрасываю подальше. Паскаль плюет в меня.

— Отвали от меня, гребаный придурок!

Я прижимаю его руку к земле и бросаю на него сердитый взгляд.

— Зачем ты здесь?

— Я как раз уходил.

— Кейди знает, что ты был здесь?

Он снова пытается плюнуть в меня, но я хватаю его за горло и крепко сжимаю его.

Я думал, что давно убедил его держаться подальше от этого дома. Пора побыть козлом и напомнить, почему ему здесь не рады.

— Тебе запрещено заходить в этот дом. Офицер Джо сказал, что если ты еще раз придешь...

— ДА ПОШЕЛ ЭТОТ ОФИЦЕР ДЖО!

Я сжимаю его горло до тех пор, пока Паскаль не перестает извиваться. Когда его язык свисает, совсем немного, я приближаю свое лицо прямо к его.

— Не появляйся здесь снова, черт возьми. Или я упеку тебя за решётку.

Когда я отпускаю его, он смеется.

— За что? За продажу травки?

— Ты мусор, Паскаль. Мы оба знаем, что ты не только торгуешь травкой. Агата говорит, что всем известно, что ты сбываешь кокаин.

Он выбирается из-под меня и с трудом поднимается на ноги. Мы оба смотрим на пистолет во дворе, но он благоразумно не пытается добраться до него.

— Я порежу эту суку за то, что она говорит обо мне...

Я вновь набрасываюсь на него и хватаю за грудки.

— Тронешь хоть один долбаный волосок на ее голове, и я тебя прикончу. Я прикончу тебя, черт возьми! — в сердцах рычу я.

Но как только я отпускаю его, он исчезает в темноте. Я подбираю пистолет и запираю его в машине, прежде чем войти внутрь. В доме совсем тихо. Боунз злится на меня. Кейди расстроена. Сегодня явно не мой день. Я не смогу выиграть. Побежденный, я бросаю свою куртку и поднимаюсь по лестнице. Найдя комнату Кейди, я избавляюсь от галстука и рубашки, сбрасываю туфли и забираюсь в ее пустую кровать.

«Где ты, Кузнечик?»

* * *

Я просыпаюсь от того, что Уискерс сидит у меня на груди и пялится на меня. Его глаза прищурены и проницательны. Единственный чертов кот, на которого у меня нет аллергии. Кто бы мог подумать?

— Привет, котик, — говорю я воркующим голосом и глажу его по голове. — Я скучал по тебе.

Он мурчит и впивается мне в грудь когтями. Его мяуканье милое. Может, этот кот и стар, но он до сих пор игрив, как котенок.

— Ты голоден? Тебя кто-нибудь кормил за последнее время?

Уискерс жалобно мяукает. Я сгребаю его в охапку и несу вниз. Он самый толстый кот, которого я когда-либо видел. Когда мы добираемся до кухни, я нахожу его миску и наливаю в нее немного молока. На несколько минут ставлю ее в микроволновку — подогреть — затем возвращаю на стойку. Уискерс с легкостью запрыгивает на стол и лакает молоко. Пока он пьет, я почесываю его загривок. Когда миска пустеет, он трется о мою руку.

Я знаю, что надо делать. Я в охапку сгребаю его тяжелую задницу и переношу его на диван. Все мои мысли заполнены Кейди, пока я треплю кота по голове. Я медленно засыпаю, а перед глазами стоит девушка моей мечты.

* * *

— Ты пахнешь как Уискерс.

Я зеваю и щурюсь в темноте — кто-то заботливо выключил свет. Не знаю, как долго был в отключке, но кота давно уже нет.

— Где ты была, Кузнечик?

Она печально вздыхает. Я не вижу ее в темноте, но чувствую.

Кейди — больше, чем просто видимость.

Она — сила природы.

Я хочу, чтобы она меня уничтожила!

— Да так, гуляла. Думала...

Она пытается говорить непринужденно, но я хорошо чувствую приближение ее спуска в депрессивный ад. Это уже слышится в ее голосе. Он ломкий. Микроскопический факт, который только я могу заметить. Она не может скрыть от меня эту частичку себя.

Я встаю и пытаюсь наощупь найти ее. Она избегает моих прикосновений, но хотя бы разговаривает со мной. Я мгновенно реагирую на скрип ступенек и мчусь в том направлении. Но она очень быстрая — так легко до нее не добраться.

Она несется вверх по лестнице.

Всегда бежит. Всегда прячется.

Но я всегда нахожу ее.

И я всегда ловлю ее.

— Кейденс, иди ко мне!

Дверь в ее спальню со скрипом открывается, и я тихо вхожу следом за ней.

— Я тебе не подхожу.

В темноте я могу отыскать ее только по запаху.

Сладкому и чистому.

Это мой любимый запах.

Судорожное, прерывистое дыхание выдает ее. Мгновение — и она оказывается у меня в руках. Такая сладкая.

— Ты для меня единственная, — шепчу я ей в волосы.

Ее маленькие ручки обвивают мою талию, и она крепко меня обнимет. Весь тот хаос, что окружает эту сломленную женщину, стоит всех моих трудов. Если это означает, что у нас будут такие моменты, как сейчас. Я медленно скольжу рукой по ее шее. Приподнимаю ее подбородок большим пальцем и оставляю легкий поцелуй на ее губах. А когда с них слетает короткий стон — я, черт возьми, хочу полностью поглотить его.