Я двинулась мимо Кадена, но прежде чем достигла края скалы, он осторожно схватил меня за плечо и потянул назад.

— Я тебе не доверяю. В конечном итоге ты сорвешься вниз или выкинешь какую-нибудь другую сумасшедшую фигню.

— Почему ты так думаешь? — смутившись, я посмотрела на него. Его взгляд был темным, выражение лица серьезным.

— В прошлый раз, когда ты сорвалась, ты хотела собрать вещи и сбежать, — напомнил он мне.

— И поэтому ты думаешь, что я брошусь в пропасть? — удивилась я.

Он пожал плечами.

— Тогда у тебя случилась истерика из-за экзамена. И поскольку сегодня ты его пересдавала, я готов ко всему. Ты можешь быть довольно непредсказуемой. — По его лицу расплылась ленивая усмешка. Однако она не затронула его глаз.

Я посмотрела мимо него и решила сесть. Мир отсюда казался бесконечным. Небо над нами было настолько глубокого темно-синего цвета, что мне захотелось протянуть руку и прикоснуться к нему. Я глубоко вдохнула свежий воздух и сконцентрировалась лишь на том, что чувствовала в этот момент.

Это было оно.

Именно из-за этого чувства я находилась здесь. Только из-за этого мгновения, из-за этого момента, когда я могла забыть про окружающий мир и ничего не чувствовать — абсолютно ничего — только свободу. Я могла схватить ее. Она заполнила каждый уголок моего тела и дала мне новую силу. Непроизвольно я улыбнулась. Чем больше я погружалась в этот момент, тем быстрее ослабевало мое напряжение. Одна за другой исчезали негативные мысли, и даже тяжелый узел в животе стал стремительно уменьшаться.

— Экзамен прошел отлично, — сказала я чуть позже, не отвлекаясь от пейзажа передо мной. И хотя было уже темно, вид все равно был красивым, будто сверкающее озеро в долине. Разумеется, первые звезды вскоре отразились бы на поверхности, только чтобы снова увлечься нежными волнами, которые переносил по воде ветер.

— Значит, ты не станешь падать с этого обрыва? И не будешь упаковывать свои вещи? — Каден сел рядом со мной. Он оперся на руки и скрестил вытянутые ноги.

Я покачала головой, и моя улыбка постепенно померкла.

— Близится День благодарения. Скотт, Доун и ты... У всех есть планы, в то время как я не имею ни малейшего понятия, чем буду заниматься в это время. Если останусь здесь, то... — Я замолчала и прочистила горло. — Я не хочу быть несчастной коровой, которая проводит праздники в одиночестве только потому, что слишком горда, чтобы ехать домой. Не то чтобы я могла назвать это место домом. Ты же видел мою маму.

Каден фыркнул.

— Поверь мне, невозможно так быстро забыть кого-то вроде твоей матери.

Я безрадостно рассмеялась. Раньше я часто слышала эту фразу, хотя обычно она означала нечто совершенно иное.

— И даже если я поеду в Денвер, чем все это обернется для меня? В любом случае, мама не станет заботиться обо мне. Она будет слишком занята, изображая идеальную хозяйку на своем тупом гала-концерте, в то время как мне придется развлекать людей, которых не переношу, и проводить вечер, натягивая на лицо одну наигранную улыбку за другой. Отец будет вовлечен в важные переговоры, и, как всегда, у него не найдется времени для меня — если, конечно, ему не понадобится представить меня одному из своих деловых партнеров, и... — Мое горло сдавило, и я резко моргнула, чтобы изгнать нежелательные видения из своей головы. Я не хотела думать о прошлом. С другой стороны, я знала, что, в конце концов, изгнание не поможет мне избавиться от него. Я снова и снова проигрывала эту борьбу.

— Ты слишком много думаешь, Пузырек, — сказал Каден спустя некоторое время, и я посмотрела на него. Его взгляд был обращен к небу. Даже с такого расстояния я могла разглядеть его густые черные ресницы. — Ты постоянно копаешься в своей голове и переживаешь о том, что другие могут подумать о тебе, не задумываясь, чего на самом деле хочешь ты. При этом иногда очень важно делать то, что лучше для тебя.

Я тихо вздохнула.

— Поверь мне, я хотела бы быть похожей на тебя.

Он вопросительно приподнял бровь.

— Тебе наплевать на мнение других людей. И вряд ли кто-нибудь сможет повлиять на твое мнение.

— Ты можешь влиять на меня, — мгновенно ответил Каден. Казалось, он не жалел о сказанном, так как его твердый и спокойный взгляд был направлен на меня.

— Точно так же, как День благодарения воздействует на меня? — сконфуженно спросила я.

На один долгий момент Каден задумался, затем покачал головой.

— Нет. Ты не пугаешь меня настолько сильно, Пузырек.

По моей шее распространилось тепло и продолжало подниматься. И опускаться вниз. Сразу везде, пока внезапно тепло не наполнило собой все мое тело.

Тем не менее, мои мысли продолжали крутиться вокруг Дня благодарения.

— Будет неправильно с моей стороны, если я не полечу в Денвер?

Каден тихо рассмеялся и вновь устремил свой взгляд на долину.

— Разве ты меня не слушала? Ты должна начать больше думать о себе. О том, чего хочешь ты. Не твоя мать, не твои друзья. Вопрос в том, чего ты ждешь от праздников? Есть ли что-то, что ты всегда хотела испытать? Или хочешь просто посвятить этот день отдыху и своим вонючим бомбочкам для ванны и испортить ими воздух в квартире? Ты можешь позволить себе делать все, что только пожелаешь. Это твоя жизнь, Элли.

Я мысленно повторила его слова и усвоила их.

Спустя некоторое время я прочистила горло.

— Только не смейся, хорошо?

— Ничего не могу гарантировать, — ответил он, и я заметила, что уголки его губ уже сейчас подозрительно подрагивают.

Я закатила глаза. По крайней мере, он был честен. Я скрестила ноги, удобнее устраиваясь на камнях.

— Я всегда мечтала о настоящем классическом ужине в честь Дня благодарения. Домашняя индейка и паштет, несколько гарниров и огромный стол, который можно украсить и накрыть всем вместе. А затем этот ритуал, когда каждый говорит о глупых вещах, за которые он благодарен.

Каден нахмурился.

— Что же в твоей семье едят во время праздников?

— У нас есть продовольственные поставщики, которые привозят нам еду на дом, — объяснила я. — И, конечно же, много вина. С его помощью папа лучше расслабляется, благодаря чему подписывает множество контрактов с подрядчиками. Это облегчает ему подпись соглашений. А на самом гала-концерте подают еду, состоящую из трех блюд, чаще всего это суп, затем ягненок или любое другое мясо и... — Взгляд Кадена становился все более ошеломленным. Я прервалась.

— Что такое?

— Хочешь сказать, что ты никогда не принимала участие в традиционном ужине в День благодарения?

Я медленно покачала головой.

— Не пойми меня неправильно, еда у нас, как правило, очень даже вкусная.

Каден поморщился.

— Это самое печальное, что я когда-либо слышал.

Прежде чем я смогла что-то ответить, он внезапно встал. Сунул руку в карман, и еще до того, как полностью вытащил свой мобильный, уже что-то нажимал на дисплее. Он приложил телефон к уху, и спустя всего лишь несколько секунд его лицо осветилось.

— Привет, мам. Нет, все в порядке. Да, все хорошо, — сказал он, усмехнувшись, и поднял кепку только для того, чтобы снова натянуть ее на голову. — Слушай, по поводу того, почему я звоню... я знаю, что на День благодарения у нас уже планируется полный дом гостей, учитывая детей Чэда. — Он сморщил лоб и успокаивающе поднял руку, хотя мама не могла его видеть. — Нет! Конечно, я тебя не подведу. Собственно, я только хотел спросить, ты не против, если я привезу кое-кого с собой?

Мигом я оказалась на ногах и попыталась вырвать мобильный телефон из рук Кадена. Однако он ловко увернулся от меня. Своей свободной рукой он удерживал меня на расстоянии.

— Я знал, что ты это скажешь. Спасибо, мам. До вторника.

В следующую секунду он повесил трубку.

— Она сказала, чем больше людей, тем лучше. — Он криво улыбнулся.

— Ты с ума сошел? — рассердилась я на него. — Как это понимать?

Его улыбка исчезла.

— Что здесь нужно понимать?

— Ты просто везешь меня на праздник к своей маме, да к тому же в тот самый день, когда дети знакомят своих друзей с родителями? — Мой голос прозвучал настолько пронзительно, что зазвенело в ушах.

Каден приподнял брови.

— Да, и что?

— Это... это... — Мне не хватало слов, я даже не знала, что должна думать или чувствовать. Я беспомощно уставилась на Кадена.

— Пузырек, — пробормотал Каден, его глаза потемнели, когда он схватил меня за плечи и заставил посмотреть на него. — Мы ведь друзья, не так ли?

Я затаила дыхание и ответила на его взгляд. Покалываний, которые охватили меня при его прикосновении, было слишком много. Я ощущала давление каждого его пальца на своих плечах.

— Что-то вроде этого, — согласилась я, прекрасно осознавая, что это ложь.

Между нами было нечто большее. И я действительно могла бы обойтись без этого. Мной завладел ужас.

— Видишь, — сказал он. Его голос звучал грубо и напряженно, и я заметила, как он сглотнул несколько раз подряд. Затем он снова усмехнулся, как будто ничего не произошло. — Ты сможешь рассказать о глупых вещах, за которые благодарна, а мы с мамой во время ужина не останемся вновь в меньшинстве. Таким образом, каждый получит то, что хочет.

Я не знала, что это было. Возможно, настойчивый взгляд Кадена. Или покалывание, которое он послал через все мое тело, когда мягко погладил мои плечи большими пальцами. Может быть, это была просто идея побывать на обычном семейном празднике, повеселиться, вместо того, чтобы проводить каникулы в квартире в полном одиночестве.

Но, в конце концов, я медленно кивнула.

— Хорошо.