Глава 22

Пятнадцатая после того, как напилась у меня в комнате, ко мне не заходила. И вообще, кажется, не пила. Но именно в этот вечер она пришла ко мне с кувшинчиком. Когда я вошел в комнату, она уже удобно заняла мою кровать.

- Что это у тебя лицом? – удивилась она, заметив, как я замер на пороге. – Или у меня что-то с лицом?

- Да нет… Я очень рад тебя видеть, но жалею, что именно сейчас сюда придут Первый и Шестой. С неизвестной мне целью – поговорить.

- А! Ну так я ещё кувшинчик принесу, – не расстроилась Пятнадцатая и подмигнула. – Вообще тут на четверых места не хватит. Садись. Как придут – решим вопрос…

Дверь открылась, больно стукнув меня по пяткам, и в комнату заглянул Первый.

- Ой, Шрам, извини… Опа! Ты посмотри, брат, кто тут вино давит…

- Хы, Пятнадцатая – здаров!

Я прошёл к столу и вытянул из-под него стул.

- Троим придётся сидеть на кровати, – прокомментировал я.

- Зачем? – Шестой вытаращил глаза. – Пошли в ту комнату, где сидели утром!

- Там кровати нет! – возразила Пятнадцатая.

- Возьмём Шрама и оставим её тут с кувшином! – злодейским голосом предложил Шестой.

- А кому я в жилетку будут плакаться и жаловаться на вас? – ещё больше удивилась Пятнадцатая, вгоняя меня в краску.

- Шестой, ты что, Пятнадцатую не знаешь? – спросил Первый. – Она уже почти прямым текстом сказала: ищите кровать или сидите в комнате десятника. Давай мы тебе со склада кроватку прямо туда притащим?

- Уговорили, – вздохнула девушка, натягивая сапоги. – Шрам, вот что за люди? Не понимают элементарных вещей.

- Хм, да попонятливей меня, – ответил я, осознав, что опять что-то упустил в общении с Пятнадцатой.

Через несколько минут мы уже сидели в той же комнате, где принимали гостей. Первый прикрыл дверь и приоткрыл окно. Кровать стояла у стены, стол передвинули к ней, а мы разместились на лавочках за столом. Вино Первый и Шестой отвергли, притащив маленький бочонок какого-то кислого пенистого напитка, назвав его элем. «Эль – нефильтрованное пиво. А пиво – это вкусно», – услужливо оповестила меня память.

«Я ещё не пробовал, вкусно или нет», – ответил я сам себе.

«Ты его выпил в прошлой жизни больше, чем воды в этом», – выдала память очередную порцию информации.

- Ну, давайте, – Первый поднял свою кружку и сделал большой глоток. Шестой тянул по чуть-чуть, а у меня получилось что-то среднее. Хотел по чуть-чуть, но увлёкся.

Память сильно лукавила – пиво не было вкусным. Оно было кислым, вонючим, странным… И всё-таки вкусным.

- Шрам, я знаю Пятнадцатую и Хохо, знаю Шастя и Шестого. Тебя я знаю совсем чуть-чуть, – начал Первый, и я внутренне напрягся. – Скажу больше: я мог бы тебя узнать и увидеть в деле, но всё это время провалялся в отключке. А мне надо понимать, чем ты живёшь, как принимаешь решения. Поэтому мне надо… Ну как бы… понять, что с тобой происходило по жизни. И именно твою точку зрения на эти события.

- Если будешь стесняться Пятнадцатую, мы ей ушки заткнём! – предложил Шестой.

- Ручки оторву, – смеясь, пообещала Пятнадцатая. – Шрам, учти, они тебя будут подпаивать и вытаскивать самые сокровенные тайны!

- Да, выпивка – это важно! – согласился Первый. – Мне нужна честность, Шрам.

- Я не то чтобы умею хорошо врать, – признался я. – Да и скрывать мне особо вроде нечего.

- Ну и отлично. Давай начну с плохого… Я хочу знать, что у тебя было с этой девочкой… Которая стала Четырнадцатой. Но твоё мнение.

Я сделал большой глоток пива, тяжело опустил кружку, налил ещё и начал.

- Я, Подруга, Приятель и Дружище – нас было четверо. С самого начала – четверо….

- … И до самой баржи мне казалось, что я понимаю, почему… После её предсмертных слов я перестал понимать опять. И теперь уже, наверно, никогда и не разберусь, – закончил я.

- Помыться хочется, – прокомментировал Шестой. – Я думал, что знал самую грязную версию этой истории.

- Эту историю рассказывали? – удивился я, и все присутствующие начали бессовестно ржать.

- Шрам, ты не обижайся, но ты как не видел, что вокруг происходит, так и до сих пор не видишь, – отсмеявшись, сказал Первый. – Вашу историю сначала Мысь кому-то рассказал, потом ещё кто-то вспомнил. И начала она обрастать такими романтическими подробностями! Вся казарма смаковала.

- Вот гадство-то, – я уткнулся в кружку, но пива там оказалось слишком мало, чтобы спрятаться.

- Я тоже целиком всё не знала, – ответила Пятнадцатая. – Думала, всё выяснила, а тут…

- Да, мне теперь самому интересно, – проговорил Первый. – Почему она так делала? А почему эти двое других пошли за ней? А помыться – да, хочется. Подлянки – это одно, а такая ненависть – это совсем другое.

- Она сказала, что я что-то не сделал…

- Шрам… – Пятнадцатая дотянулась до моей шевелюры и растрепала её. Быстро волосы растут, да. – Шрам, гадать ты можешь вечно. Как по моему женскому мнению, так и по мнению других девушек, не сделать ты много чего мог. Но такая ненависть и подлость – это что-то запредельное. Она тебя предала ещё до Порки раз сто.

- Ладно, ей уже за всё воздалось, – махнул рукой Первый. – Надо просто запить и забыть.

- Дело! – обрадовался Шестой.

- Тогда другой вопрос: что ты сказал Кривому в Пуще?

- А… – открыл я рот, не зная, как спросить, откуда они знают про разговор.

- Мы его по старой дружбе поймали. Он ходил сам не свой, – усмехнулся Шестой. – И расспросили. Но он толком ничего не сказал – сослался на тебя.

Я покосился на Пятнадцатую, и Первый поймал мой взгляд.

- Пятнадцатая…

- Что? – хмуро спросила она.

- Заткни ушки на минутку, а?

- Эй-эй-эй! – девушка раскрыла глаза и подалась вперёд. – Это меня как-то касается? Так нельзя!

- Мммм… – протянул Шестой, потирая руки. – Сейчас снова будет грязное бельё. Затыкай уши, любопытное существо!

- Шрам, это как-то касается лично меня? – спросила Пятнадцатая.

- Нет, не переживай, – ответил я, улыбнувшись. – Не лично тебя. Но тебе не захочется…

- Всё, рассказывай! – приказала она тоном, который возражений не предполагал.

Я посмотрел на Первого, и тот сокрушённо вздохнул:

- Ну уже назад не отмотаешь…

- Пятнадцатая, – я повернулся к девушке, – ты должна мне что-то пообещать.

- Да? – заинтересовалась она.

- Ты дослушаешь до конца, не будешь делать поспешных выводов и не пойдёшь прямо сейчас к Кривому. Вообще не будешь с ним обсуждать это в ближайшее время.

- Договорились, Шрам, – ответила она нетерпеливо. – Рассказывай.

- Часть истории вы знаете… Тогда я вытащил Пятнадцатую, когда Злата убила Четырнадцатого….

- …На этом всё и закончилось. Пузо, меня и Кривого дотащили в лагерь, и больше к этому вопросу мы не возвращались.

- Вот гад! Друг называется! Змею на груди пригрела! – выдавила возмущённая Пятнадцатая.

- Грудь? Пятнадцатая? – Шестой зашипел и стал шутливо извиваться. – Пригрей меня, прекрасная незнакомка!

Первый и я начали смеяться. Меня что-то напрягло в шутке, но было смешно. Особенно когда девушка открыла рот – а потом закрыла и начал возмущённо сопеть. Пятнадцатая потянулась за сапогом, а Шестой спрятался за бочонком, поджав ноги.

- Тьфу на вас, – сказала Пятнадцатая, откинувшись на стену. – Шрам, почему ты мне сразу не рассказал, я бы его…

- Потому и не рассказал, что ты бы его…

- Заставила бы черпать из ямы целый день, ага, – безжалостно вставил Шестой, заставив покраснеть и меня, и девушку. Кивая Первому, он радостно ткнул в нас пальцем и заявил. – Смотри, брат, два сапога пара!

Первый и Шестой начали снова смеяться. Пятнадцатая покраснела ещё больше, а я спрятался в кружку.

- Смотри-смотри! – Шестой продолжал ржать. – Они даже не в курсе были, что эта вторая история с романтическими подробностями! Шрам, кстати, а ты знал, что за тобой закрепилась слава разбивателя женских сердец?

- Что? – я чуть не подавился элем.

- Ха-ха-ха! – Пятнадцатая обвиняющее указала на меня пальцем. – Да ты их походя бьёшь и даже не замечаешь.

- Что про меня ещё рассказывали? – хмуро спросил я.

- Ну как минимум сегодня я слышал, что ты щелчком пальцев истребляешь тварей, познавших мудрость, – зловеще поведал мне Шестой.

Тут уже я не выдержал и принялся ржать со всеми.

- Так, Шрам, теперь соберись! – сказал Первый. – Сейчас будет серьёзный вопрос. Ходят слухи, что это ты первым призвал прыгать в воду, когда мы бились с серыми. Причём и Пятнадцатую подбил. Это так?

- Так, – не стал отпираться я.

- Мне нужно понять, почему ты решил, что надо бежать? Вот просто увидеть твою оценку ситуации.

- Это как раз легко, – качнул я головой, вспоминая подробности. – Нас прижали к берегу, продавив линию. Серые ворвались в лагерь, ударили в тыл другой части ааори – просто вырезали, давя массой. Нори тоже ударили в тыл, и их поражение было вопросом времени. Совсем небольшого времени. Ну, просто, понимаешь – была бы их тысяча, две, три… но они просто заполонили весь берег. Бежали-то уже многие… Просто не знали, куда бежать…

Шестой внимательно слушал. Первый кивал. Пятнадцатая, похоже, задремала.

- Я попросил меня подменить в строю и кинулся к Пятнадцатой. Она была на перевязке и не могла видеть, что происходит. Кратко ей всё объяснил. Сказал, что надо спасаться по реке.

- А если бы она сказала стоять до последнего? – спросил Первый.

- Стоял бы до последнего, – пожал плечами я. – Обидно было бы, конечно. Тем более я теперь точно знаю, чем всё закончилось.

– Ладно, и самый последний вопрос, – усмехнулся Первый, покосившись на задремавшую Пятнадцатую. – Самый тяжелый, самый… даже не знаю, как назвать – ты с ней спал?

Вот теперь я поперхнулся и кашлял, пытаясь освободить лёгкие. Шестой с хохотом помогал мне, от души стуча по спине. На этот вопрос я отвечать не стал. Первый с Шестым и сами поняли: нет. А Пятнадцатая от моего кашля проснулась.

- Ну и зачем вы мне Шрама сломали? – возмутилась она, присоединяясь к Шестому.

- Хватит! – взмолился я. – Доломаете!

- Так, вы двое ещё собираетесь чужие души исследовать, или на этом всё? – поинтересовалась девушка.